Рецензии. Хиросима, моя любовь
Всякая любовь хочет быть вечной, в этом и состоит её вечная мука. Ремарк Слитые в экстазе тела сменяются сожжёнными трупами. Женские пальцы, нежно вцепившиеся в мужские плечи, отражают тихое нескончаемое блаженство, словно на время не стало остального мира. Она говорит, что видела Хиросиму — обугленные и взорванные камни, оставленные войной, больницы, музеи и город, лишённый чего-то, — и оплакивала судьбу Хиросимы, полную изувеченных и страдающих людей. Но он упрямо твердил, что она не видела ничего. Именно там, познакомившись, французская киноактриса и японский архитектор погружаются в любовное настроение, исследуя друг друга и пускаясь по захолустьям притаившихся и волнующих мыслей. Мужчина и женщина, без имён и с прошлым, груз которого всё сильнее давит на них, однако настоящее в некотором роде тоже становится прошлым, наслаиваясь на старые воспоминания, в то время как будущее превращается в нечто далёкое и непостижимое. Это мир бесконечных ощущений, и Ален Рене видит его то хаотичным, то удивительно безмятежным. История любви на фоне послевоенной атмосферы не является новаторской, но у постановщика не наблюдается явных политических или социальных высказываний, хотя, безусловно, он придерживается пресловутого «Make love, not war». «Мужчина, счастливый в браке» и «женщина, счастливая замужем», очевидно, не полностью удовлетворены своими жизнями, так как стремятся вырваться из привычной рутины, но, возможно, и дать чему-то старому вздохнуть по-новому, даже если всего лишь временно. Они запираются в своей личной маленькой Хиросиме, нежась в объятиях её нескончаемых ночей. Но оттого парадоксально углубляются в прошлое, словно переживают всё заново, как будто в одно мгновение все самые счастливые или самые грустные эпизоды прошедшего или настоящего слились в единое нечто, волной накрывшее их. Он хороший любовник и собеседник, не желающий отпускать её обратно, равно как и она — своё прошлое. И каким бы оно ни было, исполненным любви или вместе с тем трагическим, ей сложно распроститься с ним навсегда, подарить забвение «молоденькой безмозглой девчонке из Невера», познавшей боль любви. Ведь как только вернётся время, с тем неистовством, которого влюблённые не осязают в порыве страсти, то они уже не смогут назвать то, что их соединило. Несмотря на местами нарочитую документированность с ужасными последствиями войны, Рене опровергает пессимистичность картины и не верит в невозможность жизни, однако тем не менее его герои меланхоличны. C`est la vie. Темы войны, памяти и любви так хаотично переплетаются между собой, точно фильм — сплошная рефлексия обо всём и ни о чём, как, по Сартру, жизнь, которую мы сами наделяем смыслом. Излюбленная Рене тема памяти, от которой неотделима любовь, а точнее, заключена в ней, представляется неким потоком сознания героини, чья внутренняя борьба подчёркивается мгновенными подчас переходами от настоящего к прошлому, где самое страшное — забвение, будь это первая безрассудная любовь, война или уже то, что случилось в прошлом году в Хиросиме. Но лишь сдавшись и поддавшись забвению, освободившись от тягучего прошлого, они однажды обретут имена. И, может быть, тогда вновь вспомнят свою Хиросиму, и то, что ночь в ней не кончается никогда.
Фильм очень ценен тем, что показывает кошмарный результат нажатия нескольких кнопок. Я благодарна кинематографу и талантливым людям, которые показывают эти ужасы. Этот ад входит в каждый дом, в каждое сердце и я думаю, что люди будут, благодаря этому, хоть чуть-чуть осмотрительнее. Мое мнение об этом фильме многие сочтут не корректным. Простите, но это моё мнение. Восемнадцатилетняя девушка знакомится с двадцатитрёхлетним фашистом, оккупантом, который пришёл убивать её родителей, друзей да и её саму, ведь он давал присягу. Понимаю, скажут, он человек подневольный. В то время когда люди гнили в окопах, замерзали, умирали с голоду. Людей травили газом, мучили, унижали человеческое достоинство в концлагерях. Эта молодая француженка занимается сексом с нацистом, в свободное от службы время, в подвалах, сараях, подворотнях. Не зная толком друг друга, не зная даже языка партнёра, просто гормон прёт, они решают что у них неземная любовь. Тут и войне конец, молодой нацист завёт её ехать с ним в Баварию. Она прибегает с вещичками на место встречи. Как на грех патриот-француз, почувствовав скорый конец оккупации, стреляет в фашиста из кустов. Французы, в большинстве своём, во время второй мировой войны, вели себя не самым достойным образом. Не известно как сложилась бы её судьба, если бы он остался жив, может с приплодом через год-два вернулась обратно, к папе-аптекарю, куда бы болезнь делась. Но девушка просидев возле умирающего, а потом мёртвого, целые сутки, пошла с багажом к родителям. Вскоре её поймали преданные родине французы, остригли и измазали. Она добралась до дома. Бедный папА вынужден был закрыть свою аптеку, от позора. Дочурку поместили в светёлке, а она взялась орать. Папе с мамой ничего не оставалось делать, как поместить эту сумасшедшую в подвал. Она там лизала стены, разкровавливала руки и облизывала свою кровь. Я полюбила кровь, когда попробовала твою. Волосы отросли и в ночь, родители, снабдив деньгами, отправили её в Париж, на велосипеде, благо не далеко. В тридцать два года оказавшись в Хиросиме, на съёмках фильма, знакомится в баре с японцем и недолго думая идёт с ним в номер. После бурной ночи они прониклись доверием друг к другу и она поведала ему историю своей любви к молоденькому фашисту. Полтора часа, больная шизофренией женщина, размазывала сопли по экрану. Но что самое неприятное для меня, она будучи замужем не рассказала мужу, что любит мертвяка. Вот наверно он обрадовался бы. Очень жалко и Хиросиму и Нагасаки. Всех людей невинно пострадавших. Честно. Жалко. Не дай бог на их месте оказаться. Но и Американцев тоже понять можно. Никак японцы угомонится не могли. Что они не с того ни сего атомное оружие в ход пустили. 8 из 10
Ты меня разрушаешь... Ты принес мне радость. Ты меня разрушаешь... Ты принес мне радость. У меня есть время. Идеальное. Один час тридцать минут. У меня осталось только время. Ты все разрушил. Ты принес мне радость. Черно-белый сон и море чувств. Первое – это зависть. Покрытые мерцанием ночи – руки, спины – тела, шепчутся о сокровенном. Второе – это сострадание. Люди-картины, живые страдальцы, а может, актеры? Третье – это сожаление. Настало утро. И пришло время правды. Ночь не может длиться вечно. Я ненавижу утро. На рассвете расставания наши все... Четвертое – это надежда. От нее невозможно избавиться. Как и от тебя. Ты повсюду. Я беру тебя за руку. Мы можем потеряться в океане людей, но мы, как две волны, бьемся друг о дружку, наши руки скреплены. Бежим. Бежим... Пятое – это безумие. Самая тяжелая часть. Здесь лучше помолчать. Скажу одно, девочка никогда не увидит Баварию. Шестое – это опустошение. Прочь из комнат, душных. В них бродят призраки ожившего прошлого. На улицу... Как красив этот город. Х и р о с и м а. Я дышу твоим воздухом в эту теплую летнюю ночь. Тихая музыка ведет меня мимо ярких огней твоего города. Вокруг – спокойно. Мы грустим, потому что... Седьмое – это любовь. Ты – Невер, любовь моя. А ты – Хиросима, любовь моя. Это твое имя.
Первый фильм Алена Рене оставляет самое приятное впечатление. Рене ненавязчив. Он не стремится чем-то потрясти зрителя. Скорее, наоборот. Рене заботится об эстетических качествах фильма. В своей работе Рене, в сущности не совершил ничего революционного, совмещая экспрессивный видеоряд с великолепным литературным произведением Маргерит Дюрас. Однако, то что получилось на 'выходе' в полной мере может быть причислено к шедеврам. Тонкий, чувственный фильм в котором режиссер добивается очень точного эффекта в визуальной картинке великолепно дополняется рассказом об одиночестве в любви и одиночестве личности. Вообще, эта картина мне кажется вдохновила очень многих современных кинематографистов: Джармуша (Ночь на Земле, Мистический поезд, Страннее рая), Вендерса (Небо над Берлином, Париж-Техас), Вонга Кар-Вая (Чункинский экспресс, 2046), Софию Копполу (Трудности перевода) и т.д. В итоге: я не отношусь к этому фильму, как к шедевру. Но при этом, считаю фильм очень достойным. Ален Рене показал себя самым талантливым представителем французской новой волны. Правда, лучшие его работы были впереди.
Почему смотрел: Ален Рене - знаменитый французский режиссер, живой классик, примыкающий к 'Новой волне'. И об этом его фильме я слышал, он номинировался и в Каннах, а на 'Оскара' за лучший сценарий и считается уже кинематографической классикой. Как обычно в таких случаях настораживал возраст фильма - все таки 59ый год. Но решил смотреть, надеясь, что срок годности фильма на вышел. Сюжет Известная молодая французская актриса приезжает на съемки фильма в Хиросиму. После окончания войны прошло уже 14 лет, но город помнит ужас атомной бомбежки. За день до отъезда она случайно встречает молодого японца и между ними вспыхивает любовь, которая обречена. Взрыв чувства пробуждает в Элли воспоминание о своей старой вытесненной любви к немецкому солдату во время немецкой оккупации Франции... Как это сделано Фильм сделан композицией трех больших тем. Первая - полудокументальная тема Хиросимы, атомной бомбежки. Ужасные документальные кадры открывают фильм и тема Хиросимы очень ненавязчиво и тонко сопровождает нас по фильму. Так в фильм вводится сильная антивоенная нота, которая звучит очень деликатно и тонко. Вторая тема - это собственно основная тема фильма - двое влюбленных в Хиросиме, их первый и последний день вместе - тема реальности. И наконец большая тема, заключенная в главной - тема воспоминаний Элли о своей провинциальной жизни в освобожденном французском городке. Таким образом фильм искусно вплетает тему войны в судьбы героев. Артисты По большому счету это фильм одной актрисы - Эманнуэль Рива. Она очень хорошо и органично играет. В ее устах очень изысканный и красивый, но на первый взгляд кажущийся несколько манерным, текст роли, написанной известной французской писательницей Маргерит Дюрас оживает и становится очень естественным и органичным Впечатления: Положительные. Пожалуй один из наиболее тонких и недидактичных, и в то же время отчетливо антивоенных фильмов. Война в нем - это абсолютное, абстрактное Зло, калечащее и убивающее людей, если не их тела, то их души. И не отпускает их, крадется, преследует, оживает, показывая страшное лицо. И чем спастись от ее смрадного дыхания ? Конечно, любовью. Любовь - то, что препятствует войне, что может помочь предотвратить ее. Хороший и тонкий фильм, очень легко и импрессионистично сделанный. Мне немножко жаль, что приходится ставить ему не такую уж высокую оценку, потому что фильм в ней не виноват. Ну просто его возраст чувствуется. Кино - молодой вид искусства, и развивается быстро и то, что для современников казалось смелым откровением для нас уже выглядит иногда немного наивным и упрощенным. Тем не менее конечно рекомендую всем любителям лирического французского и просто хорошего кино. 6 из 10
В жизни каждого из нас были события, которые за давностью лет не 'ушли', а лишь 'затаились' внутри нас. Живешь с ощущением, что все забыто, но в какой- то момент понимаешь – что все на самом деле не так. Психологи советуют – чтобы избавиться от боли, ставшей с годами навязчивой, нужно позволить себе (внутри себя) прожить все заново, проговорив (прокричав) эмоции. И через болевой шок – наконец - то обрести свободу. Она приезжает в Хиросиму, чтобы участвовать в съемках фильмах. И в один из дней - точнее, ночей – оказывается в постели с японским мужчиной. Казалось бы, легкая ночная интрижка должна закончиться с первыми лучами солнца. Потому, что у каждого из них свой жизненный путь – привычный, устойчивый, надежный. «Я мужчина, который счастлив со своей женой. Я женщина, которая тоже счастлива со своим мужем» (с) Но при свете солнца черты ночного любовника обретают реальные очертания той боли, которая долгие годы жила внутри героини. Японский архитектор (бывший солдат) своей теплотой и нежностью напомнил ей о том времени, когда она жила в Невере и была молодой, любимой и любящей. Хиросима – город и мужчина – напомнили ей о войне, которая убила ее возлюбленного; о прошлой жизни - где ее первая любовь была порочной связью с врагом, обесчестившей саму героиню и ее семью. Город и мужчина – катализаторы боли, которую если не прокричать (не выпустить наружу), способной поглотить все живое, окончательное превратив душу в пепел. Хиросима существует не только вне, как город. Хиросима существует внутри – как боль, память, смерть; как стремление к пробуждению новой жизни. Так росток травы пробивается сквозь пепел, который раньше когда то был плодородной почвой. Хиросима – не только город. Это человеческое сердце, разбитое горем, но продолжающее свой стук. Кто еще может склеить осколки, кроме хозяина сердца? Переплетение кадров, звуков, диалогов, рук, тел. Переплетение событий, памяти, эмоций и чувств. Побег от себя или возвращение к себе? Невозможность уйти или остаться. Любовь - как осколок старого разбитого зеркала. Любовь - как росток новой жизни. Окончательное умирание или возрождение. Насколько герои близки или далеки друг от друга? Способна любовь возродиться в душе, которая не излечила свои раны? Способны ли чужие тепло и нежность излечить разбитое сердце? Фильм «Хиросима, моя любовь» не дает никаких ответов. Фильм проводит нас по замкнутому кругу, возвращая в первоначальную точку. Потому, что герои испытали любовь, но так и не решили, что им делать дальше. «Мы будем с тобой оплакивать день отъезда в добром здравии и трезвой памяти. Нам нечем больше заняться. Нечем, кроме как оплакивать день отъезда. Время пройдет. Только время. А потом время вернется. Время вернется, когда мы не сможет назвать то, что нас соединило»(с) 9 из 10
Стыдно признаться, но за Алена Рене я взялся не потому, что он он, несомненно, заслуживает того, чтобы за просмотр его картин кто-то брался, и не потому, что брат посоветовал мне посмотреть Рене, а из чистого любопытства. Брат сказал мне, что Рене созвучен с Кристоффером Боэ. Это был удар под дых. Тут я не устоял и даже поборол свою всепоглощающую лень и дурную привычку - не прислушиваться к советам других людей. Они правда созвучны - Боэ и Рене - оба препарируют два сложных не механизма даже, а феномена - человеческую память и любовь. И, к моему удивлению, фильм 1959 года (год рождения моего отца) произвел на меня не менее приятное визуальное впечатление, чем картины Боэ середины 2000-х. Но хватит сравнений - к фильму. Очевидно (очень грубое слово в отношении вовсе не очевидного и не ординарного фильма Алена Рене, но все же) что наименование Хиросима в данном фильме многозначно. Хиросима - это: 1) Боль, 2) Любовь 3) Память. Это частная трагедия одной француженки и трагедия целого государства (в лице японского мужчины). Это Боль-Любовь и Любовь-Боль. Хиросима - это не артефакты из тех страшных дней - это то, что мы помним, чувствуем и понимаем про это. Вместе с Аленом Рене мы совершаем увлекательное (не в значении 'развлекательное', а в значении - 'занимательное') путешествие по двум пластам памяти: по памяти человека (история героини Эмманюэль Рива) и по памяти народа (история Хиросимы глазами героя Эйдзи Окада). И Он, и Она из своей памяти ничего не выбрасывают, не искажают реальности, не прибегают к такому защитному механизму психики, как отрицание. Они помнят эту дикую боль, этот нечеловеческий вопль. И в этом сильное отличие Алена Рене от Кристоффера Боэ, который выстраивает свои картины как раз на 'фортелях памяти', которая отказывается принимать трагедию такой, какой она случилась. Герои Рене проносят свою боль (и боль народа) через всю свою жизнь, а герои Боэ сбегают от этой боли... - Я все видела в Хиросиме. - Нет, ты ничего не видела. Все действие картины так плавно и размеренно, словно Он и Она плывут в небольшой лодочке по широкой реке жизни и знакомятся друг с другом, через восприятие боли другого. И в месте с тем, как они узнают друг друга, они понимают, что любят, они понимают, что любить можно и после таких ужасных трагедий, и они понимают, что такое любовь вообще, и зачем она человеку дается. Еще хотелось бы отметить вот какой момент. В начале фильма я заканчивал выполнять какие-то свои домашние дела и некоторую часть пролога воспринимал на слух, изредка поднимая глаза на экран. И, скажу я вам, это мне ничуть не мешало, потому что этот фильм Рене, не знаю как другие, это один огромный текст, один титанический пласт, который сложно и нельзя рвать на цитаты, нельзя выкорчевывать звенья из общей цепи, но можно слушать перезвон этих звеньев, дорисовывая картинку с помощью живого воображения. Несмотря на сказанное в этом абзаце, 'Хиросима, моя любовь', конечно, и с визуальной точки зрения дико красивый фильм. Конечно, в 1959 году ни о каком зернистом кадре, который так нравится мне у Боэ, не знали, но тогда знали (и, может быть, даже получше, чем в наше время) как красоту и пластику человеческого тела передать на экран. Все эти мягкие линии, повороты и изгибы - все очень красиво. - Как можно было сомневаться, что этот город сшит по лекалам любви? Как можно было сомневаться в том, что ты сшит по размерам моего тела? И еще, в качестве некого риторического вопроса, я бы подвесил такое замечание: 'был ли в истории сумасшествия француженки подвал и в самом деле или она его придумала с помощью искажения психики на фоне трагедии?'. Мне ближе именно второй вариант, который настаивает на том, что после смерти немецкого солдата ни в какой подвал ее не заключали - она сама поместила в этот ледяной и страшный погреб свое сознание... Или я просто пересмотрел Боэ)) 10 из 10
6 августа 1945 года на Хиросиму была сброшена атомная бомба. Она взорвалась примерно в 600 метрах над поверхностью со взрывным эквивалентом примерно 20 килотонн тротила. Значительная часть города была разрушена, взрывом было убито 70000 человек, еще 60000 умерли от лучевой болезни, ожогов и ранений. Радиус зоны полного разрушения составлял примерно 1,6 километра, а пожары возникли на площади в 11,4 квадратных километра. 90 % зданий Хиросимы было либо повреждено, либо полностью уничтожено. За первые полгода после бомбардировки умерли 140000 человек. (с) Википедия А в 1959 году, через 14 лет после бомбардировки, режиссер Ален Рене, до этого работавший в жанре документального кино, снимает свой первый игровой фильм 'Хиросима, любовь моя'. Годом ранее Рене уже предпринимал попытку снять небольшую документальную ленту об этом городе. Собственно, из этой 'попытки' и родился фильм Hirosima mon amoir. Главная тема здесь - это, конечно, любовь, а точнее осмысление любви настоящей через любовь уже случившуюся: героиня Эммануэль Ривы (прекрасная актерская работа), приезжает из Парижа в уже восстановленную к началу шестидесятых годов Хиросиму на съемки космополитического фильма о мире и 'дружбе народов'. И, совершенно неожиданно для себя, встречает любовь в лице бывшего солдата - японца (ныне - архитектора). А дальше начинается бегство: из настоящего - в прошлое, из вне - вглубь, от любви - к памяти. Роман на одну ночь вдруг перерастает в большое, глубокое, но - приносящее боль чувство. Боль, потому что существует жизнь 'до', а стереть и забыть ее невозможно. Она рассказывает историю, историю своей первой любви: ей - 18, ему - 23, она - француженка, он - немец. Только это - война и он - оккупант. Она боится забыть хоть что-то из прошлого, и кажется - вот только тогда она и жила, и имя ей - Невер (она родом из Невера и корни ее - там). А он - Хиросима, женат (да и она теперь замужем), но о мужьях/женах помимо их фактического присутствия - ни слова. - Ты ничего не видела в Хиросиме, - говорит он ей. Но нет - она знает. Внутри у нее своя Хиросима, внутри - так же все выжжено, взорвано, разграблено. А кем, чем? Войной. А после... Безумие, позор, подвал, попытка жить, попытка понять и принять эту жизнь. Свою историю она рассказывает только ему - больше не знает никто. Рене использовал три пласта изображения - сейчас и тогда плюс документальная хроника. Время действия ограничивается двумя сутками, но в них - вся прожитая героиней жизнь. Это кино еще и яркий антивоенный крик. Оригинальный и глубокий. Конечно, эта тема уже перетерта, но все же скажу: не надо ядерных бомб, не надо войн. Уничтожение, горе, страдание. Не надо. Немецкая писательницы Криста Вольф сказала: 'Люблю книги, которые нельзя пересказать... которые вообще ни к чему нельзя свести, кроме как к ним самим'. Этот фильм можно свести только к этому фильму. Пересказывать - нельзя. Надо смотреть, смотреть, смотреть, смотреть. Приятного просмотра. 10 из 10
58 годовщина бомбёжки Хиросимы. Год назад была очень длинная ночь. И в эту ночь показывали волшебный чёрно-белый фильм. С одной стороны, это история любви двух людей, с другой - человека и чужой страны, с третьей - человека и родины. Вторая мировая - Япония и Франция. Так далеко друг от друга. Две долгие-долгие судьбы несчастливо-счастливых людей. Тогда. И позже. Много лет спустя. Когда та боль пережита. Но любовь к этой боли может оказаться просто любовью. Я знаю множество людей, которые бы не досмотрели этот фильм до конца. Его не нужно смотреть. В нем нужно утонуть. Нужно самому стать чёрно-белым. Нужно видеть красивых людей. Идти за музыкой, за образами. Надо заблудиться вместе с героями. Это тяжёлое авторское кино. Так что, выбор за вами.
«Ты ничего не знаешь о Хиросиме» - звучит именно так: «Ты ничего не знаешь о боли». Встретились как-то раз в Хиросиме две души: француженка и японец. У них завязался роман-однодневка, который сулил любовное приключение и больше ничего. Но, наверное, всё-таки есть предначертанные друг другу люди, иначе как бы он, едва знавший её, смог так скоро нащупать самую сокровенную рану. Два человека пережили страшную трагедию, каждый в одиночестве. Его семья погибла в Хиросиме, а её любимый, немецкий оккупант, был убит в самом конце войны. Но два горя, две беды, различные по размаху, в итоге сопоставимы по силе. И он и она смогли выжить. Она говорит, что ему повезло - его не было тогда в Хиросиме. А он задумчиво говорит «да», но не соглашается. Она - актриса, а он — архитектор, и оба они пытаются восстановить, сымитировать то, что у них когда-то забрала судьба: сгоревшие чувства и разрушенные города. В них остался этот зияющий провал, затянутый бесчувственной кожей. И разбередить такие раны человек согласится только для другого человека, для любимого. Самое ценное, что мы можем подарить — это наши невысказанные боли и тайны, существования которых мы сами не желаем. Эти мужчина и женщина, называющие друг друга именами тех городов, которые стали свидетелями их бедствий, вызывают у меня страшное подозрение, что красоту человека составляют его печали. Время как и полагается доктору цинично здоровым цинизмом. И оно вылечивает самые страшные травмы. Хотя нет, оно скорее предпочитает ампутировать. То, что когда-то казалось мучительным, вызывало ярость и страдание, скоро или не скоро, уже не смогут разбудить выцветшие воспоминания. То, что пережить было бы святотатственно, а забыть было бы немыслимо, однажды перестанет сжимать горло чужой неумолимой рукой. А что тогда нам останется?
В этом фильме прекрасно все, начиная от актрисы, молодой француженки из города Невер, заканчивая памятью о тех событиях, которые лучше навсегда забыть. Вся хроника протекает как и сама жизнь без карамельной лживости кинематографа, этого искусства сверхиллюзий. Кстати, из интересных фактов, предполагалось, что сценарий к фильму напишет Француаза Саган. Но Алан Рене решил сделать иначе и кино от этого не утратило свою прелесть. В этом фильме каждая деталь построена на контрасте. Мы постепенно наблюдаем, как два совершенно незнакомых человека сближаются. Герои имеют будто бы одинаковое, очень трагичное прошлое, но родились в разных городах - Хиросима и Невер. Сосуществование двух разных культур, двух разных личностей подается как сосуществование двух пластов памяти, никак не связанных между собой. Не так страшно жить и чужими воспоминаниями, и чужая боль не так сильна. Поэтому женщина вытаскивает из забвения свои 'несуществующие воспоминания' о Хиросиме, где приключилась чужая трагедия, а мужчина - чужие воспоминания о французском городке Невере. Фильм оставляет неприятный осадок, потому что сам сюжет рассказывает нам о трагичных событиях, но я рекомендую его к просмотру, потому что становится понятно, что в реальной жизни люди могут оставаться навсегда далеки друг от друга, даже если их тянет друг к другу непреодолимая сила.
Hiroshima, mon amour. 1959 Пересматриваю этот фильм уже не первый раз, но очень глубокий порез снова и снова появляется внутри. Разбирала сама, читала рецензии, обсуждала с друзьями - но главного так и не услышала от других людей. Да, несомненно, переплетение двух душ, двух тел на протяжении всего фильма ведут от начала до конца, но место политики также зарождается от самой задумки и вплоть до последних фраз. Даже может не само слово политика, а «единение», «союз», «люди», «равенство», «уважение». А ты спрашиваешь своего партнера о его багаже внутренних переживаний, находясь с ним в постели? «Против кого был направлен гнев всего города? Гнев всего города, признаём мы это или нет, направлен против основных принципов неравенства одного народа к другому. Против основных принципов неравенства одной расы к другой. Против принципов неравенства одного класса к другому классу». Против чего направлен гнев твоего города, того, что находится внутри тебя? Замкнутый круг поглощает вовнутрь: день и ночь, Хиросима и Невер, первая и последняя встреча, а война остается войной, хотя и тут идет параллель внутренней войны двух героев и внешней войны вокруг них же самих. Очень многогранный фильм, который так и стоит в первых рядах моего списка. Французы 'новой волны' оставили свой штрих, а потом растворились в этом же фильме, заставляя подумать своих поклонников. Спасибо!
Экспозиция — кадры послевоенной Хиросимы, ужасающие своей реальностью. Изначально зрителю очерчивается жанр картины. Ожидаемо, перед нами не оказывается традиционной мелодрамы, а происходит развертывание мелодрамы экзистенциальной. Приписка к жанру говорит о фокусе всего фильма на Человеке и его экзистенциальном статусе, о вброшенности в мир, в нашем случае — в мир во время войны и в послевоенное время. Хиросима предоставляет декорации, в которых мы наблюдаем оппозицию душевных переживаний личных и коллективных, где личное находится под микроскопом и внимательно поэтически исследуется, а новаторский монтаж уподобляет переходы во времени строфам в стихотворении, которые уместно вписываются в систему повествования Рене. Здесь коллективное вовсе отбрасывается в основном хронометраже. По сюжету главная героиня в молодости пережила травмирующий опыт — смерть любимого мужчины, нацистского солдата, и последующий остракизм за их связь. Эта рана оказывается ключевой для всей последующей жизни француженки. Пропитанные кровью, как нацистская шинель, воспоминания, преследуют её и делают невозможным полюбить другого. Попытка преодоления этой невозможности происходит на последних минутах фильма. Отождествление героини со своим городом не случайно, за это время она стала говорящей травмой по имени Невер. Она заперта в рамках прошлого, диктующего ей унылое настоящее, галлюцинирующее образ любимого в японском архитекторе. Последний же не является главным героем как таковым, поскольку мы так и не услышали его мыслей, не узнали его воспоминаний о смерти близких в Хиросиме. По сути этот персонаж такой же декоративный, как ресторанная подставка для пива и сама многострадальная Хиросима.
На весь фильм всего два героя: французская актриса (Рене) и японский архитектор (Окада). Для зрителя фильм начинается с кадров ужаса ядерной бомбардировки Хиросимы прерываемой постельной сценой. Далее идёт сцена в которой Рива видит спящего Окаду и на экране мелькает секундный кадр с рукой мужчины. Вроде ничего особенного в нём нет, но со временем мы понимаем что мужская рука для неё имеет особое значение. Наша французская актриса во время войны любила машину, немца, захватчика её родины. И тогда она была честна и с собой, и с ним, и со всем окружающим её миром. Но его убили, а для неё пришёл час расплаты. Она сидела в заточении, нервный срыв и публичная 'казнь' сделали своё дело. Она сломалась. Она стала актрисой, но не для фильма, а, для того чтобы жить и существовать. Режиссёр показывает, как общество ломает человека который был честен с обществом. Не мне со своей колокольни судить людей времён Второй Мировой Войны. И в итоге всю жизнь она искала себе мужчину с которым она могла бы быть честной и любимой. И нашла его. Японский архитектор родом из Хиросимы. Во время злополучной ядерной бомбардировки он потерял семью, сам в это время находился на фронте. И вот он, став архитектором, решил восстановить места своего детства и своей юности. Он пытается восстановить свою потерянную семью и находит французскую актрису. Он её, с позволения сказать, 'восстанавливает'. По крупицам информации старается понять кто она есть на самом деле. Они оба состоят в браке, но режиссёр не даёт никаких оснований полагать что они счастливы в своих браках. Режиссёр (Рене) показывает нам визуально и невообразимый ужас войны который не даёт себя забыть сквозь года и поколения и пъянящее чувство любви которое не сильно на социальное положение и культурные различия. Но самим фильмом, самими его существованием и смыслом, режиссёр показывает взаимоотношения людей полными страсти детерминируемой и желанием быть любимой и искренней с любимым человеком и желанием восстановить родной город, свои мечты, грёзы и семью. 10 из 10
Плюс тысяча гирь на моём сердце. Кино, чтобы чувствовать. Здесь любовные кадры из рассказов героев сменяются кадрами трагедии в Хиросиме. И сколько боли, сколько чувства в этой картине. Кажется, будто то, что было очень-очень давно позабылось, стёрлось, но стоит только прикоснуться к ране, и всё начинает кровоточить вновь. Очень чутко сопоставляет Рене трагическую потерю героиней своего возлюбленного, немца, врага ее страны трагедии в Хиросиме. Смысл здесь есть. Хиросимы не повторятся лишь тогда, когда смерть одного человека будет расцениваться как ужасная трагедия. Пережитые ею страдание, насилие, одиночество, смерть, отчаяние — это ее Хиросима, не менее значимая, чем здесь. Любовь воспринимается как страдание. «Ты — Невер, любовь моя. А ты — Хиросима, любовь моя. Это твое имя.» Просто смотрите! И чувствуйте, чувствуйте! 9 из 10
Картина сопоставляет, казалось бы, несовместимые вещи: С одной стороны - бомбёжка Хиросимы и больше 90 000 погибших сразу и еще столько же от последствий лучевой болезни, потеря близких, инвалидности, разрушенный город. С другой стороны - тяжелые переживания одной юной девушки, которая во время оккупации немцами Франции, влюбилась в молодого немецкого солдата - врага. Его убивают за день до их бегства, он погибает у нее на руках. Далее Францию освобождают, и на нее как на коллаборационистку обрушивается порицание общества, осуждение, унижение, ей делают короткую стрижку (знак 'немецких подстилок') запирают в подвале, и только через время она спасается бегством в другой город. При этом в своей влюбленности она не делала никаких прямых поступков против своей Родины, ей двигала просто любовь. К слову, на территории Франции немцы не чинили того беспредела, который был на восточном фронте. Все-таки французы сами приняли нацистов, хотя и были ряды сопротивлений. Калибр событий на первый взгляд не сопоставим никак. Но их объединяет одно - жестокость, насилие, боль. И в этом самый главный и ключевой посыл картины! Боль одного человека так же важна, как и боль сотен тысяч. И к финалу фильма я полностью это признаю. В начале француженка говорила, что 'Все знает о Хиросиме'. И к концу я понимаю, что она все знает не по новостям, не по газетам, она все знает на чувственном уровне. он все знает, так как сама пережила боль. Только когда люди научаться ценить чувства, мысли, свободу, жизнь отдельно взятого человека, только тогда мы сможем избегать таких вещей как бомбёжка Хиросимы, как массовое насилие, войны и прочее. Мужчина в данном случае как олицетворение трагедии Хиросимы, трагедии целого народа, его личной трагедии. А женщина как символ частной беды. И ее крик в финале фильма к мужчине 'Я тебя почти забыла!', с ужасом говорит она. Да, они оба уже вышли замуж\женились, устроили свои жизни и счастливы. Но 'Я тебя почти забыла'. Нельзя забывать ВАЖНОСТЬ каждого отдельного горя. Нельзя забывать, что из таких личных маленьких бед и состоят масштабные катастрофы. Отдельно выделю контрастный параллельный монтаж в начале картины, когда кадры с объятиями влюбленных чередуются документальными вставками жертв бомбмёжки Хиросимы. Мне очень нравится работа камеры, особенно проезд по улицам. То, как главная героиня рассказывает о гибели своего возлюбленного вызывает лютый накал эмоций. Я не вижу этого, я лишь вижу ее лицо и слышу голос. И я практически плакал на этом моменте. Шедевр.
В Хиросиме проходят съемки международного фильма, а одна из актрис – француженка Элли из Невера – закрутила короткий роман с японским архитектором Луи. Японец хочет еще раз встретиться с девушкой, но она ему говорит «нет», да и завтра у нее уже вылет на Париж. Но японец оказывается невероятно настойчив, и буквально по пятам продолжает следовать за девушкой, заставляя ее рассказать свою душевную тайну-травму из уже далекого военного прошлого Невера. Мировые критики эту работу Алена Рене назвали вершиной творчества француза, несмотря на то, что это был его первый полнометражный игровой фильм. Рене попытался разработать новый стиль нелинейной подачи истории, в которой визуальное действо становится второстепенным, а на первый план выставляются чувствительные конструкции. Собственно, вот этот прием и заставил писать критиков кипятком. Рене создает картину, в которой соотносится трагедия одного маленького человека – девушки-подростка, полюбившей пленного немца в своем родном французском городке, и за это подвергшейся обструкции со стороны собственных сограждан, и трагедии целого города, снесенного за несколько секунд атомным взрывом. Режиссер ставит между этими трагедиями знак равенства, сообщая зрителю вычурным закадровым голосом, о том, что если бы не было маленькой трагедии в Невере, то и не было б никогда Хиросимы. При этом об ужасе Хиросимы Рене говорит документальным языком, вставляя в начале фильма ужасающую хронику с изображением искалеченных детей, стариков, беременных женщин. А только затем уже начинается (также, с применением образно-вычурных закадровых словес от главных героев) трансляция маленькой любовной трагедии француженки. Проблема этого фильма в том, что у зрителя не остается выбора в принятии новой формы повествования этой истории. Рене буквально навязывает чувствовать его фильм, а главное – сопереживать главным героям. Любое иное восприятие этого фильма начинает рушить эту конструкцию и вся «новая форма» от француза становится тут же несостоятельной. Со мной как раз и произошел второй вариант. Все стенания главной героини, которая к тому же не вызвала ни малейшего сострадания, я пропустил через призму ее шизофрении – иначе трактовать ее сверхчувствительность к давно прошедшему и трагически законченному роману не получается. А действия японца, буквально по пятам преследующего депрессивную француженку, куда логично трактовать через желание банального секса с заезжей белой мадам. В любом случае, «метод Рене» - это чистой воды эксперементальщина, которая хороша для критиков и кинофестивалей, где ограниченная группа киноведов может почувствовать себя «избранными», «понимающими» новое «глубокое кино». Но это не коммерческое кино. Его нельзя массово навязать зрителю и заставить воспринимать именно такую, «чувствительную форму», в которой визуальный ряд становится только дополнением. «Хиросима» - это самообман, когда заявляют, что квадратные колеса – это очень оригинально. И все этому радостно аплодируют. А после сеанса разъезжаются по домам на обычных круглых колесах, потому что именно старый метод работает. Вызывающе-трагичная история любви «маленького Невера» и «большой Хиросимы» от Алена Рене, которая мировым сонмом кинокритиков была встречена с овациями. Автор (возможно, из-за своих ограниченных эстетско-культурных навыков) не способен разделить этого щенячьего восторга от этой в целом очень скучной и депрессивной постановки. 6 из 10
Трагедия, произошедшая в августе 1945-го в Хиросиме и Нагасаки, оказала значительное влияние на мировую культуру во всех ее проявлениях, в том числе и на кинематограф. Полная драматизма тема нашла свой отклик и в творчестве Алена Рене, который снял по-французски утонченную и красивую историю о жертвах войны – француженке и японце, чьи судьбы пересекли на пару дней в мирной и живой Хиросиме. Основными темами картины являются эмпатия, память и любовь. Словно три кита, они несут на себе весь глубокий гуманистический смысл фильма, который может показаться невнимательному зрителю либо легковесным, либо тривиальным. Напротив, мы видим, как главные герои пытаются сопереживать и сочувствовать друг другу: она – успешная французская актриса, которая жила в оккупированной Франции и имела коллаборационистский опыт, он – архитектор родом из Хиросимы, бывший солдат бесславно проигравшей войну императорской армии. Столь разные и одновременно близкие по духу и судьбе, эти искалеченные люди пытаются понять и узнать друг друга, найти друг в друге себя. Это стремление открывает врата в дебри памяти, по закоулкам которой трудно идти, не споткнувшись и не ощутив боль вновь, как в первый раз. Однако кроме боли есть и любовь – искренняя, бурная, юная, опасная, запретная, – и именно ее все время искали главные герои. Искали и пытались убежать. Несомненно, вышеперечисленное в большей степени относится к героине бесподобной Эмманюэль Рива – она является голосом, лицом и энергией фильма, именно ее глазами мы видим и Хиросиму, и Невер, и саму идею фильма в концентрированном виде. Однако игра Рива была бы не столь безупречной без Эйдзи Окады, чей персонаж олицетворяет собой все то, что любит и ненавидит главная героиня – она помнила свое прошлое, забыла его и вспомнила опять лишь благодаря нему. При этом и ему хочется узнать ее ту, юную и невинную, живую и неискалеченную, ту, которой она когда-то была и почти стала вновь в эти дни в Хиросиме. Непреодолимая тяга друг к другу и невозможность быть вместе переплетаются воедино и не отпускают персонажей – они уже не люди, а сгустки воспоминаний, чувств и эмоций, которые облечены в тела, казалось бы, счастливых людей, строящих новый мир: не зря она – актриса, а значит напрямую связана с искусством будущего, а он – архитектор, в прямом смысле создающий и созидающий что-то новое. Рядом ли они сейчас или на расстоянии тысяч и тысяч километров, они так и останутся друг для друга Хиросимой и Невером.
1959 год для зарождавшейся Французской Новой волны был по-настоящему знаменателен двумя дебютами: Жан-Люка Годара, 'На последнем дыхании' которого говорил о всякой невозможности жить, любить, творить, попутно сжигая до пепла, вытравливая щёлочью операторского хаоса привычный кинослог, даже память о нём; и Алена Рене, чья 'Хиросима, моя любовь', едва ли не радикальнее видоизменяя закосневший и академичный киноязык, ту же тему невозможности жизни и любви(впрочем, герои Рене отнюдь не бунтари и не мытари собственного же бытия) поместила в прямой исторический контекст, в саму гущу реальности ядерной атаки на Хиросиму. Причём более чем очевидно, что фильм этот плод не только Французской Новой волны; поэтическая и историческая рефлексия дихотомии Рене-Дюрас оказывается в тотальной аддикции от дихотомии Синдо-Масумура. 'Двадцатичетырехчасовой роман' - таково дополнительное название этой ленты, снятой по сценарию Маргерит Дюрас, для литературного и кинематического искусства которой тема забвения /незабвения и неотрицания является главенствующей. Практически номинальный сюжет фильма облачается в меланхоличный метанарратив, напоенный горьким нектаром политики, поэтики, патетики, а множественные воспоминания героев ленты становятся и зрительскими в том числе; сюжет концентрируется в герметичных пространствах, весь киноязыковой функционал не столько техничен, сколь музыкален. В мажоре, а не в миноре. Математически отмеряя каждый кадр, Рене работает пристрастно, уделяя внимание даже мелким деталям, неброским на первый взгляд фразам - в ленте все важно, совокупность идей, мыслей и киноязыковой полифонии. Камера Мичио Такахаси и Саши Вьерни в 'Хиросиме...' не объект, а субъект кинематографического пространства, третий герой, что неотступно следует за персонажами; она не наблюдатель, не созерцатель, но исповедник в этой оптимистической трагедии из тех, где пыль веков и быль времён идут сцепившись рукавами... 'Хиросима, моя любовь' - это концентрированный сгусток жизни того что есть и было, не того что могло бы быть или вовсе не было, не сна и яви, несостоявшихся реинкарнаций, роковых прокрастинаций и невоплощенных трансформаций, как 'В прошлом году в Мариенбаде'. Впрочем, основной лейтмотив всей дилогии, что искусно взаимодополняет и взаимообьединяет друг друга, синонимичен: обреченная, невозможная любовь, которая чересчур коротка и слишком тяжка, чтобы быть даром; это чувство, родившееся в купели невыносимой боли, существует не благодаря, а вопреки. Это не любовь-преступление, как у Маля в 'Лифте на эшафот' и не любовь-искажение, как у Годара. Для героев 'Хиросимы...' любовь - это искушение и изнурение, исступление и исцеление, тогда как вся жизнь потом - вечное искупление и вечное же возвращение, а смерть, пожалуй что само избавление от этих неисходящих мук, этой пытки томительными воспоминаниями на залитых ливнем солнечных лучей улицах Хиросимы. Нет, не надо забывать, надо помнить что тогда здесь случилось, потому как беспечное забытье равносильно смерти, равносильно тотальной утрате своей идентификации. Для героя Эйдзи Окада спасительное беспамятство будет значить предательство своих близких, тогда как для его возлюбленной война как напоминание о грехе, это её клеймо, печать, её проклятие. Для режиссёра, снявшего антифашистский памфлет 'Ночь и туман' память и время стали краеугольными камнями в фундаменте всего его кино-, и мифотворчества. Но при этом, в отличии от короткометражных документальных опытов Рене и некоторых его поздних работ в 'Хиросиме...' мысль политическая и социальная идет скорее фоном, как необходимое метатекстуальное и концептуальное дополнение к истории внутренней борьбы прошлого с настоящим. Но при этом параллельномонтажные вставки кадров последствий Хиросимы, играющие на резчайшем и жутчайшем контрасте личного и исторического, одной любви и большого горя, нужны режиссёру дабы показать тот вселенский неизбывный ужас войны, что нельзя забывать. Если безымянные, сугубо абстрактные герои 'Мариенбада' терзались неисполнимостью вспомнить то, что было не так давно, то Актриса и Архитектор (концепты человека созидающего) мучаются в экзистенциальных и имманентных конвульсиях невозможности забыть, избыть из самое себя то прошлое, что в настоящем служит им укором и приговором на вечность. Неслучайно Рене будто уравнивает героев в их тягостном существовании, ад немецкой оккупации, в которой героиня Эммануэль Рива была дамой гарнитурной, её плоть покупали и продавали, оккупировали ее так же, как землю, зарифмовывается с адом Хиросимы. Для Рене, между тем, деяния демократической империи США в Японии и немецкой бешеной овчарки, остервенело обгладывающей кости Европы, через призму судьбы героев ленты оказываются одинаково деструктивными, отбирающими жизнь, счастье, все что делает человека не бледной тенью самого себя. Да и кажется, что нет случайности в том, что Ален Рене и Маргерит Дюрас сделали свою героиню именно актрисой, не синефильства ради, но ради возможности для нее бежать в мир химер, играть несуществующих людей, чтобы потом лишь единожды разоблачиться. Рене наделяет своих персонажей внятной предысторией, лишает их маскировочной и маркировочной сути. Хиросима - Невер. Еще одна рифма в контексте фильма. Японский город, где произрос ядовитый ядерный гриб, город-могила и град-феникс, простивший своих палачей - и город французский, в свое время атакованный самими же союзниками, город-храм, город-ристалище, город-святилище. Невер что так созвучно Пустоте, Ничто - оттого в героях ленты столь много очевидной свободы. Ничто - это прошлое героев ленты, а бытие hoc est quod, именуемое чистым - оно и есть само их настоящее. В триединстве Прошлое-Настоящее-Будущее именно последнее режиссером непрояснено, поскольку оно еще не сотворено для героев фильма. И непостижимая память их, её острые осколки, как у Жорж Рибемона-Дессеня, 'Перелетают с пальца на палец, И на кончике каждого пальца Зеленая ящерка будущего Пожирает мушек сердца'.
Что объединяет тему трагической первой любви и войны? И то, и другое оставляет после призраков, они будут преследовать нас до самой смерти. Конечно, я могу предполагать это, потому что я не знаю войны. Также, как и героиня фильма ничего не знает о Хиросиме, и не нужно. Главное, что трагические события в Хиросиме совпали по времени с ее личной трагедией (прошло 14 лет, говорит она). В сюжете этого фильма нет настоящей Хиросимы, и пусть действие здесь происходит в Японии, но она по большей части выступает лишь как декорация, временное пристанище израненной души, также, как и персонаж Эйдзи Окада здесь - лишь случайный любовник без имени. На его месте мог быть любой другой, а возможно и был, скорее всего был, потому что героиня в начале фильма говорит нам о том, что любовь на ходу прекрасна. Эта женщина никогда не сможет забыть свою первую любовь, Япония для нее становится другой Германией, в объятиях случайного японца она может представить, что ее обнимает тот, кто давно мертв. Быстрые встречи и быстрые расставания, все, как и было тогда, в Хиросиме ночь никогда не заканчивается, а значит и обманывать себя она может сколько угодно. Это мы и видим в конце фильма, когда женщина не летит на Родину во Францию, а снова приходит в бар в поисках нового мужчины. Это очень глубокий и надрывный фильм. Он полон рифм, мелодичен, заставляет вспомнить тех, кто будто умер в нашей памяти, но является нам во снах подобно призракам Хиросимы. 9 из 10