Рецензии. Красиво жить не запретишь
А фильм то горяч. А фильм то не так прост как может показаться на первый взгляд. Необходимо всмотреться в происходящее попристальней. Ведь форма, выбранная режиссёром для сюжета, казалось бы не имеет особой глубины. Но впечатления эти обманчивы. За незатейливой комедией, покушения на устои государства. Ну, почти. Так в чём же суть? Давайте разбираться вместе. Это, конечно, не художественный совет, выносящий решение по судьбе картины, но более-менее объективная оценка на предложенное автором. Старики управляют миром, Суетятся, как злые мыши, Им по справке, выданной МИДом, От семидесяти и выше. Откружили в боях и в вальсах, Отмолили годам продленье, И в сведённых подагрой пальцах Держат крепко бразды правленья. По утрам их терзает кашель, И поводят глазами шало Над тарелками с манной кашей Президенты Земного Шара! Абсолютно 'не мужчинистого' мужчину нам демонстрируют в качестве главного персонажа. В самом деле, он не рыцарь, отстаивающий с мечом в руках честь дамы сердца, не труженик-герой надрывающийся в шахтёрском забое, не сторож правопорядка с милицейскими лычками погон, усмиряющий злодеев общества. В нём удали чуть, в нём мышцы по минимуму. Более того, он всё ещё по-юношески пуглив, нерешителен, робок. Какой уж тут 'герой нашего времени'? Так, невзрачный человечишка. Ни то ни сё - ни рыба ни мясо. Да уж. Эка. Тогда, спрашивается, зачем о таком, о таких снимают кино. К чему нам такие? Зачем он здесь? Вот-вот... Дело в том, что режиссёр картины - большой хитрец. К аллегории прибегнул наш светоч. Тут Советский Союз в препарировании. Тут сама жизнь общества в размышлении-высмеивании. И власть обличением сна дрёмы... Казалось бы разве не безобидный сюжет перед нашими глазами? Текстильная фабрика. Провинция страны. Художник-модельер в творческих порывах. Директор, управлением делами. Парторг - наблюдательным оком 'государевым'. И дела-дела-дела... Раскройки, пошив, выпуск продукции. И планы-планы-планы. Кино то восемьдесят вторым годом датировано (в смысле - 1982), верно? Какая тут может быть антисоветчина? Какой бунт можно усмотреть? Да и на сатиру ли возможно отважиться? Брежневский застой (1964-85) откровением? Текстильная фабрика - это мы. Это государство с шестерёнками машин и механизмов. Конвейер производства. Директор (в лице госпожи Лыхиной) заплесневевшее, неповоротливое кормило власти у руля. Мамонты. Парторг (в лице госпожи Федяевой - она же Л. Федосеева-Шукшина) чекист надзора партии коршуном взгляда. Модельер - молодая поросль, задыхающаяся в тисках оков планов-сдерживаний-согласований-разрешений... Кто кого? И все 'зарубы' здесь - это мягкая форма протеста с прописыванием точек зрений, мировоззрений. Языком 80-х. Время 'больших перемен' горбачёвской оттепели ещё не пришло, ещё не наступило. Боязно. Страшновато. А сцена на совещании, прелесть как хороша, - предлагаю строгий выговор С. В. Бодрову! И он тут же - предлагаю освободить Лыхину от занимаемой должности! Вау! Вот это, да! Вот это по-русски! А далее - ОБКОМ и, беседа сначала 'на троих', а чуть позже - 'тет-а-тет' и слова чиновника - Вы, дескать, не спускайте глаз с этого 'энтузиаста', а то Вас накажем... Каково, а? И едва ли не под козырёк берёт парторг, - есть, будет исполнено, приложу все силы! Вот оно соглядатайство Партии за всем и за всеми. Стукачество и Служба ВЕЛИКИМ ЛЕНИНСКИМ ИДЕАЛАМ. ...А над нами с утра, а над нами с утра, Как кричит воронье на пожарище, Голосят рупора, голосят рупора: 'С добрым утром, вставайте, товарищи!' А потом, досыпая, мы едем в метро, В электричке, в трамвае, в автобусе, И орут, выворачивая нутро, Рупора о победах и доблести. И спросонья бывает такая пора, Что готов я в припадке отчаянья Посшибать рупора, посбивать рупора, И услышать прекрасность молчания... А есть ещё в фильме роль Григория Буркова. Родственник он, этого самого модельера. В телогрейке, на пашне возле трактора доверительно ведёт рассказ. Деревня, что с него возьмёшь? Да-да, деревня... Как же. Мудрец он от народа тут. Глас вопиющего. И ироничен, и критичен. Чего больше? Так, понятно, 82 год на дворе... Эзоповским языком изъясняется. Вот такое кино. Непростое. Совсем непростое. 6 из 10