Рецензии. На свободе

Жанат_Жаклин • 2 апреля 2017 в 05:57

Два одиночества

Итак, фильм 'На свободе'. Случайно натолкнулась на этот фильм. Ни режиссёр, ни каст фильма не был знаком, за исключением актера Бойда Холбрука. Видела фильмы с его участием во второстепенных ролях 'Морган' и 'Логан'. Начиная с первых минут и до конца, фильм затягивает. Постепенно, плавно, не торопясь, раскрывая характеры главных героев и события, происходящие в фильме. Никаких тебе спецэффектов, ни одного крупного звёздного актера. Просто история двух людей, две жизни, сплетенные в одну. Очень понравилась игра главных героев: взгляд, жесты, мимика, улыбка, прикосновения, их молчание. Для того, чтобы понять этот фильм, нужно прожить в собственной жизни своё одиночество, свои отчаяния, признать, хотя бы раз, свои ошибки, простить себя. И в то же время фильм не давит. После просмотра остается надежда, у каждого она своя. Рекомендуется к просмотру. P.S... Теперь у тебя есть я... 10 из 10

Вольха Маршалл • 2 апреля 2017 в 21:24

Give me something I haven`t seen, give me the red light turning green, give me the words but not the page, give me it all. Give me the time but not an age, give me a look but not the rage, give me the feel for where I`ll go, give me it all. ©

«The Free World» — это судорожное переплетение пальцев в попытке утопающего спасти утопленника. Нечто камерное, междустрочное или сокрытое в опущенном взоре. История разбитых и сломленных, пытающихся соскрести собственные осколки со стен тесной камеры, пытающихся найти себя в отведённом им крошечном уголке. Немой крик лишённых права голоса. Фильм не пытается хитрить со зрителем, имитируя слезливую драму. Отнюдь. С первых же кадров тебя пробирает искренность, пронизывающая весь ход повествования. Когда нет необходимости в патетичных диалогах, в бурных эмоциональных сценах — достаточно лишь в приглушённых тонах, неспешно, стежок за стежком, раскрыть такой простой, такой ломкий мир главного героя. Мохаммед не любит мебель, потому что давно отвык иметь что-то своё, принадлежащее только ему. Проще целыми днями возиться с собаками, чем безуспешно пытаться записать сообщение для автоответчика; спать в шкафу, ибо на открытом пространстве кажется, что на него снова нападут; порывисто садиться, цепляясь за остатки самообладания пока кто-то непрошеный выворачивает сваленные в кучу чувства наизнанку. Симулякр: жить в хрупкой, бедной гиперреальности, копирующая нечто, чего изначально не существует. Мохаммед находится на воле, нет уж более Циклопа, нелюдимого и наводящего страх на всю тюрьму, но он никак не может ухватиться за внутреннее ощущение свободы. Ощущение, слишком привычное для обычных людей, и столь недостижимое для тех, кто давным-давно потерял ключ к запертому самовосприятию. Ислам стал для Мартина очередной попыткой приобщиться к чему-то большему, чем он сам; желание почувствовать принятие, без лишних погружений в недоступные для него пучины; желание почувствовать себя полноценным человеком, будучи замурованным в слишком узкие рамки. Он не озлобленный, вопреки ожиданиям, а потерянный и муторно-несчастный. Мохаммед хочет стать лучше и найти своё место в огромном, чуждом мире. Подобная простая трактовка персонажа, искусно прописанная в сценарии и невероятно тонко сыгранная актёром, прибавляет многослойности фильму, заставляет сопереживать герою, ощутить горечь и пустоту, насыщенным потоком проливающуюся сквозь сжатые кулаки и стиснутые зубы. Когда же в аскетичный, бесцветный мирок Мохаммеда врывается свежий ветер в лице Дорис — всё преображается. Две полости, заполнившие друг друга. Еле уловимый шелест, при коем последние кусочки мозаики соединяются, вырисовывая цельную картину. Женщина и мужчина, никогда не знавшие тепла и нежности; терпевшие насилие и металлический привкус крови во рту; способные излечить общие раны и унять боль. Это опять-таки настолько искренне, непосредственно преподнесено, что влюбляешься в фильм без остатка, кусая пальцы пока герои пытаются выжить. Мохаммед и Дорис обретают настоящую свободу в любви, так чтоб можно было касаться друг друга сквозь толстое стекло, зарываться в волосы, смешивать солёные слёзы в смазанном поцелуе. От «The Free World» веет некой насыщенной эмоциональной сдержанностью. При нехитром сценарии с минимум сюжетных поворотов фильму удаётся раскрыть персонажей, без флешбэков, которые, казалось бы, необходимы для такой истории. Прошлое Мохаммеда, причины его посттравматического состояния упоминаются вскользь, обрисовываясь через детали и тонкую игру Бойда Холбрука. Он вдыхает жизнь в своего столь тривиального и одновременно сложного героя. Можно прочувствовать тот же страх, вынужденную социофобию и замкнутость Мохаммеда; можно так же, как и он, проникнуться надеждой на лучшую жизнь, когда один его взгляд, равнодушно-измученный, меняется, наполняясь бесшумным счастьем. Тяжело передать внутренние переживания при внешнем спокойствии, Холбрук же сумел выдержать характер персонажа. «The Free World» окрашен в мерные, кирпично-тёплые тона, не выделяясь фактурностью кадров, однако операторская работа будто бы ведёт собственное незримое повествование, которое чуть ли не осязаемо преподносит и актёрскую игру, и сюжетную линию и умеренно-гнетущую атмосферу. Саундтрек идеально вплетается структуру картины, отшлифовывая «The Free World» до мягкого блеска инди-фильма. «The Free World» — это фильм о свободе быть собой, даже если изначально скован и сломлен. О свободе любить и дышать полной грудью, даже находясь в собственной тюрьме отчуждения. Когда слова блекнут на фоне выразительных взглядов и отчаянных поступков. Когда достаточно закрыть глаза, чтобы почувствовать друг друга через преграду. Когда кто-то наполняет твоё существование, погрязшее в ожидании и осязании, трепетным смыслом. 9 из 10

Елена Будылёва • 28 апреля 2018 в 08:10

Before you there was nothing (c)

Мохаммед - недавно освобождённый из тюрьмы, где отбывал срок за преступление, которого не совершал. Он работает в приюте для собак, он живет в квартире без мебели, он спит в шкафу, потому что обычная кровать в открытой комнате для него пока ещё нонсенс. В силу обстоятельств он уберегает женщину, разыскиваемую полицией, у себя дома. А дальше не скажу шо було. Вообще, на самом деле, типичный такой Санденс. Не так много я видела, но мне почему-то хотелось бы верить, что это пример кино, которое рьяно двигает Рэдфорд. Тёплая цветокоррекция, потерянность и уют, как-то странно уживающиеся в одном кадре, душевные главные герои, примитивный как пять копеек скрипт, но чем-то всё-таки умудряется цеплять. Бойд и Элизабет хорошо сыграли своих персонажей с очень хреновым прошлым, весьма распространённая ролевая модель, и ничего принципиально нового они не показали, однако химия между ними всё-таки была. Сложно даже сказать, кто из них мне понравился больше, но Бойд однозначно играет будто с юношества, а не только последние несколько лет. Сложно поверить, что он не учился этому, и на данный момент эта его роль моя любимая. Элизабет, конечно, очевиднее, что профессиональная актриса. Ну и Октавия Спенсер в роли Октавии Спенсер, пора привыкнуть. Но один фиг классная она, и ничего с этим сделать нельзя. 7 из 10