Рецензии. Вальсирующие
Сложно описать сюжет этого бунтарского фильма. Двое молодых парней живут сегодняшним днём, будто вне времени и пространства. Они «уничтожают» любые законы и правила, не предлагая ничего взамен. Любовные и постельные сцены в картине представлены в необычном свете. Полное отсутствие романтики, да и особой пошлости не наблюдается. Откровенные сцены, да, присутствуют, грязная пошлость — нет, страсть — нет. Скорее обычное присущие всем молодым людям желание…Очень многие скрывают в себе это, прячутся от других и от самих себя, а в этой ленте показано всё открыто. Провокационный фильм, благодаря которому Жерар Депардье стал востребованным актёром, правда на некоторое время заложником «одной роли». Что не помешало ему набирать популярность и проявить себя во всех жанрах кино. Жерар сыграл конченного отморозка, я бы побоялась столкнуться с таким в жизни. Опасный, ничего не опасаится, никого не боится, что хочет то и творит и так убедительно это делает, что забываешь о том, что это просто великолепный актёр. Патрик Девэр и Сильвет Эрри отлично передали чувства своих героев или полное их отсутствие. Я не знаю, как Вам это объяснить. Неуверенный в себе парень, всегда второй и фригидная молодая девушка, никогда не знавшая ласки. Постановка картины мне нравится, без каких-то специальных эффектов. Как было, что было то и снимали. Такое впечатление, что снимали одной лентой, без остановки, без множества дублей, как идёт сама история, как идёт наша жизнь. Хотя я уверенна работа в таких картинах не может быть лёгкой. Но актёры справились со своей задачей и вопросов к ним у меня не осталось. Возможно картина утрированна, но не более, чем остальные. Я не могу точно сказать где правда, где ложь. 50/50 я думаю, ровно настолько же насколько человек умеет врать себе. Большинству не понравится, но люди часто отрицают то, что присуще им самим. Фильм на любителя, но я рекомендую! Хорошо бы ещё прочитать роман. «Мы же не будем вот так ехать вперёд, пока бак не опустеет. А почему бы нет?!». 8 из 10
Концентрация ненависти и презрения к обществу самопотребления не мешает фильму «Вальсирующие» быть еще и жизнерадостной комедией. Симптоматично изменение финала: в книге Бертрана Блие маленькая банда аутсайдеров погибает, причем, самым нравоучительным образом (от последствий собственного хулиганства — подпиленной автомобильной оси). В кинофильме же герои уезжают в светлую даль, оставляя зрителей-моралистов негодовать. - Мы так и будем ехать, тупо вперёд, пока бензин не кончится? - Почему бы и нет? Ты не счастлив? Разве это плохо? - Типа, да… - Тихо, спокойно, едем по дороге… И остановимся, когда только захотим… Думается, если бы Блие пошел на уступку внешней/внутренней цензуре и оставил литературный финал или (как в американском «проблемном» кино) прилепил бы в конце «наказующие» титры: «по приговору суда главарь банды Жан-Клод получил 10 лет тюрьмы, Пьеро — 8 лет, Мари-Анж — 5», зрители разошлись бы довольные: в стране есть еще правосудие, и безнаказанно грабить, воровать, насиловать, оскорблять честных граждан никому не позволено! При этом те же самые ревнители морали получили бы обычную дозу запретного и непристойного удовольствия от вида насилия и секса. Ясно ведь, что в любом, идущем в прайм-тайм, американском боевике жестких сцен ничуть не меньше, но зато внутри текста здесь фигурирует моральный агент (честный коп, шериф, собственно герой боевика), а в финале неотвратимо воздаяние за преступление. В скандальном же сюжете Блие праведных проводников по скользким темам нет (и впредь уже не будет). Герои истории не мучаются сомнениями, а на полную катушку наслаждаются «преступными деяниями». Видеть же, как кто-то удовольствуется распущенностью и свободой, когда ты лично увяз в проблемах в семье и на работе, взял ипотеку на 20 лет или перезаложил дом, — абсолютно невыносимо. Тем более, если герой скандального сюжета избегает даже символического наказания. Такая зрительская фрустрация наверняка определила общий негативный вердикт фильму. Самое смешное, что и сегодня, сорок лет спустя, многие, стоящие на уровне современных идей, зрители, все так же пеняют, негодуют и сетуют… Закономерен встречный вопрос: почему они в другом случае принимают сцены насилия в кино (потребляя их целыми жанрами — как в боевике, детективе, современной драме)? Решение проблемы, как и в случае с кинематографом Ханеке, во внешней для самого кинотекста (как в случае с теми же финальными тирами или как будто вставной и лишней, обязательной по законам жанра гибелью героя в фильмах нуар) морали. Но что еще вызывает у многих законопослушных граждан такое негодование в сюжете «Вальсирующих»? Его провоцирует систематическое посягательство на основу основ — уважение к частной собственности. Речь идет не просто о вторжении на охраняемую священной моралью буржуазии территорию частных владений: в чужой дом, магазин, машину… Дело здесь в органичном для героев Блие неуважении к самому институту собственничества. Жан-Клод и Пьеро вообще не принимают знаки копирайта и рациональность торговой мены, особенно в сфере человеческих отношений: «Это Мари Анж, она наша девушка, теперь и твоя тоже». Этика здесь проста: обязательно отдавать, если берешь, делиться тем, что получил. В маленькой коммуне, неважно в чьём домике они принимают первого же нуждающегося незнакомца. Вышедшей из тюрьмы, бездомной женщине предлагают всё, что у них есть в данный момент: «Мы в вашем распоряжении, с машиной и деньгами». Подбирают сбежавшую от надоевших родителей девчонку. Даже угнанную в начале фильма машину, они, покатавшись, возвращают на прежнее место. Для отморозков и преступников Жан-Клод и Пьеро слишком нетипичны. Их главное преступление — в презрении к деньгам и всему прилагающемуся набору потребительских благ. Вчитайтесь в довольно красноречивую для Жана-Клода оправдательную речь: (в адрес держащего друзей на мушке, разозленного автовладельца): «Зачем беспокоить полицию? Никто не пострадал. Мы просто покатались. Чтобы убить время, как будто мы ехали автостопом, а вы нас подобрали. Только не совсем. Вот и всё. Ничего страшного. Просто потратили немного бензина. Посмотрите: ни царапинки, только стартёр надо поправить. Если хотите, у меня есть с собой отвёртка». Это не просто «отмазки», это еще и другая система рациональности. Логически опять же почти неуязвимая — машина цела и на месте, а небольшой расход бензина не стоит нескольких лет тюрьмы: «Подождите!.. Вы должны знать, мы недавно ограбили дешёвый магаз,. и нас освободили под честное слово. В следующий раз будет уже тюрьма. Мы не хотим в тюрьму, месье». И все же в воображаемые пенитенциарные финальные титры это преступление тоже бы вошло, и весьма чувствительной надбавкой для общего срока. В мире, где украденная из супермаркета дешевая вещица вызывает наказание более строгое, чем, разоряющие тысячи людей, финансовые спекуляции — в этом мире вопиющего социального абсурда — прототипам Жан-Клода и Пьеро придется очень несладко. Представим еще обвинительную речь для «главаря банды», в манере прокурора из «Постороннего» Камю: «Я требую у вас головы этого преступника, — гремел он, — и требую ее с легким сердцем! Ведь если мне и случалось на протяжении уже долгой моей судебной деятельности требовать смертной казни подсудимого, то еще никогда я не понимал так, как сегодня, что этот тяжкий мой долг диктуется, подкрепляется, озаряется священным сознанием властной необходимости и тем ужасом, который я испытываю перед лицом человека, в коем можно видеть только чудовище». Да шутки шутками, но преступление в отношении самого дорого, что есть у человечества — частной собственности — без наказания не остаются. Тем важнее осмеяние и интеллектуальная свобода в отношении к священной корове капитализма. 10 из 10
Гни свою линию, Гни свою линию, Гни свою линию, Горят огни, Сверкают звёзды, Всё так сложно, Всё так просто. Мы ушли в открытый Космос - В этом мире больше нечего ловить. Двое друзей, совершающих хорошие и плохие поступки. Что значит хорошо, что плохо? Делать то, что хочешь — хорошо или плохо? Жить постоянно по правилам — хорошо или плохо? Кто ответит нам на наши бесконечные вопросы и так ли уж нужно их задавать? Каждому хотелось хоть раз в жизни все бросить и делать, что в голову взбредет, если скажете, что не было такого — никто все все равно вам не поверит. Во многом фильм напомнил «Заводной апельсин», тот же принцип жизни: хочешь чего-то — просто возьми. Как и в том фильме, история повторяется, я не могу однозначно говорить, положительные герои или отрицательные, но и там, и здесь, есть чему удивиться и есть о чем задуматься. Лично меня фильм шокировал своей откровенностью. Одно дело, когда тебе показывают все под легкой кружевной вуалью цензуры и романтики, добавляя пару длинных философских диалогов о жизни. Совсем другое, — когда то же без прикрас, с простыми диалогами, романтика преступна, да и кричащих моментов хоть отбавляй; если быть точной, из них состоит практически весь сюжет. Преступление против морали? Да, определенно. Но разве мысли человека всегда строго подчинены морали и только положительны? Они спонтанны, внезапны, иногда пугающи, но зато свободны. Ничего не бывает без последствий. Есть предпосылка — будет действие. Есть действие — всегда будет противодействие. Люди сами придумали себе законы и сами им подчиняются, те, кто не подчиняются, об этом знают и именно поэтому и идут наперекор. Мы не можем сказать наверняка, что было с героями после последней сцены, но можем предположить, что ни к чему хорошему они в конце концов не придут. Что значит хорошо, что плохо? Делать то, что хочешь — хорошо или плохо? Жить постоянно по правилам — хорошо или плохо? Кто ответит нам на наши бесконечные вопросы и так ли уж нужно их задавать? Каждому хотелось хоть раз в жизни все бросить и делать, что в голову взбредет, если скажете, что не было такого — никто все все равно вам не поверит. 9 из 10
«Вальсирующие» — замечательный французский фильм 1974 года и одна из моих самых любимых комедий в мировом кинематографе. Фильм поражает своей дерзостью и остроумием, и он до сих пор смешит до слез. Кино позитивное, и оно нарушает все традиционные морали и правила, ведь главные герои чрезвычайно противоречивые личности. На них хочется и ругаться, их и жалко, и они смешат до слез и остаются одними из самых моих любимых героев французского кинематографа. Этот незатейливый и легкий фильм почему-то цепляет и вызывает гамму различных эмоций, и он не утратил своей актуальности, и его вполне можно посмотреть и сейчас. Убежден, что не посмотреть эту мировую комедию, означает действительно потерять многое… Мы видим двух главных героев, которые живут одним днем и делаю все, что захотят. Они такие бессовестные, но почему-то становятся зрителю близки и вызывают много смеха и положительных эмоций. Они проходят свой путь приключений, и им на пути сталкиваются различные люди, и каждый из них навсегда запомнят этих двух балбесов. Актерский состав был шикарный, поэтому и фильм получился таким любимым. Жерар Депардье замечательный и отличный французский актер и настоящая личность, и эта его роль одна из моих любимых в его карьере. Патрик Девэр неплохой и интересный актер, и дуэт этих двух актеров мне понравился и на всю жизнь запомнился. Миу-Миу в этой комедии была такая забавная и очаровательная, и именно с ней были самые забавные моменты. Жанна Моро сильная и стоящая актриса, и в этом фильме в небольшой роли мне было приятно ее увидеть. Юная Изабель Юппер была такая милая и дерзкая в этой комедии, и с ней концовка фильма была незабываема. «Les valseuses» (вальсирующие) — кино, которое на все времена, и его должен увидеть каждый, ведь эта комедия исключительна, и она ни на что не похожа. Когда я смотрел этот фильм, даже не думал, что он мне так сильно понравится и станет одним из моих любимых. Посмотрите эту яркую и бессовестную комедию, и она унесет Вас в очаровательную и дерзкую историю, которая является золотой коллекцией французского кинематографа, и лично я этот фильм люблю и к просмотру его рекомендую всем любителям европейского кино. 9 из 10
Хотелось написать, что «Вальсирующие» — картина низкая (в том смысле, в каком бывает низок человек), но, пожалуй, с позиции зрителя, живущего в наше неблагословенное время, это было бы наивно. И не такое видали, к сожалению. Сложно назвать удовольствием (интеллектуальным, духовным или каким либо другим) наблюдение за чередой мерзостей и патологических низостей, чинимых двумя почти-уголовниками с полностью выжженными, опустошенными душами, для которых есть только свое «Я», а все остальные люди — это средства для удовлетворения желаний. Лучше всего для них и для общества в целом, было бы, чтобы их повесили на первом фонарном столбе (а для зрителей, чтобы их пристрелили в первой же сцене с угоном автомобиля). Не сочтите это за чрезмерную жестокость и кровожадность. Они в своей деградации, духовной и личностной, перешли ту черту, за которой ещё было возможно возвращение человеческого образа на их лица. За которой они ещё могли вновь стать людьми. Но они её перешли и дальше будет только хуже и хуже. И закончится все (в фильме об этом прямо не говорится) непременно трагедией. Каким-нибудь гнусным, тупым, жестоким и, главное, бессмысленным человекоубийством. Я сейчас не хочу призывать к некоей лакировке действительности. Вовсе нет. И такие главные герои имеют право появиться на экране. Вопрос — в угле зрения. У Бертрана Блие он таков, что жертвы, которых обкрадывают, унижают и насилуют, по его мнению, не только, как минимум, не лучше своих угнетателей, но, вообще говоря, рады их насилию, да и сами бы не прочь заняться тем же самым, если бы не мещанские «предрассудки». Такое представление очень свойственно определенной группе «художников», которые пользуются тем, что инструменты кино дают возможность создать любую иллюзию, перевернуть все вверх тормашками, сделав белое черным и наоборот. В некоторых отзывах я прочел примерно следующее: «…легкое, веселое кино». Друзья и недруги, откройте глаза! О чем вы? Где же здесь веселье? Ведь на экране дно человека и человечества. Бездна, черная, мертвая, зловонная. И не в неё ли символически въехали герои в самом конце фильма, когда их очередную украденную машину (не ту ли, у которой они вначале подпилили колесную ось, чтобы убить её прежнего владельца, но который её затем продал?) скрыл мрак туннеля. Какое уж тут веселье? Кто вам это напел? «Вальсирующие» — один из красноречивых симптомов конца Европы, который мы и наблюдаем сегодня, спустя десятилетия, воочию.
Не люблю определение «культовый», но в отношении «Вальсирующих» оно — в самую точку! Это фильм — своего рода визитка поколения конца шестидесятых — начала семидесятых. Как «Последнее танго в Париже» Бертолуччи, «Забриски Пойнт» Антониони, фестиваль в Вудстоке или книга Джека Керуака «В дороге» (которую, кстати, недавно подвергли экранизации, но в главной роли уже герои нашего времени). Основная задача фильма, конечно, эпатаж, плевок в лицо ханжам, буржуям и мещанам всех мастей. Некоторые сцены даже по нынешним меркам достаточно откровенны. Сюжет: два балбеса, одержимых свободой и сексом, колесят по стране в поисках удовольствий. Они не хиппи, нет. Скорее наоборот, хулиганы-гопники французского разлива. Берут от жизни все, особо не заморачиваясь — в прямом смысле. Сейчас этот фильм кажется наивным, очень французским и совершенно не отвечающим моему нынешнему видению свободы. Свобода и отсутствие инфантилизма, по моему мнению, характеризуются состоянием, когда нет потребности кому-то что-то доказывать, когда качество важнее количества, когда от дурацких поступков тебя удерживает не уголовный кодекс, а морально-этический стержень в собственной душе, когда секс — не предмет манипуляции и торга, а одно из проявлений любви, осмысленное действие с четким пониманием, что без чувств оно обедняет. С высоты жития в 21 веке, интересно взглянуть на то бунтующее поколение — актеров и тех, кого они воплощали собой на экранах: кто-то так и не перешагнул 36-летний рубеж, а кто-то остепенился, спрятал увядшие прелести под дорогим костюмом, давит вино с собственных виноградников и после безуспешных боданий с налоговыми, депарДируется в более лояльные государства. Время революций прошло. Это ностальгия по нему. Пришло время эволюции. Хочется верить. Воспринять фильм в полной мере мне мешает некоторая надуманность сюжета и игра Миу-Миу: какая-то она вяло-аморфная местами — ни страха, ни задора, уместных по сюжету. Ни заложница, ни сообщница. Две трети роли ходит в кадре голая с бесстрастным лицом. Я так понимаю, она воплощает собой определенный живучий женский типаж, который тоже — с определенными поправками на фасон юбки, форму каблука и жизненные амбиции, плавно перекочевал в современность. Не вполне понятный мне персонаж. Как не вполне понятно волшебное её превращение из фригидной в нимфоманку. К Деваэру, Депардье, Моро и Юппер претензий нет. Прекрасно воплотили на экране сюрреалистичный, съехавший с катушек мир. На 100% согласна с рекомендациями кинопоиска: этот фильм — помесь «Заводного апельсина» с «Мечтателями». Он как пилюля, которая позволяет дать выход тому запретному, что есть в каждом из нас; прививка, которая дает ощущение балансировки на грани социально неопасного хулиганства, не скатываясь в криминал; шанс прикоснуться к привлекательному, легкому пороку путем вуайеризма; кнопка, за которой скрывается выброс новой порции адреналина.
Жерар Депардье еще не велик. Пока что он и его товарищ Патрик Девэр- лишь парочка оболтусов в расцвете своей молодецкой силушки с выраженным недостатком уважения к окружающим. Нравится тачка- завели и поехали, нравится девчонка- облапали и убежали. В бешеном темпе этого вальса они и кружатся по кругу, без видимых конечных целей и мыслейо будущем. Но цель обязательно должна появиться, ведь без нее скучно и «все достало». И (видимо такова судьба всех французов) они отправляются chercher la femme- но не какую-то конкретную. А Настоящую, такую, чтобы была квинтэссенцией женщины, такую, которой бы хватило на них двоих- и еще бы осталось сполна. Как в любой философской сказке, счастье оказывается совсем близко, нужно было ли лишь как следует оглянуться. В общем, я посмотрела кино про Юность, которая не повторяется. Про Мужественность, которой добрые две трети фильма хочется дать в челюсть с ноги, перед тем как признаться себе, что в ней-таки есть нечто от Джека Воробья и мушкетеров, такое чертовски привлекательное и даже правильное. И, наконец- про Женственность, которая может на первый взгляд показаться гулящей, а на самом деле просто исполняет свою кармическую задачу на этой планете- несет бесконечную, безусловную любовь. 10 из 10
Трагикомические похождения двух французских шалопаев, 23-летнего Пьеро и 25-летнего Жан-Клода, начинаются с того, что они угоняют красивую тачку, а после того как возвращают ее на место, имеют неприятный разговор с хозяином. Когда владелец авто простреливает Пьеро левое яичко, Жан-Клод экспроприирует буржуйскую подружку. Мари ходит без трусиков, любит при первом удобном случае заняться сексом, однако еще ни разу не испытала оргазм. Это становится для обоих оболтусов хорошим поводом избавить свою новую фригидную пассию от столь серьезного недуга. Но безалаберная групповушка втроем превращается в утомительный и обреченный на неудачу секс-марафон, который ни чуть не приближает их к желанной цели. Пытаясь хоть как-то реабилитироваться в собственных глазах, Жан-Клод подбивает Пьеро отправиться к тюремным воротам. Там они клеят первую попавшуюся зечку Жанну, не зная, что та после 10 лет отсидки превратилась в законченную климактеричку. Переспав с мудозвонами, Жанна разряжает в собственную вагину пистолет, и добившись таким образом желанной «менструации», опять становится женщиной, даром что после смерти… «Вальсирующие» отражают смену вех и поколений во французском кино, чествуя приход новых героев и исполнителей. Отправив на тот свет 45-летнюю «старую вешалку» Жанну Моро, 27-летний Патрик Деваэр и 26-летний Жерар Депардье устраивают в финале половое крещение 21-летней Изабель Юппер, буквально лишая её героиню невинности. А перед тем рецидивист-девственник помогает найти оргазм Мари, у которой, оказывается, была бешеная, но непробуженная матка. По сути Les Valseuses лишают девственности не только юную Жаклин, но и французских зрителей, почти шестимиллионная армия которых тут же запрудила кинотеатры, где шел этот революционный фильм. Через пару месяцев после его премьеры на экранах Парижа начала свое победное шествие «Эмманюэль», а следом только на Елисейских полях открылись сразу 4 специальных кинотеатра «для взрослых». «Если угодно знать, мы — мудаки. Все началось с того, что мы стибрили машину. Просто так, чтобы немного прошвырнуться. Нам нечего было делать в субботу. В субботу всегда нечего делать. Как и в воскресенье — кстати сказать», — так начинается роман Бертрана Блие (опубликованный в России в 2001-м), по которому автор сам в 35 лет снял фильм. Он не стал его дебютом в кино: сын известного французского актера Бернара Блие уже 10 лет как был засвечен в кинематографии, поставив еще в далеком 1963-м остросоциальную документалку «Гитлер… Такого не знаю» — о короткой памяти своего поколения. Через четыре года последовала пародия «Если бы я был шпионом», которая, в общем-то, не добавила славы молодому режиссеру. И вот случилось! Роман был написан под впечатлением от студенческих волнений мая 1968-го и последующей за ними сексуальной революции. В фильме нет строгого сюжета, перед нами французское роуд-муви — от одной бабы к другой, от одной мелкой заварушки к следующей. Блие, как Фассбиндер и другие прозорливые начинающие, снимает на пустынных улицах, что придает фильму почти сюрреалистическую образность. Он сразу же демонстрирует индивидуальный стиль, вырабатывает виртуозную авторскую манеру, совмещая беспардонный цинизм и романтическую лирику. Кроме того, Блие повезло с актерами: фактически вся сладко-соленая троица — Депардье-Деваэр-Миу-Миу — была открыта для кино в «Вальсирующих». Все трое уже шесть лет как «тусовались» в театре «Кафе де ля Гар» и уже пытались сниматься, но их звездная карьера началась именно здесь. Они выдержали зверский кастинг — на каждую роль пробовалось до 50 кандидатов — и стали единомышленниками. Блие ставил перед ними самые простые задачи: быть искренними и открытыми, творчески относиться к роли и черпать выразительные средства в окружающей действительности. Дополнительную пикантность в отношения вносило то обстоятельство, что Миу-Миу по жизни была девушкой Деваэра, а в фильме ему всё время приходится делить её тело с Депардье, который от имени своего героя учит кореша, какими именно телодвижениями лучше всего возбуждать замороженных девиц… Нигилистский опус Блие стал апофеозом бесшабашной аморальности. Его асоциальные маргиналы фланируют по жизни, легко нарушают табу и переступают через нравственные запреты. Они грабят, задираются, оскорбляют и отнимают у буржуа то, что высший и средний класс чтят превыше всего — женщин, машины, спокойную жизнь, дочерей-послушниц… В результате их анархистских выходок пробудились не только ханжи-старперы, но и жеманно-меланхоличное французское кино.
Бунтари. Не одно поколение кинематографистов привлекала тема бунтарства. Плюя на законы, мораль и нравственность, не признающие ограничений люди нарушают привычное течение жизни общества. Не на чем передвигаться? Так почему бы не взять первый попавшийся автомобиль? Не на что купить еды? Не проблема, ведь кругом столько касс, набитых деньгами. В фильме Бертрана Блие главные герои вызывают разнообразную гамму чувств: смех от их чудаковатых выходок вначале сменяется отвращением от аморальных поступков и бестолкового образа жизни, что не мешает возникновению некого сочувствия им в кульминации. Жан Клод и Пьеро меняются под воздействием женщин. Вернее будет сказать не меняются, а лишь раскрывают на обозрение зрителям свой внутренний мир. Снаружи они крутые ребята, а внутри них кроется тепло и благородные чувства, смазанные мужскими слабостями и молодецкой глупостью. Франция 70-х. В «Вальсирующих» это пустынные улицы, заросший пожелтевшей по осени травой пригород не Парижа, а какого-то захолустного городка, одинокие, злые и неприветливые люди. Все это очень ярко коррелирует с образами главных героев. Вживанию в атмосферу служит и странный монтаж, нещадно выкидывающий ненужные подробности и разрывая действие на куски, а заодно и жизнь двух друзей, живущих не как большинство людей от зарплаты до зарплаты, а от грабежа до грабежа или от угона до угона. Обчистили очередную кассу — и вот они уже в новых костюмах едут в свежеугнанной тачке по привычно пустынной дороге. Дорога. Путники, странствующие и просто бродяги, столь привычные образы для Жерара Депардье. Просто ехать прямо, никуда не сворачивая, пока не закончится бензин. Незачем о чем-то думать, пока ты молод и свободен. Героиня Жанны Моро, вышедшая из тюрьмы после 10 лет жизни в сырой и грязной камере, уже не смогла принять реальность, дав главным героям понять, что нужно ценить настоящее и людей, находящихся рядом с тобой. В молодости обычно не обременяешь себя раздумьями о будущем, а посему «время придет — будем думать».
Скандальный, эпатажный фильм малоизвестного французского озорника и выдумщика Блие. До того я видел только какое-то его странное кино с Депардье и Белуччи, в котором было секса наверное на семьдесят процентов времени всего фильма. Ну а это его старая и легендарная картина. Вроде бы в сюжете ничего выдающегося и восхищающего нет — парочка неразлучных друзей-хулиганов прожигает жизнь способами разной степени преступности — грабят, воруют, издеваются и ищут женщину своей сексуальной мечты.. Не чуждаются плотских радостей, хамства и насилия. Ан нет! Не все так просто. В фильме полно шокирующих, на первый взгляд сцен — секс с несовершеннолетней, эпизод с женщиной в поезде.. да и остальные выглядят обескураживающе откровенными. Многие из них вызывают у меня неподдельное восхищение — например, когда обиженные парни бросают голую Миу-Миу в пруд. Причем неоднократно. Это выглядит безумно смешно и красиво. Тем не менее мне это не кажется лишним — как раз такая откровенность и свободные нравы и создают нетипичное очарование ленты. Тем более оператор демонстрирует в первую очередь психологию — «неприкрытый» образ мыслей этих молодчиков, а не зациклен на «голой натуре». Это может и бессмысленно, по сути безнравственно, в этом нет будущего.. Это вопиюще возмутительно! Это аморально! Но зато в нем есть легкость и абсолютная свобода от связывающих человека оков общества. Правда — героев ничто не ограничивает, они сами ни во что не ставят закон. Они действительно «вальсируют» — на тележках из супермаркета, на краденых машинах или велосипедах. Босиком и хромая, с пистолетом и без него.. Кстати, по настроению «Вальсирующие» подчас выглядят как изощренное издевательство над «Последним танго в Париже». Хотя это совсем не пародия. Это явно кино не для всех, на любителя. Как, наверное, «Заводной апельсин». Впечатлительным натурам и ханжам я бы советовал его обходить стороной. Однако я остался в восторге. Почему? Сам не знаю. 10 из 10
Такие фильмы принято называть откровенными. Для меня этот эпитет, особенно в отношении данного фильма, несёт вполне конкретное значение: не только откровенность в регулярных обнажениях главных персонажей, но и откровенность мыслей, взглядов и поступков режиссёра и актёров. В какой-то момент наготу перестаёшь замечать совсем, а вот прямое, неуклончивое и бескомпромиссное повествование не поддаётся ретушированию. Если кратко пересказывать сюжет и смысл картины Бернара Блие, то можно обойтись двумя известными выражениями-девизами: Cherchez la femme — «ищите женщину» и Carpe diem — «наслаждайся моментом». Беспрестанный поиск настоящей женщины и беззаботная жизнь постоянно приносят двум приятелям кучу неприятностей, но они и не думают унывать. Вообще, если воспринимать действие этого фильма, как некий танец, то это явно будет не вальс. Тут что-то более страстное, жгучее, взрывное, неровное. Что-то вроде танго или даже румбы. Молодой, но уже совершенно сногсшибательный по своей энергетике Жерар Депардье, преступно красивый Патрик Девэр с печальными глазами самоубийцы и раскованная, но такая нежная Миу-Миу — бесподобный каст. В руках умелого режиссёра, коим Блие, бесспорно, является, такая труппа способна на многое. И не важно, что на дворе был всего лишь 1974-й год… 8 из 10
Двое беззаботных друзей ведут бесшабашный образ жизни. Они праздно проводят время, параллельно занимаясь хулиганской деятельностью. Болят ноги и не хочется пройти пешочком — не беда. Друзья выберут любую понравившуюся им машину, и она, путём неких телодвижений, уже подчиняется их преступным ручонкам. Нет деньги на одежду или еду — можно смело выхватить сумку из рук мимо проходящей девушки и при этом, как бы меж строк, пощупать её за все интимные и не интимные места. Ударить женщину. Проникать в чужое жилище, заставить кормящую мать дать грудь другу — всё это им как два пальца об асфальт. Самое главное, не ждите, что к концу фильма в них проснётся, как обычно бывает, что — то светлое. Казалось бы, все вышесказанные достоинства из любого сделали бы отброса общества, лицезрение которого было бы невозможно, настолько это омерзительно. Но, это не про наших друзей, которых Бертран Блие показал в своей ошеломляющей картине. Не жил в то время. Но уверен, что она вызвала огромный спор и критику. Не каждый покажет жизнь такой, какую её сделало поколение. У каждого из поколений есть свои отбросы. Даже не знаю, как воспринимать её, как комедию? драму? или криминальную авантюру? Ведь профессиональный гений режиссера, совокупив все жанры сделал то, из чего молодой Депардье доделал в шедевр. Он показал всё в такой динамике, что на какой то момент я поймал себя на мысли, что хотел бы оказаться на месте этих бесшабашных мерзавцев, творивших беззаконие, но свято повинуясь желанию сердца и направлению ветра. Бертран Блие замахнулся в фильме на высшие ценности человека. Он на перспективу мог и не справиться со своей работой и провалиться как режиссёр, по крайней мере среди истинных ценителей. Но, к своему и нашему счастью, он сделал это лучше чем кто-либо. 10 из 10 Железно.
Взрывной фильм сносящий мозг напрочь. И это в 74 году! То, что вытворяют друзья и по нынешним-то меркам выше всяких приличий. Этот фильм и сейчас шокирует, а что было тогда и представить сложно. Вывод один если фильм интересен и сейчас, значит это кино на века. Всегда будут бунтари, всегда они будут выходить за рамки. Всегда их будут осуждать и преследовать. И всегда будут те, кто пойдёт за ними. Да это фильм о революции. О революции старых ценностей, ниспровергание консервативных идеалов и процветание полной свободы. К сожалению появление такого фильма было возможно только тогда. Тот толчок свободы в 70-х дал слишком большое развитие. И теперь подобные фильмы не обходятся без пошлости и чернухи. Блие мастер хотя бы в том, что говоря простым языком о простых вещах придаёт смысла картине ничуть не меньше любой философской драмы. Только там где другие грузят, он ничем зрителя не обременяет. Можно не вдаваться в суть, не задумываться о смысле, но удовольствие от фильма всё равно получишь. Фильм пропитан эротизмом, а пошлости нет. Поступки героев шокируют, но в то же время и веселят, герои аморальные типы, но харизма из них так и прёт. Только молодые и наглые (конечно же талантливые, не без этого) могли снять такой фильм. Больше ничего такого взрывного Блие не снял, а Депардье, хоть и переиграл всю Французскую классику, так как в в роли хулигана он мало где раскрылся. Ведь по сути он играл самого себя. Он реально был таким в жизни. И если б не кино, то был бы уголовником. А так, спасибо Блие, краса и гордость Франции. В общем фильм хорош как игристое вино с полей Франции урожая 1974 года с приятным послевкусием. Рекомендую.
Пространство фильма одномерно. Излюбленная метафора — жизнь-дорога, но на данной дороге нет высоты, нет вертикали, только прямая линия, горизонталь, а значит плоскость и примитивизм существования. Все мысли и действия сосредоточенны на удовлетворении «естественных потребностей». Бунтарство главных героев и ломка правил, кажущиеся принадлежностью нонконформизма или даже анархизма, говорят лишь об отсутствии смысла, жизненной цели, фоном которых служат засыпанные песком, пустынные, покинутые города, равнодушные и безразличные к человеку, и тюрьма — образ разрушительного воздействия. Где вдохновение молодости, будоражащие идеи, стремление к новому и неизведанному? Маска веселья и шутовской пафос, смешанный с раздражением и злобой, скрывают пустоту и бесцельность существования. Три образа женщин. Искалеченная и обезумевшая «мать» выбирает извращённый способ покончить собой, оставив миру подобного себе сына. «Молодая женщина» — предмет потребления, который используют, обменивают, выбрасывают. Полная отрешённость от происходящего, апатия сменяются приступами гнева и истерии. «Подросток» — заражённая равнодушием 16-летняя девушка, бунтующая против своих родителей, оставленная в одиночестве на дороге-жизни. Как-то вмиг улетучивается веселье, оставляя неприятный осадок. Блие не задаёт вопросов и не даёт ответов, он просто рисует картину, делает фотографию жизни… на память.
Тот кто в пятнадцать лет убежал из дома, Вряд ли поймет того кто учился в спецшколе. Тот у кого есть хороший жизненый план, Вряд ли будет думать о чем-то другом. Чего вы ждёте от кино? Радости, грусти, отречённости, а может счастья? Отзывы, оценки, споры на форумах зачем вообще это всё нужно? Для очередной галочки в своём жизненном плане или для чувства превосходства над остальной безучастной биомассой. Зачем сидеть часами за странными фильмами, еле сдерживаясь ото сна? А всё это для того чтобы подняться чуть выше над собой. Для того чтобы чувстовать, думать, переживать. Поверить во всё что не верил, узнать о чём боялся спросить. Заглянуть наконец, за узкие рамки человеческого мозга и просто удивиться. Удивиться тому, насколько необъятен человек, насколько ваши прошлые представления и думы были убоги. «Les valseuses». Перевод не нужен. Перевод это всего лишь слова. Истинная красота и сила она в оригинале. Всё что хотел сказать автор в нём. Просто произнесите «Les valseuses». Поваляёте на языке, почувствуйте посыл. Чувствуете? Неимоверная свобода и простота окутывает вас. По телу побежали мурашки. Вдох на мгновение застрял в груди. Что-то поднимается из глубины. У вас встал. Чувствуете сколько всего в одном лишь названии. А что будет в фильме, это неописуемо. Вас будет окутывать тепло и пронизывать лютый холод, станет неимоверно грустно и необоснованно радостно. Это не кино — это эмоции, каким-то чудом загнанные на плёнку. Квинтэссенция человеческих чувств, умело пойманных Бертраном Блие. Голая истинна смело смешанная со сладким пафосом, приправленная открытостью, смелостью и дерзостью, даёт необычайную по восприятию картину. По своей сути не имеющая никаких претензий на шедевральноть, эта слегка дурачливая картина мастера фарса и ребячества Бертрана Блие оказалась тем маяком, на который ориентировались все последующие гении французского, и пожалуй европейского. Во многих работах воьмидесятых будет проглядываться тень «Les valseuses». Будь то безграничная свобода мышления и простота свершений или ненавязчивый фатализм вмесате с размышлениями о религии. Да что уж там говорить, во многих современных европейских картинах, наиболее сильно конечно во французских, проглядывается дух былого разгильдяйства. А свобода любви и отношений уже давно стала одной из основ мирового кинематографа. Сейчас уже тяжело представить острую социальную драму без истории сложных отношений геев, особенно ярко это в политических картинах. Подумать только каких-то сорок лет назад о таком даже сказать было бы новаторски, не то что показать. В своём рушащем стереотипы фильме, Бертран Блие твёрдо, но по-детски мило и как-то непринуждённо показывает то что волнует людей всегда, но остаётся где-то внутри, потому что это ново, а всё новое всегда пугает. Слегка извращённые поступки главных героев просто брызжут неформальностью, но оттого они выглядят ещё более близкими и знакомыми и находят отклик в любом сердце. Можно открыто это признать, а можно облить фильм грязью и сказать что это мерзко, но вот от этого ничего не изменится. Грязные мысли ещё более заполнят и без того не чистый разум. Построенный полностью на фарсе, фильм смотрится очень живо. Он гениален в своей простоте. Никаких сложновыпендрёжных конструкций, никаких парраленьых миров и блужданий по снам. Всё предельно ясно кроме одного. Как?! Как это удалось Бертрану Блие? Вот так запросто показать мир человеческих желаний, страхов и фантазий. Два друга Жерар Депардье и Патрик Девэр вкупе с Миу-Миу, являются самыми чистыми людьми во всей картине. Они говорят то что думают и совершенно не думают что говорят. Их ни сколько не стисняют их желания и фантазия. Они открыты для нового и стереотипы для них это пустой звук. И здесь Бертран Блие даёт пинка всей ситеме образования, государству, да впрочем и всем системам подчинения и ограничения. По своей сути человек открыт для всего. И лишь окружающая среда налагает свои ограничения. Весь фильм просто пышет идеями о тотальной свободе. Пускай это слишком идеалистически и малореально, но кто-то говорил что невозможен коммунизм в отдельно взятой стране, так ведь возможен. Именно своими девственно чистыми идеями взбудоражил всех Бертран Блие. Почерпнув эти помыслы из классической европейской литературы, он приумножил их своим умением и мастерством актёров. Породив целую лавину последователей и продолжателей, «Les valseuses» так и остаётся на вершине горы. Попы Жерара Депардье и Патрика Девэр так и остались неповторимы, а вот формы Миу-Миу уже давно позади. Кинематограф за последние сорок лет переснимал столько красавиц, что диву даёшься. Но это ведь не порнушка, чтобы рассматривать голых девиц и их приятелей. Это Кино и Кино удивительное. Заставляющее удивляться, смеяться и наслаждаться. Кино неповторимое и поразительное, открытое душой и жаждущее ищущего зрителя. Это такой фильм, из разряда тех, что случайно не смотрятся. И обычно зритель знает на что идёт. Но если вы посмотерв сей потрясающий шедевр не поймёте ничего или что ещё хуже, невзлюбите его, то не расстраивайтесь, видимо ваше время ещё не пришло. Уже успевшие полюбиться нам герои движутся в неизвестном направлении. Всё вернулось на круги своя. Что в начале они следовали туда куда их приведёт судьба, что в конце. Без цели, без идей, но с открытым сердцем и со светлым взором. Не понятно зачем но всегда в пути, они являются свободой в чистом виде. И вроде бы они что-то ищут, но как такового поиска то не ведут, потому что они уже нашли всё что нужно. И нашли они своего зрителя…
Отличное французское кино. На протяжение всего фильма было весело наблюдать за похождениями двух оболтусов. Фильм смотрится весело и легко, не надо напрягать голову, вникать в хитросплетения сюжета, чем почти все фильмы преобладают. Сюжет данной ленты прост, и в то же время не предсказуем. Очень много смешных и забавных моментов. Настоятельно рекомендую к просмотру, не пожалеете. 9 из 10
Один из фильмов серии «Другое кино». Старый французский фильм с молодым Жераром Депардье, после которого он стал знаменитым. После выхода этот фильм наделал много шума, и понятно почему. Фильм, в принципе, достаточно прост — «несколько дней из жизни…» французской молодежи, определенной ее части — необразованных и безработных бездельников. Зритель наблюдает с улыбкой/гримасой омерзения/радостью/грустью (пусть каждый посмотревший выберет сам) за похождениям двух молодых людей и присоединившейся к ним в середине фильма девушки. Лично мне очень понравилось наблюдать за тем, как эта неординарная троица «вальсирует» по жизни. Мне тоже захотелось все бросить и пожить просто так — перебираясь из города в город, необремененной никакими обязательствами и обязанностями. Просто наслаждаться жизнью!… Подобные фильмы обычно получаются либо очень хорошими, либо очень плохими. «Вальсирующие» относится к первой категории, если не сказать больше — очевидно, что за время прошедшее с его выхода, фильм приобрел культовый статус. Даже не знаю, что еще сказать. Как бывает со многими «другими» фильмами, про них сложно говорить, их нужно просто смотреть. Посмотрите — не пожалеете!
В 74-ом это было круто. Возмутительное, наглое представление бесшабашного, сексуально-раскрепощенного, криминально-хулиганского разгильдяйства как образа существования, простой, скорее эмоциональной, чем мысленной, философии получения удовольствия от самой жизни с наплевательским равнодушием к трепетно хранимым добродетелям подчинения себя общественной полезности, достижения разумеющихся целей материально-семейного благополучия в постоянном соревновании за место под солнцем, под лампой, под начальником, под идеологией, под внуками, под могильной плитой. И лишь после этого можно вздохнуть с облегчением, однако в гробу не окажется воздуха, так почему бы сейчас не втянуть мокрый соленый бриз молодости? А потому, что у этой самой молодости есть один отвратительный и неизбежный недостаток: она успевает прошмыгнуть сквозь трещину лет, между ночью и утром в преддверии третьего десятка, а после — лишь память, и чаще с привкусом сожаления. Сейчас-то, конечно, таким уже никого не удивишь. Более того, глубинная, центробежная сила юношеского бунта с жаждой искренней радости, истерично скидывающая родительско-муниципальные путы меркантильной заботы, стала доходным ресурсом в цифровом потоке МТВишно-НТВшного накачивания наркотической зависимостью лживого воздаяния вечного счастье, обреченного пропасть в щелчке кнопки OFF, утонув эхом пустоты, потраченного в часах маркетингового оболванивания. То ли дело во времена хиппового нонконформизма с конъюнктурной палкой о двух концах: буржуазная серость типового здания рабочего поселения для конвейерного обслуживания за смену между школой и пенсией против млечного пути призрачного нигилизма, который — только вычурная маска, скрывающая неосознаваемую, полуживотную нужду быть свободным, не страшась неминуемой гибели в кровавых джунглях нормированного культа правил и планов. Да, они были обречены: дружный напев «ла-ла-ла» по дороге к горизонту в солнечный день уже через год — другой заглохнет в кромешной тьме дремучего леса нищеты, горючее надежды иссякнет, и останется лишь надеть кепку неудачника, растратившего возможности, или пустить пулю в дурную голову. Но и это лучший финал, глупый и беспомощный, а после — лишь память, и неизбежно с привкусом горечи, которая отчего-то слаще синтетической приторности тягостного ожидания несбывного успокоения за смену между кормлением и погребением. Парочка волосатых бездельников, пробавляющихся обаятельно-шутливым гоп-стопом бальзаковских дам, Жан-Клод и Пьеро целыми днями разгуливают по улицам в брюках клеш с придурковатой улыбкой самодостаточных Диогенов. Они бы ни за что не вылезли из своей бочки, если бы не тень, почти македонская, голода, что и становится, как и для любого животного, зачином в их путешествии по миру. А если учесть, что дальше родного города X они так и не уехали, то это мир все же не пространства, но судеб в фотоснимках на перекрестках памяти и надежды. Как назло, или же фатально, сказочные персонажи непременно женского пола, и двуглавая Герда, пустившаяся во все тяжкие без навеянного воображением Кая с осколком фееричного транквилизатора — тарантиновского адреналина в сердце Умы Турман — встречает нормальных людей, которые при легком надрезе фарсовым скальпелем неформальности в области пятого межреберья обнаруживают почти суицидальную черноту захороненной под приличием боли, и спасает их незаметно от кошмаров прошлого уже не вызывающим эпатажем, а какой-то искренней общечеловеческой любовью, инцестуальной нежностью разлученных на годы братьев и сестер, обделенных этой самой теплотой жарких объятий, извергаемой в любой телесной жидкости, будь то менструальная кровь, слюна, материнское молоко или сперма. Жан-Клод и Пьеро, словно вылепленные големы, прикатившие в реальность на тележке из супермаркета: без прошлого, без памяти, с характерными приметами эпохи, но в облике холодных древнегреческих статуй развратных языческих богов, которые не вершат вселенское движение, но развлекаются в собственное удовольствие над не ведающими своего страдания мытарями, попутно наделяя их чудесными мгновениями экзистенциального просветления, что должны остаться с ними навсегда, однако мы этого не узнаем, потому что тележка — машина — велосипед — подошвы несут главных персонажей дальше, завершая стилизованную трагедию в декорациях современного Колизея, затухающую предзнаменованием обескровленного, но не менее гротескно-мрачного финала теряющего себя поколения. Однако для наших героев это уже не важно, ведь они вновь уходят в вечность, архивы страстей, на которые закручивается спираль истории. Будто антирекламные идолы, призывающие ни за что не повторять их каскадерских пируэтов с собственной жизнью, они, тем временем, порождают подражание, наделяя билборд генарции некст модными течениями — свободной любовью, гомосексуальным влечением, которое существует пока на распутье, между «да» и «нет», однако сомнения в выборе наивны, напускным сплином и неопытным, претенциозным пессимизмом, пропитанным отстраняющимся равнодушием. Крестовый поход во спасение гроба человеческого от ига буржуазной морали по запутанным улицам, свежим автострадам, через постели и оргазмы знаменуется галереей чудесных исцелений. Фригидная Мари-Анж, бессильная в собственном страхе и инертная в привычке — чем не портрет рядового работяги, ненавидящего свою службу, который по яркому монологу Жванецкого надевает туфли на 2 размера меньше, чтобы в конце дня получить удовольствие, хотя бы снимая их, ведь больше не от чего — по счастливому стечению обстоятельств обретает дар сексуального наслаждения, забывая бревноподобную личину как в лежачем, так и в стоячем положениях. Угрюмоглазая пассажирка, обделенная двухлетним мужниным вниманием в частности и нутряной нежностью в общности, вдруг, в извращенной форме, отдавая молоко из своей груди жадному до чувства демиургу, поднимается над опостылевшей действительностью до совокупной иконы Марии Терезы и Мадонны, питающей такого же юродивого мученика. Недавно освободившаяся тюремщица с мягкими глазами и изнемогающими морщинами лба, разорвавшая связь с волей нестолько в аллегорическом изъяснении, сколько в конкретном ощущении, кружится в гедонистическом вальсе от соленых креветок в ресторане на берегу горького воздуха через сладкие поцелуи к кровавому экстазу смерти выстрелом в пах — последние месячные в преддверии чистилища. 16-ти летняя девчонка, ненавидящая родителей, стремится выпорхнуть в окно независимости вместе с обворожительными садомистами, за что и награждается самой интимной потерей, анатомического разрыва плевры между детством и взрослостью. Однако пророки порока удаляются во внепространственные альковы за горизонтом будущего, на границу вчерашнего «нельзя» и завтрашнего «можно», оставляя нас одинокими с вечным мучением выбора желания или необходимости. «Этапная лента 70-ых», из которой «вышли многие режиссеры 70-ых — 80-ых» заслужила такое звание и хрестоматийное признание не только благодаря важному интеллектуально-эстетическому переосмыслению, летящему «кирпичом в кинематографическую витрину» традиционалистского мировоззрения и хлесткой «пощечиной общественному мнению», но и онтологическому пониманию пограничности, амбивалентности человеческого бытия в вечной и обязательной «борьбе противоположностей»: материи и духа, страсти и рациональности, бунта и смирения. Она никогда не кончится, и если в ней есть смысл, то он только в том, чтобы поймать свое равновесие в бурном хаосе реки, текущей одновременно в обе стороны. Возможно ли это? А черт его знает…
По-разному можно интерпретировать название картины, но эта, поистине незначительная трудность перевода сама собой сворачивается в мелкий клочок бумаги и сгорает под ярким светом, излучаемым французским шедевром Бертрана Блие. Нет нужды разбирать поступки героев на мелкие части мозаики — Жан-Клод и Пьерро не нуждаются ни в одобрении, ни в порицании. Не стоит копаться в прошлом и пытаться заглянуть в будущее героев — мсье Блие и так оказал нам честь, позволив подсмотреть отнюдь не за персонажами своей книги, но за живыми людьми. Невероятно удачно составлен актерский ансамбль: здесь вам и красавица Брижит Фоссе, «оживившая» попутчицу Пьерро и Жана-Клода; и бесстрастная до поры до времени Мари-Анж в исполнении Миу-Миу; и великолепный дуэт Депардье-Девэр — бунтари, чудаки, мечтатели; и особенно запомнившаяся мне Жанна Моро (Жанна). И все они — живые люди, похожие и не похожие друг на друга, не требующие распределения по классам и составления характеристик для каждого из них. Художник Блие написал картину и доверительным кивком пригласил нас ей полюбоваться. И все. Не нужен здесь микроскоп и тем более анализ. Так можно упустить нечто важное. Этот фильм не исчезнет под слоем многолетней пыли, не забудется, не утратит своего великолепия. Глупо было бы продолжать эту рецензию — «Вальсирующих» нужно смотреть. 9 из 10
Довольно откровенный фильм. Без строгого сюжета. Я бы сказал: фильм-настроение. Режиссер хотел показать (это мое субъективное мнение) насколько мы не умеем жить. Вместо этого мы мечтем, планируем, планируем, как бы лючше спланировать, треплем языком. Потаенные желания для нас — порок, проявление чувств — слабость, правда — неизвестность, ложь — повседневность. Мы все думаем: вот-вот и начнется настоящая жизнь, но она все не наступает — восприятие притирается — чувства подавляются разумом — приходит разочарование — жизнь превращается в последовательность событий… цель одна — зарабатывание на кусок хлеба. Точка. Резюмируя, для меня слоган фильма таков: живи, как хочешь, ведь это ТВОЯ жизнь и она у тебя одна! … вот и содержание; учитывая форму: 8 из 10