Рецензии. Гив ми либерти
Кажется, лучший 'русский' фильм 2019 года сняли в Милуоки. Главный герой - Вик - человек удивительной силы духа, который не способен жить без навязанных и добровольно принятых социальных обязанностей. Парень работает водителем автобуса для людей с затруднениями в мобильности, выслушивает тирады толстяка о сложном детстве, подвозит соседей на похороны, ищет сладкое для выхода из гипогликемии, выкидывает диван, переносит матрас, идет в полицию, следит за дедом, который грозит спалить дом... Все это в атмосфере, накаленной митингами афроамериканцев и вечной русской тоской. Автобус наполняется песнями, гвалтом, претензиями, воспоминаниями, анекдотами, да причитаниями. Вавилонской смесью языков, говоров, акцентов и всхлипов. Даже у зрителей вот-вот лопнет терпение. Один только Вик, невозмутимый будто Моисей, везет свой народ к спокойной и дружной жизни. Он вовсе не раздраженное вечным нытьем божество из 'Мама' Аранофски. Он всего лишь человек, просто закаленный американскими горками иммиграции. И все его товарищи по несчастьям в действительности удивительно сильные, цельные и воодушевляющие люди. Несмотря на болезни, особенности развития, возраст, язык, нищету и цвет кожи. Хотя, что значит 'несмотря'? Скорее 'вне зависимости от' каждый желает свободно пройти свою маленькую яркую жизнь. Эта жизненная сила видна, в том числе, благодаря реальным историям, вдохновившим сюжет, комедийным положениям и работам непрофессиональных актеров. Так исполнитель роли Вика был встречен агентом по кастингу на улице, хор пенсионеров реально функционирует, темнокожая семья - родственники, а инклюзивные персонажи работают в демонстрируемом центре по производству печенья для собак. Когда у Нины Симоне спросили 'что такое свобода', она ответила 'я расскажу, что свобода значит для меня - отсутствие страха'. Режиссер говорил, что не боялся кого-либо оскорбить своим фильмом, поскольку искренне любит всех людей в кадре. Что же, эта любовь видна и вы тоже можете ее почувствовать. 8 из 10
Вик — русский парень, который работает в американском социальном такси. Он день и ночь отвозит инвалидов по их делам, попутно разгребая бесконечные проблемы своих родственников и многочисленных русскоязычных знакомых. Однажды микроавтобус Вика становится для земляков единственным способом попасть на похороны их общей знакомой тети Лили. Помочь «своим», успеть развезти по адресам всех заказчиков и постараться не потерять работу — для Вика этот день запомнится надолго. О чем именно может быть фильм про русских эмигрантов? Явно не о суровых бытовых тяготах и каком-либо притеснении. Русская ментальность на каком-то подсознательном уровне требует драмы о рефлексии и тоске по Родине. Самокопание, конечно, есть, а вот с томлением по России всё не так однозначно. Фильм начинается так, что ненароком хочется обвинить его в банальной чернушности, а происходящее на экране окрестить каким-то локальным проявлением русского ада. Стиснутый обстоятельствами главный герой с вселенской усталостью в глазах, распевающий советские песни полоумный дед, стая галдящих старух и мутный мужик с жуликоватыми наклонностями — герои оторваны от родной земли, но ведут себя так, будто в их пьесе просто поменяли декорации. Однако, после первых впечатлений дискомфорт плавно сменяется на неподдельный интерес — сюжет стремительно развивает ситуативную трагикомедию с элементами роуд-муви, пусть и в пределах одного городка. Режиссер Кирилл Махановский оперирует простыми истинами, но делает это с любовью и вкусом. Он заведомо не использует в своем фильме обычных американцев. В мире вокруг Вика есть только три социальные группы: русские, инвалиды и афроамериканцы. Но падение на самое «дно» в действительности не подразумевает эксплуатацию униженных и оскорбленных. Каждый герой у Махановского, прежде всего, это типаж с большой буквы. Искалеченные, ничтожные, смешные, грустные, гротескные, но все как один знакомые и безумно живые. Чего только стоит один Дима (в бесподобном исполнении Максима Стоянова) и его метафоричная борьба с банкой кислой капусты. «Гив ми либерти» не стремится показать каково это жить на чужбине, а доходчиво убеждает зрителя в том, что Россия не там где она отмечена на карте, а там где живут простые русские люди. Забавно, что в эпоху поиска духовных скреп и разгула квасного патриотизма наиболее русофильское кино снимают не про Крымский мост, а про иммигрантов в США, которые вопреки обстоятельствам упорно сохраняют свою идентичность на чужбине. Удивительно теплое и душевное кино, упавшее в копилку размышлений о загадочной русской душе. 8 из 10
«Гив ми либерти» крутое кино. Фильм Кирилла Михановского, который сегодня выходит в наш прокат, похож на летнюю поездку к родственникам на дачу, на которую вам обязательно надо съездить. Там все свои, такие же как и вы. Просто, дача эта находится в США. Непринужденность повествования, где как будто нет сценарных рамок, поражает. Здесь люди не чувствуют различий между собой, несмотря на то, что они разных поколений и взглядов. Русские люди, проживающие свою жизнь в США — это как будто заигрывание на тему «свой среди чужих», с тем отличием, что чужих тут нет. Герои могут первый раз встретиться, а через 3 минуты уже обниматься и массировать друг другу ножки. Во многом, такой душевный эффект на зрителя — заслуга актеров. Замечательные работы Максима Стоянова, Екамасовой и Криса Галуста, где у каждого есть бэкграунда, есть душа и сердце. Они осознанно и не без удовольствия, отдаются свои чувствам и порывам, ибо именно благодаря им они чувствуют себя настоящими, живыми. Эти свежие лица дают ту самую новизну, за счет которой 110 минут хронометража пролетают как один миг. Порадовало, что все события происходят внутри одного дня. На протяжении 24 часов, герои безостановочно качаются на эмоциональных качелях, так, как это бывает у нас с вами, когда мы просыпаемся в хорошем расположении духа, к серединя дня тихонечко всех ненавидим, а вечером готовы веселиться на полную. Такой сторителлинг делает все происходящее в кадре более реалистичным и понятным каждому. И это без учета юмора, чистого, не пошлого и по-настоящему смешного. Каждый день мы сталкиваемся с какими-то сложностями, которые не являются чем-то серьезным, но ставят нас в тупик. Нам свойственно драматизировать, переживать на пустом месте, волноваться о том, в чем мы уверены. А вот режиссер Михановский, предлагает нам взглянуть на жизнь без всего этого и попробовать покрутить в голове мысль, что порой так намного проще и легче. Да, забывать о важном не стоит, но что сегодня является тем самым, важным — похороны или вокальный концерт в гостинной — решать только нам. 10 из 10
Фильмов, рефлексирующих эмигрантскую жизнь, не так много, и было интересно пересмотреть Гив ми либерти уже в 2021, после всего того, что происходило с Америкой. Отчаянный и дерзкий, одновременно жизнесокрушающий и жизнеутверждающий, этот оригинальный космополитичный фильм Кирилла Михановского остается предельно современным. Фильм начинается пронзительно-звонкой щемящей нотой и экспрессионистскими рисунками, острыми и тревожными. Разноцветные деревья, прямые линии голых стволов и веток. Заставка эта как эпиграф к густому и многослойному фильму. Уже сама завязка – дилемма. Молодой русский американец Вик водитель социального вэна, он должен развозить американцев с ограниченными возможностями по их делам. Но Вик еще и внук неспокойного и истеричного русского деда, эмигранта. Деда, вместе с опаздывающими на похороны подруги по коммуне, нужно отвезти на кладбище. Работа и семья. Американцы с инвалидностью и пожилая диаспора из советских мест и времен. С этой дилеммы и начинается роуд муви длиною в день в типичном американском городе Среднего Запада. Как теремок из русской сказки, вэн наполняется все новыми персонажами. Молодая женщина с лицом жрицы, в инвалидной коляске, дерзкая и уверенная. Её глубоко больной подопечный, молодая инфантильная афроамериканка. Дальше – больше. По пути забирают больного, тучного и желчного американца. Внезапно возникает Дима из Бруклина, обаятельный лицедей, способный уболтать любого, авантюрист и мелкий жулик, антипод Вика. А в вэне уже расположились наши бывшие земляки, горластые, крикливые, по-советски типичные. Здесь нет пресловутой тоски по родине. А чего по ней скучать, если она там, где они. Все спешат и опаздывают, ехать им надо по разным маршрутам. Соотечественники, как им и положено, быстро наглеют и помыкают – ну сколько можно, давайте быстрее. А американка Трейси, как ей и положено, напоминает о конституции и пытается восстановить справедливость. Постоянно звонит разгневанный диспетчер, начальник Вика. Напряжение нарастает,. Ошарашенный зритель ждет, когда же Вик взорвется по-русски рубаху рванув на груди, а тот стоически обещает всем – 10 минут, через 10 минут.. И все это на фоне протестов, охвативших город, и перекрытых из-за них дорог. Но какой русский не любит быстрой езды.. и Вик ищет и находит short cuts, упорно и виртуозно прорывается по улицам города. Динамика фильма – на разрыв. Межнациональные и межкультурные столкновения на перекрестке разных цивилизаций и создают парадоксальность фильма, его драму и трагикомедийность, позволяя органично ввести и элементы мокьюментари, и так много разной музыки, что хватило бы на оригинальный мюзикл. За окном вэна та самая одноэтажная Америка, а в вэне и её «цветущая сложность», и «плавильный котел» одновременно. Там под баян поют народное русское и Let my people go.. Там поминают Моисея, там Дима страстно говорит о вере и Пантелеймоне, при этом поспешно и тайком поедая шоколадку, уворованную у больной диабетом. В толерантном вэне Вика два народа, две расы. Классовое равенство, где все бедны, равны, маргинальны и каждый по-своему несчастлив. Действие перемещается и в жилища. Но там не лучше. Там все тотально не работает и не складывается. То дед устроит пожар, то оперно взвоет тучная певица, то не открывается банка с неизвестным соленьем, то Вик метафорично разобьет любимую еще с советских времен мамину вазу. Там вдрызг по-русски напиваются. Там говорят с обреченной любовью матери, которые никак не научатся быть ненужными своим выросшим детям. Там идет постоянная борьба с вещами – их забывают, теряют, хотят выбросить, а они мстят: диван, как символ обветшавшей жизни, не вытаскивается, потом не выбрасывается, а потом выбрасывается, но… с оставленными в нем деньгами. Камера останавливается и вырезает метафоричный и почти сюрреалистичный кадр – улица, на улице диван, на диване сидят Вик и Дима, а над ними знак Do not enter. Еще в одном долгом кадре, прочно запараллелившим Вика с увядшими гвоздиками, – неотвратимость, невозможность. Гребаный бедлам. Так обреченно и грустно резюмирует Дима из Бруклина эту атмосферу. И только Вик остается устойчивым центром драматургии этой круговерти. С именем, редуцированным от Виктора-победителя до универсального Вика, русский по происхождению и американец по жизни, он, как проводник в этом хаосе, слушает и понимает по-русски, а говорит и отвечает по-английски. Без осуждения и зависимости от мнений, внутренне свободный. Есть в нем что-то отчетливо поколенческое. Вик типичный миллениал, отсюда и осознанно декларируемый дауншифтинг, и неосознанное волонтерство. Ближе к третьей части фильма происходит мощная метаморфоза, киноязык в сцене диалога Трейси и Вика о пластинках бесшовно, но отчетливо меняется. Бешеная гонка и терпкая реальность сменяются обобщенно-поэтическими кадрами, залитыми светом и бликующими красными кругами, крупными планами, светом, цветом, музыкой, лица восходят к ликам, густой и неустроенный быт – к Бытию, тотальный адский хаос -- к райской идиллии счастливых мгновений. Эта жизнь стоит того, чтобы жить. Даже в гребаном бедламе. Гив ми либерти! – призывает фильм в стране статуи Свободы.
Однажды, пробегая глазами какое-то интервью какого-то режиссёра, я обратил своё внимание на его кичливые слова о фильме «Хорошее время», сравнение с которым этот режиссёр посчитал для собственного шедевра нелестным. Тем маэстро, недовольным картиной братьев Сэфди, был режиссёр Михановский, а его неутешительный профессиональный диагноз их фильму был следующим: «пустой выстрел горячего воздуха, совершенно никому не нужный». Казалось бы, чтобы так самоуверенно поплёвывать на чужую колокольню, твоя должна быть её повыше. Но «Хорошее время» и «Гив ми либерти» по художественной ценности, по замыслу, не говоря уже об актёрской игре и мастерстве постановки, вообще не соизмеримы: первый недостижимо высок для второго. Но иначе и быть не могло, ведь «Гив ми либерти», как по форме, так и по содержанию, оказался наитипичнейшим представителем отечественной независимой киносцены. Этот фильм американский настолько условно, насколько это вообще возможно. От него на целых тысячу шестьсот метров разит душком российского авторского кино, которое с многозначительной миной выдаёт одно бесхитростное поделие за другим. И типичен этот фильм не столько из-за обязательного изображения душистого колорита постсоветского разлива, сколько по самому факту отсутствия даже минимального стремления сделать что-то чуть менее клишированное и более многогранное, чем очередной печально-анекдотичный гротеск. Однако самое прискорбное в том, что даже если бы это стремление у авторов появилось, они всё равно вряд ли бы сумели выйти за рамки банального шаржа. Так и здесь: все персонажи двухмерны, а оттого тотально неинтересны, ситуации жутко надуманны, а зритель просто утопает в стереотипах. Но в чём-то другом, например, в глубине смысла, утонуть точно не получится — по части глубокомыслия «Гив ми либерти» сродни меленькой лужице. Многочисленные социальные проблемы в фильме затронуты недопустимо поверхностно, а идеалы героев вульгаризированы до предела. От актёрской же игры веет энтузиазмом и бесталанностью, и вряд ли тут дело только в актёрах. Что касается суждения Михановского, касающегося его неприятия «Хорошего времени», оно многое может сказать о том, что представляет из себя этот режиссёр: о его самомнении, мешающем здраво оценить результат его деятельности, о его виденье, по степени ограниченности более чем стандартном для представителей российского кино. Той «нужности», в которой Михановский отказал «времени», в его фильме не было даже в зародыше. Вот и выходит так, что совсем не отличающиеся внешней претенциозностью американские «активные» фильмы в результате получаются значительно более глубокомысленными и острыми, чем подаваемое как нечто откровенное и злободневное российское (в том числе и в американском фантике) авторское кино. 1 из 10
Редчайший случай! Серьёзно, очень часто приходилось проматывать будучи при этом уверенным, что ничего важного не пропущу. Итак, фильм состоит из разговоров (ни о чём и обо всём) и из крупных планов (бюджетами не богаты, ага). Помните фильмы Германа старшего, в которых несколько хаотичная многоголосица искупалась фантастической проработкой окружения и вниманием к деталям: ты заходил в эти коммуналки и понимал, что это не художественный вымысел. Вот точно так и жили в том году такие же люди - слепок эпохи. Здесь тоже много говорят и перебивают друг друга, но нет никакого окружения и богатства формы, а есть лишь раздражающая болтовня. Знаете, есть такая отговорка у противников ''всякого артхауса''. ''Я эти заплёванные пятиэтажки и в реальной жизни вижу регулярно, не хватало ещё в кино на такое смотреть''. Так вот, в большинстве случаев (Звягинцев, Хомерики, Быков, ну вы поняли) эти претензии - беспочвенны. Фильм ''Гив Ми Либерти'' - как раз тот случай, когда эта фраза подходит идеально. Раздражение - главная эмоция после просмотра. Парнишка водит микроавтобус: везёт стариков на похороны, девушку-инвалида не помню куда, диван... нет никакого разделения на условные фрагменты, это нескончаемый разговор с бессистемно меняющимися собеседниками. Я не знаю для кого это кино, но в том, что реальный человек на такой работе уже через месяц бы застрелился - уверен!
Вик - человек, родившийся в США в русской семье. Он всегда говорит по английски, но как только ситуация окончательно выходит из под контроля, он начинает материться на русском. Эти 24 часа которые проживает герой определенно попадают под закон мерфи. Родственники просят отвезти их на похороны, Дима - аферист, который притворился дальним родственником умершей, также нужно отвезти девушку с инвалидностью и Стива с ДЦП, чтобы он устроился на работу и все эти люди едва умещаются в медицинский автобус. В автобусе каждому надо от главного героя что то, да и побыстрее. Он разрывается делая выбор работа или семья. Из-за этого начинается полный хаос, когда на протяжении всей поездки в автобусе стоит шум и гам. Диспетчер на протяжении 3 часов пытается узнать, когда же приедет Вик, на что каждый раз был ответ '10 минут'. Как только Вик находит путь короче, его встречает следующая неудача как протесты, из-за чего дороги перекрыты и приходится давать круг, чтобы объехать. Дима - 'чужой среди своих'. Он входит в доверие как настоящий член семьи, в начале он был человеком, который просто тоже русский и хочет обокрасть аккуратно людей, но к концу фильма он 'перерождается' и видимо не может продолжить свою же деятельность, потому тогда он обманет 'своих'. «Гив ми либерти» сначала превращается в общественную трагедию, а ближе к концу все персонажи становятся на свои места. Все друг друга начинают уважать и готовы помочь, несмотря на твое происхождение. 8 из 10
«Фильм ненавязчиво напоминает: если бы все люди старались быть менее мудаками, мир был бы намного приятнее.» (The Cinemaholics) Не знаю, насколько фильм впечатлит в рамках другой национальной ментальности, но меня самоидентификация с героями впечатала внезапно и даже слишком. И дело вовсе не в анализе загадочной русской души или обсасывании стереотипов - они если и мелькают, то не нарочито. Скорее успешная попытка захватить время и жизнь в нем как они есть. Получилось очень искренне. Пресловутое «буду через 10 минут», засевшее под коркой даже за океаном. Непременная обязанность помочь «своим» (родственникам, друзьям, их родственникам и друзьям etc), которая воспринимается ими как само собой разумеющаяся, а по тому бесконечные «ну сколько можно?» и «давай быстрее». То неловко отстраненное чувство присутствия на похоронах и нескончаемых поминках. Но если в жизни отвезти старику старушек на кладбище встречается через преодоление внутреннего кипения и сжав зубы, то здесь авторы растушевывают внутренний кипяток Вика вселенской рефлексией, опять же с глубокой нежностью. Естественно вытекают и периодическое отключение, выпадание, дистанцирование от происходящего под звуки внутреннего голоса «я выше» - хотя на самом деле спасение мира перекрывает собственную инертность и непонимания в широком смысле «зачем». Но именно через покорную жертвенность, заметьте, добровольную по итогу, и строится смыслообразование. Отказ от линейного нарратива в современном кино уже не просто знак хорошего тона, но, слава богу, данность. Автор нарушает линейность не в пользу деструктуризации пространства/времени (привет, г-н Нолан). История идёт из родного ниоткуда в отчаянное, но очаровательное никуда, попутно избавляя себя от неврастении и приходя через смирение и принятие к радости. Да ещё и захватив виниловый аккомпанемент вишенкой на этом визуально сочном торте. Трансформация от отчаянного спасения всех вокруг с собиранием всех возможных выговоров и упреков, захватывая внутреннее желание борьбы (с реализацией этого желания, но, заметьте, без бунта) к искреннейшей и беззаботной радости валяния Вика во фрактальных рисунках солнечных подопечных влюбляет напрочь, обезоруживая своим бронебойным жизнелюбием. Приходится достать из собственного багажа скепсиса и рациональности глубоко запрятанную любовь ко вселенной и всему сущему. И так тепло становится, даже не смотря на нелетнее лето. За что и передаю лучи любви команде и всем нам. Поэтому если устанете от бесконечного самоанализа, а танцевать душа не лежит, смотрите. Но лучше смотрите в любом случае.
Что нужно человеку для полного счастья кроме семьи, крыши над головой, денег и приусадебного участка? Ему всегда не хватает свободы... от семьи, приусадебного участка, ненавистной тесной квартирки и постоянного безденежья. А, как говорится, 'хорошо там, где нас нет.' И вершина человеческих стремлений - 'Град на холме'. Там обязательно будут и большие, лёгкие деньги и новый роскошный дом и благополучная семья и загородная вилла... 'Гив ми либерти!' Как часто мы слышали эту фразу в 90-х и как часто мы вспоминаем ее до сих пор. 'Гив ми либерти!' С этими словами и блеском надежды в глазах, уставшие от отечественной повседневности, но воодушевленные люди заполняют аэропорты. С этими словами они начинают свою новую, полную приятных хлопот жизнь на далеком, полном сокровищ, автомобилей, джинсов и кока-колы континенте, в свободной, сверкающей рекламными огнями Америке. 'Гив ми либерти' (2019) - это фильм Кирилла Михановского, бывшего иммигранта о таких же, как он иммигрантах. Весь его хронометраж - это история одного дня, выхваченная из череды долгих дней вне Родины. Он о них - о русских людях, достигших вершины свободы и о нас - о людях, которые об этой свободе только мечтают. Именно поэтому, прокатчики намеренно не стали переводить английское название картины 'Give Me Liberty' и оставили так, как мы привыкли его произносить - 'Гив ми либерти'. И получилось великолепно! Да, он не слишком бюджетный и даже скорее наоборот, но это как раз тот самый - замечательный артхаус, в какой мы влюблялись, глядя на Балабановское кино. Это не Быковщина и не Звягицевщина. Тут нет грязных парадных и пропитой безысходности. Тут вы не найдете ни дураков, ни фальшивых хирургов, ни натужных диалогов о том, как 'все плохо'. Этот фильм - ироничный, но бесконечно оптимистичный. Местами веселый, местами грустный и даже лиричный. Конечно, картине Михановского будет сложно похвастаться тем, что ее, как 'Брата' разорвали на сплошные цитаты, однако же, некоторые диалоги, коими изобилует 'Гив ми либерти' вполне могли бы составить им конкуренцию. Взять хотя бы сцену в холле, когда одна из героинь возмущенно произносит: 'Снова эти протесты! Чего они все время протестуют? Что они хотят?!' На мой взгляд, это ключевая фраза всего фильма, очень точно раскрывающая фабулу картины и ее смысл. Это ведь для нас, русских, Америка - град на холме, а для живущие в Америке, градом может быть любой туманный альбион 'хорошо там, где их нет'. В 'Гив ми либерти' нет убойного рок-саундтрека из 90-х, но звуковая дорожка вас порадует. Мы с женой уже две недели поем шикарную 'песню Моисея' из кружащего по улицам Милуоки автобуса в исполнении хора русских бабушек - 'Лет май пипл гоу!' Я согласен с теми рецензентами, которые написали: 'Кажется, лучший «русский» фильм 2019 года сняли в Милуоки.' И спасибо за это и режиссеру и всему актерскому составу. Особенно хороши были Крис Галуст, игравший социального таксиста Вика, коим был и сам режиссер в пору своей иммиграции, и Максим Стоянов в роли боксера-афериста, особенно хороши были все! Браво! Фильм у Михановского получился. Именно поэтому, он, в интервью КиноПоиску назвал своих непрофессиональных актеров большими профессионалами, а Стоянова - великим. За искренность и аутентичность. Не буду пересказывать вам весь сюжет. Я и так много рассказал. Просто смотрите хорошее кино. И помните, 'сколько волка не корми, он все равно в лес смотрит.' Где бы мы не очутились, мы все равно будем оставаться самими собой, будем прятать деньги под матрасы, устраивать шумные поминки, петь песни под гармошку, швырять 'грязные' доллары и мечтать о еще большей свободе чем та, что у нас уже есть... 9 из 10
Общее впечатление: Буквально с первых кадров зритель погружается в круговорот событий, и яркий роуд-муви не отпуская до конца своим балагурством преподносит особое очарование. И вот я уже смеюсь от того, что главный герой Вик (Крис Галуст), как Юлий Цезарь должен все успеть, но что-то день не задался, все ему мешает, то времени катастрофически не хватает, то ввязывается в ненужный разговор и постоянно куда-то спешит. Вся история показана за 1 день! Уместить сюжетную линию почти в 2 часа, насытив ее хаотичными движениями, дело нелегкое. Кстати, камера под стать повествованию так же быстро переходит от локации к локации, от лица к лицу, будто показывая быстротечность картины, но умелое динамика скользит по минутам, за что фильм смотрится легко и быстро. Юмор, которым насыщена лента близка по духу нам, русским, да и герои такие настоящие. Нет глянцевой обертки, наоборот каждый индивидуален и так прост, что мне порою казалось, что я и сама причастна ко все этой толпе, еду в автобусе, успевая заехать в тысячу мест. Но не смотря на шутки, которые развешаны как гирлянда на елке, в картине масса важных тем: иммиграция, люди с ограниченными возможностями, свобода и проживание в Америке настоящего, проблемы и метафоричные параллели в разговоре. И рассматривая визуально фильм, можно обратить внимание, как небрежно режиссер разбросал кусочки русской души, на первый взгляд кажется что в кадре они смотрятся нелепо. Но все куда больше! Таким вот ходом, Кирилл Михановский, сближается с народом, и показывая значимость проблем, выходящих на первый план. Очень сложно описать словами что происходит в картине, но то что ее нужно посмотреть — неоспоримый аргумент! Есть в картине душа, не смотря на заграничное название, отраженное русскими буквами. 9 из 10
У независимого кино есть своё очарование. Снятые, как говорится в народе, на коленке, подобного рода картины априори должны быть успешны, если не в художественном плане, то хотя бы на уровне духовности. Автор вкладывает всего себя в фильм, а зритель – наслаждается этими эмоциями. а отсутствие автора в картине играет лишь в плюс, но зачастую – автор словно старается обмануть зрителя, углубляя его своим присутствием. Вот и Кирилл Михановский («Дубровский») через призму человеческой доброты, старается запутать зрителя, чтобы у него после просмотра «Гив ми либерти» осталось как можно больше тёплых воспоминаний. Однако, его картина лишний раз подтверждает, что независимое кино – не всегда хорошо. Все персонажи фильма явно срисованы с живых людей, всех их режиссёр любит, каждый из них отражает его видение мира. Как и Вик, Кирилл Михановский – эмигрант. Он тоже помогал инвалидам, работая социальным водителем, он, как и его герой, видел больных, но счастливых и борющихся за жизнь людей. Режиссёр столкнулся с проблемами жизни человека далеко от своей родины. Можно уехать из России, но русскую душу выгнать из себя не получится никогда. Про всё это Михановский и рассказывает, стараясь очаровать всех и вся, из-за чего «Гив ми либерти» в итоге тонет под собственным весом претенциозности. Изначально лента идеально работает, её безумный, лёгкий темп и клиповый монтаж не дают заскучать, превращая обычные диалоги людей в автобусе в словесный экшен. Говорят персонажи Михановского обо всем: о культуре, о расовых стереотипах, о жизни и смерти. Автобус становится своеобразной интернациональной зоной, в которой встречаются два таких разных, но, в тоже самое время, два таких похожих народа. В этом плане режиссёру удаётся рассуждать на тему жизни «за бугром». Куда бы человек не уехал, там его будут ждать те же проблемы, те же недовольства населения и те же социальные неравенства, как и на родине. Михановский визуально говорит, что человеческий эгоизм всегда будет преобладать над здравым смыслом. Все всегда хотят лучшего лишь для себя, трезво не оценивая жизнь вокруг. Персонажам фильма не хватает свободы потому, что её у них и так слишком много. Они задыхаются от неё, и режиссёр предлагает им глоток свежего воздуха – служба другим. Несмотря на то, что большинство актёров в фильме – дебютанты, с актёрской игрой в «Гив ми либерти» всё в порядке. Большинство персонажей не просто присутствуют в кадре, они живут прямо в нём, актёры проживают своих героев. Особенно запоминается Максим Стоянов, его Дима – типичный упёртый гопник из региона, говоря стереотипами: знакомый каждому, кто хотя бы раз в России выходил гулять после двенадцати. Его кулаки вечно разбиты, а физическая сила – главное его достижение. Это прекрасно отражает сцена, в которой персонаж Стоянова старается открыть банку с соленьями, закрученную так плотно, что начинает казаться, что её даже выстрел из танка открутить не сможет. Работа с актёрами – пятьдесят процентов всего очарования фильма. Режиссёр выбрал очень верный темп и стиль для своей картины. «Гив ми либерти» – независимое и простое поначалу кино, восхваляющее гуманизм, как основу человеческой природы. Счастье не где-то далеко, счастье там – где люди любят и поддерживают друг друга, живут не ради себя, а ради окружающих. И учитывая жанр роуд-муви, все эти мысли и идеи работали бы в контексте истории идеально, если бы не вторая половина фильма. Примерно с середины все события ленты начинают обретать чернушный окрас. Стереотипы начинают сыпаться на головы зрителей одни за другими. Повёрнутые на народных гуляниях, водке, изменах и на постоянных разборах с хулиганами русские – наиболее стереотипный, отдающий клюквой взгляд на русских от русского человека. Американцы в картине Михановского и вовсе напоминают один ходячий анекдот, повторяющийся снова и снова десятки раз. Стереотипное поведение темнокожих, борющихся за американскую мечту, свои права и мечтающих о карьере в реп-сфере лишь убивает, а не углубляет образ человека в картине Михановского. Режиссёр бросает вызов стереотипам и старается вести свою собственную борьбу за гуманизм, делая всё вышеперечисленное формой исполнения, никак не высмеивая это по содержанию. Он пытается подавать персонажей смешными, живыми, добавляет в них нотки сатиры, но всё это нагружает картину до предела, из-за чего она в итоге и начинает разрушаться, превращаясь в набор красивых красок, смешанных в одно целое. Американская картина с русской душой, эту самую душу как раз-таки где-то по ходу повествования и теряет. «Я знаю тебя, я знаю тебя и тебя» – говорит один из персонажей картины. Режиссёр прожил в Америке значительное время, он видел больных и здоровых, устремлённых к успеху людей. Он явно понимает, как устроен человеческий эгоизм и изо всех сил хочет избавить мир от него. Настоящая свобода – это служение другим. Кирилл Михановский рассуждает на эту тему лишь во второй половине фильма, из-за чего первая выглядит как одна большая, затянутая и не вписывающая в остальной хронометраж экспозиция. Когда зритель уже расслабился и начал получать удовольствие от прекрасного во всех отношениях роуд-муви, режиссёр выкидывает на сцену рояль из кустов. Решение режиссёра увести историю в некий артхаус – губительно для картины. Более того, «Гив ми либерти» целиком и полностью не работает как артхаус. Фильм именно независимое авторское кино, а вовсе не артхаус. Это фильм со множеством художественных решений, имеющих логику и значение в истории лишь для режиссёра, но не для зрителя. И здесь стоит отметить, что несмотря на загубленный потенциал и общую претенциозность очаровательного «Гив ми либерти», режиссёру удалось попасть в точку. Массовая аудитория обожает подобное кино, она может не увидеть и половины заложенных в него мыслей, но останется так или иначе довольна им. Внимание масс редко приковывается к независимому кинематографу, но, к несчастью, когда такое случается, их взгляд падает не на что-то достойное, а, чаще всего, на загубленные сценарием ленты, вроде «Гив ми либерти». «Гив ми либерти» – кино, весь свой хронометраж бегущее по очень тонкому льду, которое одним своим неверным шагом в итоге провалилось под лёд, опустившись на дно социальной молодёжной чернухи. Кирилл Михановский – фестивальный режиссёр, выращенный фестивалями разного рода престижности, они сформировали его, сделав мастером независимого кино, умеющего работать со съёмочной командой, актёрами и визуальным языком. Но то ли Михановскому так не везёт, то ли работать с содержанием он не умеет, но у него из раза в раз получаются любопытные, но крайне пустые картины. Свободы хочется дать зрителю, утомлённого очевидным символизмом «Гив ми либерти», а вовсе не персонажам картины. 6 из 10