Рецензии. Предел контроля
Американский режиссёр Джим Джармуш всегда отличался оригинальностью, но в данном случае, можно смело утверждать, что он превзошёл сам себя. «Предел контроля» наполнен скрытыми смыслами настолько, что рискует произвести обратный эффект – показаться абсолютно пустым и бессмысленным зрелищем. Но это лишь на первый взгляд. Чем больше размышляешь о фильме, тем более глубоким и осмысленным он становится… Картина является прямым продолжением более раннего творения Джармуша под названием «Пёс-призрак: Путь самурая». Тот самый франкоговорящий продавец мороженого, лучший друг героя предыдущего фильма, теперь продолжает его дело, но уже не на физическом, а на метафизическом уровне. В условиях отсутствия конкретного имени главного героя, я назову его Странником. Он всегда заказывает две чашки эспрессо – самого чёрного и крепкого кофе, а выпивает только одну. Зачем две, когда достаточно одной? Я почти уверен, что этим режиссёр ненавязчиво отсылает нас к своему предыдущему фильму и к его погибшему герою. Словно невидимая нить связывает их. Вот он, Призрачный самурай - сидит рядом здесь и сейчас, видимый одному лишь Страннику. Этот кофе – для него. Эта память - о нём. Отречение. Одна из ключевых сцен фильма – момент, когда Странник внимательно изучает картину некой обнажённой особы в мадридском музее искусств королевы Софии. Когда он возвращается к себе в номер, то обнаруживает не менее обнажённую особу у себя на кровати. Он удивлён? Нет. Он создал её сам. Она – плод его воображения, квинтэссенция его плотских желаний и одновременно, связь с материальным миром. Она направляет на него пистолет. Он заряжен. Творение представляет смертельную опасность для творца. «Ты оставил свою сумку без присмотра» - говорит она. «Там ничего нет» - отвечает он. Она опускает пистолет. Первая линия обороны сломлена. Внешне простой диалог между ними может быть интерпретирован следующим образом: «Ты впустил меня в свое сознание, и оно стало незащищённым» - «Для тебя в моем сознании места нет». Здесь возникает логичный вопрос: «Если Женщине не место в сознании Странника, с какой целью он её создал?». Очевидно, для того, чтобы преодолеть воздвигнутый для себя барьер. Устранить, методично уничтожить препятствие, отвлекающее от цели и мешающее духовному познанию мира. Встать на путь отречения. И мы наблюдаем, как он проходит этот путь до конца. Сперва Женщина проводит ночи в одной постели со Странником. Слушая Шуберта и говоря о ранней смерти композитора, она предчувствует свою собственную скорую смерть. Когда Странник переезжает в другой город, Женщина ещё более отдаляется от него – теперь они живут в разных домах. Мимолетная сцена на балконе показывает её, словно птицу, заточённую в клетку его сознания. Её влияние на Странника всё более ослабевает. Отторгаемая им, она постепенно угасает и растворяется. В конце пути Странник снова обнаруживает её в своей кровати, но уже мёртвой. Оплот всего материального в сознании героя пал. Цикл жизни и смерти замкнулся. Испытание прошло успешно. Теперь всё под контролем. По мере того, как Странник продвигается ближе к цели своей миссии, город, в котором он временно находится, уменьшается в размерах и значении – сначала Мадрид, затем Севилья и, наконец, маленький захолустный городок в Альмерии под названием Дона Мария Окана. Таким же образом, комфортабельные мадридские апартаменты сменяются скромной квартирой в Севилье, а в конце пути героя ждет аскетичное сельское пристанище. Города и недвижимость в них Джармуш рассматривает как символы материального средоточия. Чем ближе завершение миссии Странника – тем меньше материального остается как в нём самом, так и во всём, что его окружает. Именно поэтому, сломанные цветы, брошенные на мостовой, лишь косвенно являются отсылкой к одноименному фильму. На деле, это наглядная иллюстрация конечной цели пути отречения: «La Vida no vale Nada». Познание. Путь отречения Странника неразрывно связан с путем познания. Необходимое условие успешного выполнения миссии - встречи с различными людьми, а вернее даже, образами людей, которые передают ему некое таинственное знание, предположительно, в различных областях искусства – музыке, кинематографе, живописи, а также в науке. Джармуш использует все доступные выразительные средства с тем, чтобы показать, насколько эти люди оторваны от действительности (все, кроме мексиканца). Словно посланники из иной реальности, они настолько выделяются из толпы, что их можно принять за неопытных шпионов, выполняющих свое первое задание. Мне кажется, именно такой аллюзии и добивался режиссёр, включив в фильм классику шпионских детективов в виде фразы-пароля и ответа на неё, а также сцену с поимкой героини Тильды Суинтон таинственными «людьми в чёрном». Очевидно, монологи за двумя неизменными чашками эспрессо не так важны для понимания сути происходящего: они служат лишь намеком на то, что находится внутри загадочных спичечных коробков. Странные, непонятные символы на небольших кусках бумаги говорят о том, что передаваемое сакральное знание доступно лишь избранным, а их малочисленность подсказывает, что перед нами только самое главное, суть вещей, и ничего лишнего. На спичечных коробках изображен боксёр на фоне двух разных цветов. Это отражение внутреннего состояния героя - непрерывной борьбы двух противоположных начал. Его внешнее спокойствие и невозмутимость – лишь видимость, внутри Странник подобен пружине, готовой выстрелить в нужный момент. Он поглощает знания – в прямом, физиологическом смысле – съедает их. В то же время, получив коробок от созданной им Женщины, Странник, в отличие от остального, содержимое оного не поглощает - ему вовсе не нужно то, от чего он так старательно избавляется. Взамен он протягивает то, о чём мечтает она - спичечный коробок, наполненный бриллиантами, отрекаясь таким образом от весомой составляющей материального мира. Ashes to ashes… Во время встреч Странника с загадочными посланниками, всегда, так или иначе, фигурирует вода. Вода объединяет в себе множество смыслов, но в данном случае, она выступает символом чистоты и непорочности, первозданным источником жизни. Как следствие, знание, передаваемое с водой – чистое, абсолютное, живое. Тут у внимательного зрителя возникнет резонный вопрос: «А как же мексиканец? Он пил пиво, и никакой воды в помине не было». Да, именно так. На мой взгляд, здесь всё предельно логично: знания о галлюцинациях и о средствах их достижения, по определению не чисты и ни в коей мере не являются творчеством. Джармуш показывает нам это, делая из мексиканца дилетанта, толком не знающего ни о спичечном коробке, ни о его содержимом. Тем не менее, и эти знания понадобятся главному герою для выполнения конечной цели миссии. Мексиканцу, в свою очередь, не помешает развить творческий потенциал, и уникальная вековая гитара, несомненно, поможет ему в этом. Продолжение следует...
Контроль оканчивается там, где он упирается в наше нежелание более ему следовать. Те, кто считают, что контролю следовать необходимо, либо попросту не представляют себе альтернативы, либо имеют от него выгоду. Для первых и создаются произведения, изображающие современное общество в ином свете и бросающие вызов нашему складу ума. Контроль оканчивается на гитарной струне. И не как на предмете насилия. А как на источнике вдохновения, наставления, некоего откровения. Там, где мысль “творцов” от искусства может не только свободно выражаться, но и быть донесенной до слушателей, все еще существуют пределы контроля. Данное творение Джармуша является манифестом безграничных возможностей нашего творческого потенциала. Если конечный пункт путешествия неизвестен, то это еще не значит, что дорога ведет в никуда. Заметьте, что в фильме ни разу напрямик не говориться, ни о каком задании убить кого-то. Мы, как и герой данной картины, должны сами разобраться, кто является настоящей целью всего путешествия и по каким причинам. Джармуш никогда не опускается до навязывания своего мнения зрителям, ради увеличения числа приспешников, которые будут с пеной у рта доказывать гениальность режиссера. Он не вкладывает в наши уста, заранее заготовленные лозунгоподобные изречения. Именно мы должны проделать экзистенциальный путь, увидев все то, чему противодействует чиновник, запершийся в охраняемом подвале. Через нимф искусства (музыки, кинематографа, живописи, архитектуры) мы способны вырваться из пут указов и тотального контроля. Мы сможем настолько отточить свое воображение, что станут очевидны любые слабые точки и ухищрения сильных мира сего. Я понимаю смысл фильма. Субъективно На мой взгляд, спичечный коробок символизирует источник духовного обогащения. Вложенные в них листочки – это ответы, помогающие в познании жизни. Написанное на этих клочках бумаги напоминает каракули, потому что оно вырвано из контекста, оторвано от целостной картины. Да и вообще, коробочки – это физическая интерпретация, переданных вербально знаний. Вспомните мужчину в кафе, участвующего в репетиции. Он вообще не говорил с главным героем, не передавал ему ничего, но во время выступления наш основной персонаж узнал много нового. В руках этого самого артиста можно увидеть, уже знакомый нам, коробочек. Главный герой пытался найти эти самые знания и в других богемных местах, молодежных барах, но людей с полезной информацией (пресловутыми спичечными коробками), там не было. Из этого следует, что многие из мест, которые должны служить для моральной и духовной подпитки, стали средоточением пустого времяпрепровождения. Обнаженная женщина, немного режущая глаз при каждом своем появлении, пресловутый двойной агент, являет собою весь тот блуд и порок, которым нас пытаются отвлечь от познания сути окружающего мира. Чтобы хоть немного отмежеваться (откупиться) от них нужны “лучшие друзья девушек”, и, быть может, только тогда возможно ощутить некоторую личную свободу. Я все-таки думаю, что двойной агент именно она, а не девушка в белом. Во-первых, “обнаженная” - единственная, кто видится с героем не в публичном месте. Во-вторых, она одна из всех контактов главного героя, у которой в руках появляется оружие и телефон (плоды буржуазной ветви технического прогресса). В-третьих, их встреча не носит скоротечный характер. В-четвертых, девушку в белом, люди, похожие на представителей спецслужб, совсем не в добровольном порядке заволокли в машину. А что касается смерти “обнаженной” под конец повествования, так это просто пример, непрощающей ошибок, работы системы. И отсюда главный герой также почерпнул важные знания (коробок спичек), что нельзя доверять властным структурам, надеяться на их жалость или сострадание, принимать их как необходимое зло, дожидаться, когда они одумаются и начнут заботиться о нас. Усвоив именно это, на мой взгляд, наш основной персонаж без доли сомнений сделал свое дело. Один из аспектов, проходящий “красной нитью” через все повествование – вопрос о знании испанского языка – на мой взгляд, является отсылкой к языковой узколобости американцев (и не только), которые пребывая в чужой стране, не утруждают себя ознакомлением с местным наречием. Минусом данной картины (одновременно являющимся отличительной особенностью практически всех картин Джармуша) я считаю, витиеватая замысловатость процесса донесения мысли автора до зрителя. В поисках выхода из лабиринта реальности, мы попадаем в лабиринт раздумий режиссера. Опять же, спасибо автору за ненавязчивое и нетривиальное повествование. Но, из-за первого – некоторые вскользь ознакомившиеся с данной работой пропустят ее мимо, а в силу второго фактора – вообще не поймут о чем речь. 9 из 10
Джим Джармуш - человек, который в целом оказал огромнейшие влияние на современное авторское кино. Его почерк копируют десятки других режиссеров, его картины возведены в культовый статус, в конце концов, его имя знает любой человек, имеющий хоть какое-то отношение к кинематографу. Чего еще можно желать? Правильно, превзойти все, что до того создал. Создать шедевр, который войдет в золотой фонд кинематографа - и я не хочу этим сказать, что режиссер хотел что-то кому-то доказать, или не дай бог заслужить признание совсем другой публики, которая никогда не понимала его творений. Но я отчетливо вижу, что Джармуш, создав у себя в голове гениальную концепцию, на этот раз не смог с нею совладать - более того, его необузданная мысль вышла за все рамки, превратив 'Предел контроля' в его самую слабую работу - по сути мы видим лишь наметки мысли, но не более. Мне было отчетливо ясно, что хотел сказать автор - однако этого не достаточно, чтобы сваять по настоящему сильный фильм, или не дай бог шедевр. Конкретно эту работу можно сравнить с примером, который пришел ко мне в голову сразу с наступлением финальных титров. Представьте себе ситуацию, когда при сдаче сложнейшего экзамена на довольно непростую тему ученик приносит экзаменатору лишь пустой лист бумаги - и предлагает ее наполнить своими мыслями и идеями. Однако мне трудно представить, чтобы в этом случае обе стороны были довольны - особенно тот, кто получил этот самый пустой лист. Так как наполнить пустой сосуд это конечно хорошо - но это должен был сделать тот, кто сдавал экзамен. То есть в нашем случае режиссер - я не сомневаюсь, что он вкладывая в проект как мог. Но в итоге мы получаем лишь яркую обертку - а художественное содержание приравнивается к нолю. Каждый сам волен интерпретировать увиденное - для кого-то это метафизическая притча сродни 'Мертвецу', кто-то разглядел типичный триллер, поданный на сей раз в довольно необычной форме, а кто-то вообще увидел совершенное произведение искусства - очевидно, разглядев нетривиальную мысль автора, которая на деле более чем прозрачна. Разумеется, о фильме, в котором по сути нет содержания, нельзя говорить объективно. Однако если на минуточку забыть о том, что режиссер данной картины - гений, забыть об именах актеров и взглянуть на вещи ни от чего не абстрагируя, можно ощутить шок. Ведь по сути зритель не должен включать воображение - а максимум к примеру решить, чем кончился фильм, если создатель решает оставить открытый финал. Главный герой в исполнении джармушевского завсегдатая Исаака де Банколе почти все время молчит. Его лицо не выражает ровно никаких эмоций, он четко следует неведомым нам инструкциям, ходит по музеям, которые как мне думается, являются частью некой метафизической пустыни и встречает разных людей, скорее всего которые существуют лишь в его воображении. Осуществляется обмен спичечными коробками, после которого он съедает секретную записку и медленно, в страшно замедленном темпе путешествует дальше по своей, скорее всего иррациональной реальности. И ведь видно, как стараются актеры придать действию хоть какое-то разнообразие - Тильда Суинтон отлично вошла в свой образ, чтобы он там не значил. Ее героиня блондинка проводит на экране считанные минуты - но Суинтон великолепна даже тогда, когда мы слышим от нее лишь сбивчивые рассказы о Хичкоке и 'Сталкере' Тарковского. Жан-Франсуа Стевенен, Луис Тосар, Пас де ла Уэрта, Джон Хёрт и Гаэль Гарсия Берналь по сути являются лишь пунктами отправки главного героя дальше в путь, по прибытию которого он наконец выйдет за рамки реальности, и проникает туда, куда проникнуть невозможно - и встречается лицом к лицу с абсолютным злом, с человеком, который вероятно олицетворяет собой все худшее от кафкианской Америки - и этого неприятного типа воплощает не кто иной, как Билл Мюррей, в чем проявляется немалая ирония. Отчего хоть немного, но было радостно - это как раз один из светлых моментов. Помимо всего прочего, хочется хвалить наверное лишь форму - завораживающие операторские изыски радуют глаз, музыка за кадром играет весьма стандартная для творчества Джима и всего арт-хауса в целом, иногда даже превращаясь в саундтрек к триллеру сродни скажем к работам Дэвида Линча. Но при этом если саспенс и нагоняется, то только ближе к концу, когда все происходящее на экране поддается лишь способностью абстрактно мыслить, что несколько отвлекает от напряженной линии. Впрочем, это и не особо важно - так как хронометраж почти двухчасовой, и медитативно-формообразующие кадры порой навевают дрему. Хотя иначе при таком содержании и быть не могло - поэтому люди, максимально далекие от подобного рода кино, а привыкшие скорее к старым добрым блокбастерам, вообще могут выключить сей фильм через десять-пятнадцать минут вступления. Раз уж даже видавшие виды киноведы яростно сводили скулами. Бесспорно - перед нами первый полностью проваленный по содержанию фильм Джармуша. При этом отчетливо прослеживается его неординарная манера повествования, однако его оголтело-аскетичная манера подачи здесь достигла своего апогея, превратив довольно интересную концепцию в пресловутую форму без внутреннего содержания. Просящий зрителя о том, чтобы он на максимум включил свое воображение, Джим совсем забыл, что наполнять кино смыслом - его работа. 5,5 из 10
Очередное творение Джима Джармуша стоит особняком от его предыдущих работ, да и резко отличается от многих современных кинолент. «Предел контроля» – неоднозначный фильм-эксперимент, попытка подойти к реальности с другой стороны. Сюжет описывать не буду, потому что это почти невозможно. «Предел…» нельзя пересказать, его надо смотреть. Кино очень тесно связано с музыкальным сопровождением, делающее фильм целостным и именно таким, какой и получился «Предел…». Кстати, саундтрек явился для меня самой понравившимся аспектом фильма. Музыка сама по себе красивая и необычная. Например, эпизоды, в которых ничего не происходит, а просто показан вид из окна несущегося транспорта вместе с загадочной мелодией, просто завораживают и располагают к какому-то необъяснимому состоянию. Не соглашусь со многими зрителями и критиками, которые утверждают полное отсутствие актёрской игры героя Исаака Де Банколе. Мне показалось, что это метод изображения сложного образа, когда за невозмутимой маской выражения лица таинственного незнакомца скрывается вся глубина и двоякость образа. Для меня подтверждением этого стали глаза героя. Да и весь внешний вид героя – строгий безупречный брючный костюм, точность и мягкость движений, легкая походка, чуть поднятый подбородок и блестящий футляр виолончели – всего лишь оболочка, за которой скрывается тонкая и загадочная натура. Одним словом, «человек в футляре», недаром он всегда его носит с собой. «Предел контроля» полон многими другими необычными персонажами, в частности, герои Тильды Суитон, Гаэла Гарсия Берналя и Билла Мюррея. Каждый образ закончен, колоритен и имеет свои особенности. Как ни странно, сюжет для этого кино мне показался не самым главным. «Предел…» в каком-то смысле документальное кино с очень яркой, выразительной детальностью. Так о чём же оно? На мой взгляд, Джармуш попытался интерпретировать работу агента тайной службы как философское мировоззрение. Для героя его занятие – не просто работа, а стиль жизни, как и для многих остальных персонажей фильма. Это жизненное кредо – каждый день в определённое время садиться за столик в кафе, заказывать две чашки двойного «Экпрессо» и ждать осведомителя с кодом в спичечном коробке. Это почти что жизнь робота по расписанию с чётким соблюдением правил. Джармуш попытался как можно достовернее показать интересующую его систему мироощущения, словно он располагает аутентичным текстом, описывающим особый стиль существования. В таком образе жизни каждый день начинается с чистого листа, когда ты не имеешь права на ошибку, и в то же время не помнишь, что было вчера. Это и есть контроль. Но и у контроля бывает предел… 9 из 10
Фильм очень интересный. Меня он привлёк тем, что в нём очень интересно, хотя и достаточно очевидно обыгрываются вопросы обучения (искусствам и наукам, общению с людьми - не буду перечислять всего), познания, усвоения знаний, даже Пути - в восточном понимании, близком к понятию Дао. Привлёк в том смысле, что после рассказа о нём, я захотел его посмотреть. Понравился своей медитативностью - в идеале, в него нужно нырять в процессе просмотра, и вместе с тем, слегка погружаться в себя, чтобы одновременно и смотреть, и осмыслять увиденное, задавать самому себе вопросы, и сразу находить ответы на них. Визуальный ряд прекрасен, и его отлично дополняет и подчёркивает саундтрек. Смысловое наполнение многопланово, разнородно и нелинейно. Соглашусь с упомянутым Вами, но хочу обратить внимание на менее очевидный аспект - самоироничность этого фильма. Точнее, самоироничность жанровая: Джармуш, в совершенстве освоившись в пределах такого размытого явления, как кинематографический артхаус, позволил себе весьма метко иронизировать на тему клишированности этого жанра (хотя, казалось бы, само его определение её исключает), умело играя шаблонами и штампами в построении визуального ряда. Зеркала как символ иллюзороности всего сущего (отражения в которых могут быть более реальными, нежели их источники); картины, как символ влияния искусства на реальный мир; тёмные очки как символ некой замкнутости, отделяющие людей, наделённых уникальными талантами и знаниями от всех, кто не способен их понять; наконец, клочки бумаги, съедаемые главным героем после общения с теми уникальными людьми - гениальный образ усвоения знаний, и коробки спичек (огонь дарования каждого человека, его таланта)… Перечислять можно не один час, я думаю. Интересен и другой момент: Джармуш в 'Пределах контроля' развивает, а точнее, оттачивает, доводит до севершенства некоторые из своих весьма любопытных, но более ранних кинематографических наработок - фильм очень тесно перекликается с другим его творением - 'Пёс-призрак: Путь самурая'. Это и приём с взаимопониманием - в обоих фильмах герои говорят на совершенно разных языках, прекрасно при этом понимая друг друга (хотя в 'Пределах…' посредством этого он проводит совершенно иную мысль); это и боевые искусства - если главный герой 'Пса-призрака' занимается фехтованием на японских мечах, и демонстрирует некоторые аспекты владения кэмпо, то в 'Пределах…' главный персонаж возносится на более высокую ступень, проделывая каждое утро формы тайцзицюань (кулака Великого предела) из искусства у-шу… К слову, влияние восточной философии жизни сильнО в обоих фильмах, хотя в 'Пределах контроля' оно и не столь очевидно. Касательно концовки - лично мне очень понравилось, как было обыграно усиление напряжения до предельной точки посредством всё тех же приёмов кинематографического символизма (череп, зеркала, башни на столе у героя Билла Мюррея). Да и мысль, хотя и очевидная, была донесена интересным способом. Фильм в итоге замкнулся сам на себя. Но вот по поводу игры Мюррея позволю себе не согласиться - он одновременно сумел создать и контраст, и отразить порочность самой сути Контроля, как сверхидеи, и нарочитой грубостью, грязью создать некий кульминационный всплеск. 10 из 10
Как всегда. Обычно он более или менее загадочен, но здесь превзойдены привычные границы, ребусность усугублена. Конечно, заурядный негр подтянут до якобы интеллектуала, смешно, когда ему говорят всякие утонченности. Но как живо и непосредственно, а по-своему и глубоко он реагирует на фламенко. Просто у африканцев другое мировосприятие. Хотя, Уилл Смит и Фримен вполне европеистичны, но возможно, это исключение. Зрителю предлагается сложная шарада, режиссер завязывает с ним трепетную игру. Но он, зритель, долго сопротивляется и почти произносит в один из моментов прозрений: 'А фильм-то - пустышка', но все же что-то мешает ему до конца поверить в это. Далек я от игры в загадочность витиеватых слов во многих моментах фильма. Они-то, сии слова, фразы, как кучки навоза откровенно незатейливы, саморазоблачительны и сходу неприемлемы теми, в ком устоялась сколь-нибудь стройная система этических ценностей. 'Субъективизм', 'жизнь - набор случайностей', 'что зло, что добро - без разницы' и т.д. - все это, конечно, опасная чушь, плоды человеческого разума, блуждающего во тьме. Но в крайней степени интересен и глубок символизм картины - 'свои' определяются по наличию коробков. Записки со словами и без. Голая бесстыжая баба - олицетворение современного принципа духовного и телесного растления, подаваемого как норма и даже добродетель, но совершенно отрезающего человека от знания, восприятия, и, по большому счету, от самой жизни. Если продолжить символический ряд, то в данном случае не столько бедный Мюррей убивается, сколько внутреннее сдерживающее начало в человеке. И это убийство делает человека по сути безбашенным, хотя ему и кажется при этом, что он напрочь освободился от контроля, стал свободным. И здесь начинается путаница, ибо на чью сторону склонены симпатии зрителя - на сторону Мюррея или его 'убийцы'? Вроде бы мы все за свободу. Но свобода ли, освобождение ли то, чего добивается 'верный сын' Пса-призрака в конце фильма? Задумайся, достопочтенный зритель и не спеши с выводами. Да и меня прости за мою субъективность
Ну вот и наступил тот самый, казалось, такой невозможный момент, когда я не понял Джармуша. Точнее сказать, сама-то идея понятна, и цель автором достигнута, но методы её достижения… Что-то с ними не так. Или со мной. Исходные параметры: я не пил, косяком не затягивался, ничего не принимал, не находился в несмотрибельном настроении, я просто расслабил мозги и смотрел в экран. Полученный результат: скучное и унылое повествование, такое себе роад-муви по поверхности общечеловеческих ценностей, сводящееся в итоге во внутренний конфликт творческого наследия его автора с неизбежными реалиями жизни, в которой в конце концов всегда проигрываешь. Увы, но таковы правила игры. Наверное, именно поэтому после сцены (самой экстремальной - на фоне всеобщего болота) с убийством реальности в лице Билла (Мюррея) руками иллюзорного отождествления, обличенного в черную кожу, которая плывет до этого по экрану в неизвестном направлении более чем 90 минут, прикрываясь цветными наглаженными костюмами и каменным лицом, первое, что приходит на ум, - это вопрос «А сколько же лет уже Джармушу?» Операторская работа на высоте, это бесспорно. Красиво, стильно, вкусно. Но в определенный момент начинает тошнить от чрезмерной монотонности очередного поднесения ложки ко рту и от самого процесса жевания. Тем более что кашу подают всё такую же! В этом даже обозначилась кое-какая параллель с последним Триером (не исключено, что я всё ещё нахожусь под влиянием личной депрессии последнего, которую он выбросил на зрителя в столь ужасной форме). Завораживающая картинка, плюс философское самокопание автора в хаотично рассыпанных по лабиринту личных переживаний многоточиях и знаках препинания, выраженных в образах, никому кроме него не нужное. Что-то присутствует из этого в обоих фильмах. Джармуш, конечно, на абсолютно противоположном полюсе со своим дзэном и своей наивностью, но суть искусства от этого не меняется. Это кино снято для богемы. Или для самого себя. Отсюда и вопрос – так для кого же существует кино?.. И не зря сквозь сонливые кадры с коматозной скоростью мелькают кофе с сигаретами, коробки спичек, меняющиеся экстравагантные персонажи, главный герой чем-то смахивает на призрак с прописными а-ля самурайскими цитатами, а в какой-то из моментов на его пути попадаются сломанные цветы. Это всё своего рода итог (надеюсь что промежуточный) творческой жизни, поставленный автором прямо напротив эпицентра навязчивых и банальных вопросов о смысле нашего бренного существования. Но ответ можно не искать, нет в этом никакого смысла, как и не было ни в одной из его историй. Есть только пределы, за которыми человек теряет контроль. Для кого-то за ними будет реальность, для кого-то - наоборот. Только для меня такой вывод получился уж слишком наивным и личным, а вот кино останется таким, каким оно есть. Скучным, бессмысленным, неинтересным. И жаль, что это пришлось сказать о Джармуше.
Мистический Джармуш… и «Пределы контроля»… Жизнь не стоит ничего и вселенная не имеет краев… границы условны… «Тому, кто думает, что он лучше других, стоит сходить на кладбище. Там он поймёт, что? есть жизнь на самом деле. Всего лишь горсть земли…», «Всё субъективно. Что бы это ни значило…» Бездна впечатлений и тонны потусторонних мыслей… Вырвало… и убило… Прострация… и лишь звучащий ответ… да, так и есть… персонаж… ты лишь персонаж… временно зависший в какой-то одной точке вселенной… ты остановился… и забыл… хотя и не участвуешь… лишь наблюдаешь… но прилепило… не оторваться… желания как замки… замки кандалов… для отсутствующего, но прикованного… Ты здесь никто… и нет у тебя ничего… всё пыль… иллюзия… обман… бесконечный обман… Но ты никак не можешь отпустить «нажитое»… весь свой опыт, иллюзии, заезженные пластинки… и хотя с ними ещё тошнее, но отпустить не можешь… смотришь со стороны и видишь всю эту пошлую картину маслом… а отстраниться не можешь… вжился… слишком… P.S.: Вершина визуальной эстетики. «Визуальный ряд фильма безукоризнен. Кристофер Дойл, пройдя прекрасную школу у Вонга Кар-Вая, действительно соединил в операторской работе все лучшее, что присуще западным и восточным школам визуального искусства. Темные улицы Мадрида и Севильи, пейзажи пустынной Андалусии, загадочные изображения картин — все это снято с невероятной достоверностью и просто ощущаемой кожей рельефностью. Вне всякого сомненья — это самый красивый фильм Джармуша и один из самых красивых фильмов в истории кино. Каждый кадр, каждое неуловимое движенье камеры, каждый взгляд героев, каждый пейзаж, каждое слово — произнесенное или невысказанное, абсолютно красивы в своем законченном совершенстве и точно соответствует гениальному замыслу режиссера. Поверьте, что это настолько совершенно, что фильм можно спокойно смотреть вообще без звука, как нескончаемый образный видеоряд. Впрочем и музыка в фильме подобрана фантастически органично (это визитная карточка всех фильмов Джармуша), хотя большая часть фильма проходит в полной тишине». The Free Man
Очень странный фильм, хотя, как мне показалось, вполне в духе режиссёра. Сравниваю с его же 'Мертвецом'. На экране идёт неспешное медитативное повествование, не несущее в себе внятной смысловой нагрузки. Повторяющиеся действия главного героя в разных модификациях отличаются только действующими лицами, локациями и произносимыми фразами, неизменно начинающимися со слов 'Вы не говорите по-испански?' в каждом эпизоде. Плавное, если не сказать занудное, течение фильма, однако, не даёт оторваться от сменяющегося на экране видеоряда ни на минуту, особенно под действием звукового сопровождения, без которого зритель рисковал бы просто заснуть. Но надрывные рваные аккорды и пассажи, помноженные на ритм шагов героя на протяжении всей картины, добавляют саспенса к визуальному восприятию и держат в сомнамбулическом напряжении. Вполне по канонам 'Мертвеца', где гитарные рифы Нейла Янга сопровождают весь путь главного героя. В итоге красиво снятые картинки неряшливых городских улиц и площадей, лестниц и квартир, перемежающиеся в промежутках между циклическим повторением однотипных эпизодов, выразительными пейзажами различных мест Испании, в которой происходят события. Хотя это даже не события, это просто передвижение колоритного главного героя с каменным лицом в сторону неясной конечной цели, о которой зритель до самого конца картины не имеет ни малейшего представления. Но фильм подходит к концу и герой осуществляет свою странную миссию, однако ясности о её смысле не прибавляется. В итоге имеем медитативно-гипнотическое кино, вгоняющее благодарного зрителя в состояние 'comfortably numb'. Любителям Джармуша смотреть обязательно.
Всегда удивлялся людям. Представь им хороший, интересный, грамотно снятый фильм - они начнут искать в нём недостатки и говорить мол какой плохой фильм и как ужасно снят. А дай им непонятную, посредственную чушь (вроде этого 'шедевра') - они начинают кричать 'это гениально', 'просто шедевр', 'какой смысл'. Фильм очень скучный и нудный. Никакой динамики. Динамика не в смысле погонь и перестрелок, а в смысле течения сюжета. Чем начали, тем и закончили. Почему-то этот фильм мне напомнил 'Американец' с Дж. Клуни. И здесь и там меланхоличный персонаж слоняется весь фильм без особой цели и энтузиазма. И здесь и там много лишних, бессмысленных и ненужных сцен, убрав который, мы ничего не потерям. То, что здесь растянуто почти на два часа, можно было легко уложить в стандартные 80 минут. Даже полная обнаженка очаровательной Пас де ла Уэрты не спасла фильм (кстати, очередное сходство с Американцем). В принципе уже по сборам можно судить, что этот фильм из себя представляет: меньше 2 млн. дол. Смех, да и только. Режиссёру на карманные расходы. 3 из 10 (за старание создать что-то стоящее)
Джармуш просто высмеял то огромное количество триллеров, боевиков и т.д. Вспомните, ведь практически все фильмы про секретных агентов, служащих на спецзаданиях, про киллеров, включают в себя обязательно перестрелку, красивых девушек, в общем секс-драгс-энд-рокен-ролл, массовые побои, много оружия, крутые тачки, интриги, взрывы и т.д. Джармуш показал своё видение всего этого дела, спокойный фильм про человека на спецзадании, который не приемлет телефоны, оружие и секс на работе. Стандартные американские боевички это прежде всего много экшена, но всё ли так правдиво в них. Джармуш раскрывает как может быть это есть на самом деле, что работа эмоционально тяжелая, я думаю расслабиться главному герою немного помогают те упражнения, которые он проделывает, когда у него есть несколько минут, а вообще у него есть бессонные ночи, много передвижения, много стресса, его невозмутимость, он крутой чувак, но не такой крутой как перекаченные герои боевиков, а крутой по своему, без оружия, убивает практически голыми руками, не оголяя при этом свой торс и всё с тем же серьезным, сконцентрированным выражением лица, противостоит соблазнению, выслушивает всякую болтовню, может и не глупую совершенно, но тем не менее, постоянно молча слушать и проглатывать и запоминать как кто-то тебе что-то рассказывает, пусть это и относится отчасти к заданию. Не могу не отметить шикарную операторскую работу, испанские виды, и конечно безумный в хорошем смысле этого слова, саундтрек, который очень напоминает по сопровождению 'мертвеца', скорее всего и для этого фильма Джармуш писал музыку сам. Ничего не хочу сказать против боевиков и экшена, люблю разное кино, но ведь все знаем стиль Джармуша, у него на всё своё субъективное мнение. И он с нами делится, в данном случае тем, как он видит работу такого рода.
Ждал фильм с нетерпением. Джармуш порадовал своей упорной тягой снимать то кино которое ему хочется. Два часа обмена спичечными коробками, это наверное рекорд в борьбе за то, чтобы показать кто в зрительном зале хозяин. Режиссёр здесь однозначно диктует свои правила, не давая зрителю права голоса. Смотреть, в общем-то, никто не заставляет. Джармуш вполне способен снимать 'традиционные', удобоваримые и коммерчески успешные фильмы, но он, похоже, ищет новые формы и пока у него на это есть деньги надо пользоваться и смотреть. Два часа экспериментального кино, причём снятого не на сотовый телефон ('никаких мобильников!'), а дорого, с шикарными видами и отличными актёрами - в наши дни редкость. Уверен, что коммерчески успешным фильм не будет и надеюсь, что это не очень удивит и расстроит продюссеров. Ещё питаю скромные надежды, что у Джармуша и дальше будет возможность снимать фильмы в своей манере, поскольку из всех известных мне экспериментаторов от кино, Джим Джармуш мне наиболее симпатичен. P.S. Фильм хороший, понравился. 10 из 10
Сторонник релаксирующих тибетских практик и не слишком общительный негр (Банколе), лицом похожий на статую моаи, получает странное задание: показательно посещать кафе, пару дней ждать прибытия скрипки и относиться к происходящему субъективно. Для выполнения он в срочном порядке отправляется в Испанию и в номере отеля находит голую женщину с пистолетом и сосками, смотрящими в разные стороны (Уэрта). Не совсем ясна степень бытия, в которой женщина пребывает - может, ей заплатили, может просто эротический сон - но сексом она подозрительно предлагает заняться сразу. Герой объясняет, что на работе не положено, правда, даму на улицу не гонит. Из предательских синопсисов зритель уже знает, что негр - наемный убийца. Казалось бы, кому-кому, а Джармушу не получится поставить в укор даже то, что лучшее в его фильме - виды из окна поезда, потому что именно там и должна оказаться суть всего происходящего. Однако вот оно, своим визуальным совершенством исчерпывающее собственные плюсы кино. 'Пределы' упрямо забивают во главу угла привычный режиссерский символизм в непривычных для него масштабах, совсем не в тех сценах, которыми любуется зритель. Сначала только необъяснимость голой женщины кажется чем-то искусственным, но потом ее догоняет и весь фильм в целом. За атмосферу без тени смущения здесь отвечают спичечные коробки и бумажки с непонятными записями; образ главного героя, кажется, позаимствован из другой работы Джармуша «Пес-призрак», но лишен иронии, а главная идея, собственно, проталкивается силой аффирмаций наподобие «реальность случайна». Герои у Джармуша теперь чересчур прямо говорят о том, что раньше доносилось до зрителя почти поэзией, и это еще возможно было бы принять за искренность с публикой, если бы существовал какой-то намек на отказ от поэтичности, но его нет. По сути, современный Джармуш относится к Джармушу прошлому как плохие стихи к хорошим, а не как прямые тезисы к праздности метафор; режиссер пытается сразу быть и сомнительным философом, и занудным воспитателем, без пяти минут Аронофски. И собственную вербальную иронию - общение героев на разных языках - здесь он бесстыдно трансформирует, вместо обсуждения мороженного подсовывая героям, простите, устройство мира. Оригинальность центрального персонажа достигается неизменным заказом двух кружек эспрессо вместо одной, а мораль освобождения национальной самоидентификацией посредством костюма с родной символикой. «Пределы контроля» по стилю слишком прямолинейное и показательно философское роад-муви, там большую часть времени занимает дорога, и ощущения от просмотра действительно как после долгого утомительного пути. Какой-то умник однажды сказал, что не важен пункт назначения, важен сам путь к нему. Судя по увиденному, не всегда. И если уж по прибытии разрешаешь героям, убийце и жертве, строго художественно повести мудрую беседу о высоком, пусть в следующий раз это будет интереснее, чем, скажем, у Джона By.
Джармуш как всегда немногословен, красив и умен, надо сказать. Я лично больше всего тащусь от самой постановки, от медитативной красоты фильма. Поезда, проносящиеся пейзажи, виды городов с крыш... Все в потрясающих вдумчивых, если можно так сказать, красках, оформленное под монотонную музыку с одинокими гитарными стонами, и это затягивает.. Завораживает... Я очень люблю почему-то именно такого - цветного Джармуша. Не фанат 'Кофе и сигарет', 'Сломанных цветов' и - О ужас! - не фанат 'Мертвеца'(То бишь мне все это нравится, но... Не фанат, короче) Мне куда ближе 'Ночь на земле' и 'Таинственный поезд'. Очень нравятся повторы сквозь весь фильм. Ты как бы додумываешь, досматриваешь то что за кадром. Тебе показывают рассвет и закат, освещающий жалюзи, а ты видишь - герой лежит на кровати, неподвижно, руки заложив за голову, и смотрит немигающим взглядом в потолок. Эти повторы - как жизнь... Да собственно, это она и есть, - два эспрессо в раздельных чашках каждый день, те же самые маршруты, та же самая китайская гимнастика по утрам. Жизнь течет и в то же время не меняется. Интересно, что каждый день он выбирает новый ракурс, новый повтор, новое действие для представления зрителю. Все как вчера, вроде бы. А вроде бы и не так. А вот что не меняется у самого Джармуша, так это чувство бесконечного одиночества. Все его персонажи во всех фильмах одиноки. Тут же, так и вовсе главный герой носит имя Одиночка. И он, лежа с роскошной обнаженной женщиной, на самом деле совершенно не с ней, что автор и демонстрирует по-простому - в лоб. Единственное, что одиночество Джармуша какое-то умиротворяющее, что ли. Задумчивое, я бы сказал, а не пронзительное, как это часто бывает. Герой, сразу понятно, что ассассин, перемещается по Испании, встречаясь с подозрительного вида типчиками, обмениваясь с ними спичечными коробками с неясными бумажками, паролями и ключевыми фразами. Собственно эти редкие диалоги - основной способ Джармуша развеселить зрителя. Помимо явно киношных шуточек с чехлом гитары и орудием убийства в нем. Я смеялся, да. В остальном он серьезен. Да он и в этом серьезен. Мысль, преследуемая режиссером, озвучена им без обиняков и недомолвок в самом конце - Реальность Условна. Ее невозможно контролировать. Ей невозможно управлять. А тот кто посчитает, что может Узнает цену жизни. Это полная рука праха. И мы видим эту условность - вид города оказывается картиной в музее, окно поезда - словно экран, в котором что-то мелькает. 'Иногда мне кажется, что отражения более реальны, чем то что они отражают', - говорит герой Берналя. Кажется, что все встречные, вся эта поездка - это подготовка. Навык восприятия действительности. Воображаемой и реальной. Последняя шутка Джармуша про условность реальности - для зрителя. Герой Исаака де Банколе снимает свой костюм, с которым он уже кажется сросся (Кстати, в коричневом костюме общая шоколадность героя, обагренная закатным солнцем - это нечто), переодевается в заурядную куртяшку и кроссовки, и знай себе шлепает прямо в конец фильма. 'Вы думали - он вот такой? Ан нет - это совершенно другой человек'. Просто на работе он в официозе. Тема убийства. Вся эта конспирация, путешествие по триггерам, разговоры об искусстве, это не подготовка убийцы - это подготовка художника. Творца, играющего с реальностью. Герой движется по нисходящей, - от шикарных апартаментов к бедным кварталам, и под конец - в заброшенную халупу. Его учителя - художники. Его оружие - струна с древней гитары знаменитого музыканта. Его способ добраться до клиента - воображение.
Кто такой Джим Джармуш? В числе прочего — член нью-йоркской богемы. Богемы, в которую входят десятки деятелей искусства: живописцы, литераторы, критики, музыканты, гурманы, ученые, философы. Я так и представляю себе эту картину: самые модные дизайнеры, режиссеры и художники, актеры и другие эстеты собираются в модном ресторане где-нибудь в Нью-Йорке и обсуждают. Что? Искусство. Это несчастное искусство, «безграничное» и «необъятное», которому уже все косточки перемыли и расставили по полочкам в баночках. Его настолько упорядочили, что оно перестало быть безграничным, оно вдруг оказалось понятным и прозрачным, доступным каждому. Эта богема захлёбывается в демагогичных разговорах о прекрасных картинах, скульптурах, фильмах. Ведь это так интеллектуально. Они ограничили себя искусством, ограничили свою жизнь и создают это высосанное из пальца искусство. Они живут не в реальности, а в отражении этой реальности. В противовес им всем и создан этот фильм. Раньше модно было быть панком. Раньше модно было быть скинхэдом. Раньше модно было быть психом, быть фриком. Теперь модно быть ценителем искусства. В течение всего фильма главный герой меняется с разными странными людьми спичечными коробками, ест тоннами бумагу и пьет свое эспрессо «in seperate cups». А люди, которых он встречает рассказывают ему об искусстве. Они настолько возвысились над миром, что могут говорить лишь о высших формах его прояления. Сам по себе мир грязен и уродлив, прекрасно же его отражение. «Те, кто возвысил себя над другими отправляются на кладбище. Там они понимают, что жизнь — лишь горстка праха». Они возвысили себя, они думают, что они важны. В противовес всему медленном унылому немногословному действию, герой Билла Мюррэя начинает материться через слово, кричать и размахивать пушкой. Он не изображает из себя ничего, не философствует. Он себя не контролирует. «Думаешь, уничтожив меня, ты сможешь снять ограничение с реальности?». Но что же в ответ говорит чёрный парень? Очередную заумную бессмысленную фразу: «Реальность субъективна». Билл Мюррэй — единственный реальный человек во всём фильме. Ты свободен, ты свободен, тебе не надо никого убивать, не надо с умным видом выслушать мысли сумасшедших бродяг, не надо ездить туда-сюда на поезде, и делать всякую хрень. Почему человек, которого так и хочется назвать главным героем весь фильм вместо двойного эспрессо пьет два эспрессо в разных чашках? В этом есть какая-то недоступная рядовому человеку философия? Нет, просто желание ограничить свою жизнь бессмысленным принципами, бессмысленными правилами. Нет правил, нет смысла, и не надо его искать. Наверняка я всё не так понял, но, к сожалению, я могу судить о фильме только в пределах моего восприятия мира. Они все равно есть, эти пределы. А сам фильм красивый, очень красивый. Кристофер Дойл — просто молодец. Пересматривать не буду, очень унылое, скучное кино.
Как бы мне неприятно это не было, но самое время поговорить о худшем фильме Джармуша – надменной контркультурной агитке «Пределы контроля». В ней режиссер пытается соединить части концептуальной мозаики в притчевой форме: предельно зашифровано и высокомерно по отношению к зрителю (мол, должен догадаться, если умный), постановщик противопоставляет власть, деньги, контроль искусству, науке, богеме. Собственно это тот самый старый «добрый» конфликт, впервые озвученный Маркузе в «Эросе и цивилизации» между деятельным Прометеем и игроком Орфеем, буржуазией и богемной интеллигенцией. Почти весь фильм главный герой получает странные послания от по-клоунски выглядящих персонажей о музыке, кино, науке, его безуспешно соблазняет обнаженная девушка, в итоге он выполняет возложенное на него задание и растворяется в толпе. Да, и почти всю картину над ним кружит вертолет, видимо, и олицетворяющий тот самый контроль американского капитала, который герой призван испытать на прочность. Кино просто ледяное, безэмоциональное, глянцевое, предельно искусственное, здесь нет ни капли искренних человеческих чувств, герои изъясняются цитатами и псевдомногозначительными сентенциями. Когда примерно пятнадцать лет назад появилась возможность посмотреть данный опус, он привел меня в такое раздражение, граничащее с яростью, что я был просто вне себя. Действительно «Пределы контроля» выражают собой именно тот тип кинематографа, который я не приемлю, – сухой, неестественный, превращающий живую жизнь в мертвую конструкцию. Да, конечно, здесь есть изящные рифмы вроде сочетания слов и образов: например, герою надо найти скрипку, и он видит ее в музее на картине. Это, конечно, блестяще придумано, но для чего? Чтобы в очередной раз выразить ситуационистский тезис «К власти приходит воображение»? Так все и так чрезмерно декларативно: с одной стороны, эстетствующая богема, раскрепощающая воображение, с другой – власть и деньги, держащие его в узде. Для одних истина одна, для других – все субъективно и самой реальности нет. В этом смысле «Пределы контроля» последовательно выражают связь контркультуры и постмодерна, борющихся с реализмом, объективизмом и метафизикой. Но зачем для выражения этого потребовалось столь мертвое кино? Ведь актеры здесь буквально застывают в неповоротливых типажах (разве что Суинтон эффектна и стильна в своей андрогинности), Исаак Де Банколе почти все время молчит, эмоций ноль, как у мельвилевского самурая, то же можно сказать и о других, включая Берналя (произносящего монолог о пейотле, привет Кастанеде). Разве что Билл Мюррей хоть как-то оживляет мертвенность других человеческим присутствием хоть в чем-то колоритного злодея. Это кино, как «Мертвец» и «Пес-призрак», как «Выживут только любовники» и «Мертвые не умирают», снято для подростков и инфантильных представителей художественной богемы с высоким мнением о себе. Мол, мы знаем, где здесь Берроуз, где Кастанеда, цитаты прочитать сумеем. Но что в итоге? Камера Дойла – единственный плюс картины, проработав с Кар-Ваем не одно десятилетие, он здесь цитирует сам себя из «Любовного настроения» (проход японки в поезде). Мертвенная сконструированность «Пределов контроля», полное отсутствие в них непередаваемой органики коммуникативной спонтанности, коей отмечено все лучшее в джармушевской фильмографии от «Более странно, чем в раю» до «Кофе и сигарет», и взамен ей искусственные сентенции-трюизмы обо всем на свете, - все это говорит о том, что, будучи отравлен голливудчиной в период работы над «Мертвецом» и «Псом-призраком», и так и не избавившись от нее, Джармуш долгие годы испытывал болезненный разлад между желанием быть органичным своей среде и художественному кругу, в котором он жил и который блестяще романтизировал, и желанием быть выразителем философии этого круга, создателем кинематографического эквивалента его мировоззрения. Этот разлад между надменным мыслителем и простым регистратором жизни так и не был продолен, отчего фильмография Джурмуша раскололась надвое: на то, что можно хвалить и всячески приветствовать, и то, что приходится ругать и критиковать. К сожалению, как показывают последние картины режиссера, он бесповоротно выбрал позицию высокомерного философствования, культ, возникший вокруг «Мертвеца», его надломил, и он поверил в то, что имеет право учить других жизни, а не просто ее запечатлевать. Этот выбор виден и в картине «Выживут только любовники».
Замечательный фильм Джима Джармуша, по-моему лучший из созданных им фильмов. Лучше всего данную картину можно понять в контексте буддизма, которым, как известно увлекается сам режиссер. Главный герой находится на пути познания, отрекается от страстей мира, отвергает науку, музыку, кино ибо они искажают видение действительности, навязывая ложные идеи и представления. Герой встречается с разными людьми, которые направляют его на пути, отсылая друг к другу. Вначале- это девушка, для которой главное- это страсть и плотские радости, затем встречаются люди, которые не мыслят свою жизнь без кино, музыки, науки и технологии, однако затем становится понятным, что мир и смысл бытия можно понять лишь познавая себя. Герой занимается медитацией и созерцанием и в результате он отбрасывает листы бумаги с посылками в другие области знаний, которые раньше заглатывал и запивал кофе. Он снимает свой костюм и растворяется в толпе- это по-моему символ достижения им нирваны, он растворяется в пустоте окружающей действительности. Герой преодолевает 'пределы контроля' и убивает важного чиновника, возможно, этот чиновник символ его же сознания, именно подавив власть сознания (убив чиновника, который мнит себя всемогущим) герой раскрывает свою глубинную сущность и обретает просветление. Пределы контроля - это и есть контроль сознания. Очень символичный фильм, не следует воспринимать все буквально. Уверен, что понравится всем фанатам творчества Джима Джармуша. Картина заставляет задуматься, проделать работу над осознанием всего происходящего. 10 из 10
«Пределы контроля». Новый фильм Джармуша после «Сломанных цветов». Три года режиссер находился в путешествии, о котором решился поведать нам. Не заметить страсть к использованию путешествия в качестве одной из главных составляющих повествования просто невозможно. Будь то «Таинственный поезд», «Ночь на Земле», «Мертвец» или те же «Сломанные цветы». В новой картине символ странствия обретает новое качество. «Вы говорите по-испански?». Действие фильма происходит в незнакомой для главного героя стране – в Испании. Тем не менее, он чувствует себя более чем комфортно. Этому способствуют регулярные йогические упражнения, которые путешественник не забывает выполнять независимо от того, в какой бы ситуации или обстоятельствах он ни находился. Кроме того, он знает куда направляется, что ему нужно сделать и каков его маршрут. Сложно поверить в то, что он в этих местах никогда не бывал. Взвешенная молчаливость, отказ от использования оружия и красивый костюмчик прибавляют баллы к статусу – товарищ очень уверенно держится. Наверное, профессионал… «А вы случайно не интересуетесь [музыкой/кино/живописью/наукой]?» По пути ему встречаются самые разные люди, направляющие в нужном направлении и дающие информацию, которая ему необходима, попутно развлекая краткими историями о музыке, кино, живописи, науке. Всё тщательно спланировано. Кем? Тем, наверное, кому наш странник постоянно заказывает вторую чашку кофе. Но. Замечательная особенность состоит в том, что все что ни сказано, сделано или увидено во время путешествия не остается незначительным фактом или обстоятельством. События из потенциальности в виде образов и слов вскоре превращаются в актуальность. И, несмотря на отсутствие целостной причинно-следственной связи, наш странник нисколько этому не удивляется. Более того, всё это составляет канву плана по достижению намеченной цели – будь то поход в музей, прослушивание музыки или случайный визит на репетицию постановки в маленькую уютную испанскую кафешку. «Включил воображение». Совершенно чудесным, непостижимым образом цель оказывается достигнутой. Также непостижимо преступник оказывается неуловимым для расправы. Но если в других фильмах создатели сосредоточились бы на спецэффектах и поворотах сюжета, доказывающих ловкость и смекалку наемника, Джармуш сознательно этот момент опускает, указывая на трансцендентность того, чему мы стали свидетелями. «Среди нас есть те, кто не с нами». При встрече с одним из посыльных, поклонником живописи, высказывается мнение о том, что современная богема не может по праву так называться, хоть среди них и встречаются достаточно талантливые персоны. И если попытаться чуть глубже проникнуть в смысл фразы, то «теми, кто не с нами» окажутся те, кто не является истинным служителем искусства. Спотыкаясь на том, что у нас нет эталона для определения такой истинности/ложности, мы упираемся прямо лбом в ответ, который приготовил нам режиссер в развязке: истинный служитель искусства тот, чьи результаты творчества трансцендентны. «Жизнь ничего не стоит». Джармуш воспевает гимн свободе творчества, искусству во всех его проявлениях при этом самоутверждаясь через своего героя – ведь такое путешествие совершает каждый творческий человек. Кроме того, это путешествие – жизненный цикл, который проходит любое произведение искусства независимо от конечной формы. Но. Материализуя трансцендентное, автор сознательно идет на убийство прежнего мироустройства, делает бескомпромиссный выпад в сторону общепринятых форм сознания. Жизнь в предыдущей своей форме «ничего не стоит». И расправу нужно совершить исключительно голыми руками. Иначе вторичность результатов творчества будет неизбежной, а значит и авторство в итоге можно поставить под сомнение. Поэтому «ни пистолетов, ни мобильного, ни секса…» «Тот, кто считает себя важнее других, тому место на кладбище». Стоит признать, что истинно творческая жизнь – не такое уж простое дело. Нужно верить в себя для того, чтобы иметь смелость говорить именно то, что хочешь сказать. Джармушу однозначно нельзя похвастаться тем, что его фильмы все понимают однозначно (если вообще понимают). И это, на самом деле, первое, о чем он громче всего и настойчивей всего кричит устами героев с экрана. Чувствуется усталость и отчаяние от непонимания, но, вместе с тем, и отчаянное желание сказать свое слово. Фильм очень порадовал. Кроме продуманной композиции и правильной расстановки нужных маркеров для понимания увиденного, можно отметить удачную музыкальную составляющую в виде пост-роковых бекграундов в ключевых моментах фильма. На киноцитаты Джармуш тоже горазд, в этом мы не сомневались. И как бы фильм не критиковали за скучность, нужно отметить, что глубина саспенса соответствует важности поднятой режиссером темы. Видимо, не зря так получается, что часто весомое слово киносоздателю удобнее говорить именно в форме вялотекущего, эмбиентного повествования. И Джармуш, как по мне, это слово сказал. 10 из 10
Фильм требует терпения при просмотре. Действие затянуто. Фактически фильм - манифестация отказа от лишних действий и мыслей. Если поставлена цель, то путь к ней должен быть прямым, несмотря на все отвлекающие влияния окружающей среды. Главный герой полностью контролирует свои чувства, все его поступки - разумны. Даже собственное воображение он использует не для удовольствия, а для решения поставленной задачи. Он - мастер самоконтроля. И эта его способность поможет избавиться от навязанного обществу контроля извне. Но это лишь сюжетная линия, а сама идея глубже - научиться осознанности собственных действий, контролю над собственными чувствами и эмоциями. Не скажу, что фильм 10 из 10, но это фильм, который произвел на меня неизгладимое впечатление, и только ради этого отзыва я решил зарегистрироваться на этом сайте, чтобы иметь возможность выразить свои чувства. Фильм - абсолютно не для отдыха и развлечения. Он открывает глаза на возможную другую реальность - новую субъективную реальность для каждого.
«Предел контроля» - философская притча от автора «Мертвеца» и «Сломанных цветов» - режиссера Джима Джармуша, жанру которой трудно дать точное определение, потому как сюжетная линия очерчена неясно и изобилует абстрактными зарисовками. Повествование открывается сценой в неизвестном аэропорту, где главный герой (Айзек Де Банколе), в титрах именуемый как Одиночка, получает таинственное задание. Сама миссия не оглашается понятно и четко, зрителю неизвестны ее цели, и лишь из обрывков философских фраз можно заключить следующее. Герой поочередно отправляется в несколько испанских городов, чтобы встретиться с очередным незнакомцем. Каждый из персонажей должен дать новый ключ для продолжения загадочного задания. Секретным знаком становятся две чашки кофе и спичечный коробок. Кофе служит знаком для встречи, а в коробках содержится маленький листок с кодом, дающим новую цель в цепочке агентов на пути к главной мишени. И так, код за кодом, одинокий человек продвигается к финалу истории. Главный герой полностью контролирует свои чувства, все его поступки — разумны. Даже собственное воображение он использует не для удовольствия, а для решения поставленной задачи. Он — мастер самоконтроля. И эта его способность поможет избавиться от навязанного обществу контроля извне. Джим Джармуш весьма интересно выстроил траекторию движения Одиночки, раскручивая паралельно географическую и транспортную спирали. Начав с Парижа, Одиночка перемещается в Мадрид (самолет), далее углубляясь в андалузские пейзажи (электричка), в анахоретскую пустыню и вовсе на раздолбаном грузовичке, а в финале, уже окончательно завороженный зритель, наблюдает пеший путь к истине. «Тому, кто думает, что он лучше других, лучше сходить на кладбище. Там он поймет, что жизнь на самом деле всего лишь горсть земли... Жизнь ничего не стоит.» Что неизменно у самого Джармуша, так это чувство бесконечного одиночества. Все его персонажи всегда одиноки. В данном случае, так и вовсе главный герой носит имя Одиночка. И он, лежа с роскошной обнаженной женщиной, на самом деле совершенно не с ней, что автор и остро демонстрирует. Единственное, что одиночество Джармуша какое-то умиротворяющее, задумчивое. Стараниями оператора Кристофера Дойла симметричные сегменты словно впечатаны в застывшую в пространстве-времени испанскую картину. Неспешное, равновесное путешествие человека без свойств повествуется под, уже так полюбившуюся у Джармуша, протяжную электрогитару. Думаю, многих людей определенного склада ума этот фильм покажется претенциозным, и, возможно, доведёт до исступления. В плане содержания в «Пределах контроля» все в порядке: здесь целое море смыслов, которые, куда ни ткни, ветвятся так, насколько удачно удастся вам справиться с собственными творческими ограничениями. Но в плане формы Джим Джармуш достиг пределов контроля точно. «Суфи сказал, что каждый из нас — планета, вращающаяся в экстазе. Но я бы сказала, каждый из нас — собрание движущихся молекул. Вращающихся в экстазе.» P.S. Фильм Джима Джармуша «Пределы контроля» требует терпения при просмотре. Это путешествие по сознательному и бессознательному, между реальностью и вымыслом. «Пределы контроля» — фильм абсолютно не для отдыха и развлечения. Он открывает глаза на другую возможную реальность — новую субъективную реальность для каждого. 8 из 10