Рецензии. Нимфоманка: Часть 2
Это было ужасно. Бессмысленная и беспощадная беспрерывная демонстрация не самых красивых гениталий, и ради чего? Будучи поклонницей таланта Триера, чувствую себя не только разочарованной, и но и разозленной. Более того, хочу понять, чем именно восторгаются в этом кино - объясните мне на пальцах, я прошу, я умоляю, а? Вторая часть первую не реабилитировала, а просто добила. К счастью, она сразу Триер, с первых кадров. К несчастью - Триер ни о чем. Если бы не брошенная им фраза о том, что он давно мечтал снять фильм о сексе - я упоминала это в рецензии к первой части - то можно было просто сказать, что это фильм ни про что. Теперь выходит, что еще и тема не раскрыта. Безотносительно отличного драматического таланта актеров вывод неутешителен. Главная героиня - больна, и к тому же дура. Финал нелогичен абсолютно по характеру другого персонажа. И хотя мысль о том, что режиссер именно так повернет концовку, меня посещала, но все же - ну нелогично это, ну вообще никак. Такое чувство, что ее сделали исключительно ради того, чтобы зрителя поддеть, а заодно добить активно педалируемую в конце фильма тему мира лживых предателей и двойных стандартов. Если все действо затевалось исключительно ради этого морализа, то зачем было камуфлировать так пошло и уныло, облекая в форму недопорнографии на 4 часа? Если бы о том, что такое секс, мне пришлось узнать из 'Нимфоманки', я бы вынесла из него отвращение к бессмысленной возне тел. Пара слов о героине. Лечить ее надо было начинать еще после истории с поездом. Проблема не в повышенном влечении, а в отсутствии элементарной биологической гигиены и брезгливости, которая кроется прежде всего в отношении к самой себе. Ее фраза о том, что она 'love my cunt' - полнейшее вранье, ибо при любви к себе отдавать ее в прямом смысле каждому встречному она бы не стала. Себя она ненавидит и наказывает на протяжение всей жизни, которая кажется столь же бесмыссленной, как и все кино из двух частей. Кто там называл это комедией? Чувство юмора, конечно, присутствует, но это не комедия - это депрессия. Это ж надо было столь мощным источником эндорфинов так испоганить себе жизнь.
Фон Триер — мастер морочить зрителю голову. Конечно же, с самого начала было понятно, что к порнографии эта лента не имеет никакого отношения. Первая часть оставила впечатление фильма о глубокой личной драме, вырывающейся наружу в форме сексуальной озабоченности. Тут и комплекс Электры, и травма от потери отца, одним словом, полный комплект. Но Триер не был бы Триером, если бы всё оказалось настолько просто. Настоящую правду режиссёр приберёг до второй половины. Разгадку смысла своего фильма фон Триер открывает в сцене работы героини Генсбур с одним из «клиентов» своего бизнеса, где она один за другим живописует ему различные виды сексуальных извращений и наблюдает за его реакцией. Триер делает со зрителями то же самое, причём реакция оказывается неожиданной для подопытных по обе стороны экрана. Однако «Нимфоманка» не просто передаёт информацию от человека к человеку, она в буквальном смысле залезает человеку в голову. Ведь героиня и её собеседник - это не что иное, как либидо и сознание внутри одного и того же человека. И это совершенно не обязательно извращенец, маньяк или нимфоманка. В этом смысле нимфомания героини — не более, чем изобразительный инструмент в руках режиссёра, а вовсе не центральная проблема фильма. Герой Скарсгарда в одной из сцен говорит, что ребёнок объединяет в себе все формы сексуальности, просто часть из них потом угасает или подавляется. Даже внутри самого психически здоровой и уравновешенной личности, либидо чувственно и необуздано, наполнено энергией действия. Сознание стерильно, инертно, питается информацией из книг, пытается всё уложить в им же созданную схему. Полутёмная комната Селигмана с почти голыми стенами и окнами, выходящими на глухие кирпичные строения больше всего похожа на черепную коробку, внутри которой происходит встреча. Либидо, живущее в бессознательном, и сознание встречаются, когда одно из них переживает жесточайший кризис. Лишь тогда второе получает возможность обратить на первое внимание и вступить с ним в контакт. В реальной человеческой жизни именно так чаще всего и происходит. Возможно такая встреча могла бы состояться на сеансе психотерапии. Недаром исповедающаяся героиня лежит в кровати — карикатурный намёк на психотерапевтическую кушетку. Кстати, имя «Селигман» отсылает нас к Мартину Селигману, основоположнику позитивной психологии, автору концепций «синдрома выученной беспомощности» и «феномена сознательного оптимизма». Естественно, что эмоциональную, подсознательную сторону психики изображает женщина, а отстранённо-рациональную — мужчина. Это тоже символы, как и всё остальное. Бессознательное полно всяческих сексуальных желаний, необузданных и во многом извращённых, сознание оттограет грубую сексуальность и пытается перевести её в плоскость символов, т.е. рационализировать. Это ему удаётся, но только отчасти, потому что получается гербарий, столь же красивый, сколь и безжизненный. И эпизод с солнечным бликом понятен и неслучаен. Ведь разум видит не сам солнечный луч, а лишь его образ, переотражённый сетчаткой глаза и обработанный зрительным нервом. Действительно чудо, что в его темницу долетает хотя бы какой-то отголосок солнечного света! Подсознание и сознание не могут существовать отдельно друг от друга, потому что это делает жизнь невозможной. Но чем закончится их встреча? Удастся ли им достичь гармонии? Да возможно ли просто примирение между ними, или одно обязательно должно взять верх и вырваться на свободу, сокрушив последнее препятствие? Весь фильм мы находимся на территории разума и видим его глазами. Поэтому, когда разум в определённый момент отключается, экран гаснет. Но только для того, чтобы ещё ярче вспыхнуть в голове у зрителя, где и проходит остаток действия. Фильмы, которые показывали происходящее в голове героя, уже снимались, вспомнить хотя бы шедевральный «Быть Джоном Малковичем». Но фильм, где даже малая часть показывается (или происходит?) в голове зрителя совершенно без помощи экрана — это новое слово в кино и новая вершина мастерства гениального Ларса фон Триера. 9 из 10
Вторая часть, как ожидалось, намного интересней Первой. Тут самая развязка, все карты на стол. Тут и Селигман проявил свои теневые стороны. Тут и главная героиня Джо столкнулась с кризисами, проблемами и пыталась их разрешить. Одна из проблем — потеря чувствительности. Способы разрешения, конечно очень странные. Тут и желание быть с партнером с барьером в коммуникации, тут и самоистязание, и практики БДСМ. Всё смешала, но ничего в итоге не получила. Вторая проблема — это то, что чрезмерное увлечение мужчинами стало мешать её работе. Кстати, вот тут она нашла классный выход. Для меня это прям необычный ход сценария, я была удивлена такому повороту. Спойлерить не буду, если вы не смотрели, но обратите внимание просто; ) Третья проблема — увлечение мужчинами стало мешать её семейной жизни. Стало очевидно, что игры переросли в серьёзную зависимость. Теперь она во власти этого порока, ничего не может с собой сделать. И готова даже поступиться близкими отношениями с любыми людьми, безопасностью сына, но не бросить еженочные практики. Развязка получилась неожиданная, но очень в духе той жизни, которую вела главная героиня. Мне вообще было странно, что ее никто не побил раньше за такое разнообразие людей в 'постели'. Но было странно видеть от неё проявление ревности и собственнических чувств. Когда ты сама никому не принадлежишь, было бы странно, если ты кого-то считаешь принадлежащим тебе. Да, возможно сыграло роль то, что у нее было некоторое воздержание от привычных развлечений и плюс-минус постоянная связь (очень странная, надо заметить, даже на фоне всех её странных связей). Может, к этому добавилась возрастная сентиментальность. Ведь по сценарию ей было уже около 50 лет. Но всё равно для человека без любви, привязанности и других сильных чувств это было из ряда вон выходящим явлением. Видимо, на фоне этого кризиса она и решила, что впредь будет бороться с желаниями своего тела (и, видимо, ума). И тут же жизнь подкидывает ей задачку, которую она решила, в принципе, предсказуемым образом. Подробностей не будет. Одно могу сказать: сюжет очень хорошо прописан! И все ходы укладываются в логику повествования, и концовка не подвела. Конечно, согласна с предыдущими рецензиями, что фильм не нужно было резать на две части. У Первой нет даже приблизительного завершения. Во Второй повествование просто продолжается. У меня осталась только парочка вопросов: 1) где заявленная Ума Турман? 2) стоит ли смотреть расширенную режиссерскую версию? есть ли там что-то ощутимо другое? Стоит ли смотреть? Тут, конечно, как я и говорила, под настроение. Ларс фон Триер не самый легкий художник, и свои картины делает для погруженного вдумчивого просмотра. Если вдруг будет такое настроение, фильм идеально подойдёт. Особенно вторая часть. 7 из 10
Нимфоманка – это разговор Триера с кинокритиком. Диалог интеллектуала, который пытается найти смысл во всем, и рассказчица Джо, которая готова шокировать ради внимания к себе-это явно символизирует отношения кинокритика и режиссера. Это очень очевидно в режиссерской версии, когда в отражении зеркала перед очередной главой «зеркало» появляется режиссер с кинокамерой, а потом героиня Джо, или когда Джо рассуждает про небезызвестного диктатора, повторяя практически мысли режиссера о нем. Также на это намекает обсуждение сцены аборта. Селигман считает это излишним, рассказчик считает обязательным. В фильме же присутствует очевидная издевка над интеллектуалами, которые пытаются истолковать каждый символ из которого рассказчик делает целую главу повествования, например, «пистолет» из грязного пятна на стене. А режиссер хаотично собирает пазл из всего что придет на ум из своей жизни, в том числе и своего творчества. А убийство Селигмана в финале видится как своеобразный ответ кинокритикам, которые вновь «возлюбили» режиссера и прониклись желанием послушать автора после изгнания.
Ответив на вопрос о любви и сексе, фон Триер во второй части фильма «Нимфоманка» переходит к более глубоким психологическим рассуждениям о сексуальности в широком смысле слова. Как и в прошлой части, гармонию сюжета нарушают внезапные рассуждения о расизме, религии, диктатуре и прочих подобных вещах. Фон Триер вкладывает в уста героев свои мысли относительно многих фундаментальных проблем нашего общества, но если обсуждение абортов еще как-то ложится в логику картины, то многие другие философские темы кажутся нелепыми и неуместными для ночного разговора полуголой избитой женщины и флегматичного мужчины в возрасте. Но вернемся к сюжету. Сексуальные наслаждения - основа пирамиды потребностей Джо, ради них она готова пойти даже на самые тяжкие преступления. Познавая этап за этапом новые сексуальные ощущения, героиня проходит путь, схожий с «120 дней Соддома» де Сада. Фон Триер мастерски кладет на одну чашу весов привычные человеческие потребности, а на другую - новые сексуальные практики, заставляя Джо каждый раз делать мучительный выбор. Но даже на пороге обретения внутренней гармонии Джо получит удар от сексуальности с самой неожиданной стороны. Финал картины как бы воспевает своеобразный гимн Фрейду, подчеркивая главенствующую роль сексуальности в жизни каждого человека. А значит и нам необходимо откинуть ханжество и предрассудки и научиться лучше понимать самих себя и других людей.
Фильм действительно депрессивный, но философский. Честно говоря, первую часть я все же плохо помню, вообще возможно в моей голове какой-то другой фильм с подобным сюжетом, но в целом о чем была первая часть? О похоти, разврате, становлении женщины и неуёмном желании секса с её стороны. Вторая часть о страданиях этой женщины. Потеряв возможность испытывать оргазм, она пытается всячески его найти. Её муж понимает, что уже не в состоянии её обуздать, удовлетворить её потребности, но при всем при этом он её любит и желает ей счастья и предлагает ей иметь встречи с другими мужчинами. Джо, так зовут героиню, несмотря на то, что у неё есть сын, слушает мужа и решает пойти навстречу такому предложению, она ищет случайные связи и вроде даже счастлива. Из-за ревности муж не может находиться с ней постоянно, он выбирает работу, требующую частых и долгих командировок. А Джо уже не хватает просто секса с мужчинами, у нее есть сексуальные желания, но нет оргазма и это мучение, тогда она решается пойти к мистеру К., который практикует садистские вещи, он связывает, бьёт женщин, но это единственное его участие. Между ними нет секса, есть только насилие с его стороны, от которого Джо возбуждается каждый раз, и каждый раз бежит туда для получения ярких впечатлений и эмоций в виде боли и страха. Она бежит туда даже ночью, когда ребенок спит, а няня не может прийти. И тут Ларс фон Триер делает отсылку к одному из фильмов трилогии - Антихрист. Ребенок, оставшись один в квартире, вылезает из кроватки и чуть не выпадает из балкона, ему очень повезло, так как в это время муж, отец маленького Марселя, возвращается домой. Он ставит выбор своей жене, если та ещё раз пойдет мистеру К, то она больше не увидит ни его, ни ребенка. И женщина делает свой, кажется неожиданный с точки зрения обычного человека, выбор, она уходит. Она начинает скитаться, пытается ходить к психологу и отказаться от секса в принципе, но понимает, что это не её путь. А дальше она находит себя, находит дело, в котором она хороша, и которое приносит ей деньги, так и живёт. История, конечно, удивительно трагичная. На протяжении фильма сначала чувствуешь какое-то недоумение, а потом и вовсе жалость к героине. Но фильм говорит о равноправии, о том, что женщину не должны осуждать за то, что её осуждают, ведь если бы те истории рассказал мужчина, то ему все бы сошло с рук, ведь мужчине прощается, если он уведёт чужую жену из брака, ему прощается, если он сам уйдет из семьи, ему прощаются ежедневные встречи с разными женщинами и так далее. Я пыталась понять, как же связаны три фильма: Антихрист, Меланхолия и Нимфоманка? Для меня в голове очень легко сложились Антихрист и Нимфоманка. Оба фильма рассказывают о том, что женщина бывает зависима от секса, иногда настолько одержима, что может быть страшно. Таким образом, идёт связь через сюжет. Кстати, в этом фильме я увидела даже две отсылки к творчеству Тарковского: во-первых, одна часть повествования девушки называлась 'зеркало', а во-вторых, в комнате висела икона и человек сказал, что это может быть Андрей Рублёв писал её. Какая связь с Меланхолией? Мне кажется, настроение всех картин одинаково пронизано меланхолией. Ты смотришь и думаешь, что всё тлен, надежды нет, всё очень плохо. В общем, Ларс фон Триер хоть и не передаёт нам ту высокую философию Тарковского, тем не менее, видна любовь к его работам. Картины действительно хороши, чувствуется, что режиссёр перед тех как их снять был в затяжной депрессии, и есть ощущение, что она была из-за женщины. Наверняка его творчество это не для всех и не для каждого, мне пришлось пересмотреть Меланхолию дважды, а просмотр Нимфоманки я вообще разбила на несколько лет между частями. Нужно любить такое кино, такое настроение, чтобы осилить всю трилогию и постараться понять, что нам хотели сказать, что было в голове режиссёра. Но при всем при этом совершенно точно можно посмотреть отдельно каждый из фильмов, выбрав тот жанр, который тебе больше по душе, и ты частично все равно сможешь понять автора. 8 из 10
«Нимфоманка» Ларса фон Триера – фильм чистый; пожалуй, слишком чистый. Нет сомнения, что при аналогичных исходных параметрах, если бы речь шла о реальной женщине с подобными физиологическими и психологическими особенностями, её жизнь была бы, в большинстве случаев, более грубой, уродливой и грязной. Художественная правда и правда жизни всегда расходятся. То же самое можно было бы сказать и, например, о набоковской «Лолите». Её герои – милые, порядочные, интеллигентные люди, просто не всегда умеющие противостоять своим страстям. Пучины зла, как они есть на самом деле, гораздо глубже. Я подозреваю, что изобразить «инфернальное дно» средствами искусства – задача вообще невыполнимая. Хотя бы уже потому (пусть это и не единственная причина), что в произведении искусства присутствуют авторский замысел, композиция и эстетика (даже если это «эстетика безобразного», или «новая красота»). А житейское зло лишено всего этого, в нём нет ни замысла, ни композиции, ни эстетики. Поэтому оно не поддаётся переложению на язык искусства. Такая попытка сделает его облагороженным и, как следствие, ненатуральным. Но предположим даже, что кто-то решил эту невыполнимую задачу. Рискну утверждать, что результат был бы просто – скучным. Зло всегда скучно, если оно не эстетизировано. Оно скучно даже самому дьяволу, что хорошо понимал Лермонтов, когда писал: «И зло наскучило ему». Можно сказать, что, в определённом смысле, героине фильма Ларса фон Триера тоже «скучно», несмотря на её «I love my cunt, and my filthy dirty lust»...
Ларс фон Триер известен своей способностью создавать фильмы не просто эпатажные, а такие, при просмотре которых вскипает кровь и всё существо зрителя мечется в попытке понять, осудить или оправдать главных героев. Не обманул Триер и на этот раз, рассказав историю жизни нимфоманки в реальном обществе, чья зависимость создаёт ей бесчисленные социальные проблемы, но, по сути, является её путём постижения себя и жизни. В момент трагического жизненного кризиса она встречает мудрого старика, диалог с которым, иллюстрированный зарисовками из жизни главной героини, и является сценарным каркасом фильма. Сразу оговорюсь, что смотреть надо обе части сразу в их художественном единстве, как это и задумывалось автором. Героиня фильма несомненно не является примером для подражания, так как достойна всяческого морального осуждения: имеет множество сексуальных партнёров, разрушает семьи, отрекается от своего ребёнка, вступает на тропу криминала, и, в конце концов, идёт на убийство. С другой стороны, она красива, чувственна, умна, обладает смелостью, твёрдостью характера и инициативностью, и готова принимать все последствия своего выбора с открытым забралом. Героиня живёт полной внутренней жизнью, и это даёт возможность зрителю уважать её и сопереживать ей. Разнообразный секс, присутствующий в фильме, служит лишь фоном, на котором разворачивается драма её жизни. Ведь секс для неё, не радость и не подарок жизни, а что-то мучительное, осуждаемое, тёмное, но властное и перемалывающее всех и вся. Фильм смотрится, в нём есть красота тела, интеллектуальные озарения и даже икона, но также и грязный секс, предательство, половые органы крупным планом, неприглядная правда жизни. И всё бы хорошо, но мне не понравилась дикая концовка, перечеркнувшая катарсис главной героини в конце своего повествования. Режиссёр как будто смеётся в лицо зрителю: «Думали, дружба, интеллект и искренность могут противостоять жестокости этого мира? А вот х… вам!» Из-за неё фильм превращается в гнетущий рассказ о несчастье гиперсексуальности и подчёркивает безысходность человеческого падения. И лейтмотивом всего фильма звучит строчка из Э. По, промелькнувшая в фильме: «Весь этот нескончаемый пасмурный день, в глухой осенней тишине, под низко нависшим хмурым небом, я одиноко ехал верхом по безотрадным, неприветливым местам, и наконец, когда уже смеркалось, передо мною предстал сумрачный дом Ашеров.»
Как и в большинстве своих фильмов, Триер снова обнажает потаенные закромки человеческой сущности и восхищает тем, как мастерски он это делает. 'Нимфоманка' очень близка к другой работе Триера - 'Антихристу', и режиссер неоднократно и открыто показывает эту связь между фильмами, вновь поднимая те же самые вопросы религии, веры, и, как следствие, роли и места женщины в современном обществе. 'Женщина виновата за то, что она женщина' - утверждение, не меняющееся на протяжении веков и провозглашаемое Триером. Интересно, что именно ему удается так смело обличить этот общественный 'порок', указывая обществу на его ошибки и несовершенства. Именно женщина является ключевой фигурой большинства фильмов режиссера, в которых он пытается понять мотивы женских поступков, направления рассуждений и обусловленность действий. В конце концов, Триер полностью понял и разгадал настоящую женскую сущность и даже сумел объяснить, почему она именно такая. Женщина по Триеру - существо дьяволическое, жестокое, бесчувственное, не знающее жалости и симпатии, но при этом постоянно чувствующее вину и наказывающее себя за это. Парадоксально, не правда ли? Неужели женщина - корень и воплощение истинного зла? Да, но она в этом совершенно не виновата, хоть она и винит себя за это. 'Отбросы' общества стали такими, потому что именно общество причислило их к этой категории. Нимфоманка - женщина рассматривается как нечто совершенно неприемлемое, то, от чего нужно избавиться. Главная героиня, осознавая, что она 'другая', провозглашает себя бунтаркой с самого начала и не подстраивается под систему норм и ценностей, окружающих ее. Однако узнавая себя все больше, она параллельно борется с собой, пытаясь стать полноценным членом 'здорового' общества. Но зачем бороться с тем, что ты есть? Сущность берет верх, 'chaos reigns', и в этом вся прелесть этого фильма. Здесь все про лицемерие. Практически каждый сможет увидеть в этом фильме себя, если сумеет отбросить все предрассудки и сможет довольно глубоко копнуть и разглядеть самые темные (с общепринятой точки зрения) аспекты своей натуры (но это не точно). 10 из 10
Начну с того, что с этого фильма началось моё знакомство с Ларсом фон Триером, поэтому его режиссёрский стиль повествования и приёмы были в новинку. Однако, после просмотра первой части 'Нимфоманки', определённая интрига (несмотря на хронометраж) вынудила немедля сесть за вторую. Кто-то скажет: 'Это же просто четырёхчасовое порно!', кто-то найдёт более глубокий смысл. Может, кому-то захочется хорошенько отмыться после просмотра - извините, но чего вы ждали от фильма с 'говорящим' названием и постером? Так или иначе, фундаментом этой картины является эмоциональный фон. 'Нимфоманка' - это, в первую очередь, исповедь. Исповедь неверующей. Откровенно говоря, я чёрствый зритель, но на удивление, именно главная героиня - казалось бы, падшая женщина - вызывала по большей части жалость, нежели презрение и ненависть. Персонаж вышел незаурядный, даже провокационный. К слову, я отнюдь не привередлива (особенно когда дело касается киноэротики), грязь и похабщина в кино уже давно не вызывают ни удивления, ни отвращения, если, конечно, подаются в тему. Безусловно, в контексте этого фильма и то, и другое естественно. Вот и весь разврат подан максимально естественно. 'Нимфоманка' может показаться затянутой. На мой взгляд, в фильме присутствует своя размеренная динамика - создаётся ощущение, будто всё идёт своим чередом. Все четыре часа сюжет плавно тянется, грамотно разбавленный сценарными кульбитами и разного рода непристойностями. Советую садиться за просмотр, когда про запас есть достаточно времени. Подытожу: кино впечатляет, хотя бы своей уникальностью в моих глазах - глазах обывателя. 'Посмотрел и забыл' - это не про 'Нимфоманку'. 8 из 10
Что же такое нимфомания? Какой-нибудь психолог или социальный работник скажет, что это сексуальная зависимость, вызванная неудовлетворенностью человеком какими-то личными недостатками. Однако что такое нимфомания с человеческой точки зрения? Эту деликатную и непростую для понимания тему продолжает изучать культовый датский режиссер Ларс Фон Триер в продолжении эротической драмы «Нимфоманка». Синопсис Джо продолжает рассказывать одинокому холостяку Селигману историю своей непростой, полной эротических приключений и диковинных впечатлений жизни, приближаясь к трагической развязке. Пока Джо пытается своим рассказам убедить слушателя в своей врожденной порочности, добродушный Селигман, отказываясь поверить греховность незнакомки, пытается найти оправдание в совершенных ею поступках. Первым делом стоит отметить, что вторая часть эротической повести «Нимфоманка» разительно отличается от предыдущей, прежде всего, игрой актёров. Первая часть немного смутила не совсем убедительным исполнением Стейси Мартин. Вторая, чье внимание сосредоточено на жизни взрослой Джо, порадовала игрой Шарлотты Генсбур, которая воплотила образ обреченной на одиночество женщины, уверенной в своей порочной природе, а посему отказавшейся от попыток изменить себя и свою жизнь к лучшему. Режиссер Ларс Фон Триер всегда отличался отсутствием какого-либо стеснения и рамок приличия, посему зритель по определению должен быть готов, что кино с названием «Нимфоманка» будет сильно отличаться от стандартной эротической драмы. Однако вся эта откровенность – это лишь художественный ход, который не вызывает неловкость, а, напротив, сочувствие по отношению к главной героине, загнавшей себя в угол. Первый фильм больше сосредоточен на борьбе Джо с любовью, которой она все-таки поддалась. Второй же фильм – это история саморазрушения главной героини, которая из милой девушки превратилась в одинокую женщину, не умеющую получать удовольствия даже от секса. Сюжет фильма продолжается с того момента, на котором обрывается действие первой части. Лишенная возможности получать сексуальное удовлетворение, Джо постепенно начинает осознавать, что это её долгожданный шанс зажить нормальной жизнью, что ей в принципе и удается. Она выходит замуж за Джерома, рожает сынишку Марселя и ведет образ примерной домохозяйки. Тем не менее, Джером, наблюдающий за страданиями Джо, готов пойти на мучительную жертву и предлагает супруге найти себе любовников, которые смогли бы удовлетворить её аппетит. С этого момента жизни Джо идет под откос, т. к. её одержимость заводит её в мир опасных мужчин и женщин, которую не будут сулить ей ничего хорошего. Итог Признаться честно, по динамике и общей фабуле вторая часть «Нимфоманки» немного уступает первой. Если первая из психологической драмы постепенно превращается в полную романтики эротическому мелодраму, то второй фильм – это грустная история о саморазрушении и самобичевании человека, отчаянно пытающегося найти ответы на мучимые его вопросы о дальнейшей жизни. 7 из 10
Ларс фон Триер может быть неприятным и жестоким ('Антихрист'), а может быть душевным и тонким, с потрясающим видением красоты смерти ('Меланхолия'), но все же мне он видится инфантильным хулиганом, Питером Пеном, который так не хотел взрослеть, и теперь мстит людям, посредством своих фильмов, за безысходность своего существования, как взрослого индивидуума. Он купается в своей манифестации этим вредным взрослым ханжам, которые придумали 'глупые' нормы приличия, мораль и этику. Как подросток в самом буйстве своего протеста и раздутого эго, он становится на табуреточку и демонстрирует свой голый зад замшелой буржуазии. С ехидной улыбочкой прогибает границы культурного общества, проверяя: 'а вот так можно или дадут по рукам', и когда получает тот самый отпор в реальной жизни (последствия той самой конференции 2011 года), обиженно оправдывается и рефлексирует на эту тему в своём следующем фильме. Как бы не старался Ларс показать свое кино логичным и упорядоченным, напихав пустых, но стильных математических аллегорий, Нимфоманка на редкость нелогична и хаотична во всех своих проявлениях. Начиная от псевдофилософствования на тему эмансипации и мизогонии, расизма и толерантности, заканчивая абсолютно дурацким решением с разными актерами для одной роли. Обхватив слишком большое количество острых тем, фон Триер пробежался лишь по верхам, оставляя у зрителя вопрос, зачем вообще об этом сейчас говорили 2,5 минуты и перешли на гербарии и рыболовные крючки? Но вместе с этим создаётся поразительное ощущение вакуума, что ты смотришь фильм ни про что. В диалогах нет души, нет индивидуальности, будто режиссёр листал энциклопедию и записывал самые по его мнению выигрышные цитаты. Основной источник дурацких пафосных речей, та самая нимфоманка Джо, главная героиня фильма, как легко догадаться, и я не постесняюсь заявить, что не поняла половину её 'глубоких' монологов. Джо штормит от обвинений себя до преисполнения гордости, она презирает своё животное начало, но противится чувству любви. Я не увидела, чтобы её обижали мужчины, но Селигман (тоже мужчина попрошу заметить) находит в её отвратительном, эгоистичном, а под конец и криминальном поведении, справедливость и месть мужчинам. Месть за что, господин фон Триер? По хорошему, наша героиня не получала ударов от жизни и от мужчин, в частности. Напротив, она выставлена в поразительно однобоком негативном свете и в дополнение к нифомании награждена кучей сексуальных девиаций, более извращенного толка. Этот фильм показал нам жизнь дерьмового человека, не из-за похоти, нет. Дерьмового по своей сути, эгоистичного, самоуверенного, жалеющего только себя. И это само по себе мало приятное зрелище обильно сдобрено выворачивающими на изнанку натуралистическими подробностями, большинство из которых неуместны и сделаны ради фрустрации зрителя, а также уж очень не привлекательным телом Шарлотты Генсбур во всех подробностях. Не думаю, что Нимфоманка выдержит испытание временем и когда-нибудь станет классикой эпатажного кино. Зато мне понравилось музыкальное сопровождение фильма, маленькой компенсацией за нравственные страдания стала волшебная финальная интерпретация песни Джимми Хендрикса, Hey Joe.
Во второй части провокационной драмы Ларса фон Триера Джо всё так же продолжает искать себя и способы удовлетворить свою сексуальность. Она больше не может получать удовольствие от секса с Джеромом, своим постоянным половым партнёром, которого она по-настоящему любит. Внезапная беременность становится очередной обузой, и Джо уходит из семьи за новыми ощущениями. Женщина не стыдится своей сущности. ' Я не как вы, я нимфоманка и я люблю себя такой, какая есть, но превыше всего я люблю своё влагалище и мою грязную непристойную похоть.' Джо несёт по жизни свой крест с высоко поднятой головой, вступая всё в более и более извращённые сексуальные связи. Это может показаться удивительным, но в фильме приведено много параллелей с религией. Так, в детстве Джо испытала спонтанный оргазм, и ей привиделись образы Валерии Миссолины (самой известной нимфоманки в истории) и Вавилонской блудницы, тем самым предвидевшими судьбу маленькой девочки. Также страдания Джо сравнимы со страданиями Иисуса, в одном кадре композиция построена так, что лампа оказывается за головой Джо, и мы видим как бы нимб вокруг её головы. Джо отчаянно ищет себя в этом мире, но снова и снова сталкивается с удушающим чувством одиночества. Рассказав Селигману свою исповедь, Джо показалось, что она наконец обрела настоящего друга. Но неожиданная концовка меняет всё. Ясно лишь одно - теперь Джо отдаст все свои силы на то, чтобы избавиться от нимфомании. А ещё героиня нашла дерево своей души. Выросшее на вершине холма, погнутое под силой ветра, но крепко держащееся корнями за почву. И Джо говорит: 'Я выстою против всех ударов, как изогнутое дерево на холме.' И почему-то я ей верю. 10 из 10
Вторую отрицательную рецензию на провокационный артхаусный секс-аттракцион датского происхождения я долгое время не хотел писать, даже ещё дольше чем на часть первую, опубликованную буквально вчера после таких же тяжёлых томлений и ожиданий величиной в 3 года. Но всё же нужно было раз и навсегда поставить точку, чтобы в дальнейшем не возвращаться и не тратить время на унылую и скучную авторскую вкусовщину, когда есть картины хоть и другого жанра, но на голову лучше и поучительней. Не в первый раз мне приходится говорить фразу 'Форма есть — да только содержания нет.', которую я говорил ещё в адрес 'Жмурок' Балабанова со своим одноклеточным юмором для таких одноклеточных и помешанных на криминальщине и 90-х. Данное моё изречение со стопроцентной точностью относится и к Ларсу фон Триеру, который за 4 часа общего экранного времени успел оплевать всё что только можно и подобно Мавру ушёл, сделав своё грязное дело. Мавр сделал своё дело, Мавр может уходить...а зритель, получив ещё одну порцию мерзости и градости себе на голову, радуется этому так, будто бы ничего и не произошло. Вторая часть в принципе ничем не отличается от предыдущей - та же главная героиня, тот же случайный прохожий, готовый простить все грехи подобно священнику в церкви, та же унылость и пустота со всех сторон. И, в конце концов, та же жажда совокупления. Разница всего лишь в типе извращений: БДСМ, лесби, оргии, секс-игрушки и подручные средства - т.е. всё то, от чего нормального и адекватного человека будет воротить и вызывать лишь рвотные рефлексы с побочным эффектом в виде умственной деградации. Секс и извращение, любовь и животные инстинкты, секс и патологическое желание заниматься им везде и со всем что движется - нет никакого разделения и по-прежнему педофилии и прочим гадостям здесь поются чуть ли не дифирамбы. Собственно, повторяться ещё раз о том, о чём я написал в предыдущей рецензии, смысла нет. Я же скажу немножко о другом - о самом важном и святом, что было оплёвано наряду с любовью, а именно, семья. Именно в этой части и обнажается по сути самое страшное, что может случиться с ячейкой общества - и показывается это так, как будто это и есть признак идеальных семейных отношений со всеми свободами европейского масштаба. А такие отношения уже заведомо обречены и их никто и ничто уже не спасёт. Вот скажите, есть ли хоть какие-нибудь оправдания 'матерям', которые бросили своих детей или же семьям, которые с лёгкостью отдали и отказались от своего ребёнка? Возможно, кто-то и найдёт эти оправдания, но я, как человек здравый и здраво смотрящий на жизнь и на жизненные ситуации, не вижу их. Герой Стеллана Скарсгарда с такой лёгкостью находит оправдания на протяжении хронометража обеих частей подобно священнику во время исповеди, что я усомнился в отсутствии грехов у самого Селигмана. Понятное дело, что все мы не безгрешны, но это не значит, что мы должны прощать всё и всем - ведь можно простить ложь во благо, ложь во спасение или на худой конец просто ложь по мелочам (и то - с условием, что человек исправится и больше не будет позволять себе такое), но прощать измену и отказ от ребёнка - это уже конкретный перебор и неуважение в первую очередь к себе. 'Я не такая, как вы. Я — нимфоманка' (с) Ну конечно же! Куда уж нам простым смертным людям 'из народа' понять женщину, которая по сути никогда и никого не любила. Слоган с лёгкостью возвращает зрителя с небес на землю и снимает с него розовые очки. Такая женщина или девушка не способна любить в принципе, проживая свою жалкую и никчёмную жизнь сорняка. И ведь правильно кто-то из рецензентов проронил фразу о том, что она не нужна обществу. А посему подытожу следующее: Если человек психически или психологически болен, то виноват в этом только он сам. Если человек в депрессии не по объективным, а по каким-то своим личным высосанным из пальца обстоятельствам - то виноват в этом только он сам. Данный псевдофилософский фарс только для мужененавистниц, женоненавистников и также для феминисток, которые тоже найдут для себя что-то своё и посочувствуют героине в её тяжких грехах, недостойных прощения. 1 из 10
«Нимфоманка» Триера представляет из себя противоречие такого колоссального масштаба, что подобрать к ней какую-то аналогию в кинематографе последних десятилетий чрезвычайно сложно. О ее дуалистической природе может говорит хотя бы тот факт, что разбору данного фильма по радиостанции классической музыки «Орфей» (спонсируемой минкультом) было уделено аж целых два выпуска, в которых шестидесятидвухлений профессор МГУ Евгений Жаринов с пламенным рвением доказывал художественную правомочность сего по-настоящему высокоинтеллектуального творения. С другой стороны, выяснилось, что скачать недавно увидевшую свет режиссерскую версию фильма, которая с наибольшей полнотой соответствует глубокому авторскому замыслу, можно только с порносайта (заблокированного тем же минкультом). Ну какой еще фильм, кроме opusa Триера, мог очутиться на двух полюсах культуры одновременно? С одной стороны, лента заслуженно приобрела славу одной из самых экстраординарных и пошлых картин нашего времени. Данный факт явным образом подтверждается именно режиссерской версией, которая не таясь демонстрирует все то, что разумно решили вырезать из варианта для широкого проката. Порой Триер в буквальном смысле снисходит уже не до порно, а до грубого физикализма или некой девиации «порнографического реализма». С помощью своей любимой ручной видеокамеры, режиссер расписывает режущими глаз красками эпическое полотно телесной вакханалии: крайне неспешная и почти медитативная история разбавляется сверхкрупными планами влагалищ всевозможных видов (возбужденных, окровавленных, распухших, бритых или волосатых), мужских членов (любых форм, цветов и размеров), а также самых изощренных форм взаимодействия указанных органов, сдобренного сочной порцией анального, орального, группового, лесбийского секса, фистинга и по-настоящему ядреного БДСМ… Хотя в наше время, это мало кого может обескуражить. Так или иначе подобного рода сцены и эпизоды более-менее контекстуальны, в них еще имеет место некий заряд сексуальности и вожделения, который Триер эстетически оформляет посредством классической музыки, грамотного построения кадра и умелого монтажа. Апофеозом подобного творчества является одна из последних сцен первой части, в которой беспорядочные половые связи героини обретают четкую структуру, по форме в точности соответствующую революционной оратории Баха. Однако постепенно Триер снижает градус, так что сексуальные сцены становятся все более выхолощенными и безличными. В конечном счете, финальным диссонирующим аккордом является до тошноты органичный и стерилизованный эпизод с нулевым градусом эмоциональности, даже упоминание о котором было полностью изъято из театральной версии. Между тем именно этот фрагмент воистину является венцом всей картины. Сложно представить себе «Антихриста» без знаменитой сцены отрезания клитора, которая символизирует попытку одним махом отсечь сексуальность (вместе с греховностью), что конечно же невозможно. Так и «Нимфоманку» нельзя понять без вышибающего из кресла эпизода, где главная героиня самостоятельно совершает аборт, будучи уже на двенадцатой неделе беременности. Многочисленные и, конечно же, детально заснятые этапы операции завершаются тем, что Джо при помощи специального крюка вытаскивает на свет своего десятисантиметрового ребенка, который сделав всего один-единственный вдох тут же умирает на грязной подстилке, даже не успев открыть глаза. Непросто придумать сцену более емко выражающую саму безысходную суть человеческого бытия. Разве не здесь сконденсировалось все пессимистически-трагическое мировосприятие режиссера? О важности данного фрагмента говорит не только тот факт, что он, по сути, является хронологически последним (далее следует совершенно автономная гангстерская история, которая лишь зацикливает повествование), но и то, что именно он единственный раз за весь фильм вывел Селигмана из эмоционального равновесия и заставил его вступить с героиней в длинную дискуссию на тему правомочности абортов. Более того, сам этот спор является тематической кульминацией фильма, очередной попыткой рассмотрения глубокого, вечного и неразрешимого вопроса о том, стоит ли жизнь того, чтобы быть прожитой. Ответа, конечно, нет. Однако эпатажный «физикализм» фильма – это только одна из частей, вписанных Триером в цельное космогоническое полотно. Важнейшим аспектом картины является сама ее фактура, философский каркас, базирующийся на фундаменте интеграционного подхода. Так Триер находит связи, легко проводит аналогии и параллели между литературой, музыкой, живописью, скульптурой, сексуальными предпочтениями, личностными качествами, историей, религией, геометрией, арифметикой, социологией, психоанализом, историей и многим-многим другим вплоть до искусства вождения автомобиля и рыбной ловли. В основе любой вещи он, устами интеллектуала Селигмана, выделяет некую оформляющую структуру, саму сущность события или явления. Таким образом, Триер, словно предупреждая всех своих интеллектуальных поклонников, выстраивает фильм сразу на двух уровнях – нарративном, в котором Джо яростно предается всевозможным бесчинствам, и рефлексивном, где Селигман с благожелательностью священника органично включает их в бесконечное единство комплексной взаимосвязи всех элементов вселенной. Таким образом, нечто самое банальное, обыденное и повседневное неожиданно становится сакральным. Проще говоря, благодаря 'просвещенному' разуму Селигмана, неупорядоченная, хаотическая и темная жизнь Джо получает свое мифическое оформление, в связи с чем становится понятной для самой героини. В целом же, на вышеописанном примере взаимодействия персонажей, можно наблюдать знаменитую дихотомию бытия, излюбленного Триером, Ницше на дионисийское и аполлоническое начало. Первое есть иррациональное и вечно неудовлетворенное страстное влечение, которое самим своим существованием олицетворяет Джо, второе – ограничивающее, растолковывающее, мудрое суждение, явленное в образе Селигмана. Нарушение этого священного равновесия, которое имеет место в эпилоге, когда червоточина сексуальности заражает Селигмана, увы, несовместимо с жизнью. Однако каков же ключ или тот самый «cantus firmus» мира Триера? Несмотря на известный факт о том, что режиссер номинально является «антихристианином», «Нимфоманка», как и прочие его фильмы, буквально пропитана раствором какого-то «атеистического пантеизма». Абсолютно все намекает на присутствие Бога. Так религиозной аллюзией является мазохистское самобичевание героини, адские страдания в период отречения от секса, сопровождаемые «Страстями по Матфею» Баха, «религиозно-оргазмическое» вознесение при участии образов Мессалины и Святой блудницы, при этом одна из глав называется «западная и восточная церковь», да и диалог с Селигманом разве не является некоей формой исповеди, после которой героиня, очищенная невинностью и девственностью собеседника, может начать новую жизнь. Но где же собственно сам Бог? Ответ Триера парадоксален – он везде, но его нет. Тут нужно вспомнить, что любимым режиссером датского постановщика является Тарковский, у которого Триер научился одухотворять и «обожествлять» все вещи, попадающие в кадр, будь то шелест листьев или куча забытого мусора. Но Бог Триера – антитеза всеблагому христианскому Богу. Это некий всеобъемлющий демиург, поднявшийся выше всех моральных, религиозных и иных «слишком человеческих» догматов. В целом, режиссерская версия Триера по-настоящему высококлассное, мастерски выписанное полотно, в котором контрасты облегченного варианта оказались доведены до своего логического предела. Это уже не дискуссионная, щекочущая нервы полупорнография, но обнаженная органика, не деформированная идея, но полноразмерная, монолитная идеология. Если театральную версию можно уподобить мимолетной сексуальной связи, то авторская – это, безусловно, оргазмическая вакханалия, отчаянно и бешено рвущаяся к блаженной точке ужасающего экстаза. И в этом самом стремлении – ее высшая мудрость.
Полёживая на диване и попивая чай, Джо продолжает рассказывать пожилому Селигману о своей нелёгкой судьбе, в то время как последний всё так же оправдывает поступки героини, словесно утешая её либидо. Однако забавные беседы о рыбалке и математике как аналогии событий распутной жизни нимфоманки переправляются в совершенно другое русло, то ли в божественное, то ли в дьявольское, с философскими материями и метакодами, как след на стене от пролитого чая, напоминающий пистолет. Впрочем, значительные перемены наблюдаются не только в тематике рассуждений, но и в самых героях: после завершения поисков наслаждений Джо приходит к раскаянию, в то время как бессемейный асексуал Селигман, давший обещание быть беспристрастным и иметь холодный взгляд на услышанную историю, перевоплощается из психотерапевта в сексотерапевта, в чём немалая доля иронии — именно девственник берётся судить ту, которая перетрахала чуть ли не целое микрогосударство. С другой стороны, кто говорил о серьёзном настрое Триера? Он развлекается вплоть до финального твиста, начиная с мужского имени главной героини и заканчивая спонтанными сюжетными поворотами. Хотя во всей этой неистовой гиперсексуальности и зуда промежности от нехватки адреналиновых ощущений или банальной чувствительности можно увидеть квинтэссенцию того или другого, будет ли это минет педофилу или ласки неукротимой нимфоманки малолетней девушкой. Датчанин порой выражается прямо. «Нимфоманка» — заключительная часть «трилогии депрессии» Ларса фон Триера, начатая фильмами «Антихрист» и «Меланхолия». И если в первой половине четырёхчасовой парафильной вакханалии было едва ощутимое чувство угнетения, то во второй — её предостаточно. Конечно, поиски новых сексуальных пристрастий продолжаются: здесь и двое чернокожих мужчин, и садист-истязатель, но вместе с тем приходит понимание, раскаяние, сожаление о содеянном, что приходится в дальнейшем доказывать не просто пустыми словами, но и поступками. Любую зависимость трудно перебороть, но когда её источник находится внутри собственной плоти, то вдвойне сложней. От него не избавиться и не оградиться, ведь с каждым разом оно требует всё большей дозы, а со временем избавляется от внешних раздражителей, будь то близкий человек или собственный ребёнок. Оно испепеляет всё кругом, лишает одним махом всей страсти, оставляя разве что лишь одиночество, с которым и приходится жить Джо в качестве расплаты. Триер, по сути, создаёт образ женщины: не то безупречной, не то мученицы, не то полной грешницы — человека, который не может реально найти себя ни в чём, и ни с кем идентифицировать. Она то любит себя нимфоманкой — такой, какая она есть, то кается, считая себя грешницей, при том, что не является верующей. И в этом очередной триеровский парадокс. В «Nymphomaniac: Vol. II» проскальзывают феминистические взгляды с упрёком, что в обществе нет место для подобной женщины с ненасытной маткой, чего не скажешь о мужчине, ведущем распутный образ жизни. Хотя женского в Джо мало, а со временем и оно истлевает. Героиня словно перевоплощается в стойкого мужчину, похожего на изогнутое дерево, способное выстоять против всяких ударов. К тому же Триер избавляется от той небольшой мелодраматичности вкупе с забавными развлечениями, предшествующими в первой части. Фильм становится эротико-философской драмой с размышлениями о духовности, сексуальных девиациях и мучительных агониях из-за них. К счастью, чувство юмора не покидает Ларса, и его весёлый смех из предыдущей части переливается теперь в дьявольский хохот, причём чертовски заразительный. Главная героиня здесь как символ хаоса, перед которым невозможно устоять, что, исходя из разрыва причинно-следственных связей некоторых обстоятельств, первоначально может показаться алогизмом, но на самом деле является следствием погружения в этот гиперсексуальный сумбур. И пока искушённый зритель, напрягший извилины мозга, ищет смысл во всей этой щекотливой теме, в последовательности членов, на которые насаживалась Джо, в численном значении толчков во влагалище, в психологических аспектах ненасытной личности нимфоманки, в метаморфозе благоразумного Селигмана, в это время где-то за кадром передёргивает Ларс и заливается смехом.
'Нимфоманка. Часть 1' я посмотрела еще год назад, и эта кинокартина, признаться честно, не произвела на меня должного впечатления. Вторую часть я закончила только сейчас. Не знаю, были бы мои отзывы такими же, если бы я смотрела две части одновременно, но при моем раскладе вторая часть показалась мне чуть более удачной, нежели первая. Нимфомания Джо получает новые обороты. Ей все тяжелее справляться со своей зависимостью. Также у Джо возникают различные проблемы сексуального характера, так что она находится в поиске новых ощущений. Из-за своего образа жизни она начинает забывать о своих обязанностях жены и матери - и это является для героини началом конца. В 'Части 2' трагизм жизненного положения Джо показан во всем спектре. Режиссер максимально откровенно показывает проблемы Джо на работе, в личной жизни, а также ее попытки справиться с этим. Она по-прежнему делит свою историю на главы и также спокойно беседует с Селигманом. Правда, Джо в диалоге принимает больше участия, нежели ее собеседник, а яркие аналоги (рыбалка, музыка) все же присутствуют, но как по мне - в первой части они были лучше. Вторая часть нравится мне немного больше первой,так как в ней нет столь яркого акцента на сексе. Да, здесь по-прежнему присутствуют откровенные эротические сцены и демонстрация всех укромных мест женского тела. Мало того - эта часть более жесткая не только в эмоциональном плане, но и в чисто физическом: избиения, садомазохизм, вымогательства. Но в первой части идет акцент на том, как же здорово развлекается Джо в свои молодые годы, сколько у нее мужчин, какой график, и как именно она занимается с ними сексом. О нимфомании как проблеме толком речи не идет. Вторая часть - более глубокая, психологически-нестабильная, но более реальная и жизненная. История, стремящаяся к закату. Если вначале и кажется, что нимфомания - это довольно интересно, то потом это ощущение пропадает. В первой части главный негативный момент только один - смерть. Ну, пожалуй, еще истерика жены одного из ее любовников. Именно с этого, с середины истории и начинается 'черная полоса' в жизни Джо. Поэтому и вторая часть фильма пропитана усталостью, беспомощностью, желанием остановиться и слабостью воли. Скажу, что это - полноценная трагедия.Так как из завязки фильма у зрителя складывается определенное впечатление ожидаемого конца. И на протяжении всего фильма зритель надеется, что он не наступит. Он до последнего верит, что ошибался. Но во второй части он видит все больше и больше намеков на определенный финал. И в последние минуты зритель вздыхает с облегчением - его прогнозы не оправдались. И именно в этот момент и наступает финал, который многие ожидали с самого начала. Это и есть 'формула' истинной трагедии! Великолепно! Не могу сказать, что я в восторге от фильма. Мне вообще довольно сложно оценить эротику или фильмы с элементами эротики как жанр, а не 'кино для развлечения'. Ведь довольно сложно определить за всеми этими голыми телами, что же так тонко хотел сказать режиссер. Не так-то просто из кучи разврата выловить кинематографическую концепцию и понять - где искусство, а где просто порнография. В любом случае, 'Нимфоманка' мне понравилась и произвела хорошее впечатление, но именно благодаря второй части. Если бы я ее не посмотрела - к истории в целом осталась бы равнодушной. А так - действительно хорошо. 8 из 10
Понимаю, хоть и не поддерживаю, мнение многих - Триер уже не тот. Что жило, как плод внутри женщины, в трилогии «Золотое сердце»? И что подверглось выскабливанию в трилогии «Депрессия»? Стихийность и жар поэзии. Уверена абсолютно, Триер начинал именно как поэт. И его бунт был поэзией, а не замороженной усмешкой заклеенного сатирой рта. У Цветаевой есть в ее «гимне» Пушкину: «Найдите мне поэта без Пугачева! Без самозванца! Без корсиканца! – внутри». Бунт Триера заморозился, стал холодом безнадежности, стихийный поэтический жар упал на землю снегом. И что-то (может быть, сердце?) умерло под ним, хохоча. Гнев мастера уже не осердечен. И все же художником, сильным художником Триер остался точно. И главное доказательство того: он все еще не может рассказывать о людях как об откровенно чужих, сторонних, хотя предельно близок формуле Сартра «ад – это другие». Опять цветаевское: «А есть ли для поэта – чужое? Пушкин в Скупом рыцаре даже скупость присвоил, а в Сальери – даже – бездарность». Сколько уже авторов текстов о «Нимфоманке» сказало, что нимфомания Джо Триером присвоена, как и девственность Селигмана, что эти двое - две стороны режиссера, что разрывая себя, обнажая, устраивая двойное раздевание собственной души (до сдирания кожи), он исповедуется, не надеясь да и не желая быть постигнутым. «Юрод, неряшен миру он казался»... Одиночество и режиссера, и героев, выпрашивающих у общественного вкуса пощечин, презрения и непонимания, настолько всеобъемлющее, что может показаться, будто «Нимфоманка» целиком и полностью есть исследование структуры и источников боли отчужденности, боли вообще, ее метафизической, интеллектуальной и животной природы, самого ее естества. Ее глаза не умеют плакать и смеяться. Ее страх – ловушки искренности и любви, кои повсюду, но всегда разоблачены ею, сведены к нулю (она ведь чистильщица лжи). Ее голод – жадность. Ее призвание – разоряться и разорять. Ее дар – самоуничтожение. Ее крест – одиночество, скитальчество и позор (прямо как у проклятого поэта, привет Триеру). Ее преступление – убийство веры и надежды. Ее жизнь – главная улика всеобщей бессмыслицы. Ее финал – сильнее афоризмов Ницще – остов дерева, исковерканный скелет над пропастью во лжи. Одна на скале, изогнутая, но не упавшая. Именно здесь, пока дует ветер, вдруг начинает казаться, что Джо, а с ней и Триер наконец-то выкарабкались из-под иссушающих цитат и слов, вышли на воздух жизни… Но если вглядеться, природа в этом фильме - такая же вещь, бутафория, аллегория (как комната Селигмана, как сексуальные партнеры Джо), и ее можно перегнуть пополам, как бумажку, пришпилить к стене, как иллюстрацию... Пишу и смотрю программу Игоря Волгина на канале «Культура». Критики, симпатичные и не очень, обсуждают рассказ Куприна «Гранатовый браслет» и на полном серьезе называют Желткова маньяком. Похоже, патетическая любовь, чувство, поднятое до болезненного предела, вздернутое до невозможной высоты, вызывает у некоторых не меньшее отторжение, чем доведенное до невозможного низа антилюбовное безумие Джо Триера. Следуя этой логике, связь Блока и Менделеевой (а он отказался после свадьбы спать со своей Любовью) - не меньшее извращение, чем связь Джо и чистенького садиста в исполнении Джейми Белла. Блок и Куприн вели к идеалу, к эталону непорочного, незамутненного чувства, трагедия коего выше музыки Бетховена, сильнее смерти, в рост и в масть лишь самой Вечности. Триер ведет в антиидеал, тоже чистый, без вкраплений веры и надежды. И там – на его гниющем дне, в его искореженном склепе, оказывается, есть своя вечность, свои высоты. Адски большое счастье быть собой, не считаясь ни с кем. Полная свобода отрясать одну вещь за другой (люди – те же вещи), чтобы двигаться налегке, без привязанности и обладания. Жить вне правил, системы, лжи, лицемерия, сентиментальности. По ту строну добра и зла. «Я нимфоманка и люблю себя за это». «В обществе мне нет места». Вот только антидидактика Триера, будучи лишенной жара и бунта поэзии, в какой-то момент оказывается не менее навязчивой, чем назидание в тех же романах-моралите 18 века, с которыми часто сравнивают триеровскую историю и стилистически, и структурно. Джо (прелюбодейка плоти) говорит-говорит-говорит, а Селигман (прелюбодей мысли) то и дело занудливо «вговаривает» себя в ее монологи, вкрапливает культуру и традицию в бесчинные «мемуары» мессалины, тщетно, как коротеньким одеяльцем, прикрывая законами своего окультуренного рассудка ее растекающийся кровью, слюной и спермой хаос. Чем больше слушаешь их обоих, тем больше понимаешь, что нимфомания фильма - графомания вслух, «слова, слова…» при полном молчании сердца. Графомания, в которой риторика смысла сведена к нулю. Попытка договориться с собой, когда душа давно уже оглохла и не слышит, и столь же нема, сколь «молчаливая утка», и столь же отчужденна и симулятивна. Тем больше понимаешь также, что нимфомания Джо – лишь безответная любовь к себе. Тотальная нехватка не секса, а души. И еще одной – рядом. …А главное открытие фильма – чувство, что смотришь не на человека, а сквозь него. И взгляд скользит, опустошая смотрящего, ведь, пройдя сквозь человека, уйдя от него, идти куда-либо бессмысленно и напрасно.
Вопреки тому, что обычно подобные скандальные картины воспринимаются бурно и редко кого оставляют равнодушными, моя рецензия всё же нейтральна. Несмотря на это, я не могу сказать что фильм оставил меня равнодушной. Отнюдь. Просто сложно определиться: понравился он мне или нет. Скорее он оставил горечь на душе и несколько вопросов для размышления. Итак, 'Нимфоманка'. Фильм разделен на две части. Скорее всего, это сделано ради коммерческой выгоды. Но с другой стороны, не каждый зритель высидит 4 часа в кинотеатре. Может это оправдано, а может нет. Всё равно для меня это единый фильм. Длительность фильма не является его минусом, так как смотрится он с интересом. Благо режиссер талантливо преподносит историю и никакой тянучки в фильме нет. Про актеров говорить не хочется. Все были на уровне. Наверное, самым ярким было появление Умы Турман. Её сцена была чрезвычайно эмоциональна и интересна. Я такого в кино еще не видела. Но всё же был момент перебора. Сюжет прост. Основной упор режиссер делает на детали. Очень много некого символизма и аллюзий. Иногда они были забавны, иногда банальны, иногда шокирующие. Нестабильно. Я уверена, что у многих вызвало недоумение обилие гениталий и откровенных сцен. Но, товарищи зрители, обратите внимание на название фильма! Чего же вы ожидали от Фон Триера? Если бы не было провокации в этом фильме, то и фильма бы не было. Мне бы хотелось сказать несколько выводов, которые я вынесла для себя после просмотра: - нимфомания- это болезнь, это зависимость. Она ни в чем не уступает наркомании и алкоголизму. И еще, я думаю, если бы главная героиня не 'нащупала' свой недуг в юности, то, возможно, он не проявился бы вовсе. Всему виной дурацкий спор в поезде. Ей понравились полученные ощущения и понеслось. Но это мое мнение, мой вывод, необязательно объективный. - в нашем обществе, а на дворе 21 век, до сих пор чудовищное неравенство полов. Кажется, мы привыкли ко всему. Нас не удивишь. Но почему, когда мужчина ведет подобный образ жизни, то все это воспринимают как должное. А если так ведет себя женщина, то это аморально и она вмиг становится изгоем. Этот вопрос поднимается в фильме открыто. Но ответа на этот вопрос нет, и не будет никогда. - секретный ингредиент секса-любовь. Это мнение Ларса Фон Триера?!Красивая фраза, очень трогательная. Но фильм это утверждение полностью опровергает! Если бы все было так просто, то главная героиня не дошла бы до того состояния, в котором её мы видим! Ведь у нее была любовь! Хотя, возможно, я ошибаюсь и она не любила. Может свой ингредиент она так и не нашла?! Возможно, полюбив по-настоящему, она смогла бы выбраться из болота нимфомании? А может и нет? - блестящий ход с исповедью. Грешница исповедуется святому. Но как видно из фильма таких понятий в нашем Мире нет. Люди многогранны. Нет святых и нет грешников. Есть люди! У каждого своя сексуальность. Пускай она дремлет, либо плещет фонтаном. Неважно. Она есть у всех. Невинных людей нет! -главная героиня - не бунтарка! В этом для меня нет сомнений. В чем её бунтарство? В том, что она шла на поводу у своей болезни, своих инстинктов, пороков? Не верю! Бунтарство- это когда человек противопоставляет себя обществу, с целью его изменить! А героиня просто удовлетворяла свою похоть! - кроме тебя самого, тебе никто не поможет! Никто тебя не вылечит, если ты сам не захочешь выздороветь! Истина стара, но тем не менее она истина! Мы сами можем многое, но порой не хотим в это верить! А жаль! В заключении, хочется сказать о том, что фильм атмосферный. Я советую смотреть его в одиночестве, дабы никто не отвлекал. Не советую смотреть его только из-за эротических сцен, как обычно поступают подростки. Если вы совсем молоды посмотрите это фильм как пособие о том, как делать не надо! Попробуйте понять к чему приводит ненасытность и мнимое бунтарство! Задумайтесь! Если после просмотра картины вам стало неуютно и противно, тогда эффект достигнут! 6 из 10
Наконец я решилась посмотреть «Нимфоманку» — спустя два года, когда вся шумиха уже отгремела. Признаться, люблю смотреть фильмы с большим опозданием, если вокруг них сплошные громы, молнии и пиар. А в случае с «Нимфоманкой» приступить к просмотру ещё не давал её безумный хронометраж. Во время просмотра моя оценка фильма колебалась от 6 до 9. И вот в финале я решила написать нейтральную рецензию. Я не могу быть в лагере «красных», где оперируют аргументацией «фи, это порно» люди, по всей видимости, никогда не смотревшие порно. Но и не могу сказать, что восхищаюсь этим фильмом, потому что Триер меня им не восхитил, в отличие от предыдущих работ. Первое, что прошло для меня «мимо кассы» — это музыка в начале. Рамштайн, вы серьёзно? Многие хвалят и объявляют это чуть ли не самой большой ценностью фильма. А я же почувствовала неловкость, настолько не вязалась картинка и звук в моей голове. Ну, всё субъективно-с. Далее. Поначалу неуместными мне казались реплики Селигмана, комментирующие исповедь нимфоманки. Мне было откровенно смешно, и только постепенно я осознала, что мастурбирующий в тёмном кинозале датчанин меня смешит намеренно. Просто на фоне серьёзности мрачного сюжета и избитого лица Джо ирония мне казалась странной. В остальном же Триер в своём амплуа и даже более чем где-либо ещё: здесь и Тарковский, и аллюзии на библейские сюжеты, и самоцитация, и религия, и культура, и святость греха, и грешность святости, и «женская» тема. Но всё это выглядит слегка нарочито и искусственно. В визуальном отношении всё чудесно, великолепно. Актёры справились на «ура». И всё же чего-то не хватило лично мне до шедевра. Да, это opus magnum Ларса фон Триера, вне всяких сомнений. Но не покидает чувство, что в фильме как раз много Ларса и мало самого фильма. Ничего нового режиссёр «Нимфоманкой» не открыл, только повторился. Тема интересная и раскрыта объёмно, но… Мне нравится и ранний Триер, особенно «Догвилль» и «Рассекая волны» — это было здорово, по-настоящему. «Танцующая в темноте» заставляет тебя умереть во время просмотра и снова родиться. Это было сильно, дико и сильно. А дилогия о Джо проигрывает всем этим фильмам, даже поздним «Меланхолии» и «Антихристу». Много слов, но сказано мало. Много времени, а показано всего ничего. Фильму не отказать в глубине, это надо признать. Конечно, основную оценку я ставлю за режиссёрские и сценаристские труды — это ж представьте, сколько ушло на написание такого сценария? Минус второй части для меня — это, как ни странно, финал. Он прозвучал отлично, хотя я себе его давно проспойлерила. Чего еще ждать от Триера? Он не был бы самим собой, если оставил всё как есть — относительно благоприятно и миленько. Но этим финалом он перечеркнул всё, что было сказано до. И это мне не нравится — не нравится, что Триер не любит своих героев и так отвратительно низко смеётся над героиней. Нет, вовсе не надо мной, не над зрителем — над героиней. Этот фильм не порекомендуешь посмотреть всем. Наверное, его вообще сложно рекомендовать. О нем слышали все и кто хотел, тот уже увидел. Интересно: я задаюсь вопросом — что будет теперь? После того, как депрессивная трилогия подошла к концу вместе с 'Нимфоманкой'. 7,5 из 10