Рецензии. Мой Фюрер, или Самая правдивая правда об Адольфе Гитлере
В наше время чрезвычайно модны эдакие «разоблачения», показывающие ключевых фигур мировой истории, так сказать, с не очень приглядных сторон. А Адольф Гитлер – излюбленный персонаж для подобных экспериментов. «Мой фюрер или самая правдивая история об Адольфе Гитлере» - название говорит само за себя. Естественно в фильме с подобным названием глава Третьего Рейха просто не может быть показан как злой гений, бесчеловечный тиран и вершитель миллионов судеб. Напротив он предстает перед нами закомплексованным инфантилом, состарившимся мальчишкой, который играется в ванне с игрушечным линкором и дрессирует собаку военному приветствию. Но внимание в картине сконцентрировано отнюдь не на нем. В центре сюжета – еврей, преподаватель актерского мастерства, который, благодаря «очередной идее» министра пропаганды Йозефа Геббельса, был вызволен из концентрационного лагеря и перемещен в апартаменты первого лица Рейха, для того чтобы срежиссировать его речь на очередном митинге. И уже глазами этого маленького еврея мы видим истинное положение дел в нацистской Германии по состоянию на январь 1945 года. Мы видим, что Адольф Гитлер уже не главное лицо государства, что Берлин лежит в руинах, а Рейх готов пасть. Но никто не хочет этого признать. Отнюдь – все делают вид, как будто все нормально, и лишь несколько человек во главе с Йозефом Геббельсом понимают как обстоят дела на самом деле. Это называется – инсценированная реальность – декорация довоенного Берлина, красные флаги со свастикой, «Хайль Гитлер» - к месту и не к месту. Даже сам фюрер – не более чем декорация. И совершенно не важно что он скажет с трибуны. Даже не важно он будет это говорить или нет. Главное, чтобы декорация выглядела идеально. Очень интересно показана в фильме фигура Йозефа Геббельса. Я, честно признаться, представлял легендарного министра пропаганды фашистской Германии, как бы это сказать… несколько фанатичнее. Однако здесь он предстает перед нами беспринципным политтехнологом, кукловодом, для которого Рейх – умело срежиссированный спектакль, а фюрер – очередной PR-проект. В изображении самого фюрера абсолютно ничего нового и разоблачающего. Уже принято изображать Гитлера слабым истеричным импотентом как в сексуальном так и политическом плане. Адольф Грюнбаум, тот самый еврейский актер, глазами которого мы смотрим на Рейх и на фюрера – пожалуй единственный персонаж, к которому проникаешься сочувствием и симпатией с первых кадров фильма. Его внутренняя борьба между ненавистью к монстру и тирану, который истреблял в газовых камерах его народ и жалость к человеку с искалеченной психикой – главная тема фильма. В заключение скажу, что фильм «Мой фюрер или самая правдивая история об Адольфе Гитлере» нельзя назвать комедией. Хотя некоторые моменты сдобрены хорошим тонким юмором – рассмеяться все равно не тянет. Тянет лишь криво усмехнуться. (чего стоит одна фраза Адольфа Гитлера – «вообще то я ничего не имею против евреев»). Это скорее трагифарс – «все это было бы очень смешно, если бы не было так грустно». Театр абсурда, где декорации фальшивые, но люди умирают по настоящему. И даже если кто-то и осмелится сказать правду, пусть даже и устами куклы-марионетки, никому до этого не будет дела. Все так же вскинут руку и крикнут «Хайль…». Потому что никакой правды не существует. Это всего лишь инсценированная реальность.
Сколько бы ни прошло времени, писатели и сценаристы пишут о Гитлере, актеры – трагики и комики – продолжают играть его. И все это делается в попытках понять то, что понять нельзя. Одно из первых впечатлений от фильма – привязчивый мотив песни “Ich tue nach dir”, что можно перевести, как «Я тебе [во всем] подражаю». На протяжении фильма не раз пришлось о ней вспомнить. На разных уровнях – озвученный профессором Грюнбаумом и в кадрах нацисткой летописи – звучит мотив «похвального» свойства немецкого характера, добросовестной исполнительности. А в большей степени, унификация, при которой и ответственности за все исключительно коллективная, но никак не чья-то личная. На мой взгляд, своеобразие «Моего фюрера» в том, что главный посыл картины надо искать не в фильме, а в финальных титрах. В них жители Германии, пойманные в врасплох, отвечают на два вопроса: кто такой Адольф Гитлер, и кто такой Адольф Грюнбаум. Совершенно предсказуемо, про Грюнбаума ничего вразумительного не было сказано. А наиболее приближенный к «самой правдивой правде» об Адольфе Гитлере ответ звучал так: «Был такой король, и он делал из живых людей колбасу». Устами младенца. Заголовок моей рецензии – типичный ответ людей старшего поколения. С одной стороны, при столь вопиющей политнеграмотности населения, снимать фильмы о Третьем Рейхе - просто моральный долг режиссеров. Но только в том случае, если им есть, что сказать. Пусть это будет хрестоматийная версия событий, как «Бункер», не претендующая на сногсшибательное разоблачение. Но что могут почерпнуть из «Моего фюрера» молодые люди, у которых, пусть к 20 годам, отрывочные сведения, почерпнутые в школе (следствие замалчивания или рассеянного внимания?), не сложились в четкую картину событий тех лет? Думаю, к их мифологическому представлению о Гитлере добавится то, что он был увлеченным собаководом и облачался в золотистый тренировочный костюм. С связи с этим, не думаю, что взгляд Дани Леви адекватен. Не вижу смысла в создании таких фильмов, но, раз уж они появляются, остается проанализировать «Моего Фюрера» как исключительно художественный фильм, исключив всякий историзм или намек на него. Как один из главных плюсов фильма, я бы отметила операторскую работу. Логическое ударение расставляется фиксацией кадра, крупными планами. В результате каждая сцена получается исчерпывающей, картина состоит как бы из клипов, что и демонстрирует фильм о фильме, бонус к DVD. Возможно, из-за этого кажется, что часть диалогов обрезана; например, вопрос Грюнбаума о том, является ли насилие по отношению к беззащитным исконно немецкой чертой, становится риторическим, когда вместо ответа на экране крупный план Хэльге Шнайдера. Немецкая оврачка Гитлера, Блонди, бесподобна, как это обычно и бывает с четвероногими актерами. То, как вся нацистская верхушка носится с Блонди, - очень выразительный комедийный прием. Можно представить кино без уморительного эпизода, в котором только и успевают мелькать 163 печати, вызволившие Грюнбаума из концлагеря, но, лишившись Блонди, «Мой Фюрер» потерял бы слишком много. Это прозвучит странно, но в плане комедийности с ролью Блонди может сравниться только роль Геббельса, за которую Сильвестр Грот получил заслуженную «Лолу». Рейхсминистр, фонтанирующий гениальными идеями, гостеприимнейшим образом интересующийся, как обстоят дела в плане комфорта в Заксенхаузене, смешон, конечно, лишь в том случае, когда из фильма исключен историзм. Но такое исключение автоматически ведет к тому, что кино лишается одной из двух своих жанровых составляющих. Это уже не трагикомедия, а комедия. Снова возвращаемся в исходную точку – а на что нам такое кино? Главное впечатление от «Моего фюрера» - неловкость. Такое чувство испытываешь, когда соберешь всю семью перед экраном, пообещав интересное кино, а в итоге смотришь продукт сомнительного качества. Только в случае с «Моим Фюрером» сидишь, как на иголках, даже наедине с собой. И чувствуешь себя жертвой рекламы. Или пропаганды, как вам угодно. 4 из 10
Честно говоря, я и не думала идти на это фильм. Для каждого человека есть табу. То, над чем нельзя смеяться. Гитлер, Вторая мировая война, холокост — над этим я не смеюсь. Почему спрашивается пошла? Потому что накануне узнала, что умер Ульрих Мюэ. Актер, поразивший меня в «Жизни других». Я поняла, что последнюю его работу я не могла пропустить. И не жалею. Фильм неоднозначный. Идёшь вроде бы на комедию, а тебе показывают концлагерь, самодуров генералов и избитых евреев. Я пыталась смеяться, были моменты. Пыталась, но было как-то неловко, даже стыдно. Нет, не перед залом (народ хохотал), перед собой. Еврей режиссёр пытается из всего сделать фарс. Пытается смеяться, но вырывается лишь сдавленный смешок, а за ним бесконечное горе. Гитлер — не тиран, не убийца, а маленький мальчик, поверивший, что дядя профессор ему поможет, что дядя профессор не обидит. Профессор не обидит. Обидят профессора. Обманут и расстреляют. Тема фильма перекликается с «Последним королём Шотландии». Только в фильме Кевина МакДональда доктор сначала без ума от Амина и только в конце понимает, кто этот человек на самом деле. В «Фюрере» всё наоборот. Доктор Грюнбаум уже знает, кто такой Гитлер, более того он даже пострадал из-за него. Сначала он пытается его убить, но неожиданно для самого себя начинает жалеть. Грюнбаум начинает понимать, что грозный фюрер — всего лишь обиженный ребёнок, наделенный властью, которой он пользуется, не осознавая, что творит. Главный герой всё-таки не Гитлер, и название фильма принадлежит не ему. Мой фюрер – это тот самый профессор еврей. Ведь в одной сцене Гитлер так его и называет. Фюрер — это тот маленький еврей. Человек, который поставил Гитлера на четвереньки и заставил лаять. Человек, который нокаутировал своего мучителя. Наконец, человек, который выполнил свой долг, понимая, что за это поплатится жизнью. Нет, он не убил Гитлера, он его устами сказал правду. Сказал и умер. С улыбкой. Я очень надеюсь, что Ульрих Мюэ тоже умер с улыбкой. Ведь с такими ролями не стыдно уходить.