Рецензии. Черный, черный человек
Несмотря на присутствие в фильме — вроде как, чернухи, — как таковые 'черные' эмоции фильм не вызывает. Не вызывает, наверное, потому, что 'тёмные' сцены показаны под правильным углом. В прямом смысле этого словосочетания. Утром следующего дня я думал об этом фильме и понял, что оно даёт надежду, и что оно о светлом. Одно из самых сильных проявлений надежд случается тогда, когда вокруг всё плохо и совершенно нет никакого фундамента для того, чтобы эта надежда имела право на существование. А этот фильм именно про то, как в чернущей тьме появилось что-то если и не светлое, то хотя бы не чёрное: уже в момент, так скажем, ментальной смерти Бекзата — главного героя. Когда у него уже ничего нет, всё потеряно, и уже даже нет ожиданий от жизни, что говорит и сам Бекзат. В такой атмосфере он решает в первый раз поступить немного иначе. История про то, что даже если нет фундамента для существования чего-то, что отличается от грязи — этот фундамент можно создать. Что для его создания нет 'поздно', даже если ты уже стал чёрным, чёрным человеком. Даже если ты будешь это делать впервые за долгие годы грязи, крови и мочи (которая имеет прямое отношение к фильму). Использование Бекзатом фразы журналистки — пробивная сцена, конечно.
В затерянной в степях казахстанской провинции убит малолетний мальчик, не первый за последние четыре года и, очевидно, не последний. Следователь Бекзат хочет одного – как можно скорее закрыть дело, ведь местные вышестоящие стражи правопорядка уже подыскали подходящего по всем параметрам виновного. Но вся идиллия рушится, когда в город прибывает журналистка местной Новой Газеты, готовая сорвать покровы коррупционной реальности. О чём же фильм? О системе, метастизирующей язвой поразившей всё пространство СНГ. По первым кадрам фильм наталкивает на весьма очевидные ассоциации с расово азиатским опусом «Воспоминания об убийстве». Угрюмый местный следопыт бродит по кукурузным полям, однако честно расследовать преступление и искать серийного душегуба ему, надо думать, Заратустра не позволяет – вся работа сводится к тому, чтобы спустить всех собак на лампово аутирующего господина, чьё психическое состояние оставляет желать лучшего, а настоящий убивец, чьё «лицо по всем посёлкам развешено», должен остаться не при делах. Главный герой – это не герой в классическом понимании этого слова. На протяжении 85 процентов хронометража это – персонаж, угрюмо и молчаливо принимающий условия той системы, в которой он оказался. Не показана ни экспозиция, ни прошлое героя – лишь грубая действительность, в которой товарищ Бекзат – мелкая составляющая системы, совершенно не думающая о том, какому механизму она служит. Чрезвычайно пассивный фильм, с медитативными и атмосферными кадрами Казахстанской степи, где даже строения населённых пунктов дай Боже пару раз за фильм появляются в кадре. Герой вместе с обвиняемым и дотошной журналисткой, готовой обличить всю грязь провинциального мироустройства, путешествует по степному Ничего, находясь в слепом подчинении у вышестоящей Системы. Фильм – грубая констатация факта Постсоветской действительности. Здесь и коррумпированные до невозможности полицейские, которые чхать хотели на свои обязанности – лишь бы побыстрее состряпать отчёт и отправить наверх, посадив кого угодно, лишь бы было. Здесь и местные жители, страдающие от властного беспредела, но способные лишь на «грозно погрозить кулаком» главным виновникам, и неспособные на реальные действия по изменению печального положения дел. Здесь и журналистка, прибывшая «из заграницы», которая, быть может, и хочет изменить ситуацию – но не может. Но даже ей не осознать всю суть существующей Системы. «Ты думаешь, это насилие? Знаешь, когда настоящее насилие начнётся? Когда ты свалишь себе заграницу, сделаешь себе карьеру, насчёт этого дела громкого. Тебя похвалят, скажут «молодец, активистка, борешься за права человека», а нас тут всех постреляют». Кому тогда? Кому предстоит менять эту печальную, пугающую систему, пронизавшую все слои общества, где одни довольны, а другие – недовольны, но ничего не могут поделать? «Жил-был один чёрный-чёрный человек В черном-чёрном королевстве Привык к темноте, но хотел видеть свет Вопрос - как ему увидеть свет, если он есть тьма?» Фильм – о винтике глобальной машины, который в последний момент решил восстать против единого организма. Любой, самый сложный механизм или двигатель держится на маленьких-маленьких шестерёнках. Без них он - никто. Он не работает, он не держится, он ломается структурно и перестаёт существовать. Проблема лишь в том, что винтики и болты – легко заменяемы. Сломался один – на его место встал другой. А система живёт. Грустное, тоскливое, медитативное и весьма безысходное кино в потрясающих минималистичных декорациях казахской степи о язвах всего постсоветского пространства. Почему о язвах, а не о раковых опухолях? Раковые опухоли убивают носителя быстро и беспощадно. А с язвами – можно жить, можно жить долго и счастливо. Главное – найти баланс. К просмотру всем любителям остросоциального артхауса и скитания по расово-постсоветским Мухосранскам.
Трейлер нового творения известного в узких кругах Адильхана Ержанова, по нашему мнению, смело можно назвать лучшим в истории культового во всех позах казахстанского кинематографа. Вот как пить дать, зуб подточить, последний рубль отдать нуждающемуся. Слушайте, ноль сарказма и чёрного юмора. Рили, классным получился трейлер. Под блестящее музыкальное сопровождение пустили нарезку завораживающих кадров, в которых виднелись красота, грация, юмор, опасность, умиротворение, широта, унылость и много чего ещё. Так захотелось посмотреть, что начали ждать выхода фильма в прокат. К удивлению миленьких страждущих, не один такой, а несколько кинотеатров решились показывать у себя нетипичный для местного зрителя фильм с налётом триллера и степного арт-хауса. Как нам рассказывали, у проекта был довольно хилый бюджет, что даже прыщавый Мылтыкбай смог бы поднять больше на своих ставках. Пришлось обходиться статичными кадрами, съёмками на прекрасной натуре, минимальным актёрским составом. Что ж, получилось крайне недурно. И аутентично! Богом забытый посёлок с полицейским участком. Без проблем подозрительные лица, которые умудряются мутить тёмные дела в сонном местечке, куда цивилизация забыла заглянуть пару-тройку лет назад. Убийства никому ненужных сирот, которые не вызовут ажиотажа среди местного населения. Наконец, напоминающий свитерком Данилу Багрова следователь, которому вроде уже надоела работёнка на 'службе закона'. Всё настолько обыденно, что сравнятся с этим лишь коровы на пастбище вечерами. Следовательно, появление нежданно-негаданной Арианы взбудоражило местную фауну. Борец за справедливость с чеканной русской речью стремится вершить правосудие, толком не осознавая реалии и обстоятельства. Либо персонаж получился плоским, либо актриса недостаточно вжилась в роль. Так и не определились. В общем, не слишком верилось, что она смогла повлиять на условно главного героя, который вдруг решил чётко заняться собственной трансформацией. А что, всё равно нечем же заняться в Барсакелмес. Если антигерою так осточертела местная бытовуха, стоило тогда показать его желание изменить устоявшийся порядок куда прозаичнее. Ну, чтобы зритель почуял в парне родную душу, которая решила сделать 'прыжок веры' в омут бескрайней бездны под названием 'преступный мир'. Катастрофически мало музыки, чтобы подогревать настроение и менять его в нужную сторону. В трейлере она было использована умело, а в фильме почему-то ушла неизвестно куда в запой. Галымжан Молданазар ведь может создавать притяжение года на ура. Понятное дело, здесь не столько художественный фильм с сюжетом, сколько убаюкивающая притча об очередном зле, на пути которого оказалось добро, а добру пришлось применить своё зло, чтобы остановить извечного соперника. Всё как трижды пять на 25: не может человеческое существо быть преисполненным одним лишь добром или только злом. Так как человеку увидеть свет, если он и есть тьма? Спросите что полегче и постарайтесь не общаться, как Нуреке. Иначе ведь захочется послать его на мужской половой орган. Любого размера.
На мой взгляд, фильм - очень яркий пример того, как можно испортить хорошую идею плохой реализацией. Задумка действительно хорошая: показать 'черный' беспросветный реализм заброшенных казахских степей, подсветить проблемы, сделать их более выпуклыми за контраста с журналисткой из города, дать надежду на изменения. Вместе с тем, ооочень затянутые диалоги и ооочень медленное повествование, временами нелогичное поведение персонажей. Детали сюжета местами противоречат друг другу. А самое главное - непонятна мотивация главного героя к изменениям. С ним случаются события в фильме, а он остается прежним, он рассказывает свою историю жизни, и становится понятно, что у него есть свои причины на то, чтобы жить именно так, что у него уже затвердела душа, как бы банально это не прозвучало. Что заставляет героя по-другому посмотреть на вещи? Сюжет не дает ответов на этот вопрос, это просто происходит. И в этом, пожалуй, мое главное разочарование от фильма. И это я не говорю про не очень качественный свет и звук, это как раз легко можно простить фильму с небольшим бюджетом, если бы у него не было указанных выше недостатков.
Казахский нео-вестерн в стиле Тарантино, то чего действительно не хватало кинематографе СНГ! Если кратко, то кино на твердую семёрку, во время просмотра скучно не будет. Из достоинств фильма: - Прекрасно снято, прям по всем заветам старого доброго Голливуда, с примесью наших отечественных долгих и завораживающих планов - Актёры не подвели, каждый прекрасно отыграл свою роль - Откровенных ляпов нету, все очень качественно и это при бюджете в 40к$ - Казахский вайб, даже в таком грустном повествовании есть места где можно посмеяться Ну и моя маленькая критика: Абсолютная громада отсылок начиная с мяча из Изгоя, заканчивая отсылкой к исламскому пророку Ибрахиму. Ну поняли мы, что ты уважаемый режиссёр, пытаешься нам объяснить мотивацию гл. героя который в последний момент не приносит в жертву 'невиновного', а стреляет в пустоту. Зачем нам показывать стадо баранов, ведь всем итак ясна эта отсылка. Я понимаю что отсылки к священным книгам делает из обычного фильма, в некое 'сложноекино' по типу Тарковского, но создается впечатление что весь фильм нас уверяли в цинизме гл. героя, и тут раз, отсылочка и всё - зрители должны поверить в радикальную жертвенность Бекзата. В общем и в целом фильм удался.
Хочется от всей души респектануть казахстанскому режиссеру Адильхану Ержанову за смелость и красоту образов в его картине «Черный черный человек». Привычная обыденность постсоветских реалий, где человек без статуса — бесправное существо, на которого лишний раз приходится марать бумагу, очередная звездочка на погонах, витает в одной из безлюдных и просторных казахских глубинок. Убит и изнасилован очередной мальчик, нужен очередной виновный, который не должен доехать до суда. Все повязаны, находить настоящего педофила нельзя, или окажешься на месте ребенка. Да никто особо и не горит желанием. Стандартная процедура запущена, и все бы прошло как по маслу, да вот незадача: появляется честная и рубящая правду-матку журналистка, которая всюду сопровождает служителей закона и не дает «нормально» работать. И как бы не старался этот лучик света пробить хоть какую-нибудь брешь в мире сфабрикованных дел и заказных убийств, но ночь сильней, ее власть велика. Адильхан Ержанов метафорически подчеркивает пустоту и одиночество этого мира, выстраивая кадр так, чтобы силуэт человека казался незначительным и миниатюрным на фоне красивых и необъятных пейзажей холодной и безразличной природы, в некотором смысле оксюморонично сталкивая красоту с уродством: даже в таком живописном великолепии может творится несмываемая грязь. Вообще, картина напоминает старый вестерн, где злым бандитам противостоит не самый честный и правильный герой, рассекающий по просторам Дикого Запада на своем верном коне и достающий пистолет там, где закон бессилен. Только все гораздо сложнее и прозаичнее. Но как бы ни было это место безнадеги и зла утянуто в болото, Адильхан Ержанов через следователя Бекзата, эдакого Данилу Багрова, все-таки дарит нам надежду, что даже в черном-черном человеке может проснуться совесть. В долине больше нет бандитов.
Фильм хороший очень! Сюжет незамысловатый, персонажи тоже, но фильм очень особенный, из тех, что занимают одну из примечательных точек (ниш) общей картографии мира. Есть такой условный жанр - 'бытовуха'. Некоторые режиссеры очень хорошо снимают именно быт; примером здесь может быть какой-нибудь Ханеке, гениально снимающий и обыгрывающий в своих фильмах быт - то, как люди обращаются с вещами. Каждый кадр фильмов Ханеке построен таким образом, что это узнаётся зрителем; и бытовуху он снимает весьма занимательную (вокруг неё построены целые фильмы по типу 'Седьмого континента'). Но мало кто умеет снимать бытовуху социальную, то есть про взаимодействие людей с людьми, а не с другими вещами (у того же Ханеке с людьми получается не очень). Фильм 'Чёрный, чёрный человек' прекрасно иллюстрирует именно ежедневное, абсолютно 'простое' общение людей; черноту которому приписывает вообще сторонний и внешний наблюдатель, черноту, невидимую для самих людей. Каждая фраза, сами диалоги, выстроены здесь столь живо, сколь редко мы можем наблюдать подобное в фильмах вообще, а уж тем более в кино авторском, где великие авторы обычно скорее транслирует через своих персонажей какие-нибудь 'идеи', 'концепты', '...'. Так, в частности, вряд ли вы где найдете настолько явно изображенную банальность зла; мы скорее привыкли видеть некую гримасу зла, или некое обоснование, некий пафос за полицейским беспределом или деятельностью преступников, но данный фильм прекрасно иллюстрирует, что насилие не требует для себя особых злодеев, не требует даже великих систем, идеологий, иерархий, левиафанов; не требует и безумств. Насилие - это работа, ежедневная работа ради пропитания и стабильности. В этом смысле - это фильм про бытовые частности всяческой человеческой стабильности, без романтизации. Отдельно стоит заметить, что фильм просто очень красиво снят, есть небольшие проблемы со звуком, но это возможно из-за наушников. Мотивы чем-то напоминают 'драйв', да и сюжет похожий, что забавно; в общем эстетика степей под около-неоновый мотив.