Рецензии. Холодный фронт
Снять фильм, как и написать книгу, означает подставиться. В прямом смысле. Выставить себя на всеобщее обозрение. И если ты не хорош, ты за это огребёшь. На пользу это пойдёт или нет, неизвестно. Всё, как говорится, зависит от тебя. Так вот, Роман Волобуев снял фильм, о чём писал, чего хотел. И продемонстрировал тем свои эстетические пристрастия, хотелось написать - странности. Две женщины внешности на грани катастрофы, когда зависит от ракурса - прекрасна или уродлива - делят постель и прочее в ветреном краю на берегу холодного моря. Кто-то из них якобы талантлив, кто-то удачлив, прочее в лице прекрасного мужа - неизвестно, на чём стоит, может, и вообще не стоит. Они веселятся, ссорятся, говорят, молчат и много вокруг них происходит такого, что просто обязано быть в хорошем кино, когда детали маркируют действие, оставшееся за кадром. И, тем не менее, весь интригующий сюжет - содержания на грани бредовых идей, зависит от фантазии - краеуголен или провален. И надо бы продолжить ряд зависимостей, но… Был прекрасный критик, всё понимал, тонко чувствовал, думал, переживал, делился. Анализировал. Казалось, с таким уровнем понимания невозможно снять ничего иного, кроме шедевра. Но это только казалось.
В свою бытность кинокритиком журнала «Афиша» Роман Волобуев постоянно переживал за киногероинь. Он очень любил всегда рыжую Ли-Лу из «Пятого элемента», переживал за героиню русского плохого фильма «Нирвана», что ее склонил к сексу какой-то безвкусный панк-алкаш, расстраивался что в детском фильме «Скотт Пилигрим против всех» этот самый Скотт ведет себя с девочкой как Печорин из романа Лермонтова, очень сочувствовал Гай-Германике и маленькой девочке из фильма «Леон». То есть казалось что еще чуть-чуть и он начнет транслировать какие-нибудь японские ценности из аниме типа «Кайт — девочка-убийца». Что в общем и случилось, когда абсолютно дурацкий фильм Зака Снайдера «Запрещенный прием» поглотил человека без остатка. И правда ведь — сюжет про комплексную терапию кучи девочек в мини-юбках, которые прыгают вокруг гигантских самураев с огромными катанами. Что может быть ближе человеку, выдумывающему некую неловкость перед женщинами. Мы в них входим, и это вроде как не всегда понятно с какими манерами нужно делать. Как бы чего не вышло. Впоследствии он еще очень полюбил героинь фильмов «Меланхолия» и «Химера», ведь там от психотических самок зависела судьба вообще человечества в целом. И собственно дорвавшись наконец до режиссерского кресла, он и снял фильм про отверженную девушку, которая исследует на прочность тех, кто ее полюбил пару раз, но в жизнь пускать не хочет. Девушки — художницы, парень то ли писатель, то ли драматург. Собственно Саша, девушка этого Ильи, и она уже полноценный художник. На показе ее арт-проекта в фильме Волобуев отдельно поиздевался над безвкусицей многих выпускниц гуманитарных специальностей. Также в фильме бесконечно присутствует аллегория самой этой отверженной девушки-гостьи — то в виде мертвой овцы на пляже, то в виде ожившего омара, то в виде разговоров про книги-энциклопедии вымышленных существ от художников и писателей. Все это могло бы быть занятным и напоминать ранние инди-фильмы Курта Восса про неформалов и отщепенцев, если бы не тяга операторски выдать фильм Финчера, которого Волобуев опять же дико любит. Да и в плане драматургии фильм так и хочет поползти то в сторону «Гарри — друг, который желает вам добра», то в сторону «Персона» Бергмана. Но ползет в сторону сведения сатирических счетов с бесполезными русскими гуманитариями, которые помимо стильненьких кунштюков еще очень любят культуру обиды — ресентимент. И куда ты ни ткни — весь культурный проект жизни русских интеллигентов тоже упирается в ресентимент. Даже если тебе кажется что твоя обида может быть стильной и интерпретирована как противодействие плохому вкусу. 6 из 10
Вы думаете, что вы только что посмотрели и почему обещанный триллер с пикантными моментами, связанные с темой любовного треугольника оказался бессобытийным, минималистичным реверансом в сторону почти любого фильма при участии Луи Гарреля (шучу). Да собственно, Франция (точнее, Нормандия), кстати, не зря играет в фильме ключевую роль. Действительно, на поверку, даже я ожидала от истории некой осмысленности, психологизма, ведь отношения – штука сложная, и даже в этой банальной теме «Она любила её, а она его, а потом все друг с другом переспали» можно вырыть кучу всего, выгрызть экспрессию, тайных демонов, психологические травмы. И преподнести это можно миллионами способов. Тот метод, который нравится мне, более реалистичен, гораздо более жалок (и был в тысяче картин), но Волобуеву, видимо, нравится иначе. Конечно это никакой не триллер, хоть в завязке и есть таинственная девушка, а единственная на весь фильм символика страха – мелькающее в новостях «чудовище», о котором всё время говорят главные герои. Это скорее драма, снятая в духе и эстетике какого-нибудь скандинавского фильма. Минимум событий, минимум диалогов, всё самое важное и самое интересное для зрителя между слов и за кадром. Волобуев будто издевается над вами. «Нет-нет, не подсмотрите, что именно происходило там, наверху. Нет-нет, не расскажу я вам, что было между героинями в прошлом и почему та ее преследует. Лучше истории, как они напивались и неистово тусили, а вместо секса еще один длинный план с бушующим морем». По картинке и операторской работе это вне сомнения вышка: длинные планы побережья, пронзительные и необычные крупные планы, детальность окружающей обстановки. Новогодняя пора, и самое главное всё время холодно. Холодом веет прямо с экрана. Это ещё один герой, кроме этих трёх (см. название кино). В общем, если вы хотите какой-то продуманной истории, с прописанными персонажами, нетривиальным развитием событий и раскрытия темы, вам не сюда. По факту здесь прописан только один персонаж из трёх и единственный персонаж, который, несмотря на свою неоднозначность и явно скверный характер, вызывает эмпатию, - обманутая Саша. Это чисто созерцательная штука, которую хочется скринить, но вряд ли вспомнишь уже через год. Кино ради кино, эстетство ради эстетства, растянутый клип. Ничего непонятно, максимально загадочно, но всё равно любопытно, потому что до самого конца саспенс накаляется и вы ждёте, что вот уже что-то произойдёт. А потом происходит пшик. И вы получаете пустой фантик. Остаётся лишь атмосфера этого домика и трое человек. Что с ними было, что с ними есть и что с ними будет, не знает никто. Может со мной поедешь? Выбесим там всех.. 7 из 10
Всегда преклонялась перед творчеством Волобуева-кинокритика. Считаю, что до сих пор не появилось среди пишущей о кино братии никого с аналогичным убийственным сочетанием: глубина + вкус + мастерское владение словом. Но к фильму, честно, было предвзятое отношение. И смотреть его не горела желанием, хотя было любопытно. Заочно казалось, что это псевдоинтеллектуальная поделка с претензией на какой-то глубокий смысл. А то, что в соавторах обе актрисы, только добавляло предубеждения. Выждала два года, посмотрела. И я посрамлена! Отличное жанровое кино, очень добротно сделанное — что удивительно при такой небольшой команде и, я так понимаю, весьма ограниченном бюджете. Прямо просто браво! Единственная претензия то ли к звуку, то ли к озвучке (я не особо разбираюсь), но часто приходилось перематывать фразы по несколько раз, чтобы понять, что сказал герой (в основном это относится к Чаруше). В остальном — картинка супер, некоторые планы хотелось прямо на рабочий стол заскринить; атмосфера передана идеально; сценарий отличный (посыпаю пеплом главу за предубеждение против девушек-соавторов) — без провисаний, без лишних эпизодов, без растянутости, держит на одном дыхании. Вот просто как села смотреть, так ни разу не отвлеклась на телефон и в конце даже терпела, не шла пипи. Ну, и раз речь зашла о сюжете, то поделюсь мнением, о чём фильм. «Саша, Маша — какая разница?» — «Действительно, никакой». Фильм не о любовном треугольнике. Он о Морре, которая придёт к вашему порогу, когда весёлые истории в журнале «Ералаш» закончатся и окажется, что за яркими эпизодами-вне-пространства-и-времени следует вполне конкретная привязка к месту, времени, работе, семейному бюджету, быту и т.п. Тут и наступает момент истины: начнётся ли дальше любовь или придёт Морра — в виде банальной скуки, желания срулить из дома, сделать исподтишка маленькую гадость или гадость покрупнее, например, с какой-нибудь Машей. Или Сашей. Это в сущности не так важно, потому что такая Маша на стороне — просто одна из ипостасей Морры, которая приносит с собой холодны фронт. Конечно, образ Маши в данном случае метафоричен. Имя неслучайно, так как созвучно, поэтому Саша в основном обращается к ней то «Маруся», то «Мэри». Отсылок сколько угодно, зрителя просто тычут носом: от магнитика с Моррой на холодильнике, туши непонятного чудища на берегу, странной Машиной мохнатой одёжи, соответствующего пейзажа, до уже непосредственного упоминания Туве Янссон. Кстати, вы когда-нибудь слышали, что Туве собиралась написать книгу о Мумий Тролле и Снусмумрике в аду? Я тоже нет. И поверхностное гугление ничего не выдаёт. Рискну предположить, что это сценаристская вольность, намекающая на текущее положение дел в данной конкретной паре. Не зря Маша появляется, по мере того как придирки и претензии переходят критическую массу: «Помассируй шею. Ничего не делай, просто руки положи. Сделай кофе, пожалуйста. Спасибо. А чего сахара так мало? Ничего, так сойдет», — сколько процентов времени мы разговариваем так друг с другом? Есть повод задуматься. В общем, повторюсь, кино отличное, сделано хорошо, честно. У нас почему-то принято ждать от отечественного кинематографа либо традиционно провала в виде комедий Сарика Андреасяна и провальных «блокбастеров», либо какого-то Каннского или Венецианского прорыва. Но граждане, вообще-то есть еще кино для людей, которое приятно глазу, которое в меру развлекает и в меру заставляет подумать на простые житейские темы, без социалки или чернухи. Из зарубежных высказываний на эту тему можно назвать «Кто боится Вирджинии Вульф?», «Резню» и, пожалуй, «Бассейн». О том, в каких домашних чудовищ нас превращает скука и отсутствие любви. 8 из 10
Случается, что рядовой зритель думает: 'Ну если режиссёры такие умные и плодовитые, значит, каждый кинокритик просто завидует и тоже хочет стать режиссёром!'. Это не совсем верно, если придерживаться точки зрения, например, Антона Долина, которому совершенно хватает смотреть и анализировать кино, не снимая его и не снимаясь в нём. В случае же с Романом Волобуевым рядовой зритель испытает некоторое облегчение: 'Ага, он писал статьи, отзывы и рецензии, а теперь сам встал за камеру! Ну точно хотел рано или поздно податься в режиссуру!'. Лично я давно понял - человек есть не что иное, как 'клубок противоречий', по заявлению какого-то видного классика. Нет ничего удивительного в перемене рода деятельности, временно или навсегда, в зависимости от собственных потребностей и возможностей. Другое дело, что не сразу на свет станут появляться шедевры только потому, что тот или иной киноман в силу своего увлечения много всего посмотрел, узнал и запомнил. Волобуев в своём дебютном фильме совершенно не стремится покорить зрителя: он лишь рассказывает довольно странную, зыбкую, арт-хаусную историю, пытаясь прочертить тонкую линию мелодраматического триллера в декорациях холодной природы севера Франции. Мы можем сколько угодно ждать чего угодно - от лёгкого эротического напряжения до серьёзного человеческого конфликта, - тем не менее, фильм удивит лишь тем, что постоянно будет балансировать на грани обещаний, которые зритель по ходу дела придумает себе сам. Поэтому реакция разочаровавшихся при просмотре понятна: когда твой нос распухает от того, что за него водят, и водят, и водят, поневоле хочется забыть о визуальной составляющей, характерных особенностях персонажей и прочих радостях кино. 'Где сюжет? Как объяснить себе произошедшее?' - будет вопрошать любой рядовой зритель, столкнувшись с 'Холодным фронтом' лицом к лицу, или, если хотите, кадром к кадру. А никак не объяснить. Не нужно, не стоит, поверьте. Какой бы подспудный смысл ни вкладывали в работу сценаристки и по совместительству актрисы вместе с господином Волобуевым, этот фильм всё равно будет восприниматься крайне неоднозначно большинством из нас. Другое дело, что, несмотря на сценарную несостоятельность, здесь выигрывает в основном атмосфера разворачивающегося действа и самого места съёмок, обволакивающая и в чём-то пугающая, в чём-то - чертовски привлекательная. В подобных интерьерах разыграть будоражащий душу триллер ничего не стоит, однако режиссёр не выкладывает все карты на стол, позволяя зрителю самому додумывать те или иные психологические связи между героями. С другой стороны, всё со временем и без того встаёт на свои места, потихоньку превращаясь в паззл противоречий и диковатой отрешённости, приводя к странному, словно бы не имеющему решения, в достаточной мере открытому, скомканному и обрывочному, но... красивому, отвратительно красивому финалу. Каждый остаётся наедине с собой - решать, о чём была эта история и какие выводы можно из неё извлечь. А может, никаких выводов не существует: здесь во главе - общее настроение картины, вырабатывающее особую чувствительную специфику, крайне пустую и бессодержательную - для одних и не менее крайне полную - для других. Я вряд ли ещё вернусь к 'Холодному фронту', так как фильм не задел никаких моих внутренних струн. Но я смогу признаться себе в том, что визуально, эмоционально и эстетически получил от него удовольствие. Пусть несовершенное, пусть выходящее за рамки стандартного понимания, но, вопреки глубинной неудовлетворённости разума, имеющее место быть. 6 из 10
Можно иметь пять высших образований. Закончить три консерватории. Пересмотреть двадцать восемь тысяч кинофильмов всех эпох и жанров. Знать на зубок и Пруста, и Толстого, и всех тех, кого положено знать для выхода в финал викторины 'Что? Где? Когда?'. Но это всё может не понадобиться. Обидно, но так. Вот парень годами перед зеркалом обучался правильно улыбаться, штудировал книжки о беспроигрышных пикап-приёмах, трижды в неделю посещал тренажерный зал, купил элегантный костюм-тройку, надушился одеколоном Саваж, взял на прокат Бентли, подцепил красивую девушку, привез её в арендованный пентхаус с видом на Спасскую башню, разделся и... вот досада - 'хиз енг висит дер вниз энд не стоит'. Будь парень смел и решителен, то воспользовался бы кукурузным початком аки фолкнеровский Попай, но парень не смел и не решителен, лишь хорохорится, и с наивной надеждой 'Может быть она не заметит... или хотя бы сделает вид, что не заметила...?' он приступает к половому акту словно всё в норме, словно из этого что-то может получиться. Но не получится. Бентли не заменит эрекцию. Синефильский багаж не заменит талант. Добротные актёры, приличный оператор, профессиональный звукач, живописное побережье Норвегии - всё коту под хвост, как и одеколон Саваж, и абонемент в тренажерку, и улыбка с пентхаусом. Нет ничего хуже, чем трусость. Пазолини не был трусом. Нет ничего хуже, чем осторожность. Бергман не был осторожным. Нет ничего хуже, чем нерешительность. Кассаветес не был нерешительным. Нет ничего хуже, чем слабость. Никто не был слабым, потому что тот, кто был слабым, остался никем. Нужно быть безумным. Нужно быть истошным. Нужно быть сильным, иначе, как грится, зачем тебе быть? Здесь нет внятного сценария. Нет интересных персонажей. Плевать. Хуже всего то, что здесь нет дерзости, нет энергии - таланта. Все это просто красивенькие 'живые обои' для мобильника. Сытая воспитанная интеллигенция в очередной раз продемонстрировала, что демонстрировать ей, увы, нечего. Она может критиковать других, цитировать Аркана, кичиться эрудицией в твиттере, делать селфи у Сакре-Кёр, но всё это мертвому припарка. «Чтобы стать хорошим писателем, нужны две вещи. Первая — это серьёзное отношение к своей профессии. Вторая, к сожалению, талант»(с) Э. Хэмингуэй 3 из 10
Задувающий диалоги героев сильный прибрежный ветер, нормандские пустынные пейзажи, две девушки и мужчина, которые выясняют отношения в одном доме в канун новогодних праздников, – конвенции жанра фильма Романа Волобуева привлекательны на первый взгляд и не соответствуют классическим домашним драмам с претензией на высокие чувства и эмоции, которые все чаще торпедируют российских зрителей в последнее время. Действие картины разворачивается будто в иной реальности, где природные силы являют собой одушевленную субстанцию, на каждом шагу тебя подстерегает опасность, высокая трава таит в себе что-то ужасное, а море может выкинуть на грязное побережье страшное и непонятное существо как предвестие пугающих и отталкивающих событий. Героев в фильме больше, чем три, ведь место истории в пространстве – царство злого демиурга, Дьявола, попав в которое все низменные и очерняющие тебя качества вырываются наружу (здесь неплохо бы вспомнить фильм «Антихрист» фон Триера) и проникают не только в человеческую плоть, но и в неодушевленные предметы. Илье (Александр Молочников) нужна спокойная атмосфера для того, чтобы дописать книгу, поэтому они здесь – на северо-западе Франции, в уютном маленьком домике на побережье Ла-Манша. У него на руках только синопсис и он постоянно прокрастинирует. У его девушки Саши (Даша Чаруша) проект видео-арта на социально-политическую тематику, который тоже требует доработки. Неслучайное (как мы позже узнаем) появление в доме третьего персонажа (Светлана устинова) – однокурсницы Саши – превращает сюжетную канву в подобие игры в большой теннис между двумя героинями, в которой Илья играет роль мальчика, сидящего под сеткой (пусть под сеткой в реальной игре уже давно никого не садят, но все же): он наблюдатель состязания между двумя героинями, которые хотят показать друг другу и подтвердить себе свою состоятельность и конкурентные преимущества, заполнить травматические смысловые лакуны, образовавшиеся в собственном «Я». Иногда Илья выезжает в безлюдный город за продуктами, заходит в один и тот же бар и предается рефлексии. «Холодный фронт» - нетипичная картина, отличная от предубеждений зрителей относительно жанра (кризис отношений / семейная драма) и не помещенная в затертую до банальности формулу драматургических штампов.
Пустынный берег на севере Франции, одинокий дом, оторванный от мира, завывание ветров, моросящие дожди, трава по колено, комната на чердаке, окно над кроватью, холодный обогреватель, два человека в одной постели, красное платье, и пустота внутри. Люди в постели — это Саша и Илья. Как-то раз Саша уезжает по делам в Париж. В этот самый день ветер ломает вышку сотовой связи, окончательно изолируя героев от внешнего мира, а море выплевывает на берег труп непонятно существа с телом овцы и головой динозавра. Вечером того же дня тихое существование пары нарушает девушка в потрепанного вида полушубке и с загадочным прошлым. Она остается, ненадолго, на чуть-чуть, ведь никто не против. Тем более, с ее приходом даже ветер, вроде бы, звучит иначе, тише, по другому, и пустота, как будто, заполнилась, и даже солнце светит теплее, да и четный месяц декабрь позади, и значит, чудовище, сделав черное дело будет ждать, затаившись в своей норе. Эта холодная, уютная, отрешенная и вместе с тем очень личная история, обвиненная в чрезмерной ламповости, артхаусности и ненаполненности, является, и к счастью и к сожалению, единственным за последние лет десять, российским примером иной работы с кинематографическими средствами, в результате которой, на выходе получается больше осязательное чем развлекательное кино — именно то, что уже не одно десятилетие практикуют зарубежем все кому не лень, совершенно не заботясь о том, поймет ли их зритель. Нашему же зрителю недостаточно полутонов, штришков и красивых очертаний, ему подавай обведенный жирным карандашом смысл, который вкладывал автор. А ведь именно в осязательно-подсознательном плане «Холодный фронт» очень тонкая работа. История-настроение, зыбкая, как атмосферные массы, загадочная, как чудовище выброшенное на берег, мифологическое существо, которого ведь нет на самом деле, но почему тогда существуют сказание о нем? При чем как и в фольклоре, вы так и не поймете, что из увиденного правда, а что — вымысел. «Холодный фронт» — это тот случай, когда смысл, болтающийся на поверхности, обрастает аллюзиями и отсылками, живописными панорамами и ненужными разговорами. Не даром дом стоит на пустом берегу, не даром действие разворачивается зимой, не даром герои ждут и не ждут наступления нового, другого года и боятся остаться вдвоем, потому что разве может новый год возвратить то, что уже давно замерзло и сгнило, подобно несчастному животному выброшенному на берег. Внешняя часть фильма — достаточно четкое воплощение внутренних подмерзших ощущений героев. При всей этой, на первый взгляд, размытости ближе к финалу начинаешь замечать скрытую геометрию картины, связанную не только с определением «холодного фронта» из школьного курса географии или вообще понятия «фронта» в его классическом значении как объединения сил двух главных героев, но и с антонимичностью и закольцованностью: такой же загадкой как труп на берегу не то овцы не то чудовища для нас является и Маша — не то плохая, не то хорошая (и вообще свое мнение по поводу главного злодея меняешь от эпизода к эпизоду, что даже придает картине налет нуарности). На самом же деле, Маше надо сказать спасибо. Не будь Маши, героев наверняка загрызло бы лавелю (или как там называлось это чудище?), заморозила бы Морра или сдули бы холодные севереные ветры прямо вместе с домом. А все потому, что таким отношениям, когда пустота внутри, когда даже обогревателем не устранить этот холод, пожирающий изнутри, уже ничем не помочь, а тем более привлечением в них третьего участника, который, конечно же, окажется чудовищем, а не спасением.
Говорят, те, кто не умеют творить сами – занимаются критикой. Роман Волобуев заявляет обратное и делает это, на первый взгляд, крайне робко и неосновательно. Впрочем, только на первый. «Холодный фронт» с первых минут затягивает зрителя в неуютный, «холодный» и неприветливый мир, из которого и убежать хочется поскорее, и интересно досмотреть, чем все закончится. Это во многих смыслах европейское кино, но снятое русским критиком, с русскими талантливыми и не совсем известными актерами на фоне – опять же – нетипичных для русского кино пейзажей и мотивов. Казалось бы, пустота, наполняющая фильм - внешняя и внутренняя, постоянно должна давать зрителю повод заскучать или отвлечься, но не тут-то было: здесь все, как в жизни – непрерывно нарастающее ощущение, что вот-вот должно что-то произойти, но ничего так и не происходит. Про красоту кадров, которую не отметит только совсем бесчувственный зритель, и говорить нечего: собрав за свою довольно долгую карьеру кинокритика удивительную коллекцию примеров того, «как надо» и «как лучше не», Волобуев дает нам невероятное количество завораживающих моментов, каждый из которых хочется поставить на паузу и неторопливо рассматривать в свободное время. Но небрежность, с которой они преподносятся, лишний раз подчеркивает уверенность автора и его доверие героям, которые в этой экранной вселенной вращаются. Диалоги, кстати, заслуживают отдельного внимания – на протяжении фильма ни разу не возникает ощущения неестественности сказанного. Режиссер как будто подглядывает за ординарными, не очень-то приятными и отчасти отрицательными персонажами, не отпуская их от себя, но и особо не вмешиваясь. Кажется, им постоянно хочется выразить, совершить, выдать что-нибудь «крепкое», сильное и настоящее, но они как будто стесняются и от этого еще глубже погружаются в пучину однообразия, скуки и бездействия. Однако к концу фильма становится ясно: режиссерская нерешительность оборачивается скорее осторожностью, заранее установленной и тщательно контролируемой степенью невмешательства в происходящее на экране, что вызывает если не восторг, то уважение. В целом, конечно, «Холодный фронт» органично вписывается в систему координат волобуевской кинокритики – те же интонации, фразы и остроты, перешедшие с бумаги на экран (чего стоит только его собственная почти что разгромная рецензия в «медузе»). И, совершенно естественно, что «кино ни о чем» оказывается фильмом обо всем сразу. Отдельная благодарность Роману Олеговичу за то, что благодаря подобным фильмам фраза «современное российское кино» звучит не так удручающе.
Роман Волобуев - великий, без преувеличения кинокритик. Второго такого нет и вряд ли когда-либо появится. Не будет еще одного кинокритика который сможет сказать что тот или иной фильм плох, потому что у режиссера пропала эрекция. Никто и никогда не скажет, что 'Начало' фильм про то, что у зануд, даже сны скучные. Не скажут не потому что так не считают, а просто потому что не смогут так сказать. Его дерзкий, наглый, а зачастую очень смешной стиль не сможет воспроизвести никто. Несколько лет назад, Волобуев, из кинокритиканства ушел в кино. Начав с в меру остроумного пилота к сериалу 'Завтра', про кремлевскую рать в 2018, он перешел на полный метр и снял 'Холодный фронт'. Сюжет вкратце таков: молодая русская пара - Илья и Александра живут в домике на берегу, во Франции. Он - пишет книгу. Она - рисует картины. Оба уже подустали друг от друга, а возможно даже и ненавидят. Уехав на выходные Саша оставляет Илью одного, даже не подозревая о том, что к нему в гости заглянет крайне необычная гостья. Тоже, кстати, русская. Переход гения из одной области в другую - всегда сопряжен с риском. Фраза том, что талантливый человек талантлив во всем, давно уже себя изжила. У Кроненберга например с его 'Употреблено'получилось из великого режиссера стать великим писателем. С другой стороны, тот же прием, только наоборот совсем не получился у Стивена Кинга с его 'Максимальным ускорением'. И от Волобуева, мастера пера, по всем прогнозам можно было ожидать крайне остроумного сценария, но возможно без крепкой режиссерской руки. Кто же знал что все будет наоборот? Волобуева, как видно, больше привлекают не красивые и тонкие сценарии Тарантино, Братьев Коэнов и Кормака МакКарти. Его стезя скорее - реалистичные диалоги 'как в жизни' в духе Гай Германики. И вместо того что бы пословоблудничать в картине, герои говорят не что то в стиле: Где купить алкоголь? - А почем я знаю где купить? Я что похож на алкаша? - Не знаю я на кого вы похожи. - она говорят примерно так: - Где купить алкоголь? - Пойдем покажу. Точка! А ведь Волобуев мог гораздо круче. Что ж, ну нет в кино красивых диалогов. Окей. Зато есть красивая картинка. Эта тенденция, особенно укрепившаяся в 2015 снимать очень красивое и абсолютно пустое кино, - 'Молодость' уже выиграла Евро Оскар, а если обычный выиграет 'Выживший' мы так и дальше будем смотреть фильмы со сценарием на 1,5 страницы и красотой картинки словно сошедшей с Лувровского полотна. Да, кино таки чертовски красивое. Если выключить звук(кстати крайне неплохая идея для спасения фильма) можно даже принять этот фильм за европейский. Каждый кадр можно разглядывать часами. Перенеся все действие фильма на берег моря, Волобуев еще больше подтвердил свое желание снимать красоту ради красоты. Безусловно, кроме скажем Зягинцева, так красиво в нашем кино пока снимать никто не умеет, но у Звягинцева всегда есть сюжет, всегда есть конфликт и всегда есть хоть какой то сценарий. У Волобуева - нет. Окей. 'Every monster needs a home' - сообщает нам слоган. Рассказывать что означает это фраза для фильма - не буду, надо видеть самому(а может лучше и не видеть), однако у меня есть своя трактовка этой фразы. Монстр - это Волобуев, который прекрасно жил в своем доме кинокритики, писал статьи, ездил на фестивале и радовал нас своими рецензиями. Радовал, пока не переселился на этот остров. Остров, где все красиво, но все ни о чём, где раз в 20 минут в речи героев звучит цензурный ПШИК(не вина авторов, но даже в рецензиях Волобуеву можно было не пшикать, см фильм '12' Михалкова), остров по которому ходят красивые люди, говорят некрасивые фразы, где все переполнено чувством собственной значимости, а юмора и иронии нету ни на грош. Обидно, обидно. Окей.
Илья проживает бессмысленную зиму на северном побережье Франции в компании состоятельной подруги Саши и пытается написать книгу о книгах, которые никогда не были написаны. В Москве творить, как известно, нельзя (Москва вообще хуже преисподней), а в Париже Илью постоянно отвлекают от работы. Саша однажды отлучается в Париж по рабочей надобности, и писатель вывозит из окрестного городка к себе домой ещё одну Сашу, которая пытается уехать на несуществующем поезде и вообще оказывается Машей. Вопрос о том, стоит ли кинокритикам снимать кино, сродни дилемме о том, должны ли политические журналисты заниматься политикой. Теоретически — не должны, но страна устроена таким образом, что неизбежно занимаются. Многие из наших наиболее кассовых режиссёров лишены каких-либо профессиональных навыков, а имена критиков известны более широкому кругу зрителей, чем имена тех самых режиссёров (сравните Жору Крыжовникова и Романа Волобуева). Быть честным кинокритиком в России означает начать снимать кино самому. Титры внутри «Холодного фронта» напоминают заглавия журнала «Афиша» и помещают историю в привычное для Волобуева текстовое обрамление, да и весь фильм можно воспринимать как послание критикам: и десяткам штатных профессионалов, и десяткам тысяч доморощенных любителей, ежедневно исписывающих бездонные пропасти Кинопоиска и Афиши. ру сотнями рецензий на самое разное кино. «Фронт» совершает революцию хотя бы потому, что нарушает простейшую причинно-следственную связь между аргументацией и выводом. Обычно критик приводит аргументы в пользу своего отношения к фильму, часто продиктованного субъективными, малообъяснимыми причинами. Лента Волобуева вызовет у среднестатистического рецензента приступ отчаяния: вся система доказательств вопиет о том, что это достойное произведение в традициях спокойного арт-хауса о творческих натурах, но система разбивается, как волны прибоя у побережья северной Франции, о неизбежный итог: фильм совершенно пуст. До самого конца «Холодный фронт» дразнит несбывшимися мечтами и надеждами на интригующее развитие событий. Хронометраж почти истёк, сейчас должно начаться нечто… но ничего не начинается. Волобуев снял пустой фильм, который сложно осуждать. Его сценарий был написан ради пары-тройки остроумных моментов, — но в большей части сценариев и такого богатства не сыщешь. Он лишён вменяемой истории — но часто ли вы, положа руку на сердце, видите в кино вменяемые истории? Он неплохо и непритязательно снят в любимых цветах Ксавье Долана. Кадры северных морей и холодной бесснежной зимы с вереском и радиатором не могут не вызвать ощущения теплоты и сопричастности. Показаны любопытные вещи: миномётчик по телевизору в баре, далёкие огни сумеречных городов, убийство ракообразного, ржавая тяпка в роли ружья на стене и тонкие футболки, сквозь которые рельефно проступают соски грудей симпатичных актрис. Главный герой в исполнении Александра Молочникова напоминает артиста Майкла Истона из любимого сериала моей юности (Total Recall 2070). Домишко, где проходит большая часть действия, кажется изолированным целыми милями пустых пространств от обитаемой земли; но один издевательский план в конце показывает, что совсем рядом есть какое-то крупное поселение, и пустые пространства оказываются ничего не значащей иллюзией. В «Холодном фронте» есть внушительный философский подтекст: когда вы сетуете на то, что интернет одарил всех людей возможностью высказывать своё мнение по любым вопросам, подумайте ещё раз. Представьте себе мир, где каждый не просто высказывает своё мнение о кино, а снимает собственное кино, которое вы впоследствии обязаны просматривать. Представьте и попробуйте не удавиться и не утопиться, — овечку всё-таки жалко.
Режиссерский дебют бывшего кинокритика «Афиши» Романа Волобуева «Холодный фронт» - кино, которое хочется сразу начать разобрать по составным частям. Буквально с первого кадра. Нормандские красоты, снятые предельно неряшливо, тревожно шелестящая трава, прекрасное, молчаливое море и играющий где-то тихо на задворках синти-поп, выдают в дебютанте человека подготовленного, имеющего определенный вкус. В центре сюжета условный любовный треугольник (без этого прилагательного не обойтись, поскольку многое в картине носит подчеркнутый характер условности, если угодно — недосказанности), состоящий из мальчика и двух девочек. Все актеры Волобуевым выбраны неслучайно — Александра Молочникова он приметил в театре, Дашу Чарушу и Светлану Устинову решил снять так, как они этого заслуживают на взгляд режиссера (в бытность кинокритиком Роман Олегович громил «Мертвых дочерей», где играла первая, а вторую и вовсе хотел реанимировать после разочаровавшего его второго «Бумера»). Эта четверка, во многом, и сделала фильм — эдакий вариант хендмейда, когда каждый участник вносит свою посильную лепту. Вроде и вещь бесполезная, но чересчур затейливо сделана. Всем им придется прожить несколько дней на стыке года на северо-востоке Франции, чтобы найти ответ на главный вопрос — есть ли у русских духовность без водки. Над духовностью Роман Олегович весело изгалялся печатным словом еще в рецензиях на картины Звягинцева — автора, на протяжении всей карьеры ищущего ключ, который откроет неизведанную и непознанную русскую душу. Как известно, в последней картине «Левиафан», господин Звягинцев в итоге перемешал экзистенциальную тоску, библейские притчи, власть, беспредел, измену, залив все это большим количеством водки. Волобуев про нынешнего коллегу помнит, иногда озорно подмигивая ему короткими кадрами колосящейся травы и выброшенным на берег трупом неизвестного животного (маленького левиафанчика, на поверку оказавшегося простой овцой). Кивает автор и в сторону западноевропейского арт-хауса, очевидно, вспоминая между делом Дюмона и остальных режиссеров, но уже калибром поменьше. Природа молчалива, люди напряжены, на страсть и секс здесь только намеки, тоска и экзистенциальность прорисованы слабым пунктиром. Разумеется, Волобуев отдает себе отчет в том, что собирает кино из устоявшихся штампов, но делает это в разы лучше, например, Андрея Стемпковского, чьего «Разносчика», специально заточенного по европейские фестивали, невозможно смотреть решительно. «Холодный фронт» на фестивали пока не берут, но отборщикам стоит присмотреться к этой картине. В то время, пока русское кино натужно ищет идею, которая объединяет наше общество, проверяя характеры русских людей в экстремальных ситуациях, Волобуев намеренно лишает своих соотечественников родного экстрима, обменяв его на мейнстрим. В его рамках герои ощутимо расслабляются, вместо водки пьют вино, совершают пробежки около моря и страдают уже от совершенно базовых человеческих инстинктов. Именно в идее вырвать русского человека, непонятного европейскому зрителю, из родного контекста, очеловечить его на западный лад и кроется самая интересная режиссерская задумка. Разумеется, зарубежная критика от такого подхода теряется, поскольку видит в своих знакомых интерьерах чужака, но который ведет себя не агрессивно, а даже как-то по свойски. Ест, пьет, спит, трахается и водку не пьет. А брат ли ты мне, думают критики и зрители? И фильм активно намекает, что русским можно доверять. Впрочем, Волобуев не был бы бывшим кинокритиком, если в условиях недосказанного, камерного и клаустрофобического триллера не успел отморозить финальную шутку, которая поставила все вышесказанное вверх тормашками. Его духовность и исконность приходят к персонажам внезапно, в момент, когда самое страшное и необъяснимое вроде осталось позади. Конечно, нечто подобное проделывал в своей «Родине» Петр Буслов, однако в его случае - это был скорее надрывный и неизбежный трагизм. Волобуев же привычно острит, сглаживая фильм до уровня анекдота о чужаках, которым не избежать обособленности от инородной среды. С другой стороны, сказать, что кино стоит смотреть только ради финального твиста, тоже не стоит. А стоит смотреть ради отдельных жемчужинок в виде красивых крупных планов, красивых девушек, Франции и моря. Где-то все мы уже видели по отдельности, но все вместе никогда. Конечно, назвать первый пробный шар Волобуева в режиссуре удачным нельзя, но любопытным точно можно. Когда несколько лет назад Павел Руминов выиграл Кинотавр с откровенно сериальным фильмом, критики еще долго свистели и улюлюкали ему в след. Но именно он, а не другие определил вектор развития российского телевидения на годы вперед. И вот уже непонятные в рамках новой российской волны Николай Хомерики, Валерия Гай-Германика и Борис Хлебников уже вовсю снимают сериалы и стучатся в экраны широкой зрительской аудитории. Понятно, что попытка Волобуева сделать арт-хаус, лишенный самого мощного козыря — русского левиафана, шаг более смелый и требующий усиленной поддержки. Понятно, что за бывшим критиком вряд ли кто-то пойдет, но это тот случай, когда безумству храбрых поем мы песню.
Достаточно экзотическая для России вещь – «кинокритик снимает кино», – это первое, что приходит в голову при обсуждении «Холодного фронта» Романа Волобуева. В то время как многие, полагаю, запаслись в полной мере злорадством, чтобы едким отзывом на картину отомстить за любимого «Темного рыцаря», например, автор всех переиграл дважды: с одной стороны тем, что нанес превентивный удар «разгромной» рецензией на собственное творение (опубликованной на Медузе), а с другой – тем, что снял замечательный фильм. К «Холодному фронту» трудно подступиться с критикой, чтобы не сказать банальностей вроде «фильм ни о чем». Фильм умнее подобной критики и подобных замечаний: здесь подчеркнуто не происходит практически ничего, но старательно создается ощущение, что вот-вот что-то должно случиться. До самого конца «Холодный фронт» прикидывается триллером, отодвигая предполагаемую драму на второй план. Мрачноватые пейзажи и тревожная музыка, как полагается, нагнетают саспенс, сценарий то и дело подсовывает загадочных существ на берегу и «на меня кто-то смотрит», но как только хронометраж подсказывает, что ружье должно бы уже выстрелить, существо оказывается не левиафаном, а безобидной овечкой, а начавшийся было экшен разом сменяется финальными титрами. При должном старании можно найти, что Волобуева подводит какое-то из его чувств (стиля или вкуса, что принято упоминать), но что его не подводит однозначно, так это чувство юмора. Это действительно насквозь ироничное кино, где тонко обыгрываются многие кинематографические приемы и штампы. Уже упоминались забавная игра с жанрами, чеховское ружье, которое срабатывает издевательски правильно, но здесь вообще много деталей и ложного символизма (звучит гораздо солиднее, ага), которые превращают эту скучноватую, в общем-то, историю о том, что у девочки с мальчиком экзистенциально всё плохо, в нечто совершенно особенное, что смотрится с замиранием сердца и улыбкой одновременно. Особенное еще и потому, что «Холодный фронт» стоит особняком на фоне как так называемой «новой волны» российского кинематографа с её бескомпромиссным разоблачением социальных пороков, так и от невыносимо отвратительного российского мэйнстрима. Это идеально выстроенное композиционно, красиво снятое и красиво сыгранное кино, которое заслуживает гораздо большего, чем редких сеансов в нескольких кинотеатрах.
Дебютный фильм одного из самых известных кинокритиков нашей страны Романа Волобуева, получился, мягко сказать, так себе. Можно ли это вообще назвать фильмом? Сейчас и разберемся. Пара переживающая трудный период в отношениях, Девушка Саша, из богатой семьи, и ее парень Илья — проводят зимние каникулы в доме на берегу океана на севере Франции. Однажды они встречают в окрестностях Русскую девушку Машу. И Маша ведет себя не совсем нормально. Вот с Маши тут и начинаются вопросы. Откуда она? Кто она? Я при просмотре так и не понял. Толи она какая-то знакомая Саши, толи просто отставшая от поезда. Но, я вам скажу так, что это здесь не единственный вопрос, ответа на которые вы не получите. Практически 60 процентов фильма вы будете любоваться красотами севера Франции, и процентов 40 фильма вы будете видеть, какие то действия. Но порой эти действия, какие то даже ненужные. Там не происходит ничего, что фильму идет на пользу. А про концовку то вообще молчу. Она неожиданная, да, но никто вас к ней и близко не собирается подводить. Сидите и думайте сами как оно так вот вышло. Отмечу, конечно же, отличную операторскую работу, работу мастера по свету и мастера по монтажу - в этом плане тут все хорошо. Актеры тоже молодцы, своих персонажей они отыграли хорошо. Что до режиссера и сценария, то Роман конечно молодец что снял такой, довольно не плохой дебют, но нужно ещё работать. Да я думаю он и сам это понимает. 6,5 из 10 После просмотра такое ощущение будто посмотрел документалку, а герои, это так, массовка.
Наверное уже прошли времена, когда даже самые отчаянные оптимисты смотрели на российский кинематограф сквозь призму некого доверия. Ведь годы идут, а ситуация с отечественным кинематографом не меняется существенным образом. Позволяя выделять лишь единицы картин отечественного производства, которые хоть как то радуют не столь искушенных зрителей. Учитывая вышеизложенное, к каждому новому проекту относишься с некоторой опаской. Особенно, если сам фильм представляет собой режиссерский дебют того или иного кинематографиста. Что и представляет собой данный фильм режиссера Романа Волобуева. Неожиданно и сложно это признавать, но меня лично данный фильм режиссера Романа Волобуева удивил и удивил достаточно сильно. Будучи известным и профессиональным кинокритиком, Волобуев однозначно многому научился при просмотре иностранных картин. Так как увиденное на экране, не только плюёт в лицо условным шаблонам отечественного кинематографа, но и абсолютно полностью игнорирует такое понятие как «жанровость» в целом. Скорее создавая впечатление абсолютного «аудио-визуального порно» с потрясающей визуализацией и не менее впечатляющей музыкальной составляющей, которые подобно творчествам визионеров Николаса Виндинга Рефна, Стивена Содерберга и многих других, позволяет не столь сильно вглядываться в наличие сюжета в целом. Вооружившись достаточно экспрессивной и необычной музыкой Даши Чаруши, а также роскошной визуализацией, фильм в буквальном смысле держит в состоянии напряжения и интриги на протяжении всей ленты. Периодически вызывая некоторые аналогии с «Побудь в моей шкуре» Брайана Глейзера, «Настоящим детективом» Кэри Фукунага и творчеством режиссера Дэвида Финчера в целом. Тем самым, привнося мнимую насыщенность, плотность и содержательность даже туда, где нет ничего вовсе. Сюжет картины выполнен достаточно необычно. На протяжении всей ленты, ничего не происходит и происходит очень многое одновременно. Многочисленные ложные сцены позволяют обдумать несуществующие сюжетные ходы. Непрекращающийся словесный *онос из уст главных героев с завуалированными выяснениями отношений запутывают еще больше. Тем самым, до последнего не давая ложного представления о том, что же перед нами вовсе. Не смотря даже на то, что фильм очень часто обращается к «Одинокой белой женщине» с Дженнифер Джейсон Ли в главной роли, «Побудь моей шкуре» и ряду нескольких картин за вдохновением. В конечном счете и подводя зрителя к достаточно разрушительному финалу разрушающему и без того нетривиальную вариацию тематики home invasion на экране. Абсолютно беспроигрышным решением можно назвать выбор Светланы Устиновой и Даши Чаруши на главные роли. Будучи одними из сценаристов картины, обе героини отлично прописали и поняли своих героинь. Тем самым, максимально объемно и естественно отыграв их на экране. Куда более скромно себя показал Александр Молочников, который откровенно говоря легко затерялся на втором плане. Либо персонаж получился откровенно слабым, либо перфоменс-дуэт Чаруши и Устиновой действительно гармонично тянет на себя основное внимание при просмотре. 7 из 10 Холодный фронт – это далеко не идеальный художественный фильм, но однозначно весьма уверенный старт для режиссерской карьеры критика Романа Волобуева. Более того, достаточно стильный, цельный, авторски глубокий и полный многочисленных скрытых аллегорий, что бы смотреться куда более весовым представителем отечественного кинематографа, чем работы других отечественных режиссеров. Кино далеко не для каждого, но обязательно способное найти себе аудиторию среди поклонников вдумчивого и непростого арт-хаусного кино.
Не знаю, что смотрели остальные рецензенты и насколько они были внимательны. Фильм отличный. Никакой фальши, ничего надуманного. Несколько жанров. Мелодрама, триллер, ужасы. Мелодрама ненавязчива, триллер прописан буквально несколькими мазками и нужны усилия чтобы его отслеживать, ужасы практически додумываются уже после просмотра. Финальная сцена вообще заставляет понять, что вы смотрели совсем другой фильм и меня например подвигла на еще один просмотр и получение дополнительного удовольствия. Одиночество - вот линия со всех сторон показанная в фильме и поднятая в конце на немыслимую высоту, которая обещает еще больше одиночества всем героям в дальнейшем. Никому фильм не посоветую, буду пересматривать сам.
'Хороший я смотрю фильм или нет?'. Практически любой зритель задаёт себе этот вопрос. Я никогда не мог ответить на этот вопрос красиво; да что там красиво — однозначно. Мои редкие оценки обычно сводились к чёрно-белой матерщине. Полагаю, для многих это признак слабо разработанного вкуса. Соглашусь. Долгое время я думал, что в этом нет ничего плохого — главное просто любить кино и либо спокойно себе смотреть что нравится, либо игнорировать саму необходимость оценки и заниматься дилетантским искусствоведением с пародией на reverse engineering. Вот только вкус — это важнейшая составляющая зрительского восприятия. Вообще, давайте хотя бы определим понятия. Что такое вообще 'вкус'? Говорят, у него много функций и задач: он и индикатор социального статуса произведения/зрителя (например,'Китч и авангард' Гринберга), и система эстетических норм и бог весть что ещё. Однако, это всё эфемерно. Какая польза от него простым пролетариям вроде нас с вами? Моя гипотеза такова: вкус упрощает восприятие и сведение впечатлений в единую систему. Почему так? Причины минимум три: тайм-менеджмент, оптимизация когнитивной нагрузки (не минимизация!) и адаптация. С первыми двумя всё ясно. Даже самый тонкий зритель не хочет тратить время на то, что не приносит ему ничего ценного. Второе поясню на примере: 'Город грехов' мне смотреть проще, чем 'Врождённый порок'. Даже если не брать в расчёт путаное повествование последнего. А ведь они оба — неонуар. Просто 'ГГ' сделан по канону, а чтобы опознать в 'ВП' нуарность, нужно подумать. С адаптацией тяжелее всего. Ошибкой будет сводить всё к созданию вокруг зрителя оболочки из фильмов на комфортные темы. Кино — как и любое искусство — позволяет человеку осмыслять мир вокруг себя, отвечать на разной важности вопросы, переживать полезный стресс... Много всего; это явно тема отдельного текста. Для нас же важно то, что система вкуса — это матрица, фреймворк, позволяющий смотреть кино с удобным для вас уровнем нагрузки. При этом, не прожигая драгоценное время за просмотром неактуального мусора. Всё это, конечно, хорошо. Один вопрос: каким (или чьим) тут, кхм, боком вынесенный в теги Волобуев? Почти никаким. Однако, увязать 'Холодный фронт' с этими размышлениями можно. В 70-х годах состоялся батл уже упомянутого Клемента Гринберга и Розалинд Краусс. Подробный дисс девушки на своего учителя можно почитать в предисловии к её 'Подлинности авангарда...'. Если кратко и без структурализма, у критики две задачи: работа со вкусом и с методом. Последняя подразумевает исследовательский подход к искусству, создание инструментов для понимания целых корпусов работ. Обычному зрителю до этого нет дела: скучно, уныло и никакого секса. То ли дело — критика от вкуса! Сочные тезисы, жирный стиль: чтение — сплошной кайф! Вкус критика расширяет и формирует мой, а я получаю удовольствие в процессе. Волобуев — киновед, и это накладывает отпечаток на его взгляд на кино. Не буду ничего утверждать о его способностях исследователя, но со вкусом у него явно всё в порядке. 'Холодный фронт' пропитан хорошим вкусом. Вся эта 'звягинцевщина', 'вырыпаевская рожь' (цитирую Романа Олеговича), протяжные и красивые планы, образы моря, немного лиричной обсценщины, загадошности и иронии. Семейная драма в декорациях 'Интерьеров' Аллена (являющийся известно в чью сторону реверансом). Без особенного эмоционального накала — всего один женский крик на весь фильм (будем считать это центральной отсылкой к Бергману). Не фильм, а сборник эстетических фетишей! Конечно, Волобуев мог всех нас обмануть, но всё идёт к тому, что 'Холодный фронт' — это коллаж из сделанных со вкусом планов и сюжетных ходов. Не более. Всё было бы хорошо, не неси за собой такой подход отсутствия трансгрессии. Этот фильм вряд ли что-то даст тому, кто не жил в одиноком доме во Франции. Кино, конечно, никому ничего не должно, однако, 'Холодный фронт' выглядит совсем уж вещью в себе. При том, что он прозрачен, как наполняющая половину его кадров вода. Пожалуй, именно это слово лучше всего описывает фильм. Пресная вода. Пить можно, но (ирония!) совершенно безвкусно. Поэтому, хотите утолить жажду эстетства — смотрите 'Холодный фронт'. Но, если желаете большего, то проходите мимо — крепость и хороший вкус здесь есть разве что в кадре. 4 из 10
Новый самопоглощающий российский арт-хаус Романа Волобуева открывает новые грани видения холодной жизни Франции глазами русских творцов. Молодая пара, Илья (Александр Молочников) и Александра (Даша Чаруша), поселились на берегу океана на севере Франции. Саша создает новое представление о распаде СССР, а Илья занимается необычным написанием недописанных книг. Их жизнь спокойна, размеренна, местами скучна - они не любят друг друга. Появление в картине мертвого выбросившегося на берег чудовища, является завязкой сюжета. Илья высказывается однажды, что животное утопилось именно потому что его никто не любил. Это и является ключевой мыслью всего фильма. Затем появляется Маша (Светлана Устинова) и жизнь молодых людей меняется. В Маше чувствуется что-то спокойно-дикое. Она умна, хладнокровна и чертовски красива. У девушки был очень сложный период жизни, о котором она так и не смогла рассказать, но мы понимаем это по ее состоянию. Маше нужен уют, покой и люди, с которыми комфортно. Маше нужен дом! Вообще, говоря об арт-хаусе, мы подразумевает не саму жизнь и мысль, которую имеет ввиду автор, а только идею. В этом заключается арт - зритель сам ищет смысл и жизнь фильма внутри себя. Побережье Франции завораживает своими видами, домик на пустынном береге подогревает воображение. Стоит посмотреть этот фильм даже ради того, чтобы на полтора часа погрузится в чарующие дали русских французов. Кино достаточно интересное, если вникать в быт и чувства этих людей, осознавать происходящее и проживать драму с ними. Каждому монстру нужен дом. И овце из океана, и Маше из России...
«Холодный фронт» - первый полнометражный фильм кинокритика Романа Волобуева. Богемная пара Илья (Александр Молочников) и Саша (Дарья Чаруша) венчают внутреннюю пустоту и руины своего бурно начинавшегося романа на северном берегу Франции, в отдаленном от цивилизации домике. Илья носит черную кожанку, ездит на мотоцикле и пишет книгу о книгах, которые никогда не были написаны. Саша - современный художник, носит красное платье и цинично шутит. В их мире очень холодно, вокруг только трава, ветер и море. По случайному стечению обстоятельств к паре присоединяется таинственная Маша (Светлана Устинова), то ли звершука – то ли человек, и устраивает небольшую эмоциональную встряску, но даже это ничего не меняет в героях фильма: картина – абсолютно статична. Она представляет собой групповой портрет героев, чья амплитуда изменения за весь фильм равна нулю. Создатели не выдвигают никаких проблем и, соответственно, никаких решений. «Холодный фронт» - это картина-«состояние». Фильм притворяется, причем искусно, за счет всевозможных кинематографических средств, то типичным триллером о молодежи в отдаленном загородном домике, где чудовище водится то ли в соседнем лесу, то ли в них самих, то психологической драмой об очень тонких чувствах и еле заметных движениях души. Причем ни в том ни другом жанре фильм, в конечном счете, не раскрывается, а так и мечется между двумя полюсами до конца хронометража. Поэтому чувства зрителя, ожидавшего чего-то совершенно определенного, будут обмануты: остается ощущение недосказанности и недоработанности, ощущение безыдейности увиденного. «Холодный фронт» - это стилизация на стилизации: стилизация под западное авторское кино, за счет колористки и статичности, стилизация то под триллер, то под драму, и даже русских под «нерусских» - герой Александра Молочникова изображен с претензией на образ типичного француза, сразу вспоминается Луи Гаррель из «Мечтателей» Бернардо Бертолуччи. Но я не верю, что кинокритик чего-то не доработал или чего-то не додумал, я верю, что он «издевается» намеренно. А именно над теми, кто хотел увидеть совершенно типичный продукт своего жанра, со свойственным ему событийным рядом, с прорисованными четким контуром конфликтом и смыслом, над теми, кто разучился смотреть и чувствовать, а главное – анализировать то, что чувствуешь. Ведь эта стилизация использовалась не для того, что бы увлечь сюжетную линию в рамки определенного жанра, а для того, чтобы наиболее ярко раскрыть мир героев, состояние их отношений, состояние их жизни. И этот мир, где настоящие чувства, вдохновение и развитие - атрофированы и заморожены, действительно, впоследствии, превращается немного в триллер, немного в драму (а без двойственности никак – состояние, да и жизнь вообще - не могут быть однозначными). А вот диалоги получились очень натуралистично и естественно, именно они являются стержнем фильма и не подвержены никакой стилизации, что еще раз доказывает - «Фронт» представляет собой именно портрет. Дебютная картина Романа Волобуева – это, действительно, кино «не для всех». Этот фильм высокомерен по отношению к зрителю: он изображает героев, отождествить себя с которыми сможет очень небольшая часть аудитории, он обманывает ожидание зрителя относительно зрелища, которое обещает, в нем отсутствует четко сформулированный сюжет и идея. Однако обязано ли произведение удовлетворять все эти потребности? Фильм «Холодный фронт» смело заявляет, что никому ничем не обязан, а если что – он вообще не про вас. 8 из 10
Кто хочет какого-то сюжета, крови, страсти и пороха, тому - мимо данной картины. Фильм абсолютно созерцательный и в хорошем смысле бессодержательный, меланхоличный, что некоторым даст волю фантазии, но мне лично было лень, ибо и так потратил время вполне приятно, наблюдая за непогодой на побережье Франции с уютного диванчика. Да тут ещё и триллер уместно лёгкий имеется. Как раз под бывшее настроение попялиться в окошко и поразмыслить о бессмысленности существования огромной доли сограждан, несмотря на всю эту блестяще-эргономичную суету мiра сего. Ведь, если подумать, что есть жизнь таких внешне вполне успешных людей как герои фильма, как не перманентный меланхолично-унылый и одинокий триллер в декорациях, красоту которых никто из них не ценит, с участием рождённых сном разума чудовищ, коими и являются выброшенное на берег 'нечто' и одногруппница Саша-Маша из прошлого? Которая в итоге вовсе не желает оставлять горе-парочку, хоть как-то подвигающую себя к жизненным переменам - пусть даже и путём расставания. Таким мнимо иллюзорным чудовищам не нравятся перемены, их задача оставить человека в состоянии беспросветного прозябания и иллюзии жизни вне зависимости от декораций, цена которых абсолютно никак не влияет на степень несвободы человека. Впрочем, по ходу написания рецензии я сей смысл и узрел, так что фильм, оценённый неделю назад на 6-ку и после - на балл выше, ещё раз отозвался радостным флэшбеком. Спасибо, Роман, что в своей дебютной картине не пошел по пути лицеприятия. Личность в наши дни - явление редкое. Латентная же, вялотекущая, но злокачественная шизофрения большинства 'гениев' современности, которая вполне наделяет их в этой жизни ролью, которую играла Светлана Устинова, а также мания величия, желание урвать и уподобиться - под сей критерий ну никак не подходят. 7 из 10