Рецензии. Джорджино

Macabre • 8 ноября 2008 в 22:00

«А что если птицы поют от боли?»

Хрустальный звон сотни карамельных палочек, разноцветных, завёрнутых в прозрачную обёртку, словно колокольчики, словно бьющееся стекло, — сколько музыки в этих звуках! Они падают на ступеньки, вниз, вниз, вниз. Единственные яркие пятна в этом тоскливом царстве боли и страха. Ах, да, были ещё волосы, рыжие волосы, огненно-рыжие! Всё остальное в этом фильме, вся цветовая гамма его, словно специально подобрана под бесстыже-чудесные пряди её волос. Все оттенки коричневато-оранжевого, ржавого, рыжего. В них болезнь и тепло, несмотря на то, что за окном зима и всё время идёт снег. Холодно. Холод ощущается почти физически. Зачем так издеваться над бедным Джорджино? Верните ему шляпу, отдайте пальто. Вот он стоит в ледяной воде по колено, вот он ныряет целиком. Почему он не умирает? Рыжеволосая бестия согреет его? Или прогонит? Она всего лишь дитя, непоследовательное в своих поступках, не отдающее отчета своим словам. Разве можно её в чём-то винить? Это маленькое произведение искусства, готическое чудо, в какой-то степени совершенное, безукоризненно выполненное, тонкая ручная работа, единичный продукт, оценить который сможет не каждый. Для этого надо, как минимум, любить камерные фильмы, длящиеся три часа, а как максимум, быть способным оценить красоту увядания. На коробочке с диском было указано, что фильм выполнен в духе картин «Сонная лощина» и «Братья Гримм». Немного странное сравнение, хотя бы из-за года выхода — «Джорджино» был снят намного раньше. Не побоюсь сказать, что любимые мною Бартон и Гиллиам просто нервно курят в сторонке, ибо мрачная атмосфера истории братьев Гримм и готическая сказка Тима по качеству съёмки, по созданию атмосферы, по красоте и силе эмоционального воздействия, к сожалению, вынуждены уступить. Бесспорно, «Сонная лощина» — красивейшая работа Бартона, эталонная для меня, и вот тут неожиданно её сместил с пьедестала фильм человека, снимавшего для Милен Фармер клипы. За один вечер. Лоран Бутонна снял «Джорджино» в теперь уже далёком, покрытом пылью и паутиной 1993. Недовольный тем, как картину восприняла публика, он спрятал её, почувствовав, что зритель ещё просто не готов её увидеть. Как хорошее вино, где-то в темноте и в тишине картина набирала силы, готовилась к повторному появлению на свет, и оно произошло в 2007 году. Пришло её время: чёрное в моде, готика в сердце. Получилось ли триумфальное возвращение — вопрос открытый. Странным образом фильм оказался выброшен на прилавки всех магазинов, цепляя и одновременно отталкивая своей обложкой, на которой изображено нечто историко-романтично-эротичное. Имя Милен должно привлечь внимание, однако фильм не о ней. Она всего лишь необходимая деталь, служащая для создания атмосферы. Это история путешествия Джорджио Волли в мир, где все кажется настолько странным и символичным, что, в конце концов, ты просто смиряешься с этим и пытаешься не замечать даже тот факт, что, кажется, медленно сходишь с ума. «Все мы здесь не в своём уме». Джефф Дальгрен, сыгравший главную роль, сделал то невозможное, за что я ценю настоящих актёров. Он заставил пройти весь этот путь вместе с ним. И пускай его фильмография состоит всего из одной картины, я уверена, что он может ей гордиться. Сыграл настолько тонко, аккуратно, балансируя на лезвии ножа, так, что на протяжении этих трёх часов я была с ним, всё время, каждую секунду. И мечтала только об одном — чтобы смерть его не произошла на моих глазах. Милен Фармер. Девушка-загадка. Её клипы — это произведение искусства, особенно те, что снимал для неё Бутонна. Девочка-подросток, угловатая, но прекрасная. Есть в ней что-то мистическое, неземное. Мертвенно-белая кожа, огненно-рыжие волосы, странный взгляд, внезапная полуулыбка, траурный наряд. Эта роль написана специально для неё, под неё, про неё. Трогательная, хрупкая, испуганная, смелая, сильная, беззащитная и прекрасная в своём сумасшествии. «А что если птицы поют от боли». Эта фраза звучит в фильме дважды и несёт на себе особую смысловую нагрузку. Любовь и боль, красота и боль, любовь и смерть. Как тесно они переплетены и порой одно без другого невозможно. А что, если люди живут из страха? А что, если у всего на этом свете есть своё время? А что, если самые невероятные события на самом деле не более чем плод больного воображения, воспалённого мозга и бурной фантазии — стоит лишь приглядеться к ним повнимательнее. А что, если всё это ложь? Что есть те, кому не ведома природа страха и боли, кто видит природу вещей чуть иначе и страдает от безысходности и невозможности поделиться этим с кем-то ещё. Дети. Все мы дети. Мальчики, не вернувшиеся с войны, девочки с лицами злобных старух. Сколько эмоций… картина действительно вызывает эмоции, самые разные, заканчивая отвращением, а может даже самым настоящим очищением. Всё настолько продуманно, что приближается к идеалу. Съёмка, картинка, потрясающая музыка и просто звуковое сопровождение, постоянное завывание, шёпот, звон — всё это окутывает зрителя, погружает в атмосферу фильма, держит в напряжении, воздействует на все органы восприятия. Страх, боль, отчаяние и что-то ещё, едва уловимое… Это состояние на грани, во всех смыслах, на всех уровнях. Ещё одно сокровище в моей копилке. Слишком близко к сердцу, чтобы ставить оценки, рекомендовать кому-то. Его хочется завернуть в старинный пожелтевший кружевной платок или в кусок пурпурного бархата и спрятать далеко-далеко от людских глаз. Вовсе не от жадности, нет. Для того, чтобы сберечь, защитить, сохранить. Как и поступил в своё время Лоран Бутонна. Теперь я его понимаю. «When Love And Death Embrace»

Movie addict • 8 августа 2008 в 14:14

Печальная красота вещей

Есть красота гор, красота замерзшего озера, красота картинная, застывшая и отлитая в монолите вечности. А есть красота мимолетная, утекающая - красота пламени, света свечи, зажженной посреди пустоты небытия, выхватывающего из темноты и холода лица, образы, события, чтобы тут же оставить их окоченеть и погрязнуть в мраке. Именно такой образ использовал в своем пустынном, снежно-зимнем фильме режиссер Лоран Бутонна, ведь если весна – это начало, зарождение жизни, то зима – ее угасание, траурный саван, последняя точка, вечный покой, ледяной коркой сковывающий сердца. На войне как на войне – люди погибают, волки подъедают трупы и нечего невинного и прекрасного на расстоянии выстрела. Только и в тылу не лучше, хотя до маленькой затерянной в горах деревушки звук выстрелов не доходит. Но неизвестность, страх и белое безмолвие сводит с ума почище бомб. Мир накрыло тьмой и холодом где-то за кадром, еще задолго до начала фильма и теперь он только равнодушно пожирает детей человеческих, шевеля желваками. Земля, скрывшая в прекрасном круговороте снежинок смерти миллионов и ненароком обнажившая гибель единиц. Загнанных лошадей там даже не пристреливают, их забивают ударами кувалды, в покосившейся церкви обезглавленный Христос, а оставшиеся без мужчин, деревенские бабы дичают и сбиваются в свору. Медленно расползаясь, поток зла заполоняет закоулки пустых людских душ и равнодушно топит все невинное и чуждое ему. Переиграть эту силу нельзя, партия должна закончиться поражением белых, можно придумывать комбинации, сделать удачную рокировку, но исход – шах и мат предсказуем, а король обречен уже заранее и остается только наблюдать, как погибают пешки. Само повествование, водоворот событий крутит главным героем, решая, то ли ему потерять сознание, то ли утонуть в бреду, то ли очнутся, то ли умереть. Это законы замкнутых фигур - четырехугольников, квадратов и клеток. И есть только одна сила в этом черно-белом мире тьмы и снега, которая выбивается за пределы логики 64-х клеточной шахматной доски – девушка-ребенок с огненно-рыжими волосами, которая похожа если не на лето любви, то, по крайней мере, на ее последнюю осень. Поэтому, сколько бы преступлений не приписала ей людская молва, в чем бы ее не обвиняли, как бы не показывали пальцами, он, хоть и не веря в свои ноги, сбивая дыхание и захлебываясь холодным воздухом, будет идти на этот свет, не зная то ли это свет невинности и красоты, зажженного неизвестно кем и для кого маяка, то ли адское пламя. И нечего не попишешь - все проходит, люди уязвимы, каждый вдох-выдох в легкие отмерян, а сказки о времени, когда приходится собирать камни – это уже даже не драмы, а трагедии. Люди редко проживают такие истории любви, они живут боясь заглянуть смерти в лицо, а животные, почувствовав предсмертную тоску, отправляются в последний путь, поэтому как проходит самом то деле этот путь по касательной к сердцу, неизвестно, и можно только закрыть глаза и представить. И фильм «Джорджино» очень похож на своеобразное роуд-муви по последнему пути, больше похожее на бег на месте - внутренний инсайт в бред умирающего в горячке сознания, когда стены и потолок надвигаются, а знакомые лица, плавятся и сгорают в свете свечи. Такое кино мог снять смертельно больной, терзаемый наваждениями засунуть голову в петлю, чтобы прекратить агонию, но снял талантливый французский режиссер, сценарист и композитор Лоранн Бутонна, автор большей части клипов Милен Фармер, где даже при коротком метре видна его сильная режиссура, хотя снимать сны и галлюцинации самое тяжелое и сомнительное занятие, даже если речь идет о нескольких минутах. Смог ли он, так же как и вытягивал короткие дистанции, выдержать трехчасовой марафон, не сбив дыхание? Однозначно – да. Он снял кино, в котором главное не сюжет, не игра актеров, ни саундтрек, хотя все перечисленное там на высоте. Нет, главное там, нечто завораживающее, то, что можно назвать самой сутью кино - мелькание кадров, как листвы на ветру, бешенный и пронзительный аттракцион сильных сцен, которые камнепадом обрушиваются на зрителя, проворачивая зрачок внутрь, заставляя вспомнить Кафку, которой умел оправлять своих читателей во внутреннии путешествия. Сцен, в которых даже к звучанию флейт постоянно примешивается звук погребальных барабанов и эта мелодия проникает куда то в душу, и замечаешь, как уже собственный пульс подстраивается под этот жесткий ритм. Вот из чего соткана эта паутина фильма, затягивающая в атмосферу отчаяния, безумия, неизбежной всепоглощающей смерти и холода в каждом кадре. Фильм, который глючит, завораживает, замораживает, погружает в себя без остатка, играет со зрителем, потрясая неизбежным ударом под дых в конце… А красота и любовь не спасут мир – они и есть мир, со всем его безумием, волшебством и невозможностью. Мир, плавящийся в пламени свечи и ускользающий сквозь пальцы… 10 из 10

Кинопоиск • 10 апреля 2009 в 13:31

«Тыльная сторона» войны

Неожиданно для себя же самого, помимо романтической истории в готической этике и эстетике, при просмотре ленты я открыл богатый, динамичный, самобытный план войны. Да, да, именно войны. «Джоджино» стал для меня своего рода отголоском романа Ремарка, этого видавшего виды немца. И если Ремарк прямо, безжалостно и подробно в романе «На западном фронте без перемен» описал страх, отчаяние и бесчеловечность передовой, госпиталей и казарм Первой Мировой Войны, то месье Бутонна обратил свой взгляд на «тыльную сторону» этой войны, в которой жили и выживали, стремились любить и ненавидели, в которую возвращались и нет. А потому неслучайно (и с точки зрения создаваемых кинообразов, и идейной основы, и сюжета) лентой охватывается время до и после заключения Версальского мира. В качестве героя, за которым автор предлагает следовать, выбран демобилизованный по состоянию здоровья офицер-врач. Образ тем более не случайный, поскольку является одновременно и символом мужественности, военной чести и достоинства, и любви и заботы о человеке (врач часто становится героем повествований времен лихолетий). Вполне возможно, что Джорджо Волли, главный герой, своим ремеслом как бы предвосхищает ожидающее его больное общество. Дополняет и обогащает этот кинообраз еще и то обстоятельство, что доктор чуть сам не погиб в окопах от ядовитых газов и чудом, зыбким чудом, продолжает жить (по словам Ремарка угоревшие умирали долго и мучительно и редко кто выживал). «Тыльная сторона» войны – мир всё больше женщин и детей, стариков и некоторой части элиты, как правило, интеллектуальной, чей труд может пригодиться и в тылу. Факт естественный и универсальный для всех былых войн. Как и ядовитый плющ, обвивший ствол здорового дерева, калечит и пьет его соки, война уродует человека и общество: женщины, носительницы красоты, добродетели скромности, любви материнской и женской, и дети, символы душевной непорочности и будущности, в безжалостных тисках войны с ее неслышной канонадой ожесточаются, звереют, развращаются, теряют достоинство и веру. Но лишь тот, кто среди общего упадка не упадет сам и сохранит в душе доброту и любовь будет щедро вознагражден, вот и владелица трактира дожидается своего сына с войны. Воистину божья награда Иову после всех испытаний. Уродливой клоаке селения противопоставляется практически полностью обезумевшее, но сохранившее человеческое достоинство и живущее в одиноко стоящей усадьбе семейство Катрин, главной героини. Безумная Катрин стала единственной ниточкой жизни, за которую еще пытается зацепиться Джорджино, но эта любовь двух искалеченных войной и временем людей неотвратимо приобретает багряно-серые оттенки обреченности… Особое место в картине, как и во времена киноповествования, занимают отношения человека, веры и Церкви. Джорджино встречает в обветшавшей церквушке неприветливого при первой встрече и жалующегося на оскудевший приход пастора. В своем одичании и безумстве люди отдалились от церкви, от веры, и ярким символом тому стала отрубленная лопатой голова Христа на распятье (грубость образа впечатляет), которую священник постарался хоть как-то приделать на место. В диалектике «обезглавленного» Бога и прихода, лишь формально соблюдающего чин, Церковь и вера непременно нуждаются в подпорках – вот и священник у месье Бутонна одноногий, опирающийся на деревянный костыль (великолепная находка!). И особенно выразительно режиссеру удалось передать тот момент, когда вера совсем покидает людей – в тот день Джорджино обнаруживает в церкви одиноко лежащий костыль, а священник буквально скачет к нему на одной ноге! При чем режиссер очень не хотел, чтобы зрители пропустили эпизод и сфокусировал на нем внимание замедлением кадров (восхитительно!). И киносцена у режиссера неслучайно разбита на три основных центра – селение (место озверелого простонародья), усадьба (место обезумевшей элиты) и церковь (место подкосившегося духовенства). Используемая иногда сцена Города скорее место психоделическое (в фильме сцена Города ограничивается стенами психиатрической клиники), в которое попадают и из которого стремятся убежать персонажи. Окружающий все три центра лес представляет собой среду их существования, пропитанную холодом и страхом (война везде распылила свои споры). Панорама жизни… Вообще Лоран Бутонна использует в ленте множество аллюзий, аллегорий, метафор. Например, след веревки на шее как знак смерти и безумия, и холод, пробирающий весь фильм, студящий чувства и обжигающий раны, но главное - волки. Волки вплоть до самого финала лишь эмоциональный символ опасности и тревоги, перетекающий время от времени в реальный образ волка, существующего незримо. И режиссер-сценарист не стремится раскрывать этот образ. Мы лишь знаем, что волки как-то связаны с гибелью детей, так любимых Джорджино и чья смерть легла в основу сюжетной завязки, а незримость хищников является немым укором Катрин, которую тоже винят в смерти детских душ. Но в финале ленты волк-символ раскрывается в полной мере и становится оправданием для Катрин и квинтэссенцией всей той опасности, которая подстерегает человека в трудные времена. И автор не бросает нас перед лицом опасности и берет на себя смелость точно и, на мой взгляд, изящно указать единственное «место», в котором может спастись человек в самые темные времена – вера. Картина Лорана Бутонна стала для меня своего рода открытием - я не ожидал узреть столь гармоничного, сложного и интересного сплетения сюжета и кинообразов. Режиссеру-сценаристу удалось передать и изящество готического романа и ужас «тыльной стороны» войны, где люди уподобляется зверью, в душах царит безверие, где сложно сохранить рассудок всякому порядочному человеку, а любовь болезненна и тщетна. «Джорджино» как эхо слов «потерянного поколения» - «Мы уже не сможем прижиться» (Э. М. Ремарк. «На западном фронте без перемен»). 10 из 10

X-Histerica • 9 сентября 2014 в 13:18

Солнце им больше не светит

Провинциальная церковь с выцветшими красками витражей и замерзшая освещённая вода не выглядят островками спасения. Насилие и боль настигают даже здесь, страдает даже распятие, с фигурой того, кто взял грехи этих людей на себя, и за это тоже. Холод веет отовсюду, призрачная ледяная рука смерти шарит по углам в поисках жизни. Беспокойно горит огонь свечей. Им тоже страшно, их тоже никто не защитит. В бесконечных заброшенных полях заиндевелые ветки, сухие колосья, красивые, но пустые внутри. Ломаются так же легко, как и палочки леденцов. Дует ветер, подхватывая крошечные осколки льда, больно впивающиеся в лицо лишнему здесь Джорджио Волли. Только он не принимает подсказок, он не слушал бы, даже если этот маленький мир закричал бы, надрывая больное горло: «Беги, Джорджино!» Джорджино...Так нежно его в детстве звала мать... Маленькие дети из приюта, не понятые этим миром, ушли к свету, обретя вечный покой. Джорджио Волли вернулся с полей сражений Первой Мировой. Похороненный заживо диагнозом врача он решает увидеть тех самых детей из приюта для умалишенных, за которыми когда-то приглядывал. Конечной станцией путешествия стала затерянная в горах французская деревушка, где Джорджино узнал, что жизнь малышей остановилась, где вообще давно всё остановилось. Движется и кипит лишь злоба местных женщин, которые ждут мужей и сыновей с войны. Растрёпанные, с серыми лицами, будто жительницы гнилых болот, они как страшные ведьмы. «Женщины сошли с ума, кроме моей няни» — поют местные дети тех самых ведьм. Дети — злые волки с желтыми глазами, голодные до чужой боли, упивающиеся чужими страданиями. Только ведьмой все считают другую, непохожую на них Катрин, не погрязшую во мраке этого мира, подобную ребёнку. Огненный оттенок её волос разбавляет умбристую дымку, пропитавшую всё. Становится всё холоднее. Инфантильность Катрин всё усиливается. Она боится от того, что не знает мира, она не знает ни капли жизни. Катрин лишь задувает слабые огоньки церковных свечей. Но злые волки хотят задуть её свечу. Джорджино погружается в болото, где царит сумасшествие. Его доброта воспринимается как болезнь, а доброта к убогим и обречённым тем более. Здесь нет места светлым чувствам, а те лучи, которые смогли пробиться сквозь тьму, исказились. Волли начинает сходить с ума вместе с остальными, он погрузился в чей-то больной сон, наполненный символами, расшифровка которых не способна спасти. Чёрная лошадь, спутник Джорджино — предвестник апокалипсиса, жутких кошмаров и подземного царства, опутанного корнями, мира, где уже нет спасительного воздуха, наполняющего лёгкие жизнью. Джорджино отдал душу этому царству, и оно начало его пожирать изнутри, окружило лесами, пустыми полями, где ветра воют будто волки. Нет грани между сумасшествием и здравым разумом. Психиатрическая больница близ деревушки как пограничный пункт между чистилищем и адом. Если кто-то смог пройти закоулки подвала дурдома, куда однажды спустился Джорджино, значит, он готов. Никто не проходит путь очищения, там превращаются лишь в жутких существ из аидова царства. Но и за пределами психушки дети и взрослые погрязли в хаосе: взрослые как дети решили «поиграть» в войнушку, а дети, подобно взрослым, убивают друг друга, оставляя от этих игрищ лишь покошенные кресты на вскопанной земле, припорошенной белыми хлопьями. Металлическая ленточка лампы еле мерцает. Комнаты тускнеют, лишенные света. Ветер воет, а птицы зимой не поют. Говорят, что птицы поют от боли. Но почему же никто не поёт? Неужели никому не больно? И никто не чувствует мороза, проникшего в каждую клетку, кроме Джорджино. Он расстаётся со шляпой, с уютным пальто. Мёртвым ведь всё равно: озябшие от дыхания смерти тела уже не нуждаются в тепле. Где-то легонько весна коснулась своей ладонью пустынной безлюдной земли, и тепло добралось до облупленных стен и крыши увенчанной крестом. Знаки были при каждом вздохе, только Волли тяжело дышать. Растворился сепийный туман. Растаял лёд в освящённой церковной воде, чтобы спасти жизнь невинному существу. Возможно, это был только сон? Чей-то больной сон.

jumper1 • 7 ноября 2013 в 04:18

Дурное место.

Небольшая деревушка и находящийся неподалеку приют - место, куда направляется доктор и офицер Джорджо Волли, смахивающий то на Джонни Деппа из 'Сонной лощины', то ( и куда больше) на Генри Кавилла, нового Супермена. Он чудом остался жив после газовой атаки, дошел до самой грани, когда смерть уже дышит в спину. Но, осознание возможной гибели его ничуть не пугает, как не испугали ужасы войны - да и в любом случае в мрачном и таинственном месте, куда он держит путь, его ожидают открытия еще более страшные. Но дети, к которым так рвался Джорджино (как его могла звать мать), все до единого умерли. Небольшая деревушка потому не случайно встречает героя косыми взглядами, а различные слухи и догадки множатся среди народа - рыжеволосая Катрин ( Милен Фармер) виновата во всех этих страшных событиях, по мнению далеко не цивилизованного народа, обитающего в поселении. Нашему герою предстоит распутать этот пугающий, колючий и промерзлый клубок из тайн. Каждый персонаж картины, из тех, кому уделяется больше 5-10 минут имеет в себе какую-то загадку. А начальные предположения по поводу возможной развязки этой истории рушатся, как и мнения о некоторых героях произведения могут поменяться по ходу картины, представив их с неожиданной стороны. Да и сам городок изначально напоминает о 'Сонной лощине' Ирвинга, но потом вспоминается и 'Тень над Инсмутом' Лавкрафта. Но место и сами люди в нем странные, в большинстве своем, да и сам герой тоже будто что-то скрывает, хотя никого ближе из героев фильма к зрителю и нет. Трехчасовая история меж тем движется неспешно, событий мало, и тут единственная придирка и выскакивает - можно было бы подсократить. Напряжение со временем ослабевает, да и в некоторые моменты фильм чуть провисает, становится скучновато, при том, что каждое событие на экране важно для истории, просто подается оно медлительно, с расстановкой. Немало внимания уделено деталям - рисункам, карамелькам, прочим атрибутам эпохи. Атмосфера впечатляет, как и визуал: безысходность и мрачность присутствует даже в светлых сценах, которых в 'Джорджино' ничуть не меньше темных. Это по хорошему мрачная история, темная, мистическая, в которой, вполне вероятно, и нету места фантастике. Отсутствие откровенно нереальных элементов и допускаемая возможность совпадений, пусть и сомнительных - явный намек на то, что происходящее может быть реально, а может и нет, что никак не отменяет того, какой магией пропитана вся картина, обманывающая своей концовкой ожидания в лучшую сторону. Последняя минута - это истинное удивление происходящему на экране, за что создателям отдельное 'Браво!'.

Кинопоиск • 5 августа 2011 в 05:19

Симфония сострадания

Среди по-настоящему прекрасных фильмов есть те, что поражают навылет, те, что зовут к небу и те, что оставляют корчиться в муках. Есть манящие, точно свет дальних маяков, и затягивающие, точно омуты. «Джорджино» - прекрасен безмерно и притом не похож ни на один из них. Он… звучит, не могу подобрать лучшего слова. Смотреть эту картину – все равно, что слушать оркестр. Если постараться, можно выделить «компоненты звучания»: фортепьянные и скрипичные партии мáстерской актерской игры, громкие аккорды непредсказуемых поворотов сюжета, четкий ритм приливов и отливов напряжения, отдельные чистые ноты удивительных в своей законченности кадров. Но подлинная красота рождается только в созвучии, целостности, гармонии... Холодный бело-серый мир. Женские лица, то добродушные, то искаженные горем, похотью, злобой. Вечное блуждание вокруг затянутого льдом болотца. Бесплотные попытки забыться, выбраться. Невесомые хлопья снега и серая тень войны. Бубенцовый звон рассыпавшихся по ступеням леденцов. Отрубленная лопатой голова Спасителя. Задутые свечи и распахнутые в зиму окна. Огненно-рыжие кудри Катрин. Судорожный кашель, обведенные черным глаза. Надрывный волчий вой… Этот фильм хочется вдыхать, впитывать кожей, но уж точно не подвергать сухому анализу: такая попытка была бы сродни вивисекции. Он смотрится/звучит на одном дыхании. Три часа неспешного повествования, похожего одновременно на сон ребенка или бред сумасшедшего, на страшную сказку и самую что ни есть всамделишную реальность. Три часа сплошной беспроглядной драмы. Но не той, к которой мы привыкли: истошной, надрывной, кликушествующей, настырно вымогающей у зрителя внимание и душевные силы. Нет, драмы тихой, искренней и смиренной, безмолвно взывающей к самому лучшему, что только есть в нас – к чувству сострадания. Несмотря на внешний готический антураж, европейскую жесткость подачи деталей, изначальную невозможность, немыслимость какого бы то ни было счастливого конца, «Джорджино» не рвет сердца, не «дарит» тоскливого чувства безнадежности и боли. И вместе с тем ни на секунду не оставляет нас равнодушными. Фильм требует для восприятия душевной работы, но не истощает. Если бывает в кино чистопробное искусство, то я только что к нему прикоснулась. 10 из 10

Мария Евтишенкова • 26 июля 2011 в 23:46

Овации!

Эта картина Лорана Бутонны потрясла меня до глубины души. Такое изобилие эмоций я ранее никогда не испытывала. При просмотре я как будто сама погрузилась в тот мир сумасшествия, ненависти, боли, страха, грубости и нескончаемого отвращения. Сумасшествие (прежде всего самого общества, грязного общества, грязного телом, намерениями и душой) вызвано атмосферой тоски и необратимости, военной обстановкой в далекой деревни Франции. Действие неслучайно происходит в военное время, война - это, прежде всего насилие и смерть, а фильм 'Джорджино' прежде всего о смерти, а потом уже о любви, о сострадании и прочем. Сумасшествие же Катрин имело место быть, хотя мы не можем рассуждать о первопричинах его. Случилось ли помутнение рассудка из-за гибели детей на болоте, из-за жизни среди таких же невменяемых людей или же она страдала слабоумием с детства, мы не можем этого знать, мы можем только додумывать, догадываться. Этим и прекрасна задумка Лорана Бутонны. Нам даны события, а остальные факты для каждого свои. Так же мы и не знаем о событиях с детьми на болоте. Действительно ли волки не давали им выбраться или же это делала рыжеволосая Катрин? Были ли волки вообще? Лично для меня не было никаких волков, а в конце тогда, откуда они взялись? Быть может, доктор Волли просто сошёл сума, как и его любимая… Точно так же мы должны подумать об отце Катрин, докторе Деграсе, который внезапно возвращается из Сент-Люси. Мистика ли это? В чем мистика данного фильма? Есть ли она вообще? Фильм переполнен символизмом. Взять хотя бы лошадь, которая с завязанными глазами входит в церковь, находит святую воду и пьёт её. А мимика главного героя, Джорджио Волли? Нежная, наивная, добрая улыбка. Он словно дитя. Об игре Милен Фармер я и говорить ничего не буду. Гениально, по-моему. Не зря это единственный фильм, в котором сыграли Джефф Дальгрен и Милен Фармер. Не знаю, как можно называть этот фильм нудным и долгим. Я бы хотела посмотреть режиссерскую четырехчасовую версию. Да, я уверена, что «Джорджино» как раз из тех фильмов, которые можно еще долго пересматривать, и каждый раз находить в нем что-то новое для себя. Фильм преисполнен истинами. Не могу не сказать о потрясающем музыкальном сопровождении к фильму. Эта музыка пронзает вас изнутри. На протяжении всего фильма меня преследовало чувство безысходности, необратимости…Да, безусловно, этот фильм о смерти, потому что у всех героев картины нет будущего. Говорят, дети – наше будущее, а фильм начинается с известия об их гибели. Это еще один символ. Да и что ждет выживших героев? – Вторая Мировая … Фильм, конечно, не безупречен. Мне кажется, что можно было бы несколько развить тему с уколами, которые доктор Деграс колол сначала детям, потом самому доктору Волли. Но всё равно этот фильм заслуживает высшей оценки, поэтому 10 из 10

SuRRender • 6 декабря 2008 в 13:33

Любовь и готика

О фильме ранее ничего не знал, просмотрен по рекомендации, впечатления неоднозначные. Наверное, впервые в жизни не могу точно решить для себя - понравилась картина или нет. Но то, что 'Джорджино' произвел на меня неизгладимое впечатление - это вне всяких сомнений, причем ощущения такие, словно во время просмотра погрузили меня в холодное, очень густое молоко, воздействие вязкой внутренней атмосферы фильма на настроение просто колоссальное. Фильм затронул мои чувства и спровоцировал необычайную тоску и приступ меланхолии, но может это и есть признак классности произведения. Наверное... Первое, что поразило, просто захлестнуло эффектной силой своего внешнего воздействия - это исключительно запоминающиеся персонажи, невероятно типажные, одни просто катастрофически живые и близкие сердцу своей привлекательностью, другие, наоборот, невероятно отталкивающие внешним и духовным уродством. Все герои прописаны режиссером очень ярко, они вызывают океан эмоций - ты их любишь, ненавидишь, сочувствуешь им, но в итоге - действительно, переживаешь за судьбу героев все то время, что продолжает развиваться не совсем стройное действие фильма. Не обезличенность персонажей, тщательная психологическая и внешняя прорисовка их образов уже позволяет определить работу Лорана Бутонна как крайне удачную, не способную оставить зрителя равнодушным. Джефф Дальгрен в роли печального юноши Джорджино, светлого в своем наивном и простодушном образе, но в тоже время успевшего пройти сквозь страшный огонь войны, и старый добрый Джосс Экланд, восхитительно сыгравший священника, исполнили самые яркие партии в фильме, безусловно, увлекли своей игрой, очень гармоничной той общей готической атмосфере, которую удалось создать Буттона. Милен Фармер мила, невероятно эффектна в эротично-невинном образе Катрин - девушки-изгоя, девушки-загадки, в первую очередь, в силу своих ярких колоритных внешних данных. Памятуя о том, что Фармер все же больше певица, нежели актриса кино, ее игру я без сомнений определил бы как удачную. Второе обстоятельство, которое захватывает дух во время просмотра - это очень яркая, насыщенная картинка фильма, завораживающая своей зимней, пронзительно холодной атмосферой, с намеками на мистичность, эдакий густой концентрат готического искусства. В совокупности с удивительным визуальным рядом работа звуковиков просто поражает. Все действие фильма сопровождается уникальным разнообразием четких, предельно акцентированных звуков - скрип половицы, хруст ломающейся ветки, закадровое завывание ветра, так похожее на волчий вой. Звуки доносятся словно из соседней комнаты, и под аккомпанемент тревожного, нарастающего музыкального сопровождения настораживают, вносят резонанс во внешне спокойное развитие действия. В основе всей истории лежат человеческие чувства, они то и являются предметом исследования режиссера. Будь то любовь между Джорджино и Катрин, не типичная, странная, болезненная, проходящая по ходу действия неоднозначными всполохами. Или моральная деградация, отвратительное в своей откровенной неприглядности падение нравов преисполненных религиозными предрассудками жительниц маленькой французской деревушки, чьи мужья отправились на фронт воевать за свою республику, оставив женщин одних, оставив им только хрупкую надежду на свое возможное возвращение живыми. Картина насыщена разнообразными авторскими аллюзиями, неприкрытыми и завуалированными, и эта тяжеловесность сюжетных линий, их не стройность, зависимость от режиссерских настроений, далеких от оптимистических, очень затрудняла для меня свободный просмотр фильма, перегружала мое зрительское поглощение сюжета, создавая ощутимый перевес от рационального восприятия истории к эмоциональному воздействию. Специфическое кино, невероятно атмосферное, красивое и страшное в своем необузданном и немного первобытном порыве.

Murlyka • 5 марта 2009 в 19:27

О красоте и уродстве

Говорят, что когда-то в мире не было разделения на красивое и безобразное… Всё было одинаково нейтрально. Но потом случилось что-то. И всё изменилось. В спелых яблоках завелись черви, у нежнейших роз появились шипы, а красавцы павлины стали орать мерзкими голосами… А уж сколько уродства досталось тогда человеку… Насколько уязвим оказался человек, попав на острую грань между Любовью и Ненавистью, между осознанием Жизни и ожиданием Смерти… Сейчас уродство воспринимается людьми только как антипод красоты, но на самом деле красивое и безобразное – по своей сути – две стороны одной медали, они взаимосвязаны и взаимодополняемы…(единство и борьба противоположностей, диалектика). Человек гораздо сильнее ценит красоту, если она проявляется на уродливом фоне. Это знали художники Возрождения, это знают современные психологи, это знает Лоран Бутонна. Сняв «Джорджино», без сомнения – удивительное живописное полотно, Бутонна предложил зрителю путешествие в мир, соединивший безобразное и прекрасное, страх и нежность, любовь и боль… Ты смотришь на людей, живущих в кадре, и не видишь почти ни одного нормального лица… Вглядываешься в эти глаза и поражаешься, насколько уродлив может быть человек. Перед тобою жуткие гримасы, как будто сошедшие с картин безумного Гойи. «Сон разума рождает чудовищ…» (с) Здесь разум не просто уснул. Он покинул эту землю. Безумие, страх, злоба исходят от стаи существ женского пола, что хозяйничают в этих краях… В них слилось всё самое отвратительное - свинство, зверство и безнаказанная стадность… Вырождение людской породы начинается с женщины. Вымирание чувств, выхолащивание души, внутренняя гибель человека, становящегося зверем, опасным стайным хищником. И если женщина опускается до животного уровня, то нет спасения этому миру… Местные детишки – тому подтверждение. Стайка детенышей, превращающихся в волчат. Они не ведают чувства жалости, сопереживания или хотя бы брезгливости. Они готовы выколупать глаз у мертвеца и забавляются игрой «кто отрежет палец у трупа». Для них смерть – явление бытовое и привычное. И, глядя на своих одичавших, опустившихся мамаш, дети впитывают в себя всё самое мерзкое от них… И внутреннее уродство, и внешнее… Вообще, такое ощущение, что в этих краях проходит фестиваль уродов. Низкие лбы, глаза навыкате, либо наоборот – свинячьи маленькие колючие буравчики… огромные, как пасти, рты с черными кривыми зубами, волосы паклями, перекошенные лица, скрюченные руки… тут и карлики, и горбатые… - целый паноптикум. Даже, казалось бы, маленькая безобидная девчушка, свернувшаяся в клубочек у лестницы, как несчастный зверек, в начале фильма – а вот повернулась она к нам лицом – и тебя невольно коробит от этой маленькой, но уже уродицы… Да, ты ей сочувствуешь, но таких, как она, десятки. И каким ярким светом на фоне всеобщего уродства сияют Джорджио и Катрин… Как они оба удивительно красивы… Это та самая истинная красота, чтобы увидеть которую не нужны ухищрения, музейные полки и искусственная подсветка… Беззащитная и прозрачная красота Милен Фармер – как внезапно треснувшая тоненькая фарфоровая чашечка с горячим чаем, надломанная, но не менее прекрасная… А Джефф Дальгрен с первого взгляда поражает изысканной и в то же время совершенно естественной романтической красотой. Вспомним классические примеры - лорд Байрон и его Чайльд Гарольд.. - они рядом с Джефом просто отдыхают… Тонкие черты лица, бездонные глаза, внутреннее благородство, болезненная бледность, печаль во всем облике… Джорджио и Катрин. Юноша, пришедший с войны и ищущий ответа на страшный вопрос, и полудевочка – полуженщина, не подозревающая, что она сама по себе ответ на все вопросы… Красивую историю их отношений Бутонна рисует на мрачном фоне мертвеющего леса, заметенной снегом заброшенной деревни, могильных камней, воронья, завывания ветра, пробирающего до костей холода и ощущения всеобщего страха… Настоящий страх… Неподдельный живоданский ужас… Помните, как это было там, в Живодане, когда мы с вами были свидетелями по делу о Звере-чудовище и Братстве Волка, и когда внутри всё холодело от ощущения присутствия Зверя? Режиссер толкает нас к тому же краю… Незримое присутствие волков в этой картине ощутимо с появления первого детского рисунка… Ты постоянно слышишь волчий вой, пробивающийся даже сквозь звуки музыки, он настигает тебя в ночном лесу, и кровь стынет в жилах, когда ты начинаешь их ТОЖЕ видеть глазами детей, играющих у могильных крестов… Волки – постоянные спутники смерти, ее преданные слуги… И даже если их нет – они есть. Они рядом. Взгляни, на бескрайнем заснеженном поле у горизонта их тысячи… Ведь смерть повсюду… Она дышит в затылок идущему… Она заглядывает в глаза смотрящему… Она настигает упавшего… Ее холодное дыхание обжигает... ее веревки душат и оставляют следы на горле… Ее присутствие чувствуют даже животные. Красавец гнедой конь, чудом избежавший гибели от удара кувалды, буквально встает на дыбы, чувствуя приближение к ней… Смерть таится под коварным льдом и воет пронизывающим насквозь ветром, забирается когтистыми лапами в больные легкие, не давая дышать… и обрушивается ледяным душем на головы несчастных, закованных в каменные мешки в психиатрии… Смерть… смерть… смерть… Мы погружаемся в настоящий ад, спустившись в подвал клиники для умалишенных, и буквально физически ощущаем затхлую мерзкую вонь, видим грязь, тлен, трупы и ходячих мертвецов – людей, брошенных туда врачами, по идее призванными лечить, а не медленно убивать… Но там, куда нас привел Бутонна, психиатрическая клиника – это конечный адрес для больного человека. Обратно выхода нет. Изуверские пытки под видом процедур, садизм, изничтожение остатков человеческого и последний пункт – адский подвал. А что же тогда жизнь? Жизнь, такая хрупкая и беззащитная… Это всего лишь еле слышное неровное биение сердца… это зрачок, сужающийся на свету… едва прощупываемый на сонной артерии пульс… крохотное облачко пара из рта… и запотевшее зеркальце… Это так мало… И так много для человека на грани… Три часа режиссер шокирует зрителя, играя на всех его человеческих струнах, жизненных принципах, религиозных убеждениях – сразу… То предлагая скинуть труп в яму, наполненную водой, то пытаясь приклеить голову к обезглавленной скульптуре распятого Иисуса, то приглашая зайти в церковь вслед за лошадью, то заставляя отворачиваться от экрана при виде омерзительной женской попойки в кабаке… Три часа агонии и предсмертной дрожи… Три часа ожидания неминуемого… Три часа созерцания безумия и уродства… И краткие минуты робкой нежности между мужчиной и женщиной, пробившейся сквозь ледяной наст, как подснежник… Тепло, растопившее лед в сердце… Краткие минуты любви… И ради них ты выдержишь всё… Ради того, чтобы едва прикоснуться… на несколько секунд задержать дыхание от восторга… замереть от нахлынувшего… И запомнить на всю жизнь ЭТУ КРАСОТУ… Спасибо!!!

Mr Gaunt • 17 июня 2015 в 15:38

«А что, если птицы поют от боли?»

Посмотрел этот фильм по наводке друга, который узнал, что я большой поклонник творчества Милен Фармер. И не пожалел. Лоран Бутонна, бессменный продюсер и клипмейкер Милен, выступил в роли режиссёра — и я не побоюсь назвать его кинематографическое творение шедевром. Сразу покоряют главные герои. Джорджио Валли, солдат и бывший врач, вернувшийся с Первой мировой войны со смертельной болезнью, заставляющей его медленно задыхаться. Поразительно храбрый и самоотверженный человек. От приёмных родителей ему достался интернат, воспитанники которого во время войны были отправлены в приют в глухой деревушке в горах, и, как мы узнаём по ходу фильма, погибли при таинственных обстоятельствах. Милен в роли Катрин де Грас, юной девушки, дочери хозяина приюта, полусумасшедшей — или доведённой до такого состояния ужасом, пережитым во время страшной прогулки с детьми, после которой она вернулась одна, а затем косыми взглядами и открытыми оскорблениями со стороны деревенских женщин, — но при этом по-детски искренней и непосредственной. Они красивы — и их тонкая, эфемерная, трагичная красота противопоставлена уродству деревенских баб — крикливых, толстых, старых, закутанных в убогое тряпьё, сплетниц, развратных алкашек и фарисеек с показной богобоязненностью. Уродству врачей и работников жёлтого дома, лечащих пациентов воистину варварскими способами, упоённых своей безнаказанностью, но в конце концов получающих заслуженное. Великолепна атмосфера фильма. Измученная войной Франция, словно сошедшая со страниц романов Луи-Фердинанда Селина, нищая, укрытая одеялом снега и холодного тумана, мрака лесов и болот. Мир грязи и смерти, жестокости и равнодушия, мир, в котором нет надежды, и даже храм Божий может спасти только лошадь от стаи голодных волков. Отдельный плюс за музыку. Лоран Бутонна проявил себя как замечательный композитор, саундтрек отлично передаёт всю атмосферу мрака и безнадёги. 10 из 10

melanega • 1 мая 2015 в 22:46

Изумительный, глубокий, атмосферный фильм, каждая секунда которого наполнена бесконечной печалью и… безумием. После просмотра этой ленты, которую можно представить невероятно талантливой, фантастической версией клипа самой Милен Фармер «Regrets», восприятие мира на какое-то время перестает быть прежним. И это прекрасно. Значит, не напрасно трудился режиссер Лоран Буттона вместе с замечательным актерским составом картины. Нужно сказать, что я не припомню ни одной ленты, где бы безысходность и депрессия цвела таким буйным цветом. Где каждая деталь, каждый жест, каждый взгляд не говорил бы о том, что все есть и будет плохо, что жизнь жестче любых наших представлений о ней, что счастье – удел немногих, что чаще всего все кончается совсем не так, как мы просим того у Бога. Все это понимаешь буквально с первых минут картины, антуражность которой была продумана столь детально и блестяще, что остается только восхищаться талантом ее создателей. Пересказывать сюжет фильма нет смысла – он полностью представлен в официальном описании. Скажу лишь, что ни детективная, ни мелодраматическая, ни мистическая составляющая не является основной. «Джорджино» – это вариация на тему сказок братьев Гримм, известных своей мрачностью и безысходностью, не дающих своим читателем никакой надежды на милосердие и счастливый исход. «Расследование» доктора Джорджио Волли таинственной и трагической гибели 12 детей-сирот переплетается с его взаимоотношениями с жителями маленькой французской деревеньки (колорит которых отсылает нас, например, к образам монахов из «Имени Розы» Анно) и непонятным и страстным чувством к полудитя – рыжеволосой Кэтрин. От первого до последнего кадра картина выдержана в мрачных тонах, усугубляемых постоянным холодом и снегопадом, странными звуками, полубезумием, которым в равной степени и по разной причине страдает каждый, кого мы видим на экране. Все в фильме: и жительницы деревеньки, в отчаянии и с какой-то прямо таки животной надеждой ожидающие своих мужей и сыновей с войны, и пациенты психиатрической лечебницы, находящиеся в невероятных, нечеловеческих, инфернальных условиях, и взаимоотношения Кэтрин с членами ее семьи, – все это производит невероятно глубокое впечатление, отделаться от которого очень сложно. Забавно читать некоторые впечатления от картины, наполненные словами «недостоверность», «нелогичность», «ненормальность» и т.п. О чем вы, дорогие? Ведь далеко не это здесь самое главное. Режиссер представил нам на суд готическую безысходную жестокую драму, полную символизма, преданий, суеверий, полную возможностей для интерпретаций. Расстраиваться по поводу отсутствия пара, который должен беспрерывно идти в условиях таких холодов изо рта у главного героя, просто смешно. Зрите в корень или смотрите комедии. Знаю, что многими было неоднозначно воспринята сцена «оживления» Кэтрин, где традиционное искусственное дыхание было заменено необычным и страстным половым актом. Приглядевшись, можно и здесь найти много пластов для восприятия – кто знает, быть может, и сам доктор Волли, став безумным, пытался передать своей возлюбленной жизнь единственно возможным у людей способом, возможно, в последний раз воссоединиться с ней, в почти зверином отчаянии попрать своей любовью весь тот ужас, который пришлось им пережить. Одним словом, в этом замечательном и глубоком эпизоде можно увидеть много чего, но только не бездарность режиссера или его больную фантазию. Говорить об игре актеров смысла нет. Все было правдиво и глубоко. Жаль, что Милен Фармер не стала развивать свой очевидный актерский талант. Уверена, что она бы смогла создать на экране много интересных, глубоких образов. Чудесно сыграл и Джефф Дальгрен (мне он чем-то напомнил молодого Джонни Деппа) – его герой получился достоверным и трагичным. В общем, о фильме можно говорить много и долго. Для меня «Джорджино» – несомненно, один из шедевров современного кинематографа, в котором великолепно и органично переплелись мрачная и трагическая сказочная история, невероятно атмосферное музыкальное сопровождение и замечательная игра актеров.

Nightrider_88 • 14 января 2015 в 19:35

В тылу без перемен...

Последняя осень Первой Мировой. Лейтенанта медицинской службы Джорджо Волли (Джефф Дальгрен) комиссуют после тяжелого отравления фосгеном. Вроде бы и чудом выжил, а что толку в том чуде, если всё равно через несколько месяцев в могилу? До войны он работал в интернате для детей 'со странностями', и хочет провести эти несколько месяцев с ними. Но интернат ещё в начале войны эвакуировали в глухую горную деревушку под надзор некоего доктора Деграса. Туда Волли и отправляется. Деревня выглядит неприветливо: мужчины на фронте, стариков выкосила эпидемия - остались одни озлобленные женщины, точнее - бабы, и их дети. Да, и ещё одноногий священник (Джосс Экланд) И вот тут Джорджо ждёт страшный удар - дети, оказывается, давно умерли при загадочных обстоятельствах. А ещё он познакомится с дочерью доктора - рыжей Катрин (Милен Фармер) - инфантильной девушкой, которую чуть ли не прямым текстом обвиняют в гибели детей... Потрясающе тяжёлый, пессимистичный и красивый фильм. Я узнал о нём в период фанатения от Милен Фармер, ещё в то время, когда о нём, кроме фанатов, никто не знал, и ещё меньшее число смотрело. Я представлял его совсем иначе - чем-то на вид дешёвым и топорным. И уж такого не ожидал. В фильме нет ничего явно мистического - это суровое и реалистичное изображение жизни тыла в той войне. И в то же время все живут в таком первобытном страхе, что и зритель начинает ощущать себя в заколдованном месте. А любовная линия в этом фильме мне почему-то напомнила 'Куклы' Такеши Китано. Отвергнутые миром влюблённые, которых 'светлое чувство' неумолимо ведёт к гибели. Волли хочет спасти Катрин, этот осколок убитого детства, хочет увезти её - но любые его активные действия сталкивают его, уже обречённого, в зиму и холод... Такой безысходности вы ещё не видели.

Владимир Кот • 10 июня 2014 в 17:19

Блуждая просторами КиноПоиска в поисках чего-нибудь мистического, мрачного, попадающего в саму душу, рождающего повод для мыслей, я наткнулся на некий фильм, именуемый как «Джоджино». Краткое содержание ленты, участия в проекте некой Милен Фармер (уж очень хотелось взглянуть на ее актерский талант), восторженные отзывы моих «коллег по перу», таки заставило меня обратить внимания (читать, как непременно посмотреть) сей фильм. Сказать, что происходящее впечатлило меня – не сказать ничего. Подобно маленькому ослику, слепо следовавшему за привязанной морковью над его головой, на протяжении всего фильма я ощущал близость некого глубинного смысла, идеи, морали, к которой осталось дотянуться рукой. Так кадр за кадром, я уходил все глубже и глубже в мир фантазий Лорана Бутонна, вслед за главным героем, пытаясь постичь тайну гибели приютских детей в одном далеком селении, окруженным непролазными болотами и снежными сугробами. В селении, где озлобившиеся кошмарами Первой мировой войны женщины и детишки ждут возвращения мужей с фронта… Дети, сироты, чьим домом стал приют, отличающиеся душевной формацией от жителей мира внешнего. Они так хотят жить, просто жить… Но их, не совсем понятное сему миру, воображения, неустанно рисует свирепых волков, хищников с желтыми, светящимися среди деревьев глазами, раскрытыми пастями, полными острых зубов. Воображения это находит проявления в десятках рисунков, которые подобно лучам погасшей звезды, готовы осветить путь главному герою в его непростом расследовании… А еще есть люди, женщины, жители деревни, которые на удивления, не имеют способности рвать острыми зубами человеческую плоть, пугать подорожных злым отблеском желтых глаз… Нет, их ненависть, бесчеловечность, жестокость вполне реальна. Конечно же, ей можно найти объяснения, найти первоисточник, но ее сложно оправдать… Но главное – в этом, забытом месте, где казалось бы, зима не закончится никогда, есть маленький и светлый проблеск надежды. Такой себе ключ к разгадке таинственной истории, способный привести Джорджо к Истине - девушка Катрин, обладающая особой беззащитностью, искренностью, нежной красотой. Как же сильно сыграла здесь Милен Фармер, она практически растворилась в собственном образе, отображая чистоту и наивность, граничащую с безумием. Ее рыжие волосы так и выделялись на фоне общей серости, символизируя не только значимость героини, но ее отличия, оторванность от такого вот мира, с его обитателями, утопающих в болотах ненависти. Не могу не отметить особую мрачность происходящего. Каждая локация воспринимается особо остро, очень удачно перекликаясь с темной стороной человеческой души. Особое впечатление произвели кадры, переносящие зрителей в ужас обыденной жизни лечебницы для душевно больных. А с каждым сюжетным поворотом, нарастающее чувство тревоги не дает отвести глаз от экрана. Нет, понимания происходящего придет не сразу, лишь спустя время, зритель постигает саму суть событий. Ибо здесь символизм преобладает над реальностью, рисуя всю тонкость граней, этой картины… Много дней прошло с моего просмотра фильма, но в память врезался один эпизод – сотни волков шествуют в опустевшую деревню, с которой вдруг исчез весь свет доброты и любви. Ибо зачастую, пустота не может существовать сама собою, она склонна заполнятся, чаще всего такое содержимое, заполняющее ее, есть не что иное, как проявления зла вселенского. Носителем такого зла всегда является человек, чью душу покинул свет, оставив пустоту. Человек, олицетворяющий коллективную бессознательность, непременно уничтожит все на своем пути, все то, что, по его мнению, не схоже с ним. И спасения от нашествия таких вот людей-волков возможно лишь за воротами храма, в поиске себя, в первом шагу на пути к Богу. 8,5 из 10

Artkub • 3 марта 2012 в 20:23

Здесь могут водиться волки...

Насколько может быть страшной и жуткой мелодрама? Можно ли создать трёх-часовой музыкальный клип, только без песен и со сценарием? Как сделать Милен Фармер ещё красивее? И как сделать зиму похожей на осень? Этими вопросами, очевидно, задался Лоран Буттона, продюсер певицы Милен Фармер и понял, что вопросы - риторические, а потому не стал давать на них конкретных ответов, лишь наслаждаясь самим процессом. Всё так и обстоит: 'Джорджино' - это жутковатая мистическая романтика с красивой Милен Фармер и зимой в осенних тонах. И да, она в самом деле идёт три часа. Не сказать, что бы они проходили незаметно, фильм абсолютно равен своему хронометражу, а потому периодически провисает, сосредотачиваясь даже не на персонажах и сюжете, а на том, что вокруг них. Леса, в которых, якобы, живут волки, которых никто не видел. Деревня, где во время войны живут одичавшие и специально-некрасивые женщины с больными стариками да местный одноногий пастор - в самом деле, святой человек. Городская психушка, здорово смахивающая на Ад Данте по Гюставу Доре. Готический особняк, в котором обитает героиня - странная девушка по имени Катрин (Милен Фармер) - почти юродивая или блаженная. Или ведьма. Сюжет здесь существует во многом ради собственных персонажей и всех этих образов, а сценарий притворяется то мистикой, то детективом, но лишь для рассказа истории странной любви между военным медиком, страдающим болезнью лёгких и полубезумной Катриной. Актёры в данном случае получили трудную задачу - образы прописаны зачастую чисто эмоционально и дебютирующим на экране Милен Фармер и Джеффу Дальгрену, наверное, пришлось очень непросто. И оба справились на все возможные номинации и награды. Фармер на полную использует опыт клиповой экспрессивности - её роль немногословна, но образ девочки в женском теле ей удался, она явно прочувствовала его почти физически. Её персонаж красив ровно настолько, насколько необычен, иногда до безумия. Дальгрен играет заглавного доктора Джорджио Воли и делает это поразительно талантливо для новичка, его персонаж - это не толко красивое лицо и форма по фигуре. Его жалко, когда он заходится в приступах кашля и понимаешь его чувства, когда доктор расследует странные события в местной деревеньке. И, что самое главное, веришь в его любовь-сочувствие к Катрин. Детективная часть 'Джорджино' получилась немного неравномерной. Создателям, очевидно, была интереснее не-явная мистика с волками, которые, якобы, загнали в холодную воду десятки больных детей-сирот. Видела это только Катрин, которую и обвиняют, считая одержимой психопаткой. В какой-то момент, герой начинает видеть следы лап на снегу, появляется душевнобольной отец Катрины - милейший старичок, вызывающий оторопь; на дороге встречается жуткий мальчик с фонарём в руках... Если бы Буттона снимал чистую мистику напополам с мелодрамой вышло бы гораздо складней. Получается же лишь потрясающая готическая атмосфера с размазанной интригой. Зато фильм невероятно выразителен, легко обходя многие иконы кино-готики. Этот фильм действительно красив, но лишь в те моменты, когда он не пугает или просто держит зрителя в неуютном состоянии. Пусть здесь всё и имеет осенний оттенок, но 'Джорджино' - очень холодная картина, даже немилосердная. Помогают этому не только замечательные актёры, но и оболочка фильма. Операторская работа, творчество (именно, творчество) художников-потстановщиков и художников по костюмам - всё идеально и абсолютно работает на картинку. Даже монтаж - и тот удачен! Впрочем, стиль - палка о двух концах: 'Джорджино' давит на своего зрителя, почти подавляет мрачняком. У По случился бы инфаркт - кстати, если серьёзно, то, думаю, и сюжетно и внешне, фильм многим обязан его творчеству. Саундтрек (полностью игнорирующий творчество певицы Фармер, под которое росло поколение 90-х) - ещё одна жемчужина, и тоже чёрная. Композитором стал сам режиссёр. Лоран Буттона очень хорошо показал, как нужно работать с оркестром, если оказываешься втянут в мистическую страшилку. Здесь минимум тупого хоррора, но очень мощное симфоническое звучание - медленное и тёмное. Саундтрек сторонится сольного звучания, предпочитая оркестровую 'стену звука'. Получается потрясающе атмосферное звучание. Итог: такая же икона кино-готики, как творчество Тима Бёртона (по крайней мере равноценная ему), но более тяжёлая и иногда более слабая сюжетно. И да, шикарное чествование Милен Фармер - обязательная остановка для поклонников её творчества и любого кино-мрачняка.

AlmostMartyr • 28 декабря 2011 в 14:56

Двое посреди волков, болот и могил

На дворе зима 1918 года, первая мировая война всё ещё продолжается, но для доктора Джорджо или Джорджио Волли она закончилась, и он может вновь вернуться в детский приют, где работал до неё. Вернуться к детям, которых успел полюбить, но с войны не возвращаются. Ведь недаром говорят, что в одну реку нельзя зайти дважды. Приют был эвакуирован в далёкую деревню, укрытую лесами, болотами и снегом. За время отсутствия Волли все дети неизвестным образом погибли, словно означая для него, что эта глава жизни для него закрыта навсегда, но Джорджо не желает себе признаваться, что ему нечего делать в этом чужом для него месте. Фильм Лорана Бутонна – это три часа символов. Три часа надежд, переживаний, любви, похоти, сумасшествия, безнадежности, постоянного холода и ощущения приближения новых трагедий от которых не спрятаться в этом затерянном, заметённом снегом, месте. Чтобы утрясти всё это понадобиться значительно больше времени, чем длится «Джорджино» и неминуемые повторные просмотры, тем самым фильм явно вырывается из жанрового кино в арт – хаус, потому чтобы отбить дурацкие вопросы об общем смысле или смысле отдельных его сцен, остаётся лишь сказать: «Фильм не для всех» и пусть это прозвучит пафосно, но зато правдиво». Картина нагоняет депрессию, и это не повод её не любить, вместе с тем она во всех красках показывает красоту увядания, что самому себе задаёшь вопрос: «Как ты высиживаешь эти три часа ленты, которая своим содержанием вызывает и отторжение, и тоску, и предчувствие, что не может быть здесь счастливой развязки ?» Ответ кроется в грамотной режиссуре, благодаря чему воссоздана тяжёлая атмосфера того времени, в символах, за которыми кроются элементы той обстановки (например, снесённая голова распятья в церкви говорит о бессмысленных мольбах и моральных принципах, царящих в этой деревне, или постоянное возвращение героев то на кладбище, то на болото показывает эту трясину, которая ведёт к гибели), в актёрской игре Джеффа Дальгрена, исполняющего роль Джорджио к которому проникаешься истинным состраданием, Милен Фармер, которая так хорошо передаёт свою отстранённость от мира, что её невозможно не поверить. Даже массовка здесь не является просто не запоминающейся группой лиц, а полноценно выглядит как волчья свора с лицами женщин и детей. «Джорджино» имеет разве что один недостаток (который в данном случает несущественен) – хронометраж. Если учесть что материала у Лорана Бутонна после съёмок было 10 часов фильма, а он намеревался выпустить четырёхчасовую версию ленты, то это говорит о том, что не все идейные задумки были раскрыты в окончательной версии, а так я просто не знаю к чему можно придраться. Костюмы, отличный выбор места съёмок, декорации, музыка….Надо закругляться, ведь правда лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. 10 из 10

Grell_Sorrel • 22 июля 2011 в 14:39

ПОЮЩИЕ ОТ БОЛИ.

Одна из тех историй, главными героями которой не хотел бы стать никто. Нужно сказать, что мы – молодцы. Мы посмотрели фильм «Giorgino» во второй раз. Более того, посмотрели до конца. Заснеженные поля, сливающиеся в белый гул, покосившиеся кресты на местном кладбище, придавленная к земле деревня, где в церкви обречённо дрожат огоньки свечей, поставленных за тех, кто ушёл на войну…а дальше – вновь тёмный белый холод, лес, где тьма ещё плотнее, где, быть может, живут мифические волки. Жили ли волки на самом деле или нет – каждый решает для себя. А вот у людей от такой «жизни» возникает желание либо напиться, либо повеситься. «Giorgino» – это история о людях, у которых нет будущего. Джорджино Волли, безнадёжно больной, в котором каким-то чудом ещё держится жизнь. Катрин Деграс, вечный ребёнок, ребёнок, который никогда не повзрослеет… И женщины, чьи мужья и сыновья погибли на войне. Что от них осталось? Женщинам и посмотреть-то не дали. Привезли заколоченные гробы, а что в них – неизвестно. Безнадёжность, обречённость, отчаяние. Выхода нет… Если хотите понять, на что это больше всего похоже – вспомните повесть Максима Горького «Детство». Здесь тоже – суровая, порой шокирующая правда жизни, моральная грязь, когда люди страшнее любых зверей. Не случайно у статуи Христа в церкви постоянно откалывается голова. Без Христа – без креста… И показано это через по-детски непосредственное и бесхитростное восприятие. Ведь Святой Отец говорил, что Джорджино сам – как ребёнок, а доктор Деграс вообще заявил, что все мужчины – дети. Кроме того, действия так же происходят в деревне. Теперь нужно рассказать о Джорджино более подробно. Да, это мой самый любимый персонаж из мира кино, и на то есть веские причины. Статный мужчина с добрым, мягким взглядом, педиатр, которого призвали в армию, получивший звание лейтенанта, и вместе с тем – человек с очень чуткой и по-детски доверчивой душой. Осознающий, что недолго задержится на этом свете и НЕВЕРОЯТНО храбрый. Мощнейшая сцена в фильме – Джорджино с револьвером в руке заставляет садистский персонал больницы Сент-Люси применить к себе (то есть, к персоналу) ту же процедуру, которой они истязали пациентов. При этом он почти задыхался от кашля, с трудом стоял на ногах и, кроме того, держал Катрин Деграс. Недалёкие люди говорят, что фильм нудный и затянутый. Да, он длится практически три часа. Да, во время просмотра переживаешь большую палитру чувств – тревогу, потрясение, злость, боль, жалость и многое другое… Но нет тут ни одной лишней минуты, ни одного пустого диалога. И не возникают мысли: «Когда ж это закончится». Слепые люди говорят, что сюжет донельзя примитивен: дядька втюрился в полоумную девицу, и после подобных опусов бездарных (!?!) режиссёров хочется посмотреть действительно хорошее кино. Во-первых. Фильм «Giorgino» тем и отличается от других, что здесь просто НЕЛЬЗЯ с точностью сказать, кто сумасшедший, а кто нет. И что вообще можно принимать за норму… Во-вторых. Везде сказано, что это кино – не для средних умов. Если говорить конкретно о Лоране Буттона, то все его режиссёрские работы настолько точнейшие и тончайшие, что их впору называть каллиграфическими. Про музыку, которую он пишет, вообще тихо промолчу. В конце концов, «Детство» – тоже не самая оптимистичная и жизнерадостная на свете книга. А ежели хотите попроще и повеселее – посмотрите любую комедию с Джимом Керри или какую-нибудь голливудщину. Где всё бессмысленно, но зрелищно и с размахом. И после «Giorgino» хочется опуститься на колени и завыть, завыть серым волком от раздирающего сердце отчаяния…

Яночка Вечер • 19 августа 2009 в 07:40

Прежде, чем увидеть фильм «Джорджино», я услышала саундтреки из него. Я была захвачена этой музыкой — волшебной и трагичной. Свет, мрак, любовь, ненависть, надежда, отчаяние — всё смешалось… Удивительная, завораживающая красота музыки, временами тяжёлой для восприятия, раздирающей душу… И всё же красота… Боль, попытка выжить, зацепиться за что-то и осознание беспомощности, обреченности… Слыша музыку, я представляла фильм несколько иным, чем он оказался на самом деле. Я не ожидала увидеть столько обезображенных душ. В «Джорджино» действительно нет красоты и эстетики в привычном их понимании. Красота словно продирается сквозь ужас, её окружающий. Замерзшие травы, заснеженные равнины, дикие просторы, болота, лица Джорджино и Катрин, полные боли… Музыка словно заставляет подняться над происходящим хаосом, над запущенностью и разложением. Первое, что я могла сказать, посмотрев фильм — это то, что он о поруганном мире. Поруганно самое святое — детство, женственность, храм. Как верующий человек, я не могла смотреть на обезглавленное распятие. Но я понимаю отчаяние де Граса. Горечь, пустота, когда почва выбита из-под ног… Беспомощный бунт против Бога и потеря рассудка. Сложно понять, почему Бог допускает подобные вещи. Джорджо Волли… Георгий… Солдат, воин… Но он не Победоносец, несмотря на то, что он — на стороне победителей. Он — одна из многочисленных жертв войны. Война отравила его организм, но не его душу. Он, прошедший ад сражений — единственный нормальный человек в озверевшей деревне. Его доброта сильнее ненависти. Свеча, которую он держит в руках, Катрин не смогла погасить… Катрин… Тоже чужая для людей, но она уже сломлена, она не знает, как убежать от презрения и ненависти старух. И еще самоубийство матери, помешательство отца, аналогичное ее состоянию… Не каждый сможет такое вынести. Джорджо пытается спасти, исцелить эту израненную душу. Он же врач, это его жизнь, его цель — облегчать страдания. Но он не может исцелить свое тело. Он, чистый, праведный человек, обречен погибнуть. Кем бы ты ни был, какими бы знаниями не обладал, ты не сможешь спасти себя. Остается лишь пытаться смягчить чужую боль, осветить мрак своим угасающим огнем… Умирать гораздо легче в хорошем районе Парижа, на руках заботливой сиделки. Зачем оставаться в страшной деревне? Зачем обострять мучения и ускорять гибель? Джорджо хочет разделить смерть с Катрин, которая тоже не может выжить в этом мире. Хочет в последние минуты дать ей понять, что он ее любит, верит ей, что она дорога ему. Хочет дать ей последнюю опору и пристанище. Каждый из нас жаждет любви, доверия, защиты. А в такие времена все это важнее и ценнее хлеба и воды, ценнее самой жизни… Я смотрела «Джорджино» в два этапа. Не могла вынести психологической нагрузки. Пьяные женщины, психушка, болото, обезглавленное распятие… все это заставляет содрогнуться. Это не сказка и не притча, это реальность, это то, что делает с людьми жизнь... Концентрированная быль, где соединилось всё — эвакуация и гибель детей, безумие, распад общества… Человек человеку волк… Или брат? Как трудно не завыть, живя с волками… На мой взгляд, «Джорджино» воздействует в первую очередь на душу, заставляет работать и биться именно ее. Да, там есть цитаты из Библии, другие мудрые слова, но так сложно зацепиться за них, ибо рассудок уже бессилен перед абсурдом. '...здесь у нас не лечебница, а настоящий сумасшедший дом' - говорит врач из Сент-Люси. Война проехалась танками и по телам, и по душам многих, дети несут в себе эти незажиавющие следы… А их еще ждет Вторая мировая, где новая боль, где новые раны... Трудно понять, как человечество выжило после такого. Человечество, в котором остались лишь озлобленные женщины и дети. Добро в лице Джорджо обречено погибнуть… Мы стараемся не думать об ужасных вещах.Don`t worry, be happy- девиз большинства. Поэтому фильм не был принят. Мало кто хочет напрягать свою душу. Мы стараемся заглушить следы личных и общественных потрясений. Мы загоняем боль и страх в тайные углы сознания и не хотим, чтобы кто-то касался их, задевал, вытаскивал. Но, как мне кажется, одна из целей Бутонна - показать зло во всей его сути, чтобы оно никого и никогда не смогло привлечь. 10 из 10