Рецензии. Соломенные псы
Отличная экранизация истории, которая может случиться с каждым. Ведь в жизни случаются вещи и похуже, это понимание заставляет острее переживать происходящее на экране, заставляет переносить все буквально на себя. Ну вы представьте. Молодая пара Девид (Дастин Хоффман) и Эмми (Сьюзен Джордж), он заурядной внешности молодой человек, скромен, но обладающий незаурядным умом. Она сексуальная, энергичная, слегка инфантильная блондинка. В принципе неплохо, уравновешивают друг друга. Вот они решают поехать в старый дом ее отца, где он сможет спокойно заниматься своими научными трудами, а она будет всячески ему мешать и вредничать из-за того, что он не уделяет ей достаточно внимания. Типичная ситуация. Провинциальный городок, к слову, в котором находится этот дом, довольно маленький, один из тех городов в котором все друг друга знают. Знает и нашу красотку Эмми местный завсегдатай баров Чарли, знает причем довольно близко. По определенным с течениям обстоятельств, Чарли и его маргинальные дружки делают нашей паре крышу в доме. Начиная постепенно ее терроризировать своими выходками, донимать Девида и пожирать взглядом Эмми. И вот все эти выходки и пожирания набирают дурной оборот, в сумме с чередой происходящих событий ситуация достигает точки невозврата, в которой просыпается все первобытное и животное что в нас сидит и встает один вопрос: Ты или тебя? Такую жизненную ситуацию показал нам Сем Пекинпа. Показал очень добротно, прекрасную режиссуру дополняет качественный сценарий, резкая, нагоняющая саспенс склейка, ну и конечно же актеры. Сьюзен Джордж великолепна, Эмми действительно, моментами возбуждает, моментами раздражает (не С. Джордж, это важно), в целом за ее героиней интересно наблюдать, банда английских отморозков нагоняет страх и отвращение, в чем безусловно заслуга актеров. Хочу отдельно выделить Дастина Хоффмана, до чего же он хорош! Хоть на первый взгляд Девид кажется робким, неспособным на подвиг молодым человеком, но в его глазах, манерах прослеживается холодное спокойствие и уверенность, это видно на протяжении всего фильма и в его конце, доходит до своего апогея. Все это заслуга безусловно Дастина. Да в этом фильме, есть свои ошибки, недочеты в плане сценария, в плане логики поступков персонажей, которые и привели их к тому к чему привели. Но давайте будем честны, что логики в нас просыпаются посреди ночи, когда мы придумываем что нужно было ответить той кассирше, которая нахамила, но пока ты в гуще событий, для логики остается мало места, и я делаю на этом скидку. История фильма банальна, она не поднимает глубокие философские темы, не увидел я там и какого-то скрытого подтекста. Но она жизненная и в очередной раз доказывает то, что бояться нужно настоящих зверей и хищников, которые способные на ужасные поступки — людей. 8 из 10
Был много наслышан об этом фильме, а когда еще узнал, что там снимается Дастин Хоффман — вопрос о просмотре решился сам собой. С первых же кадров, в сцене панорамного знакомства с деревенскими красотами, когда камера медленно опускается сверху, я был поражен красотой этого священнодействия и подумал, что режиссер, поставивший такую сцену, просто не может снять плохое кино. А вот дальше пошло как-то уж чересчур вяло и затянуто с моей точки зрения. Имхо, Сэм Пекинпа слишком долго «выдерживал паузу и передержал с интригой». Смотреть в «надцатый» раз на многозначительные взгляды, «игру лицом» и одни лишь намеки на решительные действия, как со стороны главных героев в лице персонажа молодого Дастина Хоффмана и Сьюзен Джордж, так и со стороны их «протагонистов в лице сельских быдланов», мне было не очень интересно. Возможно я сам виноват, так как ожидал от фильма «Соломенные Псы» чего-то в духе кинокартин «С Меня Хватит» или «Заводной Апельсин», с которыми их иногда сравнивали на некоторых киноресурсах и форумах, а в них решительные действия наступали практически с первых минут просмотра. Но, как бы то ни было, а настоящий интерес к фильму проснулся лишь со сцены с охотой и далее, по нарастающей. И Дастин Хоффман, «полностью проснувшийся» и этот его особенно лукавый взгляд в конце фильма в сцене, когда он произнес что-то вроде «я тоже не знаю дороги домой», пришелся гораздо больше мне по вкусу своей игрой, чем когда его героя сдерживали «узы цивилизованной интеллигентности». Кстати, «мягкотелым ботаном» он не был НИКОГДА — это очевидно читается в его решительном (с небольшим даже я бы сказал «умудренным сарказмом») взгляде, как в разговоре с женушкой, например, и его не желанием уступать ей даже в мелочах, так и в сцене драки в баре, где он высказал своим взглядом лишь удивление, но НИКАК не страх. В общем и целом фильм «Соломенные Псы», конечно, оставил свой след в моей памяти, не говоря уж об истории кинематографа, но вот как скоро я захочу пересмотреть его — этого пока сказать не могу. Все же (повторюсь) ожидал от него гораздо большего. 8 из 10
Чем этот фильм отличается от остальных триллеров? Неторопливость повествования- сюжет развивается очень постепенно, конфликтов в нем поначалу совсем немного. Но чем дальше, тем напряженные ситуации появляются все чаще и чаще, превращаясь из мелких и незначительных во все большие и напряженные. Многоплановость — отношения Эми и Дэвида, их обоих с рабочими, попытки Дэвида вписаться, наличие множества второстепенных героев, каждый из которых сыграет свою роль в развивающейся драме. Недосказанность — как они двое оказались вместе, что было у Эми с тем парнем, что это за дом, что не так с хромающим мужчиной? Непростой, продуманный женский персонаж — Эми здесь вовсе не только для красивой картинки. И шикарнейший, сложный главный герой Дэвид — нет, вовсе не тюфяк изначально (сцена с сигаретами в начале). У него свой мир, свои приоритеты, своя система ценностей. Он вовсе не глуп эмоционально, живет в очень даже «этом» мире, но не любит и не умеет решать конфликты, проще ему закрыть глаза на них, отгородиться, отложить на потом. Фильм действительно стоит того, чтобы его посмотреть. Увидев его, думаешь после несколько дней о том, что же это было? Почему сложилось все именно так, когда можно было все предотвратить и вообще можно ли? P.S. Обязательно обратите внимание на первую сцену с детьми. Она не только задает общий настрой… 9 из 10
Похоже, я буду первой, кто оставит отрицательную рецензию на данный кинофильм на Кинопоиске. Разве я могла упустить такой шанс? Фильм снят в 70-е, но даже при этом, я не сделаю ему скидку на эпоху. Обычно я не так категорична к кино, даже если оно мне попросту не нравится. Однако тут особый случай. Что я ожидала? Напряжённый триллер. Что получила? Скучноватую затянутую историю с предсказуемыми сюжетными поворотами и персонажами, ни одному из которых невозможно сопереживать. Многие хвалебные рецензии указывают на изменение главного героя, его личности, в отрицательную сторону. Но с самого начала Дэвид не был положительным персонажем. Скорее он скрывал внутреннюю агрессию за маской, как это часто делают люди, привыкшие жить в городе, и загнанные в жёсткие рамки законов. На самом деле Дэвид ненавидит кошек, любит попрекать свою жену почём зря и не способен на уважение к другим людям. И все эти его качества не секрет. Дэвид не становится монстром, он выпускает его. А отправной точкой является тот факт, что его бросили на охоте. Оскорблённый и униженный как мальчишка, в финальной сцене Дэвид броситься на защиту собственной маскулинности, а не родных ему людей или хоть каких-либо ценностей. Сцена насилия над Эми, женой Дэвида, просто чудовищна и совершенно бессмысленна. Хотя, если смотреть на женщину не как на личность, а как на предмет собственности, то это можно назвать посягательством на собственность главного героя. Логично, учитывая, что создатель картины изображает Эми пассивной красоткой и обвиняет её в провокации на насилие. Если бы выдалась возможность, я бы обязательно дала режиссёру пару советов относительно того, как не надо изображать сцены изнасилования. Откровенная эротика, призванная возбудить интерес мужского зрителя, а не акт посягательства на человека, никуда не годится. Была у фильма и положительная сторона. После просмотра я порадовалась, что живу в иное время, когда снимают иное кино с полноценными героинями, а не приложениями к герою, которых таскают за волосы, а её собственность по мановению волшебной палочки становится его собственностью, как и сама женщина. 2 из 10 Не тратьте на Соломенных псов своё время, он того не стоит.
Несомненный шедевр Сэма Пекинпа, который нещадно критиковался сторонниками цензуры, благодаря этой критике лишь упрочил свои позиции среди нетленок кинематографа. Совершенно незатейливый сюжет — мы имеем молодую супружескую пару, которая решила на время сменить суетливость американского города на размеренность и умиротворенность британской глубинки. Но путевка выдалась в формате all-inclusive. Тут не только коровьи лепешки и петушиные вопли по утрам, но и фирменный набор из дурачков, алкашей и просто малоприятных персонажей, которые вряд ли способны на адекватное восприятие в своей среде «приезжих». Если смотреть «Псов» только ради процесса волшебного превращения пацифиста-очкарика в машину для убийства, то неизбежно возникнут претензии как минимум по части ее затянутости. Но тут два момента. Во-первых, затянутость здесь — намеренное средство, выбранное режиссером, который хочет, чтобы все эти мерзость, бесчинство, несправедливость показались и героям истории, и зрителям нескончаемой пыткой. Ведь правда сидишь и думаешь — ну когда уже они (или он, мужик все-таки!) что-нибудь сделают, ну сколько это может продолжаться-то? А во-вторых, как это часто бывает, вкусности и нюансики вылезут на видное место уже при повторном просмотре фильма — когда история и ее финал перестают всецело поглощать внимание нетерпеливого зрителя. И тогда каждый эпизод, который раньше воспринимался как попытка отложить самое интересное на потом, начинает рассказывать свою историю. Здесь лишь на первый взгляд конфликт двух неместных с группой местных. Конфликтов, зримых и незримых, открытых и назревающих, в этом фильме огромное множество, между людьми, менталитетами, социальными слоями, поколениями, гендерными стереотипами и даже внутри самих людей. Посмотрите, что приходится преодолеть в самих себе героям фильма, когда они принимают очередное роковое решение, какую борьбу они ведут (в том числе и с собой) за свои принципы и убеждения. Список можно продолжать. Можно сколько угодно говорить о бенефисе Дастина Хоффмана, благородные черты оторого мать-природа вылепила как будто специально под этот фильм, но ведь ни один персонаж здесь не смешался с интерьером, не растворился в истории. Отдельно стоит сказать о столь любимом всеми насилии. Пока ханжи и лицемеры будут наперебой рассказывать, как его много и какое оно противное, мы-то не будем отрицать того, что в кино многие ищут, ждут и больше всего любят именно его — насилие. В начале 70-х планочка, конечно была пониже, значительно ниже, чем сегодня, и изощренные формы насилия, представленные в «Псах», ожидаемо осложнили жизнь и режиссеру, и его детищу. А с другой стороны, что вы изволите здесь показывать, если сам фильм посвящен звериной натуре человека, тому, что сидит и ждет своего часа внутри каждого из нас? 8 из 10
Очевидно, что рамки закона и религии, понятия морали и жизни в современном цивильном обществе накладывают на каждого из нас некий образ поведения. Более того, весьма незаметно даже для нас самих, надевая на наши лица некие маски цивильного и благоразумия. Но что скрывается за этой маской благополучности? Размышления на данную тему и являются основой данной скандальной классики культового американского режиссера Сэма Пекинпа. Сюжет картины повествует о счастливой супружеской пары, которая решив ненадолго сменить место жительства, сама того не знает оказывается жертвой местных неформалов. Она — провоцируя изнасилование своим вызывающим поведением. Он — провоцируя столь бессмысленный акт жестокости своей мягкотелостью, трусостью и не решительностью. Достаточно долго и упорно раскачивая привычный мирок главных героев, режиссер данной ленты Сэм Пекинпа лишь нагнетает атмосферу перед самым главным блюдом ленты — самой «судной ночью», которой он и отводит финальные 20 минут экранного времени. Где и обнажается не только фундамент всей ленты, но и её ярчайший драматический пласт. Именно финал и позволяет в полной мере понять, к чему так долго идут «Соломенные псы» на протяжении всей ленты. Наглядно демонстрируя тот факт, насколько сильно способен изменится человек, стоит довести его до грани и погрузить в состояние опасности собственной жизни. Грань переступается. Маска спадает с лица. Звери превращаются в трусов. Трус превращается в зверя и всё это великолепно отображает понятие двойственной натуры каждого из нас. Пусть не так ярко демонстрируя «темное и светлое начало» как в истории о Докторе Джекилле и Мистере Хайде, коей вдохновлялся Пекинпа, но всё равно достаточно сильно. Отсюда и не удивительно, что годом позже картина вдохновит Уэса Крэйвена на создание «Последнего дома слева» и целый табор кинематографистов на фильмы аналогичного характера. Будучи признанным и непревзойденным мастером своего дела, режиссер данной ленты Сэм Пекинпа снял пожалуй один из самых известных и скандальных фильмов в своей карьере. Практически с первых же кадров начиная нагнетать атмосферу напряжения, дискомфорта и эмоционального неудобства, которая лишь усиливает свое влияние на зрителя на протяжении всей ленты. Что характерно, при практически минимальном количестве сцен жестокого насилия на экране. Естественно за исключением последних 20 минут картины. Один из главных перфекционистов Голливуда Дастин Хоффман мастерски исполнил свою роль на экране. Создав образ трусливого, не решительного и мягкотелого человека, но эффектно и неожиданно вывернув его на изнанку ближе к финалу ленты. Местами малость недобирала необходимых эмоций Сьюзен Джордж, но не смотря на это, сыграла свою роль она также достойно. Отыграв образ слишком раскованной, вызывающей и взбалмошной особы, которая отчасти и виновата в своей участи более всего. Да и весь актерский состав сработался весьма пристойно. 8 из 10 Соломенные псы — это однозначно одна из самых известных картин в творчестве культового режиссера Сэма Пекинпа и сильнейший фильм на тему «темной стороны» человеческой природы. Создавая впечатление пусть и морально устаревшего, но всё такого же брутального, жесткого и атмосферного кино, который на мой взгляд, должен посмотреть каждый.
Часто бывает такое, что когда приезжают в город новые люди, то местные жители им не рады. Именно такой конфликт происходит в фильме Сэма Пекинпа «Соломенные псы». Молодой американский математик Дэвид Самнер вместе со своей женой Эми переезжает жить в новый дом, который находится на побережье в одном из городов Англии. В этом городе выросла Эми, которую все знают и любят. Особенно её до сих пор любит Чарли, бывший парень девушки. Дэвид нанимает друзей своей жены, чтобы они помогли ему закончить ремонт крыши. Ребята соглашаются и работают каждый день. Дэвид в это время занят своими делами. Постепенно Чарли и его команда начинают вредить новым соседям. Они убивают в доме кошку, издеваются над Дэвидом на дороге, оставляют его одного на охоте. И всё это не только для того, чтобы Чарли смог изнасиловать Эми. Это ещё своего рода сигнал о том, что Дэвид лишний в этом городе, и что ему надо отсюда уехать. Но математик уверен, что здесь жизнь лучше, чем в Америке. В выходной день супруги идут в церковь. Там Эми замечает Чарли и его друзей и ей становится плохо. Они уходят из церкви и едут домой. Но вдруг Дэвид сбивает на машине Генри Найлса и приводит его в дом. Позже к дому приходит Чарли со своими друзьями и Том, отец девочки, которая пропала после встречи с Генри. Местные жители требуют, чтобы Дэвид отдал им Найлса, так как думаю, что тот что-то сделал с дочерью Тома. Но Дэвид не отдаёт его, так как дожидается скорой помощи. Тогда местные жители начинают бить стёкла и крушить дом, пока не приезжает полицейский. Полицейский пытается успокоить разъяренных людей, но они его не слушают. И Том случайно убивает майора. Эми и Дэвид становятся свидетелями. Тогда преступники начинают ещё больше крушить дом и стараться залезть вовнутрь, чтобы убить жильцов. Дэвид проявляет всё своё мужество и защищает свой дом от врагов. Концовка фильма напоминает картины «Нападение на тринадцатый участок» и «Судная ночь». И там, и там главным героям приходится защищать чужих людей, подвергая опасности свою жизнь и жизни тех, кто ему дорог. Дэвид, не зная, что Генри убил дочь Тома, укрывает его у себя дома и не отдаёт местным жителям. Малобюджетный криминальный детектив отлично подойдёт всем любителям этого жанра. Тем более в нём снялся молодой актёр Дастин Хоффман, который в то время постепенно начинал набирать популярность в большом кино. Проблема соседства актуальна и сегодня. До сих пор остаются такие люди, которые не любят «новеньких» в своём районе или городе. Это касается и дома, и школы, и работы и т. д. И для того, чтобы тебя хоть как-то воспринимали, нужно находить общий язык с окружающими. Дэвид захотел подружиться со своими работниками, когда согласился пойти с ними на охоту. Но он и не подозревал, что его оставят одного на болоте. Дом, в который переехали Дэвид и Эми, является одной из ключевых деталей всего фильма. Не зря же именно в доме происходят основные события: убийство кошки, изнасилование Эми, нападение местных жителей. Дом смог выдержать все эти нелёгкие испытания. Дэвид сумел противостоять неприятелю и не пустил его внутрь. Не зря говорится в одной пословице: «мой дом — моя крепость».
Сэм Пекинпа — один из тех режиссеров, чье творчество на момент своего появления, не было оценено по достоинству. И только по прошествии многих лет, было признано выдающимся. Вот и этот триллер Пекинпы в свое время был назван одним из самых противоречивых фильмов 70-х. У фильма много вариантов происхождения названия, в частности — изречение древнекитайского философа Лао Цзы: «Небо и Земля не милосердны, люди для них — лишь соломенные псы», и более современное — «термин «соломенные псы» является эвфемизмом для чего-то ненужного либо созданного с единственной целью быть уничтоженным». О том же, что на самом деле скрывается под этим названием, мы теперь можем только догадываться. В чем основная нехарактерность фильма «Соломенные псы», как в целом, так и для Сэма Пекинпы, так это то, что фильм снят американским режиссером в Великобритании в очень мрачной стилистике. Поистине в британском стиле. В фильме нет замысловатого сюжета. Сюжетная линия простая, но четко выверенная. Каждый шаг героев четко объясняется, за исключением, наверно, излишне инфантильного поведения героини Сьюзен Джордж. Которая постоянно флиртует с рабочими, которых герой Дастина Хоффмана — Дэвид Самнер нанял, чтобы те сделали ему крышу. Сам же, мистер Самнер выступает в роли фанатичного математика-трудоголика, который посвящает большую часть своей жизни работе. Он интеллигентен, робок и не делает необдуманных поступков. Но так было то тех пор, пока мистер Самнер не столкнулся с опасностью угрожающей ему и его жене лицом к лицу. Герой Деля Хенни и его помощники по работе заставляют его превратиться в холоднокровного бойца, который ни перед чем не остановится, дабы спасти жизнь своей семьи. Соломенные псы является потрясающим психологическим триллером с очень характерным стилем и практически без видимых недостатков. Участие в этой картине Дастина Хоффмана является неотъемлемой частью успеха этой картины, роль которого является одной из его лучших многочисленных ролей, а саундтрек написанный Джерри Филдингом вкупе с серыми тонами пленки придает такую монотонную напряженность, разбавленную «британским» привкусом. 10 из 10
Мою любовь к подобным триллерам не могла не толкнуть меня на просмотр этого фильма. Подобных фильмов весьма немало. Начинаются и заканчиваются они очень шаблонно. А именно: герои приезжают/заблуждаются туда, где им заведомо никто помочь не сможет никто. Это, конечно, часто придёт наглости отрицательным персонажам. Всегда аккуратно преподносят героев, показывают, что же они за фрукты такие? А заканчиваются такие фильмы триумфом добра — главного героя. Главные герои — всегда ангелы, а отрицательные персонажи — быдло и хулиганы. Так, собственно и тут. От фильма «веет» ярко выраженным английским акцентом, который, надо сказать -очень мрачный. Грязные улицы, постоянно выпивающие хулиганы, серость. Главный герой фильма, он же — Дастин Хоффман, как никто другой напоминает Джона Леннона, что ещё больше придаёт киноленте британского запаха. В таких фильмах часто режиссёр рассчитывает на сопереживания герою, а тут, так получилось, что главный герой показался крайне странным и нелогичным, что странно в первую очередь для математика. Почему, например, он взял в жены такую глупую женщину? Неужели нельзя было предвидеть агрессивное поведение хулиганов? Непонятно зачем, Дэвид начал кидаться в кошку помидорами, а потом, когда пушистое создание ушло в небытие, он искренне переживал. Дэвид действовал крайне не рационально на протяжении всего фильма. Когда Эми изнасиловали (Впрочем, сама виновата). я ожидал, что она расскажет об этом мужу и он начнёт мстить и так, собственно раскроется главный смысл фильма — месть и агрессия, заключённая в спокойном и уравновешенном человеке. Но, я был очень сильно удивлён тому, что Дэвид, жертвуя собой и своим жилищем решил заступить за поехавшего Генри, со словами «Это мой дом и я не потерплю насилия здесь». Весь фильм думал, что герой будет мстить из-за жены, но, нет, он решил заступиться за незнакомого человека, которого они сбили. Выглядит это крайне глупым и притянутым за уши. Что касается актёрской игры — она на довольно высоком уровне, Сьюзен Джордж справился отлично с ролью легкомысленной дурочки, Питер Вон так же хорошо сыграл роль бесстрашного и вечно пьяного главаря банды. В целом всё очень прилично. Итого: вполне прилично для 1971 года, идея не самая заезженная, а вот реализация, на мой взгляд, увы, не стопроцентная. Тем не менее, с фильмом ознакомиться стоит, ради актёрской игры и антуража Англии, второй половины 20 века. 5 из 10
«Не будите спящую собаку» (английская пословица) Переезд из шумной Америки в тихий уголок на побережье Англии — разве не идеальный вариант для семейных посиделок и неторопливой работы ученого? Но вместо английского чая с молоком и выкуренной трубки у камина молодую пару ждут неприветливость и враждебность коренных жителей городка. Роковое стечение обстоятельств — и вот уже дом американского математика и его супруги в осаде, устроенной кучкой местных подонков. Тихому человеку ничего не остается, как спустить своих внутренних «псов» с поводка и взяться за ружье. Начало семидесятых: Тарантино еще ходит под стол, Скорсезе только-только познакомился с Де Ниро, Джон Ву набивает руку короткометражками. Казалось бы, крутой замес еще не в моде. Но есть режиссер, который знает толк в насилии на экране — это Сэм Пекинпа. Разобравшись с дикой и кровавой бандой, заодно разругавшись со студийными боссами, мастер вестернов отправляется на туманный Альбион, дабы экранизировать роман Гордона М. Уильямса «Осада фермы Тренчера». После мексиканских прерий он выбрал площадкой для действий менее выжженный ландшафт, но герой его, как и всегда, не ходит прямой дорожкой. Не избавившись от собственных демонов, всю жизнь терзавших режиссера изнутри, Пекинпа сделал попытку перебросить их в свою новую ленту, в надежде убить двух зайцев: освободить внутреннюю агрессию и рассказать миру о двойственности человеческой натуры. Он столкнул два воззрения на неизменную природу человека: традиционный дарвиновский закон выживания сильнейших и популярную в то время в узких кругах теорию территориального императива Роберта Ардри, согласно которой поведение человека диктуется стремлением до последнего защищать свой клочок земли, свою собственность. Склонный к насилию, имеющий некий особый кодекс поведения, режиссер позвал на главную роль сертифицированного интеллигента Дастина Хоффмана, внешность и манеры которого никогда не ассоциировались с образом крутого мстителя. Его герой — Дэвид — человек не от мира сего, с головой ушедший в формулы и уравнения, хотя игр разума Пекинпа нам не предлагает, начиная с места в карьер: в первые же минуты фильма камера выхватывает очертания упругих сосков под кофточкой Эми, а уж затем — ее лицо. И сразу же — голодный взгляд здоровенного жлоба, бесстыдно рассматривающего девушку. Еще не раз режиссер будет указывать на легкомыслие героини, провоцирующей своими заигрываниями тупоголовых отморозков, постоянно отпускающих сальные шуточки, дующих пиво и берущих силой все, что им нравится. Пекинпа словно осуждает женщин, восхищающихся грубой силой, не осознающих, насколько это безответственно и опасно. В противовес им — супруг сексапильной провокаторши — семенящий ножками «очкарик», вызывающий у местных парней лишь ехидный смешок. Можно ругать режиссера за биологическую трактовку природы жестокости и излишнюю эстетизацию брутальных сцен, но, чтобы понять посыл фильма, нужно проникнуться идеей Пекинпа. Взяв вместо камней, цемента и песка агрессию, жестокость и грубость мастер принялся строить основу для триллера, но чтобы раствор скрепился, нужна всего лишь вода, но она-то и есть в данном случае самое главное. Этой водой, соединяющей все составляющие, является защита своего имущества, отстаивание своей чести, или — попросту говоря, выживание. Робкий и застенчивый математик — убежденный противник насилия, больше всего обожающий тишину и уединение, вынужден защищать дом с оружием в руках. Он не Господин Месть, не Каратель, он — Защитник. Эми раздражена нерешительностью Дэвида, неспособностью дать отпор, но когда напряжение достигает апогея, она сама поражена страшной переменой в муже: «ягненочек», загнанный в угол, поддается демону насилия и проявляет ужасающую жестокость. Кровавый Сэм, как прозвали режиссера коллеги, изящно дозирует визуальные находки, не стесняясь самых натуралистических подробностей, нагнетая страх и напряжение. Почерпнув вдохновение в трактатах о природе зла, утверждавших, что человек — плотоядное существо, инстинктивно сражающееся за контроль над территорией, Пекинпа не разменивается по мелочам: если секс, то по принуждению — грубо, извращенно, если кровь, то без соплей — с ошметками мяса, если пот, то вызывающий отвращение — зловонный, грязный. Получасовой финал, полный самого мрачного насилия, заставляет вжаться в кресло с испариной на лбу. Благодаря стилистике режиссера зритель ощущает себя запертым внутри каменного дома вместе с героями, держащими осаду. Внушительная дверь закрыта на засов и следующие тридцать минут мы следим за происходящими событиями, находясь рядом с Эми и Дэвидом. За пределами дома — лишь туман, сумерки, очертания фигур. Удивительно, но Пекинпа выстроил сюжет фильма на неопределенных характеристиках, на зыбких оценках — для него важно было показать не разгул тестостерона, а проанализировать состояние человека, освободившего агрессивные инстинкты, приобретенные в результате сосуществования в обществе. И после просмотра фильма одна мысль сверлит мозг, как пуля, ввинчивающаяся в живое тело: способен ли я на такую вот оправданную жестокость в экстремальной ситуации?
Хаос и суета — неотъемлемые спутники американского образа жизни вконец доконали меланхоличного Дэвида. Он просто больше не мог терпеть всю эту стрельбу на улицах, линчевание негров и слишком претенциозно яркие упаковки с соком. Все это непотребство буквально выжило тишайшего Дэвида в провинциальное английское захолустье. Там, укрывшись от гвалта и толчеи вместе со своей женой Эми кто, как не он имел полное право рассчитывать на идиллическое существование в тишине и покое пасторальной глубинки, сосредоточившись на математике. Однако Сэм Пекинпа подготовил своему персонажу кое-что совсем другое. Рассказать банальную историю ухода в себя под давлением ужасов внешнего мира не в его стиле. Очень уж ему по нраву вызов обществу и провокация прямо, как одному датчанину, а смакование кинематографического насилия, как некоему американцу. Помещая Дэвида в агрессивную среду, совместив недоверие к чужакам и исконную ненависть пролетариата к работникам умственного труда, Пекинпа заранее расставляет все нужные ему акценты. Вот Дэвид уверовавший, что в этом мире разумному человеку решительно ничего не угрожает, а хищники истреблены или не представляют опасности, под косые, полные обжигающего холода взгляды завсегдатаев и пьянчужек имеет неосторожность заказать сигареты. И дело тут совсем не в тоне: интеллигентный математик не посмел бы повысить голос без крайней необходимости. Все дело в том, что сигареты ему подавай любые лишь бы американские. Этот, казалось бы, мелкий и проходной эпизод практически открывающий фильм, на деле показывает всю глубину неприспособленности персонажа к быту и укладу того места, где он тщится укрыться от бурлящей городской жизни. И невероятно мерзкую сцену, немедленно разыгранную местным бузотером, этот гнусный акт агрессии с битьем посуды и ближайших подвернувшихся морд Дэвид не принимает на свой счет. Даже когда уличенный дипломатичным представителем власти завсегдатай широким жестом оплатил не только причиненный заведению ущерб но и его курево, Дэвид беспечно стоял в углу и глупо улыбался. Гадливой улыбочкой, будто в цирке, наблюдая, как цари зверей угодливо скачут сквозь огненный обруч или на пляшущего цепного медведя в розовой юбочке. Зрителя же в отличие от близорукого персонажа давно ткнули носом в местный колоритный люд: пропойцы, рыщущие в поисках чего бы стянуть и как бы ловчее уклониться от работы. Пекинпа культивирует гнетущее чувство угрозы буквально с первых кадров. Но отчего же так беспечна Эми? Ведь она выросла в этих местах, эти мерзкие хари — ее бывшие одноклассники и соседи. Почему она перестала понимать этих людей, чувствовать исходящую от них опасность? А между тем все просто: это чувство превосходства ослепило ее. Эми приятно вернуться в эту дыру теперь, имея пути отступления в лоно цивилизации. Только ей недостаточно этого теплого чувства, сколь бы оно ни было приятным. Надо еще показать этим мужланам, совсем недавно лапавшим ее своими огрубелыми ручищами, на какой ступени социальной лестницы они имеют несчастье находиться. Пускай все от мала до велика пялятся, глядя как она дефилирует мимо них воздушной походкой в своем обтягивающем свитере с вызывающе торчащими сосками. Пусть завидуют ее мужу писателю астрофизику и роскошному автомобилю с откидным верхом. И все в целом хорошо, фильм идет своим чередом, только Пекинпа, занятый нагнетанием атмосферы неприятия в и без того уже трещащий от подспудной ярости фильм, как-то забывает о том, что одних нагнетаний не достаточно. Что, забывая про характеры и мотивацию персонажей, можно получить плоских болванчиков, хорошо хоть типажи сглаживают в некоторой мере этот промах. Итак, замечательный Хоффман профессионально отрабатывает гонорар, очумевшее быдло затевает немотивированную грызню за лидерство в стае, пухлощекая и пышногрудая женушка запускает каталитическую реакцию, мучимая выбором в чьи мужественные руки картинно упасть, а потом вдруг оказывается, что все это была не более чем полуторачасовая присказка. Сказка же только начинается: внезапно просыпается оператор, снимая сцены насилия и содомизации несчастной Эми с каким-то дьявольским сладострастием и вычурной красотой. Карикатурная деревенщина одевает красные клоунские носы и идет в туман кататься на трехколесных велосипедах. А что же Дэвид? После всех этих отчаянных попыток оставаться человеком среди зверья он понимает, насколько проще оправдать насилие защитой чужого достоинства. Понимает правда где-то в глубине души и на прямой вопрос: «зачем ты это делаешь» ответить уже не сможет. А может и не понимает вовсе. Поздно. Выпущенная стремительным домкратом, годами подавляемая агрессия, вырвалась наружу, взорвавшись вакханалией насилия. И не важно сколько человек умрет в процессе, главное, какое удовольствие получит от убийств бывший ученый, бывший тихоня, бывший человек.
Устав от суетных преподавательских будней в большом городе, молодой американский математик Дэвид Самнер, получивший грант на научные изыскания, на год отправляется со своей супругой Эми в глухую английскую провинцию. В этом заштатном городишке родилась и выросла Эми, здесь ее встречают жадные взгляды вчерашних одноклассников и соседских мальчишек, которые превратились в грубых и глупых самцов, не имеющих понятий об этике и морали. Свое предпочтение она отдала этому «жалкому трусливому очкарику», что, конечно же, оскорбительно для ее бывших ухажеров. Более того, Эми честно старалась соответствовать своему новому статусу — жены интеллигента. Но природа мучительно тянула ее обратно, к корням: молодой муж был для нее недостаточно дик, властен и груб. И сцена насилия над Эми, считавшаяся в 1970-х одной из самых откровенных и жестоких в кино, ужасает именно тайным наслаждением жертвы. Но Эми лишь искусительница, провокатор. Нам в первую очередь интересен герой Дастина Хоффмана, который волею обстоятельств оказался изгоем среди безнравственного и бесчувственного дурачья, чьи интересы ограничиваются ежедневной возможностью напиться и поохотиться — на уток, на кошек, на крыс, на чужих жен и на их незадачливых мужей. Для жителей этого городка Дэвид — самый настоящий урод, и ему никогда не вписаться в их примитивную, не отягощенную смыслом программу жизни. Он слишком силен для них — своим интеллектом. Он слишком опасен для них — своей логикой, своим хладнокровием и своей непредсказуемостью. И пусть сейчас они не до конца это понимают (а может, так до конца и не поймут), но все-таки чувствуют нутром: когда-то Дэвид непременно воспользуется своими преимуществами, так не лучше ли надавить на него заранее?.. Тем временем из мест лишения свободы на волю выпущен Генри Найлс, местный слабоумный великан, и теперь он шатается по улицам города под не слишком чутким наблюдением своего брата. В связи с чем свирепый папаша подрастающей пигалицы Дженис Хедден, каждый вечер просиживая штаны в местном пивбаре, переживает за безопасность дочери, которая, как когда-то Эми, игнорирует «нормальных» местных парней и отдает свое предпочтение Найлсу. А ведь этот Генри Найлс, по мнению жителей городка, — самый настоящий урод, и ему никогда не вписаться в их «адекватную и последовательную» программу жизни. Он слишком силен для них — и может случайно придушить одной левой, пусть даже и без умысла. Он слишком опасен для них — своим безумием, своей неуправляемостью и своей непредсказуемостью. И когда-то он непременно воспользуется этими преимуществами, не рассчитав свои силы, так не лучше ли избавиться от него заранее?.. Но пока эти соломенные псы, эти изгои, Дэвид и Генри, еще не встретились. Пока еще Дэвид смотрит на мир сквозь правильные круглые линзы своих очков — его разум, как обычно, полностью контролирует волю. Благо у него есть свой собственный кодекс справедливости, и он склонен решать любые вопросы мирным и законным путем. Жаль только, что нет этого кодекса у местных хулиганов, и потому все дружественные жесты и благосклонные уступки Дэвида должного результата так и не принесли. И во время охоты, которую компания подонков устроила только ради того, чтобы нанести визит его скучающей по грубой мужской силе женушке, Дэвид подводит последнюю черту компромиссам: в смятении разглядывая подстреленную утку, он осознает, что убийство никогда не станет его увлечением… Но капканы в доме Дэвида уже расставлены. И Дженис Хедден уже в объятьях великана Найлса. Обстановка накаляется. И знак равенства, заносчиво исправленный Эми на минус, уже переправлен ее супругом на плюс. Дэвид и Генри все ближе друг к другу, тиски сжимаются. Совсем скоро они встретятся, чтобы, подобно слабоумным близнецам Суэйн из романа К. Воннегута «Балаган, или Больше я не одинок», составить «сверхразумный симбиоз». И тогда Дэвид снимет свои очки… и отложит на время свой кодекс в сторону…
A-2—5-5—7-7—11/10—11/10—11-5—5-7—7^- Когда первое слагаемое — американский умница-математик, а второе — группа агрессивных британских деревенщин, ожидать сельских идиллий в сумме не приходится. Добавить жену несложного поведения родом из этих мест, городского сумасшедшего и извечные разногласия интеллигенции и рабочего класса, и станет вполне ясно, что точно прольется чья-то кровь, а кровь, как известно, не имеет ни национальности, ни класса. Все это могло быть так просто, снимайся «Соломенные псы» чуть позже и другими людьми. Фильм находится уже, конечно, далеко за гранью целомудренности и причесанности, но количество крови, к примеру, создатели сводят к минимуму — хотя, казалось бы, количества насилия располагают к обратному. Сэм Пекинпа будет душить своих персонажей, удавливать их капканом, забивать кочергой до смерти, но кровь будет появляться только тогда, когда без нее уже бы воспротивилась биология. «Соломенные псы» пугают зрителя другим: вообще, это, в каком-то смысле, фильм ужасов, но лишь для определенного слоя зрителей. В США, откуда картина и откуда главный герой, законы «privacy», чтят, кажется, даже больше, чем «democracy», и, поэтому, нарушение (о, Боже!) частной собственности честного американца толпой бушующий английских провинциалов — это страшнее, чем любой маньяк, орудующий на родных Великих Озерах. Характерно также то, что все это происходит именно в Англии, где акцент — другой, нравы — другие, а на Симфонию N 94 Гайдна найдется какая-нибудь частушка-диалектизм. Противопоставление главного героя всему миру, даже собственной жене-британке, отлично работает у Пекинпы на главную идею. «Соломенные псы» — кино даже немного человеконенавистническое, где лирическим героем ненависти выступает персонаж Хоффмана. И авторам недостаточно взять задрота в очках и выпивших строителей и нажать «FIGHT»: они сначала расставляют маячки характеров и предысторий, чтобы потом, в последние двадцать минут, нанести удар по зрительской голове уже гораздо сильнее и больнее. Чтобы внутренне возненавидеть одних и полностью сопереживать гневающемуся, нужно, по крайней мере, понять их мотивы. Таким образом, катарсис во время просмотра «Соломенных псов» наступает именно тогда, когда герой, которого зритель уже успел отождествить с собой, вершит справедливость над всеми теми, кого зритель уже успел отождествить с мировым злом. Другими словами, если забиваешь персонажа кочергой, надо убедиться, что зритель сопереживает бьющему. «Соломенные псы» — вообще кино достаточно жесткое, а временами даже душераздирающе грубое, но тем упоительней смотреть на то, как у человечности на этом островке первобытных инстинктов появляется решительный блеск в глазах и ружье в руках. Торжествующая справедливость — это, наверное, единственное, что мог сделать Пекинпа для доказательства своей главной идеи — загнанный в угол математик может разбить целую армию разъяренных реднеков местного пошиба. Психологическое давление на зрителя обеспечивается монтажом, который с постепенным накалом страстей становится все более рваным и все более головокружительным. Подобное дьявольское вертиго вызывает ненависть уже на каком-то подсознательном уровне, пробуждая в зрителе мысленную жестокость. Сложно сказать, задумывал ли Пекинпа свой фильм как нахождение грани, точки кипения вежливого интеллигента в споре с уповающими на вилы и физическую силу: скорее, он пытался показать перерождение как таковое, то есть, скорее показать «что» случается, когда в глазах благодушного интеллектуала появляется полупервобытный огонек праведного гнева. Несмотря на то, что как на главную причину нервных срывов принято смотреть скорее на город, авторы предлагают взгляд проурбанистический, где сельская местность — необитаемый остров без цивилизации. Крестьяне глушат пиво в местном пабе, скучающая малолетка строит мужикам глазки, из ниоткуда возникает странная профессия крысолова. Главный конфликт фильма выражается и в противостоянии «деревня-город», где Пекинпа, конечно на стороне города. Ему чужда подобная романтика, чужды эти поля, грузовики, утиная охота, «Ahoy, mate!» и нефильтрованное в баре. Поправив очки, он спешит запереться в кабинете (потом, правда, эффектно выпрыгивая), и камера полностью игнорирует живописные пейзажи съемочных локаций, предпочитая сцены внутри помещений. А вдохновение, а свежий воздух? Свежий воздух, как известно, опьяняет, а нет ничего хуже пьяного быдла.
В первоначальном варианте этого текста, где-то между вынесенной в эпиграф цитатой Лао Цзы и глупой шуткой про висящий на стене капкан, который обязательно сработает в конце пьесы, едва не потерялось одно очень простое словосочетание, коим смело можно охарактеризовать киноленту «Соломенные псы». Человек — зверь! И действительно, по большому счету суть фильма Пекинпа сводится к истинной, животной природе человека, инстинкту самосохранения, подавляющему в экстремальной ситуации порожденный разумом гуманизм. Возможно, именно из-за сквозной темы насилия «Соломенных псов» часто упоминают в одном контексте с «Заводным апельсином», хотя у этих лент не так много общего, разве что год выпуска на экраны. Ведь если в картине Кубрика насилие подвергается препарации, то Пекинпа попросту предлагает зрителю историю одной личностной метаморфозы, случившуюся где-то в английской глуши. Герой Дастина Хоффмана — этакий рафинированный интеллигент, который бежит подальше от сутолоки больших городов, дабы в единении с капризной супругой и природой туманного Альбиона всерьез заняться научными изысканиями. Но идиллическая пастораль с первых кадров походит на потрепанную ширму — отношения между местными селянами напряжены так, что приходится обходиться без дежурных улыбок, а тут еще этот странный и благовоспитанный американец, да его глуповатая женушка, разгуливающая перед окнами с голыми прелестями (а прелести у так и не ставшей большой звездой Сьюзан Джордж весьма внушительны). Пекинпа нарочно помещает овцу в одну лодку с волками, отрезая ей все пути к бегству. Оробелый и слабохарактерный математик вынужден играть по правилам той среды, в которой он оказался, и исхода тут только два: быть забитым или бить первым. Интеграция героя происходит постепенно, по мере того, как оборачиваются неудачами цивилизованные попытки сближения. Трясущаяся рука твари дрожащей крепнет, и вот уже изящным гольфийским свингом она раскалывает чью-то голову словно спелый арбуз. Внутри безвоинственного ученого просыпается безжалостный самец, готовый зубами вгрызаться в посягнувших на его очаг, его женщину, его территорию. Из лопнувшей флегмы, как из скорлупы, является на свет нещадный убийца, и самосохранение сменяется удовольствием от собственной силы. По части выразительности Пекинпа провернул тот же трюк, что ему удался еще в «Дикой банде» — избегая лишнего натурализма, он пропитал буквально каждый кадр жестокостью, нетерпимостью и животной страстью. Причем поначалу нерв ленты умело маскируется бытовыми сценками и незатейливым, в какой-то степени даже веселым, саундтреком. Банальное сравнение сюжета с сжимающейся пружиной подходит как нельзя кстати. На очкарика со всех сторон оказывается давление: супруга упрекает в трусости, местная шпана открыто издевается, в шкафу обнаруживается умерщвленный кот, а работа не движется ни на йоту. Ширма с тяжелым грохотом падает на холодный пол, и пока доктор Джейкил стреляет в уток, взывая к живущему внутри чудовищу, его обливающуюся потом супругу, смакуя, пускают по кругу на потрепанном диванчике. Эта сцена становится своего рода Рубиконом, после которого мир вокруг героя окончательно теряет очертания идиллии, и превращается в персональный Вьетнам (характерно, что фильмы о природе жестокости появлялись на фоне антивоенных настроений). Финальная осада фермы лишь на первый взгляд кажется неизбежной и случайной, на самом деле для осоловевшего от ярости интеллигента это самая настоящая игра на выживание, которая началась с момента приезда в недружелюбный город. Игра настолько же азартная, сколь пугающая, а увидеть дьявола в себе не так сложно, как найти дорогу домой.
Папа Римский Григорий Великий закрепил в реестре смертных грехов на третьем месте гнев. Страшнее для души человеческой была только гордыня и зависть. Вспышку ярости в ответ на причиненную несправедливость осуждают и в каноническом буддизме, и в классическом исламе. Прошли века, и общество постепенно примирилось с этой внутренней раковой опухолью, поступки, совершенные в состоянии аффекта, получают юридическое снисхождение, дальше — больше: и уже тысячи людей поют нечто вроде «Пусть ярость благородная вскипает как волна», благословляя себя на будущие подвиги. Вот и в картине Сэма Пекинпа «Соломенные псы» терпеливого героя, взорвавшегося приступом гнева, в результате чего несколько не совсем приятных сельских жителей сдали жизненный экзамен досрочно, большинство зрителей безоговорочно оправдывают и даже одобряют. Ну что же, скажите на милость, оставалось сделать законопослушному астроматематику Дэвиду Самнеру, чей дом по бревнышку разносят пьяные аграрии, требуя отдать на растерзание местного дурачка и молодую женушку в придачу. Молиться? Так товарищи, штурмующие загородный дом, только что прибыли с церковной вечеринки, полные благодушия и самаритянского всепрощения. Искать законную составляющую? Вон у двери распластался бездыханный судья с зарядом в животе. Крушатся оконные рамы, подброшенные пасюки шныряют из угла в угол, пылают занавески, истерит супруга. Да еще обнаруженные намедни скелеты в шкафу поделили на ноль запланированный покой в провинции. Доброе слово и кольт опять сделают гораздо больше, чем одно доброе слово. С богом! Ревизионист жанра вестерн Сэм Пекинпа доставлял немало хлопот почтеннейшей кинематографической публике. Участник Второй Мировой, он запросто мог сорваться на съемочной площадке в пьяный кутеж или в кокаиновый драйв. Здесь, к примеру, полфильма актеры Дэвид Уорнер и Ти Пи МакКенна, играющие ключевых персонажей, промаялись с переломами в результате бурной вечеринки с проститутками, устроенной режиссером, сам же Пекинпа отделался пневмонией. Страсть к кровавому балету на экране, задиристость в общении с властями, левый уклон (недаром его «Конвой» на ура был запущен в прокат по всему Советскому Союзу) принесли Пекинпа особый статус, а его работам неослабевающий интерес со стороны критиков и ценителей искусства. Такие разные режиссеры как Джон Ву, Квентин Тарантино, Кэтрин Бигелоу без стеснения признавали влияние мастера на свой стиль. Однако «Соломенные псы», несмотря на древнекитайское философское название, чудесные саундтреки Джерри Филдинга (лишь на них в фильме милостиво обратил внимание оскароносный цербер), продюсерские старания (ровесник «Заводной апельсин» получил, к примеру, бюджет на треть меньше), вряд ли бы вошли в пантеон, если бы не мощная игра Дастина Хоффмана (до сих пор на соответствующих форумах не утихают споры, что в карьере артиста считать пиком — роль Рэймонда Бэббита в «Человеке дождя», Стэнли Моттса в «Плутовстве» или нескладного, погруженного в непонятные расчета янки, натужно пытающего завести дружбу с презирающими его сельчанами). А, если поверить словам Дастина, что сюда его привели лишь деньги, ибо насилие на экране не его стезя, то можно просто поаплодировать профессионализму актёра. Данте Алигьери, согласно утвержденным канонам, помещал гневливых грешников в пятый круг ада, где оставляют надежду всяк туда входящие. Но не гнев и его производная — ненависть — в сегодняшней жизни разрывают человеческую сущность. Молох приходит к не похожим на остальных. Если ты вычисляешь интегралы среди посетителей паба, отращиваешь локоны в обществе бритых затылков, говоришь «Нет!» в лицо 146% сказавших «Да!» — будь готов, что в твой дом влетит горящий ком, твоя жена предаст в трудную минуту, а легион равнодушных лишь пожмут плечами на глас вопиющего. Не гневи ближнего своего, будь осторожен!
Лишь соломенные… Это как? Ненужные? Лишние? Временные? Игрушечные, как чучелки из соломы? Ненастоящие? Непрочные?.. Хотя стоит ли ломать голову над этим афоризмом Лао Цзы? Не думаю, что Пекинпа хотел до тонкости разобраться с восточной философией. Но что он точно пытался сделать, так это проверить человека на прочность. А ее — прочность эту — в нас, как известно, выявляют (или нет) неимоверные обстоятельства и ситуации. Непосильные, страшные, абсурдные, чрезвычайные, такие, когда кажется, что возможности отстоять свою жизнь исчерпаны до конца. Изюм в том, что таким неимоверным обстоятельством в фильме становится не война, не болезнь, не катаклизм природный, не тирания, не эпидемия, не экономический кризис, не апокалипсис, не происки инопланетян… Человек! Просто человек. Люди. Из маленького городка, который если и есть на карте, то пятном что незаметнее следочка мухи. В нем — заштатном английском городишке — есть забегаловка, клуб, пиво, проповедник, неадекватный спившийся старик, разбитная девчонка и парубки с плохо маскируемыми животными позывами. Скучающие, неотесанные, злые, без единой капли цивилизации в крови. Фильм для меня — учебник по экзистенциализму. Иллюстрация к главным идеям его главных умов (философов, литераторов, психологов, социологов). Не поп-экзистенциализм для масс (как всем любезный мультоФримен), а настоящий — горький и на запах, и на цвет, и на вкус, и на истины. Так что… начну с Сартра. «Ад — это другие», — этими словами заканчивается его пьеса «За запертыми дверями». Страшная, жуткая, раздавливающая, свирепая фраза, да… Но после этого кино у многих она не вызовет ни протеста, ни недоумения. Сартр признался, что вкладывал в данную максиму момент навязывания нам бытия кем-то другим, тем, кто, как ему кажется, больше, лучше нас знает, не сомневается — как и что, тем, у кого есть сила диктовать нам. «Ад — это другие». Вполне себе лозунг для эпохи постгуманизма, которая заканчиваться еще не собирается, напротив — набирает обороты, одаривая то тут, то там (особенно в кино) образцами пост- (недо-, полу-) человека. Когда порядочный, благовоспитанный интеллектуал американец Дэвид приезжает в городишко N, он думает, что приехал в тихое, спокойное местечко. И его никто не предупреждает: «Жестокие нравы, сударь, в нашем городе, жестокие», даже жена Эми, когда-то вырвавшаяся отсюда в иную жизнь — благообразную и пристойную. Правда находит его сама — быстро и самоочевидно. Точнее — две правды. И неизвестно, какая из них для Дэвида мрачнее: 1. другие — ад, 2. жена — ад (т. к. незнакомка) да и он сам (т. к. трус). Странно, но эта нехитрая арифметика сложнее так любимых им формул и даже внутренней структуры звездных тел, о которой он пишет книгу с уклоном в астроматематику. В границах такой арифметики невозможно разобраться ни с причинами, ни со следствиями: мир набросился на героя, потому что зол или же потому что герой — не герой вовсе и заслужил хорошенькую выволочку экзистенциальной ситуацией (= хаосом, = немотивированной агрессией), потому что как личность прокис, угас, сдулся под уютным одеяльцем отработанной до автоматизма культурности, которая сужает свободу его бытия до абсурдных размеров комфортного футляра. Футляр этот — статика устоявшейся жизни, ладно скроенной и крепко сбитой законами, этикетом, институтом семьи и авторитетом науки (герой-математик, математика — некий непогрешимый, априори верный взгляд на жизнь, рассчитано-безгрешный способ быть в ней). Экзистенциалисты же утверждают, что сущность людей состоит в нестатике, т. е. способности постоянно «переформатировать» себя. Пекинпа буквально кричит нам (кино это и впрямь КРИК!): нет ничего неизменного в нас (стабильного, устойчивого, навеки данного), все можно расшатать, изменить, переиначить. Что нас прежде всего меняет (или переопределяет, как говорили экзистенциалисты)? ВЫБОР, который мы делаем! Герою Хоффмана выпадает три испытания: кот-висельник в шкафу, изнасилование жены (гениальная сцена), нападение отморозков на его дом с целью выкрасть убогого, которого он у себя прятал. В первом случае Дэвид поджав хвост молчит, нервно улыбаясь маской вежливой слабости. Во втором — бездействует на охоте (ах, какая насмешка — охотник-жертва!). Тут мы видим отказ от ответственности, тщетные попытки избежать выбора (хотя кто-то скажет, что попытки эти — уже выбор) и, конечно же, отчуждение (от жены, от самого себя, замечу также, что он ЧУЖАК в городе, т. е. для всех). И только в последнем, третьем случае (нападение на дом) Дэвид познает ВЫБОР во всей его страшной красе: «-Я здесь живу. И я такой. Я не допущу насилия в моем доме». Результат этого озарения мужеством — пять трупов и один спасенный идиот. Его выбор — сопротивление, борьба, смерть, кровь, поступок и, наконец, ответственность. Хотя бы за все, что творится под собственной крышей. За свое «я», которое в уют и комфорт дома уже никогда не вернется, потому что нельзя погубить и остаться прежним, как нельзя спасти и не перемениться. Ключевой диалог (пусть фильм и не пестрит глубокими и полновесными диалогами) — финальный. Убогий (тоже, кстати, убийца, только невольный) говорит: «Я не знаю дороги домой». На что Дэвид, улыбаясь улыбкой счастливого психопата, отвечает: «Это ничего. Я тоже». Тоже! Потому что дом кончился. Начался путь. Поиск себя, далекий от автоматизма упорядоченного существования с его понятностью, прочностью, объяснимостью, вменяемостью. Непосредственное переживание жизни собой, а не посредством готовых моделей поведения, формул нравственности, законов, правил, чужих ожиданий… Наступает подлинное! Давать ему оценки негоже, наверное. Страшное, убивающее оно (падение, ад, смерть) или кислородное, окрыляющее, оживляющее (истовая, предельная жизнь, дыхание истины)? В зависимости от настроения, с которым смотрела кино это, отвечала то так, то эдак. Но при первом просмотре, точно помню, Дэвид меня испугал в разы больше пьяных рыл, затеявших поход на его мужественность! Хочется излить респект режиссеру за то, что четкие оценки финала его фильма вообще неуместны. Никто (даже изнасилованная супруга героя) не загнан Пекинпа в однозначные рамки. И вывод из явно доминирующего в фильме конфликта (пусть он лишь верхушечный) «я — мир (социум)» — вовсе не «я хорош, здоров, нравствен — мир плох, болен, враждебен». Скорее обратный: болен Я (летаргией безмятежности, инфантильностью, отчуждением, вялостью, слабостью) и Я же свой собственный врач (не анестезиолог — хирург!). Выбор мне в помощь… Выбор, дарующий Я подлинное. Знаете, когда очнулся от своего необременительного, но мертвящего отчуждения-сна Дэвид? Когда увидел в другом (самом забитом, затюканном, бессмысленном и безобразном герое фильма) живого, а не вещь или досадное недоразумение. Увидел и подарил ему пусть не любовь, но защиту, милость, спасение; ощутил общность и понял: «Я тоже».
Насколько жестоким может быть человек? А насколько завистливым? И вообще, насколько мерзкое существо этот самый человек? Ответы на все эти вопросы можно найти как в самой жизни, так и в этом фильме. Должна сказать, что данная тема лично мне не особо интересна. Давно ясно, что человек может быть очень жестоким и крайне завистливым, а то, что большинство людей- существа на редкость мерзкие, вообще никогда не вызывало у меня сомнений. Так зачем же тогда смотреть этот фильм? Ответ прост — чтобы увидеть, что любой человек в определённой ситуации может быть жестоким. Лично у меня эта гипотеза вызывает большие сомнения. На мой взгляд, жертва — это всегда жертва, а хищник- всегда хищник, в любых обстоятельствах. И сколько бы жертву ни мучали и не доставали, она не перестанет быть жертвой. Но что, если тот, кто на первый взгляд выглядит как безобидная и слабая жертва, на самом деле далеко не так прост? Вот это уже может быть интересно. С первых минут фильм пропитан предвкушением насилия, обстановка напряжена до предела. В мгновение ока, мирная жизнь превращается в кошмар, и теперь главный герой должен что-то с этим делать. Ключевой момент фильма - противостояние двух принципиально разных типажей: преступников (они же быдло) и интеллигента (он же, безобидный на первый взгляд, умник). Эти два типажа никогда не мирили друг с другом. Так кто из них в итоге окажется более крутым и более жестоким? Для меня этот фильм именно об этом. Всю первую половину минут фильма толком ничего не происходит. Нас вводят в курс дела, отношения между ГГ и его женой, обстановка в городке, почему и кто на кого обижен. Надо сказать, показано все это довольно скучно и приторно. Терпеть не могу бытовуху и демонстрацию скучной семейной жизни. Понятно, что все не так уж и гладко, но, смотреть на это реально скучно. Фильм слишком затянут. В чем проблема всех интеллигентов? Они слишком долго терпят, надеясь, что злоба и агрессия станут меньше, что все утихнет само собой и забудется. В принципе, тем же занимается и ГГ в этом фильме, а что потом? Происходит взрыв. Тут надо сказать, сам виноват, слишком добрый ГГ. Мне не понравился этот фильм. Почему? Слишком затянутый, слишком мрачный и большую свою часть (кроме финала) невообразимо скучный. Дело даже не в жестокости, а в какой-то мерзкой, липкой похабщине и обреченности, которой разит от этой ленты. Плохое кино и плевать на то, что это классика.
Каждый глава семьи должен защищать свою семью. Это является залогом счастья и семейного благополучия. Но труднее всего, если ты слеп и не замечаешь, что твое гнездышко находится под угрозой. Именно тогда в момент кризиса и проявляются скрытые качества. Лента строится вокруг молодой пары, которая решила уехать из шумной Америки в тихую английскую деревню, где как раз раньше жил один из супругов. К сожалению, местные жители сразу выказали свое негативное отношение к ним, ведь как-никак парочка очень странная — красавица жена и замкнутый, наивный математик. Пока Дэвид занимается исследованиями, его женушка Эми скучает без дела, иногда устраивая скандалы, чем вызывает интерес рабочих, что работают неподалеку. Тем временем наступает сильная напряженность между супругами и жителями этой деревушки, и начинаются «столкновения интересов». Режиссер ведет очень спокойный, размеренный рассказ, изобилуя напряженными сценами и наполняя материал хорошими идеями, поднимая планку все выше и выше. Несмотря на некоторую несвежесть сюжета, на которую можно в принципе закрыть глаза по причине года выхода фильма, картина смотрится очень недурно и интересно. Очень занятно наблюдать за развитием событий, за поведением героев, за их действиями и развязкой ленты. В общем и целом, материал подан хорошо. Актерская игра очень порадовала. Стоит выделить Дастина Хоффмана, чей образ Дэвида развивается на протяжении всей ленты. Я навсегда запомню тот взгляд в финальной сцене. Также стоит упомянуть Сьюзен Джордж, чья партия Эми была прекрасно подана. Чувствовалась двоякость отношения к ней, что редко встретишь, а также исполненная эмоциональная палитра на экране. Все очень профессионально и красиво. Отдельно стоит упомянуть музыкальное сопровождение, чья задача заключалась в усилении атмосферы. Хотя я не могу выделить хотя бы одной запоминающейся мелодии, в целом работа была выполнена отлично, так как с главной целью композитор справился. В итоге мы имеем отличную кинематографическую ленту, которую уже можно отнести к классике. Прекрасная режиссура, превосходная актерская игра вкупе с интересными сюжетными ходами, хорошо сдобренная сильными психологическими сценами явились залогами успеха картины, которую смотрели и будут смотреть ещё тысячи людей. 9 из 10
В далеком 1971 году, когда великолепный «Заводной апельсин» Стенли Кубрика пугал всех тогдашних зрителей своим насилием в кадре и вызывал бурю возмущения, вышел еще один любопытный фильм, демонстрирующий то же насилие, но только под другим углом. Называлось данное произведение «Соломенные псы» режиссера Сэма Пекинпы. В главной роли оказался относительно молодой Дастин Хоффман (позже двукратный обладатель премии «Оскар»). Что делать, когда у вас серьезная научная деятельность и вы серьезно занимаетесь различными счислениями, а рядом находится привлекательная жена с длинными блондинистыми волосами, которая действительно хороша? Правильно — уединиться где-нибудь подальше от мегаполиса. Благо, финансовый вопрос в этом решении особой роли не играет. И вот она — идиллия: уютный двухэтажный домик, свеженький воздух, повсюду зелень зеленая, а в мини-баре отличные скотч с виски. Всё хорошо и всё под контролем? Как бы не так. К сожалению. На одного добродушного и вежливого интеллигента всегда найдется компания физически одаренных, но лишенных разума и морали мужиков. Такое в жизни бывает. И проявление бездушного насилия тоже бывает, ибо в некоторых людях неконтролируемое зло может литься через край, как только они выпьют очередные сто грамм крепкого алкоголя. Слишком неоднозначное мнение вызывает жена Дэвида Самнера, героя Дастина Хоффмана. Она спокойно разгуливает по улицам деревеньки, показывая всем, какие у неё соблазнительные соски, в провокационной форме демонстрирует свою грудь рабочим, а потом, как бы невзначай, так задирает свою юбку, что можно моргать, сколько захочешь, но трусики все равно увидишь. Вроде бы чувствуется её любовь к мужу, но на что она может пойти — вот этого уже знать не можешь. Сцена с изнасилованием (?) тоже вызывает противоречивые чувства. Почему она не защищалась изо всех сил, чтобы не дать насильнику сделать свое похотливое дело? Почему она получала скорее наслаждение, чем отвращение? Почему она ничего не рассказала про изнасилование своему мужу, когда только он является её защитником? И во время осады их дома я был именно за мужа, чем за жену, когда он хорошенько так привел её в чувство реальности, выведя из состояния истерики. Стоит отметить хладнокровную расчетливость Дэвида Самнера. Вот здесь его математический склад ума очень пригодился. Пока пятерка озверевших мужиков тупо долбилась в обитель, наш бравый американский герой закрыл все двери, подготовил необходимые ловушки, и с честью сражался со своими врагами. Насилие по-любому порождает ответное насилие. Во многих случаях это так. А тут еще и жизнь если висит на тоненьком волоске, то будь добр спасать свою жизнь. Да, с религиозной точки зрения главный герой совершил грехи, убив нескольких человек. Но кто заступится за банду, которая только и знает, что выпивать, смеяться над глупыми шутками, махать кулаками по поводу и без? Поразительно, что порядок в маленькой деревушке сохраняет один лишь мэр. Нет ни одного представителя правоохранительных органов! Либо там думают, что это самое безопасное место на Земле, либо профессию «полицейский» просто изъяли из списка. Да какая, к черту, полиция, когда уже сам становишься ею, чтобы обезопасить себя и своих близких! Отличный фильм Сэма Пекинпы, который рисует четкую по структуре сюжетную линию, где есть своя кульминация. Эта кульминация достигается путем маленького преображения главного героя. Я не считаю, что Дэвид Самнер кардинально как-то взял и превратился в расчетливого борца. В каждом мужчине заложена функция, которая предусматривает одно, — защищать. Экстремальные ситуации со смертельным риском качественно раскрывают данную функцию. Пожелаю же не встретиться в жизни с такими событиями, показанными в фильме. Давайте лучше жить дружно и бить друг друга изредка только по физиономиям, а не грозиться убить, четвертовать, изрубить. Да пребудет с Вами СИЛА! 8 из 10 P.s. В конце улыбка Дастина Хоффмана в чем-то демонстрировала американское торжество добра над злом. Бравый американский герой лихо так расправился с плохими парнями, напоследок выдавив из себя пространную реплику. Но смотрелось чертовски круто!
Интеллигентный американский математик Дэвид переезжает в маленький городок на юге Англии, где родилась и выросла его молодая сексапильная жена Эми, дабы уединиться и закончить свою книгу. Но все идет не так гладко, как предполагалось. Супруга начинает выражать недовольство по поводу чрезмерной увлеченности Дэвида своей работой и, как следствие, недостатка внимания с его стороны. Вдобавок, еще и местные рабочие, которые были наняты для построения гаража, начинают проявлять интерес к Эми, в свою очередь, та, как бы дразнит их своим неоднозначным и немного вызывающим поведением. Ситуация постепенно накаляется до предела и в итоге выливается в жестокое насилие с непредсказуемым ходом событий и шокирующим эндшпилем. Молодой Дастин Хоффман сыграл, без сомнения, одну из лучших своих ролей. Следить за изменениями и трансфомацией его героя — превеликое удовольствие. Он мастерски продемонстрировал ту тонкую грань между 2-мя сущностями человека, одна из которых, так или иначе, доминирует, а другая — скрыта, находится в заточении, но всегда готова заявить о себе в минуты страшного отчаяния и полной безнадеги. Высший класс. Другие актеры не испортили картины, все смотрелись довольно органично и правдоподобно. Особенно стоит выделить Сьюзен Джордж. Весьма непростой персонаж. Очень сложно сложить целостное впечатление о характере ее Эми. На первый взгляд, взбалмошная, капризная особа с деревенскими повадками. С другой стороны, искренне любящая своего мужа и понимающая супруга. Я так до конца и не определился насчет нее, подозреваю, что так и задумывалось изначально. Прекрасное творение Сэма Пекинпа, больше известного по крутым вестернам. Чего только одна «Дикая банда» стоит. Но на этот раз ему удалось создать настоящий драматический триллер, который смотрится интересно и актуально даже спустя 40 лет после его выхода. Вопросы, поднятые в этом фильме, еще долго будут будоражить умы зрителей. И вряд ли на них когда-нибудь найдутся достойные ответы. - Я не знаю, где мой дом. — Ничего страшного, я тоже. (с) Подлинный шедевр. Нестареющая классика. Я бы даже сказал, культурное наследие.