Рецензии. Щелкунчик
Этот мультфильм - настоящий подарок для детей и взрослых. Потрясающее сочетание волшебной музыки П.И. Чайковского и знаменитой сказки Гофмана. Этот мультфильм смотришь, затаив дыхание. Оторваться от него просто невозможно: он изумительно нарисован, а уж в сочетании с музыкой... Это просто что-то нереальное. Пожалуй, этот мультфильм можно по праву считать одним из лучших советских мультфильмов. Он не только учит доброте, сострадательности, смелости, но и прививает хороший вкус к музыке. 10 из 10
Посмотрите этот мультфильм. Какой замечательный сюжет, который взят из сказки. Я читала Гофмана. Но это совсем не то. Да идея, взята из сказки, но как она подана. Разработка сюжета, плюс бессмертная музыка. Да, это старый мультфильм, но музыка вечна. Музыка, как она подобрана из произведений П. И. Чайковского. Пусть таких мало, но они все же были, они есть и будут... Такие произведения вечны! Посмотрите этот мультфильм. 10 из 10
Сказка как наставление как урок, правильное поведение и моральные принципы. Очень красивая прорисовка всех персонажей, сюжет да изменен но только в сторону завлечения маленького зрителя чтобы он понял и уяснил все в мультфильме. Если бы оставили всю сказку как она есть стала бы скучной, потому как там есть долгие моменты бездействий. Классическая музыка как она подана она ненавязчива и полностью привязана к сюжету, вечная и бессмертная. Советую ставить всем каналам и родителям эту сказку почаще детям и самим смотреть эту сказку, а также обязательна к просмотру на новый год и рождество. Спасибо всем тем кто создал такое чудо в виде этого мультфильма-сказки. 10 из 10
В кинематографии экранизация является простым и интересным способом продемонстрировать то, что содержится в книге. Каждый режиссёр видит по-своему. Он может какие-то детали либо сократить, либо добавить, либо заменить. Правда, загвоздка в том, что не всегда и не все экранизации могут оказаться настолько успешными, насколько рассчитывают режиссёры. Одни зрители иногда негативно относятся к продолжительности экранизации, другим не может угодить актёрская игра, третьи жестко критикуют сюжет, который отличается от того, что было напечатано в книге. В случае с последним это спорный вопрос, так как некоторые наоборот оценивают попытку режиссёра разнообразить атмосферу. Мультипликационный фильм 1973 года «Щелкунчик» считается одним из подобных примеров. Борис Степанцев (режиссёр «Щелкунчика») задумал создать мультфильм, рассчитанный на детскую аудиторию. При этом понимал, что не все дети поймут диалоги персонажей, а объяснить кто говорит и о чем нет смысла. Лишь время потратить можно на обсуждение, чем на просмотр. Поэтому Степанцев воспользовался оригинальным методом: оставить действие персонажей. И чтобы не было скучно смотреть «Щелкунчика», он добавил музыку Петра Ильича Чайковского, написанную для одноимённого балета 1892 года. Хотя с точки зрения звукового решения фильма музыка исполняет стандартную функцию, она также исполняет и функцию шума. Например, это было заметно в сцене, когда Мышиный король заколдовывает игрушки (возвращает их на место, вешая на ёлку) и восстанавливает своё мышиное войско. Но это было в меньшей степени, и не сразу можно понять такое, пока не пересмотришь. Говоря о сюжете, можно обратить внимание на то, что в нём есть изъяны, которые остаются непонятными, но при этом считаются спорными. С одной стороны, Борис Степанцев рассчитывал сделать мультфильм для детской аудитории, как уже было изложено ранее. Были опасения, что возникнет много вопросов, на которые просто невозможно ответить, даже в двух словах, например: Почему у Мышиного короля 7 семь голов и столько же корон? Кто эти взрослые и какую роль они играют? Какое значение имеет конфликт между Мышиной королевой и Королём (отцом принца Щелкунчика)? и т.д. Поэтому режиссёр оставил то, что не требует конкретики (и при этом лишних вопросов), кратко проиллюстрировав смысл сюжета. С другой стороны, взрослая аудитория тоже проявляет интерес посмотреть мультфильм, и у неё даже сейчас возникают такие вопросы: Почему событие начинается сразу с праздника? С какой целью был изменён персонаж, заколдованный в оболочку Щелкунчика? Зачем были убраны имена главных героев? и т. п… Одна из творческих целей Степанцева заключается в том, чтобы не просто продемонстрировать краткую и ясную версию экранизации, а чтобы зрители всей аудитории (и детской, и взрослой), насладились движением каждого персонажа под музыку Чайковского, которая помогает погрузиться в сказочную и новогоднюю атмосферу.
Наверное, эта мысль покажется крамольной поклонникам советской анимации, но в этих же самых советских мультфильмах постулируется мысль, что честность - это главное; так вот - 'Щелкунчик' 1973 года не самая лучшая экранизация классической сказки Гофмана. В основном потому, что получилась не сказка про Щелкунчика. Да. в фильме есть элементы гофмановского сюжета: заколдованная игрушка, мыши, Новый Год (ну, вернее, Рождество, но мы в советской версии, поэтому какое ещё Рождество), но изменено главное, что стоит в основе всего сказочного сюжета, а именно - причина, по которой Мари полюбила Щелкунчика. В мультфильме это произошло потому, что Мари - обыкновенная служанка, а, как нам всем известно из сказки 'Золушка', служанки обладают наиболее чуткой душой и устойчивыми моральными ценностями. Да, по факту 'Щелкунчик' превратился в 'Золушку', и это обстоятельство меняет решительно всё: вместо сказки о детской фантазии зрителю предлагают мелодраму про социальный лифт по факту бесполезной, но такой ранимой и отзывчивой девочки-уборщицы. Не то чтобы акцент на романтике невозможен в этой истории, в конце концов, она о любви и рассказывает, но просто изначальная история Мари совсем другая - она про любовь вопреки уродливой внешности и опасности, которая ей грозит от Мышиного короля, а не о том, что твой тяжёлый труд окупится и ты отхватишь себе сказочного заколдованного принца. Зачем смотреть на копию 'Золушки', когда, во-первых, мультфильм называется 'Щелкунчик', во-вторых, более удачная анимационная экранизация 'Золушки' выйдет всего-то через шесть лет? А помимо этого мультфильм предложить толком ничего и не может: всё самое интересное (Дроссельмейер, история о Пирлипат, путешествие в сказочное королевство) выкинуто нафиг и ничем не заменено, мыши из реально опасных противников превратились в забавные карикатуры, вообще никак и никого не пугающие, экшн невпечатляющий, а финальная сцена танца Щелкунчика и Мари растянута до безобразия. Не то чтобы это плохой мультфильм - он нормальный, даже хороший, если не вспоминать по оригинал... но как экранизация он лишь немногим успешнее американских анимационных эпизодов по мотивам этой сказки.
Наделяя какое-либо произведение эпитетом «детское», мы часто вводим в заблуждение сами себя: нам кажется, что все детское – это простое, незамысловатое и наивное. Но настолько ли просто то, что создано якобы для детей? И так ли очевидно, что автор писал для детей? В 1816 году в Берлине впервые вышла в свет сказка Эрнеста Теодора Амадея Гофмана «Щелкунчик и мышиный король», она была опубликована в сборнике детских рассказов, но сам автор определял ее как сказку для больших и маленьких детей. С одной стороны, она погружает нас в мир светлой фантастики и несбыточного сюжета, безграничного воображения и сказочных чудес. А с другой – вновь рассказывает об извечной борьбе благородства и подлости, о непобедимой силе добра, об истинной красоте, сосредоточенной в душе человека. Критики писали об «Щелкунчике» так: «Все в этих сказках отдано во власть всепокоряющей богини фантазии, доброй к добрым, беспощадной к злым, щедрой рукой рассыпающей для своих любимцев драгоценные самоцветы поэзии и юмора, не требуя от них при этом никакой платы, кроме простодушной веры в то, прекрасное существует, вопреки всем ее врагам и гонителям» (Н. Миримский). Почти через 80 лет после публикации, произведения Гофмана, оно обрело новую жизнь в неожиданном качестве: в Мариинском театре Санкт-Петербурга состоялась премьера балета «Щелкунчик», музыку к которому написал Петра Ильича Чайковский на либретто Мариуса Петипа. И до сегодняшнего дня это один из самых важных балетов для классического балета, а музыка стала культурным феноменом – ее любят и узнают даже те, кто далек от искусства. Эта немецкая сказка на российской сцене – один из настойчивых признаков рождественско-новогоднего настроения, это чудо для взрослых: музыка и танец переносят тебя в собственное измерение, искусство возносит ввысь, совершенство осеняет и чувства, и мысли. Музыка П. И. Чайковского стала основой для мультипликационного фильма Бориса Степанцева, снятого в 1973 году. В золотую эпоху отечественной анимации снимали не только очень много, но и хорошо, с детьми умели говорить на их языке, но при этом не упрощая смыслов. Все самое важное сохранялось и преподносилось в тех образах и метафорах, которые понятны ребенку. «Щелкунчик» - картина без слов, здесь обо всем расскажет музыка, мультипликация понятна и красива. Но становясь старше, ты по-детски доверчиво вновь и вновь всматриваешься в этот мультфильм, но с той разницей, что возраст дает тебе преимущество замечать нюансы, видеть оттенки и переливы. Понимать не только то, что сказано, но и ценить то, как это сказано. Понимать, что у прекрасного есть множество путей к нашему сердцу, особенно если оно выросло из мудрости, нравственности, доброты и любви. В этом фильме соединились три искусства, талантом к которым был наделен Гофман: литература, музыка и живопись. Но объединились здесь еще и три автора: сам Гофман, Чайковский и Степанцев, чтобы превратить один сюжет в целый мир, зазеркалье снов, где любой ребенок сможет свободно парить по воле собственной фантазии. Мир, где он учится понимать, что значит добро и зло, с которыми нам идти об руку всю жизнь. И еще «Щелкунчик» являет нам – маленьким и большим, нечто гораздо более сокровенное, чем прописные истины: силу искусства, которое порой единственное может быть ответом на несовершенство мира, нашей тайной дверью, через которую мы сбегаем от реальности.
Есть на свете много новогодних и рождественских сказок - веселых и грустных, классических и всеми давно забытых. Объединяет их одно - незримое присутствие праздничного волшебства и повсеместной всепобеждающей доброты, иначе сказка - и не сказка вовсе. Водоворотом вариаций и трактовок произведение Гофмана обрело бессмертие, в чем неоспорима заслуга одного из самых известных и талантливых российских композиторов. 'Щелкунчик', рожденный в 1973 году на 'Союзмультфильме', с высоты прошедших лет не только имеет право называться бриллиантом отечественной мультипликации, но и является для многих детей и взрослых частицей той уникальной магической атмосферы, явление которой так сложно постигнуть разумом и описать словами. Невероятная история, где готический мистицизм ночных превращений переплетается с барочным изяществом придворных балов, где трагичная симфония тревоги и отчаяния лопнувшим нервом взрывается хороводами триумфа и благодати, плавно перетекая в безграничный микрокосм ирреальных метаморфоз и ассоциативных образов, кружащихся вихрем фантазии под умиротворяющие ноты 'Вальса цветов'. Где закованный в уродливый деревянный саркофаг вчерашний принц сублимирует потерянную радость детства в смиренное благородство и беззаветную отвагу. Где юная нищенка, подобно Золушке нивелирующая одиночество танцем с ожившей шваброй, проходит по-кэролловски сакральное таинство умельчения до дюймовочных масштабов, только лишь для того, чтобы стать главным инициатором свержения трехглавой мышиной тирании. Где невинные игрушки оборачиваются храбрым войском из боевых слонов, марширующих зайцев-барабанщиков и пушек, палящих картечью из конфетти. По-детски наивная прорисовка персонажей воплощает столь знакомую и родную стилистику Степанцева, показавшего советским детям Карлсона и приключения Вовки в Тридевятом царстве. И повернулся бы язык назвать подобную анимацию простецкой, если бы не приковывающие взгляд импрессионистичные, монохромные, под стать Норштейну, фоны, расплывающиеся в туманной дымке, и, конечно, гипнотизирующее мерцание елочных огней, увлекающее в нематериальное пространство астрально-сновиденной мультипликационной реальности. Беспрецедентное в своей органичности сочетание трех компонентов - визуального, аудиального и смыслового - сотворяет четвертый: магический. Да, та самая магия, что родом из детства, заставляет в очередной раз восхищаться удивительной судьбе зубастого рыцаря печального образа, дивиться манящей красоте новогодней ночи и переживать вместе с героями катарсис любовного единения, романтичного до интимности, но возвышенного в своем эстетическом целомудрии.
Пора, когда вера в чудеса соседствует с обреченным осознанием собственных ошибок – конец декабря удивителен своей мистикой детской радости и взрослых размышлений под аккомпанемент вальса снежных хлопьев на улице и бесконечного марша гостей в доме. Все несерьезное исполняется вселенской значимостью, а времени, чтобы прощелкать недочеты, как орехи, остается все меньше – это далеко не беззаботный праздник-феерия, но квинтэссенция мрачной романтики, бережно воссозданной немецким писателем. «Щелкунчик» Гофмана – это спиритическое свидание особ королевских кровей, фей и тех, кто не смотря ни на что верит диковинным фантазиям декабрьских вечеров, когда дивной колыбельной звучит поэтический балет Чайковского, объединивший в себе Запад и Восток, правду и вымысел; этот поразительный симбиоз литературы и музыки что дражайший шар на праздничной елке, который вешают повыше, дабы незнающие руки детей не разбили его ненароком. Но разве можно что-то спрятать от ребенка? Сердобольные взрослые сняли для него вожделенную игрушку, которую он тут же и сломал: цельный «Щелкунчик» распался в его руках, но на том осколке, что он держал, осталась акварель рождественского антуража, а в ушах до сих пор слышались отзвуки постукивающих друг о друга шаров на елке, что записал в нотной тетради Чайковский, так что можно было сделать вид, что ничего и не случилось. Однако это уже совсем другая история авторства, скорее, Перро, чем Гофмана: Мари Золушкой печально наблюдает за чужим весельем, и ах! как же вовремя на ее ножке оказывается хрустальная туфелька – хрестоматийность сюжета вовсе не означает обязательное цитирование в каждом втором произведении, тем более там, где душевный порыв стремится чуть выше башен матримониального замка. Реминисценция продолжается воспоминанием о спящей красавице, дремлющей под шум лебединого озера, – что заставило память вернуться к этим балетам, когда есть одноименное совершенство содержания и формы есть тайна, скрытая, по всей видимости, в тех частях шара, что остались в беспорядке на полу. Но у кого поднимется рука прибрать их? И все же есть что-то трогательное в этом маленьком человечке, зажавшем в кулачке разрисованное стекло – вечное добро, что назло все ветрам распустит цветы, чтобы закружить их в вальсе; счастливые двое и их па-де-де, достойное феи и принца. Искренняя теплота, с которой был создан мультфильм, оберегает от порезов об острые края накануне праздника, который неизменно приходит, хотим мы того или нет, успели мы спасти кого-то из его деревянного заточения или нет. Иногда тоненький лучик надежды – это все, что нужно для радости морозным узорам на окне, однако дабы не поставить приподнятое настроение под угрозу, держите елочные игрушки подальше от детей (по крайней мере те, которые жалко разбивать). 8 из 10
Игорь был очень озорным и непослушным мальчишкой. При любой возможности он убегал из дому и попадал в удивительные истории. Однажды Игорь гостил у бабушки, которая жила в старинном доме с большим чердаком. На том чердаке среди множества ненужных вещей мальчик нашел необычное зеркало. Оно было в человеческий рост, располагалось на подставке с колесиками и отражало совсем не то, что было перед ним. Как-то раз в этом зеркале появилась девочка примерно того же возраста, что и Игорь. Она выглядела очень счастливой и улыбалась во весь рот, напевая забавную мелодию. Девочка сказала, что ее зовут Энни, и позвала мальчика к себе в гости, в волшебную страну, где всегда весело и не нужно делать уроки. Чтобы попасть в этот мир, надо лишь встать перед зеркалом, закрыть глаза и сказать: «Я сам по себе!». Игорь так и сделал. Заклинание сработало, но оказался он совсем не там, где ему мечталось. Мрачное пустое место, где было очень много детей. Но на лицах этих детей не было ни радости, ни улыбок, а были лишь слезы грусти. Правил в этом мире злобный волшебник, который черпал здесь силу для совершения ужасных злодейств, подпитывая свою черную душу отчаянием, которое источали тысячи маленьких сердечек. Его магия работала так, что дома о мальчиках и девочках просто забывали, будто бы их никогда и не было. Их никто не искал, и никто не горевал об их исчезновении. Дети пребывали словно во сне, они лишь ходили кругами без дела и плакали, скучая по дому, по маме и папе. Игорю тоже стало очень тоскливо и грустно, но он решил не сдаваться и попытаться разрушить темные чары. Мальчик начал вспоминать все светлое и хорошее, что когда-либо видел, и что произвело на него особенное впечатление. И вот среди прочих образов в череде его мыслей возникла добрая сказка про Щелкунчика, который был заколдованным принцем, но сумел победить Мышиного короля и найти свою принцессу. Игорь стал напевать мелодию из мультфильма, который когда-то смотрел, и его сердце начало наполняться теплом. Энни, заколдованная девочка, которая заманивала сюда новых детей, услышала этот мотив и тоже вспомнила, что видела фильм-балет про игрушку по имени Наткракер, где звучала такая же музыка. Энни принялась напевать вместе с Игорем, и вот уже десятки, потом сотни, потом тысячи детских тоненьких голосков подхватили и понесли волшебные звуки знакомой им музыки по всему злодейскому королевству. И воцарились повсюду свет и ощущение праздника. Чары волшебника рассеялись, а сам он сгинул, так и не поняв, что же произошло. Все ребята вернулись к своим близким и в те самые дни, когда они пропали. Так что никто не заметил их отсутствия. Но сами дети в глубине души помнили, что с ними случилось нечто ужасное, и что спас их какой-то волшебный герой по имени Щелкунчик. Игорек же с тех пор больше никогда не убегал из дому и во всем слушался своих родителей. Вот, вроде бы, обыкновенная такая детская сказка-страшилка. С волшебством, борьбой добра и зла, незамысловатой моралью. Написана экспромтом, можно сказать, на коленке. Но будут ли ее помнить хотя бы на следующий день после прочтения? Про постановку по мотивам этой истории балета и появлении полусотни экранизаций в виде художественных и анимационных фильмов и говорить смысла нет. Да, это не Гофман, но тоже для детей, тоже без особых изысков. Так в чем же разница, и почему «Щелкунчику» – все, а нам – лишь скорлупа от расколотых им орехов? Вопрос, на самом деле, риторический и несерьезный. Сказка Гофмана – классика, каких еще поискать. Тут и философский подтекст и антитезы из-за каждой портьеры выглядывают. Добро и зло, сон и явь, живое и неодушевленное, взрослые и дети. Настоящая магия прозы, которая при активном вмешательстве П. И. Чайковского приобрела уже совершенно непостижимый налет совершенства. Всемирно известная сказка, именитый балет и многочисленные экранные воплощения. Одно из них – союзмультфильмовское, 1973 года. Прекрасное в общем и целом, это произведение отечественных аниматоров вызывает восторг с примесью эмоций из категории: «Эх, нарисовали бы еще как надо, и вообще – шедевр на все времена!» Главная героиня, девчушка-служанка с чертами лица какой-нибудь Розанны Аркетт имеет кукольные глаза с огромными ресницами и губы бантиком. Анимация тяп-ляпистая, и к неприглядности статичных задников а-ля «Малыш и Карлсон» или «Возвращение блудного попугая» здесь добавляется выполненная в стиле, близком к примитивизму, рисовка действующих персонажей. Использованные в финальной видеоинсталляции визуальные фильтры и комбинированные съемки не выдерживают взыскательной критики любителя анимации, взирающего на эту работу с высоты сорока, прошедших с момента ее создания, лет. Но не картинкой единой… Трехголовый, под Змея Горыныча, мышино-крысиный монарх безуспешно противостоит сокрушительной силе любви двух юных сердец, подкрепляемой физической мощью игрушечной армии и снайперски-запущенной девичей туфелькой. Двое молодых людей с барби-кеновской внешностью под волшебство чарующих звуков музыки Петра Ильича трансгрессируют в сказочный мир, находящийся в наконечнике рождественской ели. Где, если не там, завершать историю об избавлении от оков минувшего, историю о возрождении и новой счастливой жизни. Новый год – время перемен. Зима когда-нибудь закончится, и снова будет весна, цветы и вальс.